Читать книгу Город - Андрей Литвиненко - Страница 9

Сан Саныч вскочил с постели. Радио надрывалось очередной песней. Хриплый голос выводил:

Не стреляй!

Не стреляй!

Не стреляй!

Не стреляй!

Не стреляй!6

– Доброе утро, полковник. – Возник голос в эфире. – Последние новости. Этой ночью погибло 180 человек. Ночью в Городе подняли такой переполох! А ты спал, как убитый. Прости за сравнение. Сам Генерал выезжал ночью. Он объезжал патрули, но их не было. Понимаешь? Их убили. Убили! Еще две казармы.

– Это ты? – спросил Сан Саныч, заранее зная ответ.

– Да, это я. – Сказал Город. – Я убью войну! Я ее уничтожу.

– А ты не думал, что ты сам становишься хуже войны? – спросил полковник и не дожидаясь ответа продолжил – Ты становишься таким, как она. Против зла ты выдумал зло! Это неправильно. Это ужасно.

– Я не уверен, что поступаю правильно. Но ты тоже не прав. Моё зло творит справедливость! А их зло, творит зло.

– Каждое зло порождает новое, более извращенное зло. – Сказал Сан Саныч.

– Так, что ты от меня хочешь?

– Прекрати это.

– Нет. Во-первых, я хочу этого, а во-вторых, уже поздно. Еще две ночи и все будет кончено.

– Что кончено?! – взорвался Витренюк.

– Все военные будут уничтожены.

– Ты обещаешь? – спросил Сан Саныч.

– Что?

– Что через два дня… две ночи все будет закончено.

– Да.

На этом эфир закончился.

Сан Саныч снова лег в постель.

Он проспал весь день, только раз проснувшись.

Смирнова недоумевала. Трое из семи опаздывают на собрание. С Гребняк и Барановым это случалось, но, чтобы Жеребцов опоздал! Это невозможно. Наверное, что-то случилось.

Конечно, случилось. Случилось ночью.

Напротив её сидел Генерал Соколов. Он долгое время сохранял молчание, но, наконец, спросил:

– Где вы были всю ночь?

Смирнова удивленно на него посмотрела и ответила:

– Дома. Спала.

– Не нужно врать. – Сказал Генерал.

– Что? – опешила Ольга.

– Мы звонили вам всю ночь. Никто не отвечал.

– Я же говорю. – Я спала.

– Мы уже подумали, что вас убили.

– Я крепко сплю. – Соврала она вдруг.

Ольга не поняла, зачем она это сделала. Она точно помнит, как пришла домой, посмотрела телевизор, поела и легла спать.

Разбудил её телефонный звонок. Было семь утра. Она чутко спит, вернее, спала, но в эту ночь она «храпела» так, как никогда в жизни.

Провал.

Абсолютный ноль.

– А вы где были, товарищи? – обратился Соколов к Кормилову, Коробейникову и Добрынину. – Тоже спали?

Они закивали головами.

– Все ясно. – Заключил Генерал.

– Что ясно? – спросил Добрынин.

– Ясно, что ни черта не ясно. – Сказал Генерал и покраснел под осуждающим взглядом Ольги Смирновой. – Простите, сказал он всем, но обращался, скорее, к Ольге.

– Будем ждать остальных? – поинтересовался Коробейников.

– Да. Конечно.

Жеребцов. Он зарекомендовал себя пунктуальным человеком. Точность – вежливость не только королей, говаривал он, но и каждого делового человека.

Сегодняшнее утро принесло ему огромное разочарование. Он разочаровался в себе.

Глаза он открыл в одиннадцать тридцать. Вскочив с постели, он ужаснулся. Сначала он подумал, что сломались часы, но кухонные показывали то же время.

«Этого не может быть, – думал он. – Я не мог проспать. Я всегда, всегда вставал в шесть».

Но все случается в первый раз.

Жеребцову пришла в голову его первая «неделя зачатия», первое назначение, первые успехи и вот – первое разочарование.

Жеребцов позвонил в Сенат и сказал, что задержится. После нескольких возмущений со стороны Смирновой, кто-то задал вопрос:

– Где вы были всю ночь? – он узнал Генерала.

– Спал. – Ответил раздражительно Жеребцов.

– Мы ждем.

(Где вы были всю ночь?)

«К чему этот вопрос? – думал он – Значит, его искали? Или звонили ему? Что-то случилось? Что-то ужасное с одним из сенаторов? Или снова убийство?»

(Где вы были всю ночь?)

(Где вы были всю ночь?!)

В этот момент ему захотелось исчезнуть, уехать, сбежать. Вчерашние похороны лезли в голову. В одну могилу ложили по шесть, по семь человек. Такого давно не было.

Поднимаясь по ступенькам, ведущим в Сенат, он пришел к единому верному ответу.

Нужно пойти и все узнать. Если нужно будет во всем разобраться.

В его голову лезли нелепые обвинения. Но ему они казались вполне обоснованными губительными для него.

(Вы убили его (её), ведь так? Вы убили его (её) и всю его (её) семью! Признавайтесь!)

Какая семья? О чем он? Остаточные воспоминания из далекого прошлого, накопленные в дискобиблотеке? Бред какой-то!

(Вы замели следы, но мы все вычислили!)

А он ничего не помнит.

(Где вы были всю ночь? Где вы были? Всю ночь! Всю ночь! Где?)

– Спал. – Сказал он себе и вошел в кабинет.

Оказалось, что ждали только его. Он попытался прочитать что-либо на их лицах, но они ничего не выражали. Их лица, включая Генерала Соколова, помяты и выглядели, как лица людей, долго находившихся без сна.

Жеребцов сел.

– Прошу Генерал. – Сказала Ольга Смирнова. – Введите нас в курс дела.

Жеребцов заметил круги под её глазами, что ранее не наблюдалось.

«Что-то с нами творится – подумал он. – И не только с нами – со всем Городом».

Соколов напоминал Жеребцова манерой говорить. Четко, ясно, спокойно. Двадцать лет в армии научили его отделять главное от второстепенного, и нужное от лишнего.