Читать книгу Москва 2077. Медиум - Андрей Лестер - Страница 29

– И что теперь с ними делать? – спросил я Анфису, когда она развязала меня и я, покачиваясь, встал на ноги.

Прежде чем освободить меня, Анфиса крепко связала Чебурашку и толстого. Лопоухий сидел на диване и смотрел вокруг круглыми от ужаса глазами. Лицо у него было перекошено на одну сторону, левая челюсть и опухшая левая щека постепенно приобретали синюшный оттенок. Челюсть, вероятно, была сломана.

Опухла и моя правая рука. Я вспомнил, как в детстве тренер по боксу учил нас: «Берегите руки. Помните, что кости человеческого черепа гораздо прочнее, чем кости ваших пальцев».

Толстяка Анфиса усадила рядом с диваном на пол. Он был настолько больше Чебурашки, что, сидя на полу, казался почти одного роста со своим дружком, сидевшим на диване. Руки и у лопоухого, и у толстого были связаны за спиной, но толстяку Анфиса скрутила еще и щиколотки, так что он сидел в очень неудобной позе, опустив голову, упершись связанными руками в стену и вытянув ноги перед собой. И без того громадный живот теперь выпирал вперед просто неестественной горой. Час-другой такого сидения, и любой взвоет, никаких пыток не надо.

По волосам толстяка на рубашку стекала тонкими струйками кровь.

Картина неприятная. Понятно, что мне хотелось поскорее отделаться от всего этого. Слинять. И раз уж я нашел Анфису, то слинять не куда-нибудь, а домой. И поскорее забыть обо всем, что случилось. И даже, может быть, бросить торговлю и рюкзачные авантюры. Найти более мирное занятие. Завести, в конце концов, детей.

Но у Анфисы были другие планы.

– Надо подумать, – сказала она. – Лучше всего, конечно, их убить.

При этих словах толстяк дернулся и попытался вскинуть голову. У него это не слишком хорошо получилось, и он застонал. Чебурашка вжался в стену, расширил глаза еще больше и стал что-то говорить, но из-за сломанной челюсти не так-то легко было разобрать, что он хотел нам сообщить.

– Заткнись, – сказала Анфиса.

Она, надо сказать, тоже выглядела несколько растерянной. Узнав, что я муж Нади, она развязала меня, но все равно посматривала на меня с недоверием.

– Анфиса, так нельзя, – сказал я. – Что значит «убить»?

– Лишить жизни, – задумчиво ответила Анфиса, поднимая с кресла мой старинный полевой бинокль, который толстяк вытряхнул из рюкзака вместе с другими вещами. – Отличная штука! – сказала Анфиса, наводя бинокль на Чебурашку обратной стороной. – Он нам пригодится.

– Нам? – всполошился я. – Ты сказала «нам»? Пригодится? Анфиса, нам надо ехать домой. Возвращаться. Немедленно. Вот только надо решить, что делать с этими. Не лишать же их и в самом деле жизни!

– А почему нет?

– Да потому что так нельзя.

– А как можно? Оставить их здесь, чтобы они выбрались и через месяц пришли к тебе домой?

– Они побоятся.

– А вдруг нет? Что тогда скажешь?