Читать книгу Вспомнить подробно. Гибель «Г Берлиоза» - Андрей Абинский - Страница 3

Турай – это райское место на тропическом острове Чинаукин. Остров небольшой, скалистый, с крохотной бухтой на южном берегу. К причалу из пальмовых досок, швартуются пять рыболовных баркасов и несколько быстроходных лодок с навесными моторами. Их можно увидеть только вечером. В это время рыбаки сдают улов в Багли и возвращаются домой.

Деревня Турай начинается у самого причала. Три десятка хибар тянутся вдоль чистого ручья. Стены хижинам заменяют пёстрые одеяла, крыши сделаны из жёстких пальмовых веток. Здесь живут тайские рыбаки и ещё я, белый человек, Серж Д’Оливье. У меня есть французский паспорт и небогатый словарный запас: лямур, тужур, бонжур. Французом я стал случайно, потому что у Бангкокского барыги оказался подходящий паспорт. Требовалось только придумать себе имя и фамилию.

Сергей, естественно, превратился в Сержа, Одилов – в Оливье. Спроси нынче школьника, кто такой Наполеон и он ответит, что это слоёный торт, а Цезарь, ясное дело, салат с гренками. Я тоже не стал мудрить и назвал себя Оливье. По названию популярной закуски.

Я спешно покинул родину, имея в активе полтора миллиона баксов. Деньги спрятаны на Кипре, в надёжном оффшорном банке.

– Ты – мой денежный мешок, – сказал мне Евгений Маркович Клюкман. – Поэтому, береги себя и не высовывайся. Про тебя не знает ни один человек. Никто в мире. Придёт время, мы разделим баксы по-честному и ты станешь сказочно богат!

– Давай лучше поровну, – ответил я.

Потом произошло много непонятных событий. Когда серьёзные люди ищут серьёзные деньги, нужно держать ушки на макушке и вовремя смыться.

Я мог бы устроиться в столице и поселиться в шикарном люксе. Но там моя европейская личность слишком заметна и меня легче вычислить. А здесь я в относительной безопасности. Сотовая связь в Турае отсутствует, а свой телефон я выкинул ещё до посадки в самолёт в Хабаровске. Потом был Сеул. Там старый знакомый, мистер Ли, помог мне купить билет до Бангкока и дал сопроводиловку к своему дружку, Мигелю. Испанец Мигель выправил мне французский паспорт (лучше настоящего) и посоветовал уехать в Турай.

– The best place for you – Toray, – сказал он.

– В рай, так в рай, – согласился я и отдал ему триста баксов.

– Недорого, потому что по дружбе, – осклабился Мигель.

– Но пасаран, омиго, – ответил я.

На древнем автобусе я добрался до города Болхао, дальше на мото-такси по разбитой дороге до приморского Багли. И уже оттуда на быстроходной лодке попал в райское местечко Турай.

На остров можно добраться за пять долларов. Обратный вояж стоит в два раза дороже. Мне казалось, что я тщательно замёл следы и вычислить беглого француза почти невозможно. В крайнем случае скроюсь в джунглях и буду партизанить, как легендарный командос Че Гевара.

Я поселился в хижине на краю деревни. Хижина – это четыре столба под пальмовой крышей и три дырявых стены из бамбука. Дверь отсутствует. Её заменяют легкие занавески. Хозяин бунгало, таец Тхонет, сдаёт мне жилище за один доллар в сутки.

Хозяина я называю капитан. Он здесь вроде начальника порта. Капитану под семьдесят лет, он носит фуражку с золотым якорем и командует швартовками на причале. Рыбаки его уважают, хотя бывают и яростные споры. Некоторые фишмены считают швартовку вторым бортом занятием унизительным.

Утром я варю себе кофе на газовой плитке. С вечера припасаю бутерброд с беконом или солёной колбасой. Потом усаживаюсь в плетёное кресло и не спеша выпиваю две чашки кофе. Рыбаки уже ушли в море и причал пустует. Худая рыжая псина лежит на брёвнах и нежится под нежарким ещё солнцем.

На берегу по огромным серым валунам скачет Атхитка, сын держателя местного бара. Тень мальчишки причудливо ломается на камнях и летит вслед за ним.

– Хэй, Архипка! – кричу я и машу пацану рукой.

Мальчишка ждёт этого сигнала и мгновенно оказывается рядом. Даю ему две денежки.

– Принеси две бутылки, – говорю я. – Только чтоб было холодное.

Атхит берёт деньги и не трогается с места. Наклонив голову как щенок, он смотрит на меня.

– Вот тебе ещё. Купи себе колу.

Мальчишку как ветром сдуло.

Телевизор со спутниковой тарелкой имеется только в баре. Восемь программ на тайском и две на английском языке. Там я узнаю, что творится в мире. Из далёкой родины приходят скупые вести – рандеву президента, запуск спутника или новости о супер-ракетах. И ни слова об исчезнувшем лайнере «Г. Берлиоз». На этом судне я был радистом. Тогда и начались мои приключения.

Я сижу на берегу моря, в плетёном кресле, с блокнотом на коленке и пишу эту историю. Зачем? Наверное, от избытка свободного времени.

С удочкой на плече мимо проходит капитан Тхонет.

– Привет, Серж!

– Привет, кэптэйн!

Капитан Тхонет считает меня туристом и бездельником. Я стараюсь поддерживать статус легкомысленного бродяги. Два часа я торговался с капитаном за аренду жилья и сбросил цену с трех долларов до одного. Потом мне удалось наладить эхолот на его катере и за это Тхонет угостил меня пивом. Ещё я подружился с Атхиткой и однажды забинтовал ему разодранный локоть. Для этого у меня есть бальзам «Спасатель» и эластичный бинт. Отец мальчугана, мистер Бармен, отблагодарил меня бесплатной выпивкой. При этом доверительно спросил:

– Может быть, хочешь девочку? Двадцать баксов.

– Почему мне в два раза дороже?

– Ты – турист!

Народ здесь мне нравится. Никто не лезет в душу и не задаёт лишних вопросов. Правда, капитан Тхонет сказал однажды:

– Серж, ты не француз. Ты натуральный поляк.

– Нет, сэр, я – гасконец!

Скоро запыхавшийся Архипка принёс две бутылки пива. Одну я сразу открыл, вторую завернул в полотенце, чтобы она не быстро нагрелась. Атхит выпросил у меня сигарету и скрылся в кустах. Я знаю, что шкет втихаря покуривает.