Читать книгу Когда Йараманга улыбается - Андрей Павлович Глебов - Страница 3

Острова Ароу-Доу похожи друг на друга: бурная тропическая растительность, горы, поросшие густым лесом, лианы, заросли дрока, тамариска и душистого горошка; пики скал, которые кое-где выныривают из листвы, да так и замирают, всматриваясь в море.

Остров Истгиль поменьше Наронга, а столица Истгиля город Танаиба в сравнении с Инолой – захолустный городишко. Если бы не княжеский дворец, притулившийся на горной круче, Танаиба напоминала бы рыбачий посёлок, правда, довольно большой.

Сверкающая вода бухты Истгиля перекатывалась через мокрые глыбы кораллового рифа, оставляя на лоснящихся уступах клочья пены. Солнце обдавало жаркими лучами голые спины грузчиков в порту Танаибы. Десятки больших и малых кораблей, корабликов и лодочек освобождали трюмы, чтобы принять в чрево новые груды товаров, бочонки пресной воды и экзотические для северных стран плоды.

Работы не прекращались ни на минуту. Знать острова предпочитала пережидать изнуряющую жару в прохладных местах, предаваясь беззаботному досугу или посвящая томительные полуденные часы сладкому полусну.

Дворец джар-рена Низвура, как и дома остальных джаров Истгиля, в этот жаркий период погружался в сонливость. Даже слуги, которые всегда должны быть бодрыми и готовыми выполнить любое распоряжение господина, подрёмывали кто где.

– Доложи, что я приехал, – бросил слуге мужчина и привычно уселся на мягкий диван, заложив ногу на ногу.

Гладко выбритое худощавое лицо посетителя могло навести на мысль, что его обладатель ведёт аскетический образ жизни, однако на аскета в свои тридцать с небольшим лет гость походил мало. Тонкий, с лёгкой горбинкой, нос подчёркивал впалость щёк мужчины, усиливая его привлекательность. Посетитель небрежными движениями поправлял щегольской кафтан и постукивал ногой по мраморному полу.

– Джа Клеама ждёт вас, джар, – объявил вернувшийся слуга.

Мужчина встал и вошёл в распахнутую перед ним высокую дверь. На слугу он не взглянул.

– Зачем пожаловал, Брахтар? – хозяйка повернула голову, отрывая взор от великолепной лагуны, окаймлённой пальмами.

– Засвидетельствовать моё почтение, джа, – наклонил голову посетитель.

– Ты это делал неоднократно, Брахтар.

– И впредь не устану: мужчина не может молчать, видя такую красоту.

Речь гостя звучала небрежно, он слегка цедил слова.

– Ты не одинок в своём восхищении, – констатировала хозяйка.

– Мои намерения серьёзны! – заверил гость.

Княжна отошла от раскрытого окна и мягкой поступью направилась к дивану. Легкая накидка из полупрозрачной ткани не скрывала её безупречную фигуру, а тонкие шаровары с вкраплениями серебряной нити подчёркивали стройность длинных ног. Белоснежный наряд оттенял смугловатую кожу и струящиеся по плечам чёрные волосы.

– Присаживайся, Брахтар, – пригласила девушка. – Я прикажу принести охлаждённого вина.

Клеама хлопнула в ладоши и глянула в сторону двери, где стоял безмолвный слуга. На фразу Брахтара о серьёзности намерений она не отреагировала.

– Что нового в Иноле? – рассеянно спросила Клеама.

– Ничего, рутина. Веланпур балуется стихами.

– Хорошие стихи?

– Неплохие. Ты же знаешь, князь изучал искусство стихосложения.

– Скорее из любопытства, как я понимаю? – девушка взяла бокал с лёгким вином, кивком отпуская слугу.

– Веланпур всё делает из любопытства и ничем по-настоящему увлечься не может.

– Разве управление островом – плохое увлечение? – удивилась Клеама.

– Он к этому привык, его предки давно управляют Наронгом, – напомнил Брахтар. – Но князь должен иметь и другие увлечения, ты не находишь?

– Что сейчас сказал бы Веланпур, услышав тебя?

– Мы с ним приятели, – ухмыльнулся гость.

Джа не ответила. Она была на десять лет моложе Брахтара, но держалась, как все красавицы, не по годам уверенно. Её глаза цвета старого янтаря смотрели мимо мужчины, но он с этим свыкся.

– Что ещё нового? – всё также рассеянно спросила хозяйка.

– В Инолу привезли партию рабов.

– О, и хороший товар? – заинтересовалась девушка.

– Так, не лучше и не хуже, чем всегда, – поморщился Брахтар. – Те, что получше, отправятся во дворец. Остальных распродадут по острову.

– Демир знает, чем угодить господину!

– Демир – преданный пёс.

Клеама взглянула на Брахтара:

– Демир – первый человек на Наронге после князя.

– Пусть даже первый, всё равно пёс, – хмыкнул Брахтар.

– Рабыни есть в этой партии?

– Есть, но только две-три стоящие, да и те с островов, – отозвался посетитель. Ему была скучна эта тема.

– Пираты – отвратительный народ, – заявила Клеама.

– Все живут как могут: кто островом правит, как твой отец, кто на плантациях работает, кто людьми торгует. И все нужны. Как к пиратам ни относись, а все пользуются плодами их ремесла.

– Вчера меня навестил Окатэй, – сменила тему Клеама и подошла к окну.

Упорное в вечном труде море разбивало об утёсы вал за валом, превращая величественные громады прозрачной воды в миллиарды хрустальных капелек. Сказочное великолепие, образованное соединением воды и света, взмывало вверх.

Брахтар поставил бокал на стол.

– Зачем пожаловал Окатэй, если не секрет? – спросил он.

– Как и ты – засвидетельствовал и восхитился…

Гость расхохотался.

– Ты не жалуешь моих поклонников, Брахтар, – с лёгким недовольством произнесла девушка..

– Они меня веселят.

– Они тоже претендуют на мою руку, как и ты, – Клеама сделала ударение на последнем слове.

– Но я ещё люблю поговорить с тобой.

– О Веланпуре?

– И о нём тоже.

– Он мной не интересуется.

– Он никем не интересуется, – сказал Брахтар. – Он эстет, Клеама. Золотые рыбки в фонтанах занимают его больше, чем женщины.

– Веланпур прав: в женщинах нет ничего хорошего.

– Что я слышу, княжна! – деланно удивился Брахтар. – Странно слышать это от женщины.

– Только от женщины и можно это услышать, – произнесла хозяйка, делая глоток вина. – Мужчины слишком трусливы, чтобы такое сказать.

– Клеама, ты не очень-то жалуешь своих поклонников! – засмеялся гость. – Ты же сама не позволишь им этого!

– Конечно. Они и не говорят. Потому что трусливы.

Хозяйка отошла от окна.

– Передай князю Веланпуру, что я приглашаю его.

– Ты позволишь и мне наведаться ещё? – спросил Брахтар, делая неглубокий поклон.

– Приезжай, восхищайся.

Джар рассмеялся.