Читать книгу ТТТ. Три товарища туриста - Андрей Чеховский - Страница 21

ЗАМЕТКИ В ЧАСЫ БЕССОННИЦЫ:

«ГРИМАСЫ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ НАТУРЫ»

/Видения во сне и наяву/

Тот, кто следует разуму – доит быка,

Умник будет в убытке – наверняка!

В наше время доходней валять дурака,

Ибо разум сегодня в цене чеснока.

Благородство и подлость, отвага и страх —

Всё с рожденья заложено в наших телах.

Мы до смерти не станем ни лучше, ни хуже —

Мы такие, какими нас создал Аллах!

Омар Хайям

Часть первая

АВЧ – философ, поэт…

Устроитель и неизменный участник интеллектуальных поединков. В совершенстве овладел мастерством словесных баталий и с завидной регулярностью бросает вызов оппонентам.

На эти риторические «мастер-классы» в качестве почётного обрамления приглашаются многие знаменитости: философы, поэты, литераторы, физики, алхимики, оракулы, прорицатели, сказители и акыны разных мастей.

Правда, последнюю словесную корриду удостоили своим вниманием лишь двое: «великий философ» Никонов и «дву-великий» Акунин-Чхортишвили, что несколько снизило статус поединка.

Даже Омар Хайям, имя которого крупным шрифтом значилось в анонсе, как-то сразу стушевался и уступил место Главным действующим лицам.

После Шопенгауэра, Ницше, Канта, Гегеля, Фрейда, Войно-Ясенецкого, Павлова и многих других светил, ярко отметившихся своим присутствием на мастер-классах – имя Никонова, отнюдь не «сливки» в этом «коктейле учёности», а, скорее, «маргарин на пальмовом масле».

К сожалению, в декоративное обрамление мы ошибочно не включили… Путина!, которого в восторженном вожделении цитирует ЛНК!

Личностные приоритеты АВЧ: охватить бесконечность и поделиться ею с окружающими!

Диапазон его толерантности вызывает приятное удивление и даже зависть. Будучи искренне верующим, он с подкупающей непосредственностью поздравляет всех и вся с… Юбилеем пионерской организации – организации юных ленинцев, которые, подрастая, кувалдами и бульдозерами (а то и Соловками) крушили эту самую Веру.

Или: оценивая сегодня событие как «оккупация», он на следующее утро с почти левитановской интонацией поздравляет соотечественников с победой, одержанной с помощью этой самой «оккупацией».

Редкостное благоволение! (Попытка найти в словаре термин, способный хотя бы отдалённо отразить эту «всеядность», оказалась безуспешной).

Если АВЧ – как химику и типажу на арене жизни – отыскать условный аналог в Периодической системе Менделеева, то, на первый взгляд, это будет переливчатая ртуть, но только на первый – потому что, при необходимости, она мгновенно превращается в кремень.

Увы! Что противоречит законам природы, то сплошь и рядом встречается в человеческих характерах…

ЛНК – философ, литератор, непримиримый богоборец…

Выступает в вышеозначенных поединках в качестве ведомого.

Всякое упоминание о вере – прямое или косвенное, реальное или мнимое – мгновенно преломляется в его сознании в «красный плащ матадора» и вызывает реакцию, порой выходящую за пределы Homo sapiens.

В этом ослеплении он и не догадывается, какая роль отводится ему на арене.

Из личностных приоритетов: во что бы то ни стало, любой ценой водрузить себе памятник при жизни – aut Cuesar aut nihil!

И надо признать – преуспел!

ЛНК – воятель уникального литературного постамента в свою честь, содержимого которого хватило бы на сотню трогательных эпитафий.

Если быть последовательным и попытаться спроецировать ЛНК – тоже химика – на Периодическую систему, то в нём, как в зеркале, отразится сразу несколько элементов – от благородного Ag до подёрнутого ржавчиной Fe, да и само «зеркало» не плоское, а карикатурно выгнутое…

ВНЧ – псевдоним «ваш любящий Сосед».

Автор скандального «Письма к учёным Соседям».

Страстный коллекционер интеллектуальных поединков.

Типаж из жанра «неунывающий художник», всю жизнь проведший между Небом и Землёй, но так и не примкнувший ни к первому, ни ко второму.

Личностные приоритеты располагаются в пограничной с рассудком зоне: всю жизнь считает себя дирижёром Большого театра и со своего дирижёрского пульта давно предлагает обоим «солистам» сменить «гладиаторские подмостки» на цивилизованную театральную сцену. (К сожалению, этот посыл не был услышан: инициатива трёхлетней давности «замахнуться на Гамлета» не устроила исполнителей распределением ролей).

На сегодняшний день уровню их мастерства и обаяния вполне может соответствовать классический тандем Дон Кихот – Санчо Пансо.

…Отбросив взаимные упрёки и облачившись в доспехи, в обновлённом амплуа, звёздным дуэтом ЛНК и АВЧ могли бы дать бой пресловутым ветряным Мельницам, чьи вызывающие крылья вот уже на протяжении нескольких веков никак не хотят покориться доблестным идальго.

А если к паре «странствующих» добавить ещё одного оруженосца, небезызвестного ВВЖ (непревзойдённого мастера по «боям без правил») – мельницы будут посрамлены, а зрительский успех обеспечен!

Господа!

До начала нового сезона ещё уйма времени, и потому мы все вместе, включая вашего страстного поклонника (а, в какой-то степени, и биографа, питающего слабость к «жизни замечательных людей») могли бы расслабиться, сказать друг другу «sorry» и провести летние месяцы в благоуханных просторах Средне-русской возвышенности, в селе Степанчиково.

