Читать книгу Москва 2077. Медиум - Андрей Лестер - Страница 18

Я решил ехать к Чагину немедленно.

Мы покинули дом Анфисы, вернулись к станции «Алексеевская» и спустились в метро.

В метро было пустынно. Было воскресенье, никто в Тихой никуда не торопился и без причины под землю спускаться не хотел. Вернее, не торопился никто, кроме нас. Дождавшись поезда в сторону «Бабушкинской», мы вошли в вагон и сразу повернули налево, где были места для велосипедистов.

Закрепив велосипеды, я залез в карман спортивной куртки и достал оттуда поляроидное фото Анфисы с Никитой. Прошло совсем немного времени, но моя решимость уже успела несколько охладеть, и я уже не был так уверен, что мы поступаем правильно, направляясь к Чагину. И я продолжал рассматривать фотографию, как бы желая, чтобы изображенная на ней странная пара разрешила мои сомнения.

Чагин был садовник, бывший журналист, один из тех неправильных дерганых, кто, подобно мне или, например, директору Надиной школы, остался жить в Тихой Москве, вместо того чтобы рвануть с другими дергаными в Сектор и биться там за прогресс и возрождение Интернета.

Мне приходилось бывать у него дома. Его жена Вика была тоже дерганой, но в отличие от Никиты дерганой, так сказать, на всю голову. Так что иногда она заказывала мне всякие штучки, которые изготавливались в Секторе и которых нельзя было достать в Москве. Вика мне не нравилась. Страдала перепадами настроения, а я с детства не любил психованных. Чагин, надо сказать, мне тоже не особо нравился. Временами даже меньше нравился, чем его жена. Вика по крайней мере радовалась моему приходу, а он вел себя надменно, отвечал всегда односложно и старался побыстрее вытолкать меня за дверь.

Последний раз я был у Чагиных в канун 8 Марта (праздника, который уже давно праздновали исключительно в Секторе), привозил Вике открытки и сделанные в Секторе сувениры.

А на фотографии Чагин и Анфиса стояли на фоне черешневого дерева, усыпанного спелыми ягодами, и это значило, что снимок был сделан приблизительно в конце мая.

С марта по май много воды утекло, думал я. Точно так же, как и с мая по сентябрь, то есть по сегодняшний день. Все, что угодно, могло случиться за это время. С Чагиным и Анфисой в том числе.

Про Чагина среди рюкзачников ходили разные слухи.

Как будто бы он даже был причастен к жуткой панике среди ангелианцев, случившейся этой весной в Секторе. Ангелианцы – это люди, которые поклоняются некоей Анжеле, будто бы являющейся представителем Воздействия на Земле и способной посылать смс-ки на давно умершие мобильники и вообще умеющей делать разные чудеса. В существование этой Анжелы я, конечно, не верил. Думал, что фокусы с смс-ками в храмах ангелианцев были сродни плачущим иконам и тому подобной лабуде.

Однако я знал как минимум десяток людей, которые утверждали, что в один прекрасный апрельский вечер в Секторе и в самом деле неожиданно включились все мобильники. Люди якобы чуть с ума не посходили, бегали по улицам голяком, визжали и плакали, и всё из-за того, что подумали – конец пришел эпохе Переворота. Что боги смилостивились и снова будет все, как раньше: кредиты, поездки в Египет, ютуб, авиарейсы и крутые тачки. Снова заработают компьютеры и двигатели внутреннего сгорания. Включится телевидение, и на экраны выскочат гиперсуперзвезды эстрады и журналистики. И хрен с ними, с чистыми реками и птичьим пением по утрам! Мир снова станет маленьким, в восторге решили дерганые, а торговые брэнды – большими, и снова можно будет метаться по жизни туда-сюда, а не сидеть уныло и не пялиться на этот дебильный рай вокруг, который мог удовлетворить только конченых кретинов, какими, вне всякого сомнения, были все тихие, пусть даже их теперь и абсолютное большинство.

Ну вот, говорят, что через полчаса этих диких плясок мобильники успешно сдохли, истерия кончилась, а в церкви ангелианцев вскоре появилась концепция третьего пришествия Анжелы и соответственно подробные толкования того, почему второе пришествие не увенчалось окончательной победой сил прогресса над застоем и мракобесием Тихого мира.

И вот, говорили, что Чагин тоже вроде бы находился в это время в Секторе и каким-то концом был к этому всему причастен. И хотя я понимал всю неправдоподобность этих рассказов, они меня сильно напрягали.

Так что я был и рад, и не рад, что мы нашли эту фотографию. Кто знает, в чем замешан Чагин и на чьей он стороне? В общем, все время, что мы тряслись в метро, настроение менялось у меня с такой скоростью, что даже Вика Чагина могла бы мне в этом позавидовать.