Читать книгу История болезни с диагнозом «Жизнь» - Андрей Иванов - Страница 12

Запомнилось почему-то самое начало работы ума. И первые мои детские мысли.

Год примерно 1970, мне семь лет. У тети Ларисы родилась дочь. Я перестал быть самым младшим в большой семье. Девочку назвали Юлей.

Моя сахалинская семья. Фото из семейного архива.

Мысль такая посетила.

– Она только родилась. А мне уже семь. Значит, она проживет дольше меня. На семь лет. И я умру раньше ее. На семь лет. Нет, не может быть, я никогда не умру.

Сейчас понимаю, что довольно странное мышление для семилетнего мальчика. Но мысль эта почему-то оставила след в памяти. И за полвека этот след не стерся.

Удивительно устроен мозг. Что-то остается надолго, а что-то стирается почти безвозвратно.

Еще две мысли в детстве пробороздили ум так, что до сих пор ясно помню их.

Первая. Как ни старайся, бесконечность головой не понять. Ну вот, допустим, кончилась наша Солнечная система, и что там дальше? Другие звездные системы, галактики, звездные скопления… А за ними что? Край. А что за краем? И так до бесконечности. Умом это не понять, не обхватить. Ни конца, ни края. Лучше и не думать. И не пытаться. Бесполезно.

Вторая. Если старые люди вокруг умирают, то и я когда-то умру. Как это, умру? Насовсем что ли? Непонятно. Совершенно голову можно сломать, но непонятно. Умру и конец?

Становится почему-то легко и весело. Смешно. Капец, и точка.

Вот такие первые мысли посетили Андрея в раннем детстве. И не забылись в суете обычной жизни. Не стерлись. Прописались в голове на постоянное место жительства.

Вокруг плавной поступью шла Хозяюшка – Жизнь. Своим чередом. Для всех одна. Для всех живая, общая, вечная и интересная. Все жили, все были. И я, как все, среди всех.

Так я научился думать. Так закончилось бездумное детское Счастье.

Заработал ум, мышление, но умней я не стал. Стал задумчивым, озабоченным, загруженным. Обычная легкость жизни стала уходить. Как колючки стали колоть нудные понятия «Должен», «Обязан», «Надо»…

Выручали старые добрые подружки-книги. Потом фильмы. Потом друзья, потом гитара, музыка, алкоголь, любови, Армия…

Еще очень выручал чистый лист бумаги. Не туалетной. Хотя, и он тоже приятно облегчал процесс жизни в теле.

Именно лет в десять понял впервые этот загадочный кайф. Писать что то свое. Для себя. От себя. То, чего раньше не было. Рождалось само. Главное, не мешать. Оно рождается и потом живёт уже своей, непредсказуемой жизнью.

Эта встреча с новой тайной. Откуда берутся на листе новые строчки? Я их только записываю. Руками. Но кто их мне диктует? Ум? А откуда они в уме? Я их туда не складывал. Тогда кто их туда повпихивал? В голове что-ли этот неведомый склад? Или где?

Тайна, загадка, чудо непонятное.

Родилось первое стихотворение. Само. Вылезло на Свет Божий. И готово. Кто его просил вылазить?!!! Записал его. Начало жить своей, отдельной от меня жизнью. Как человек. Как новорожденный ребенок.

Так познакомился с новой дверью. Вошел в неё. И узнал впервые, что все книги пишут, оказывается, самые обычные живые люди. Которые тоже жили, ели, пили, спали, боялись, любили, страдали, болели и умирали. Самые обычные. Вот это ДА!!!

Вот это открытие!!! Одни живут в деревне, доят коров, крутят руль комбайна, стоят у станка на заводе. Сидят в конторе. Служат офицерами. Строят дома. А другие, такие же, пишут книги, сочиняют всю жизнь музыку, танцуют балет, снимают кино. Они не особенные. Они тоже из обычного мяса и костей. Они простывают, болеют, как все, напиваются, и ходят, как все, в туалет. По маленькому, и по большому. И Достоевский, и Лев Толстой, и Пушкин, и Гоголь… Все в туалет бегали…

Тут вдруг вспоминается ответ моей мудрой бабушки. Я серьезно спросил ее года в четыре.

– Бабуль, а девочки что? Тоже какают?

– Нет, Андрюш. Из под девочек мышки носят. – Также серьезно ответила бабушка.

Ну, никак не мог в детстве представить, что такие божественные и чистые создания, как девочки, тоже могут ходить в туалет, как все обычные люди…

Ну что ж… Издержки женского воспитания… И это тоже прошло…