Да, да – это не сон – Степанчиково! Куда нас любезно и настойчиво который год приглашает наш давний знакомый – Фома Фомич!

Конец первой части.

Часть вторая.

В полученном мной поздравительном письме к 20 мая, Фома Фомич слёзно просит осчастливить его нашим присутствием.

Он признается, что давно и с глубоким интересом следит (по научным и литературным публикациям) за мыслительными процессами двух тонких исследователей материального и потустороннего миров.

Со своей стороны, Фома Фомич скромно заметил, что продолжает вносить посильный вклад в цивилизацию и уже вычислил, и предсказал появление в ближайшее время двух Астероидов его имени, неумолимо нацеленных на Землю и способных в одно мгновение решить проблему эвтаназии для всех и сразу.

А пока (до прилёта Астероидов) он с нетерпением ждёт нас в оазисе учёности и отдохновения…

По приезде, Фома Фомич разместит АВЧ в боковом флигельке (предварительно сослав всех дворовых Фалалеев на задний двор), а свою комнатку в особняке на втором этаже уступит ЛНК.

Особое впечатление произвели на него блестящие наработки АВЧ в области «Чисел-символов»; Фома Фомич настолько впечатлился ими, что собрал разрозненные публикации воедино, обобщил и систематизировал в «Периодическую систему Чисел», и теперь намерен издать (за свой счёт и с одобрения АВЧ) учебник «Числовые символы как инструмент в познании бесконечности», что явится ощутимым толчком в поступательном движении науки после «Занимательной арифметики» Перельмана.

Что касается знаменитых «Этюдов о Пессимизме» (которые с каждым годом приобретают всё большую популярность, и не только в селе Степанчиково), то это, безусловно, лучшее из всего, что написано после «Мёртвых душ» и «Записок из подполья»…

Со своей стороны, Фома Фомич скромно заметил, что продолжает вносить посильный вклад в цивилизацию и уже вычислил, и предсказал появление в ближайшее время двух Астероидов его имени, неумолимо нацеленных на Землю и способных в одно мгновение решить проблему эвтаназии для всех и сразу.

А пока (до прилёта Астероидов) он с нетерпением ждёт нас в оазисе учёности и отдохновения…

По приезде, Фома Фомич разместит АВЧ в боковом флигельке (предварительно сослав всех дворовых Фалалеев на задний двор), а свою комнатку в особняке на втором этаже уступит ЛНК.

Комнатка эта, по словам Фомы Фомича, с видом на прелестные дали этой самой средне-русской возвышенности, будто специально, создана для философских размышлений и литературных трудов. Здесь ЛНК без суеты и спешки мог бы продолжать обличать мракобесов в мракобесии, а клерикалов в слепом отказе признать целебные свойства эвтаназии для больного человечества…

Мне же Фома Фомич предлагает на выбор: или другой флигелёк, или душистый сеновал и гумно, где бы никто из постояльцев не причинил беспокойства ночными трелями…

Но – радушно продолжает он – «красна изба не углами, а пирогами», и потому трижды в день придётся оторвать ЛНК от мыслительного процесса необходимостью спуститься к обеденному столу.

…Каждое утро перед завтраком, АВЧ мог бы, по своему обыкновению, поздравлять собравшихся с очередной значимой датой, как то: рождением Карла Маркса или Павлика Морозова, с победой на Куликовом поле или взятием Казани, с юбилеем Сун Ят-Сена или Пифагора (теорема которого вызывает у Ф.Ф. большие сомнения). Такое вступление к наступающему дню дало бы обильную пищу для взаимных поздравлений и высоконравственных бесед.

Уже к вечеру, после ужина, на десерт (в дополнение к клубнике в сметане), АВЧ мог бы побаловать общество своими новыми стихами.

Сам же Фома Фомич получил бы долгожданнейшую возможность пообщаться ТЕТ-А-ТЕТ с ЛНК на французском, ибо, в окружении плебейского населения, стало забываться это изящное наречие.

Изящное! – восклицает в письме Фома Фомич, – это лучшая пища для души… или, как выразился один представительный литератор, – «майский день, именины сердца!..» Пусть другие ставят себе памятники и постаменты – пусть!, а мне дайте изящного Человека.

Да-да, Человека! (а не Филалея), того самого Человека, в поисках которого я провёл большую часть своей жизни и обрёл, обрёл!, наконец, в лице своих будущих постояльцев. И как тонко и справедливо отмечено в их предыдущей переписке, «ЛНК и АВЧ – не Спинозы какие-нибудь, чтобы выделывать мозгами кренделя, а настоящие….»

…… … … ……

…… … … ……

(На этом месте текст прерывается дорожкой чернильных пятен – след выпавшего от волнения пера.)

Поневоле, я беру на себя смелость закончить письмо Ф.Ф., в тщетной попытке хотя бы отдалённо соответствовать его непревзойдённому стилю и глубине.

После ужина, под впечатлением личностного обаяния, мы неспешно расходимся по своим «углам».

АВЧ – к сочинению стихов, поиску в календаре очередной замечательной даты к завтрашнему дню и обнаружению в космических глубинах новых Числовых символов – путеводителей…

Ваш «покорный Сосед» – на гумно, к воображаемому «дирижёрскому пульту», где, самозабвенно размахивая руками, возводил бы на трон Бориса Годунова…

ЛНК – к себе в комнатку, где, в ожидании лучших времён для эвтаназии, продолжал бы глубоко презирать человечество за его беспробудное фалалейство…