Читать книгу Когда Йараманга улыбается - Андрей Павлович Глебов - Страница 8

– Эк тебя разукрасили! – буркнул Ирван. – Замажь это всё, – главный повар указал на царапины и кровоподтёки на лице новенькой. – Сейчас понесёшь завтрак в столовую.

Покачав головой, ардебец удалился в свою комнату.

– Пороть вас всех надо! – донеслось до слуха Такелии.

Веланпур растянулся на диване, положив ноги на мягкий валик. Опираясь на локоть левой руки, правой он перебирал бусинки чёток. Дверь в столовую скрипнула. Неслышно ступая, вошла Такелия. Князь оторвался от раздумий.

Девушка выставляла на стол тарелки с зажаренными дроздами, обложенными оливками и сочными листьями салата, тарелку с горкой устриц, глиняные посудины с авокадо и апельсинами. Выпрямившись, она откинула назад тяжёлую косу.

– Приятной трапезы, джар-рен, – служанка направилась к выходу.

– Постой, – выговорил князь.

– Князь ещё что-то желает?

– Постой, – повторил Веланпур и опустил ноги на пол.

Лёгкий ветерок из распахнутых дверей колыхал шёлковое платье невольницы, перехваченное красным кожаным пояском. Веланпур отложил чётки.

– Налей вина, – потребовал он.

Веланпур ел неторопливо, смакуя каждый кусок. Такелия разглядывала помещение. Столовая размерами превосходила кабинет князя. Треугольники и квадраты разноцветного мрамора, соединяясь, образовывали сложную мозаику пола.

Богатая резьба украшала овальный стол красного дерева. С трёх сторон его окружали широкие диваны. В стене находилась ниша со старинной вазой с белыми лилиями, привезённой с острова Руначи.

Столовая не предназначалась для приёма высоких гостей. Для этого служила трапезная в официальной части дворца. Здесь же князь мог расслабиться, встретиться с друзьями и близкими родственниками.

Войдя в столовую в первый раз, Такелия обратила внимание на безмолвного гиганта позади правителя. Раб взмахивал опахалом из страусовых перьев. Казалось, он смотрел сквозь невольницу и сквозь стены куда-то в пустоту.

Теперь девушка могла разглядеть слугу получше. Его лысая голова и тяжёлая челюсть производили отталкивающее впечатление. Обнажённый торс демонстрировал развитую мускулатуру. Украшений на силаче немного – расшитый бисером воротник да перехватывающие мощные руки широкие браслеты с нехитрым рисунком.

Возле дверей во внутренний дворик стояли огромные вазы с цветами. Посыпанная красной гранитной крошкой тропинка вела от травертиновых ступенек к фонтанчику. Он шелестел, переливаясь в солнечных лучах.

Маленький бассейн опоясывали клумбы. Над яркими цветами порхали бабочки величиной с ладонь. На Ароу-Доу давно поняли, что самое восхитительное сочетание в природе – это сочетание воды и зелени.

Крытая колоннада окружала дворик с трёх сторон. Мраморные колонны и ниши с терракотовыми и бронзовыми статуэтками сохраняли прохладу и навевали умиротворение. В дальнем углу, удалённая от посторонних глаз, приютилась скамейка из белоснежного мрамора.

На противоположной стороне дворика высилась стена, увитая плющом и виноградом. Она отделяла "семейную" половину дворца от официальной его части.

– Что у тебя с лицом? – услышала Такелия голос Веланпура.

– Я вчера…, – служанка сделала паузу, чтобы собраться. – Я шла в рабский дом и споткнулась.

– Дорожку освещают масляные светильники, валунов на ней нет.

– Я упала, джар-рен, – повторила Такелия.

Веланпур раскрыл створки устрицы и выдавил сок из половинки лимона.

– Упала так упала, – согласился князь.

Джар-рен протянул руку к колокольчику. На пороге возник плотный мужчина с длинноватыми для его роста руками. В неторопливых движениях сквозило достоинство, обретённое не знатностью, а высоким местом в дворцовой иерархии.

– Марракон, вчера была потасовка в рабском доме. С сегодняшнего дня она, – Веланпур указал головой на Такелию, – будет жить во дворце. Позаботься о ней, дай служанку, чтобы невольницы не спотыкались в саду.

– Слушаюсь, джар-рен, – Марракон поклонился, будто хотел разглядеть свои туфли с загнутыми носами. – Виновная понесла наказание.

Дворецкий стоял, не разгибаясь.

– Ты что-то хочешь сообщить, Марракон?

– Да, мой князь. Джар Брахтар ждёт твоего соизволения…

– Он здесь? – Веланпур вытер руки о салфетку. – Пусть войдёт.

– Я могу идти, джар-рен? – напомнила о себе Такелия.

– Нет, останься, я покажу тебя Брахтару.

В зал вошёл молодой вельможа.

– Доброе утро, джар-рен, – поздоровался он с нервной улыбкой на лице.

– Садись, угощайся.

Джар развалился на диване, раскинув руки на его спинке.

– О, новая служанка? – воскликнул Брахтар.

Такелия поставила перед гостем таз для умывания и наклонилась, держа чеканный кумган с затейливой витой ручкой.

– Откуда такое чудо? – джар, не скрывая удивления, потянулся за полотенцем.

– Демир привёз с Вунэле партию рабов, – ответил Веланпур. – Там оказались неплохие экземпляры.

– Это сокровище ты называешь неплохим экземпляром?

– Её определили на кухню, но так получилось… Ирван до сих пор расстраивается, что пришлось её отпустить. Говорит, что сделал бы из неё хорошего повара.

Брахтар расхохотался, откинув голову.

– Лучше бы ты отдал Ирвану Баргедала, – сказал он, продолжая смеяться. – С такими ручищами не с опахалом стоять, а баранам шеи сворачивать.

– Твоё счастье, что он глухонемой, – обернулся князь на гиганта.

Баргедал с неподвижным взглядом взмахивал страусовыми перьями.

– Но согласись, джар-рен: жаль заставлять такую девушку носить помои, хотя это лучшее занятие для женщины, будь то рабыня или джа.

– Сожалею, джар, – не удержалась Такелия, – что ты не видел достойных женщин.

– Что я слышу, Веланпур! – поднял брови Брахтар. – Твоя кошечка показывает коготки?

– Это не Баргедал с опахалом, – усмехнулся князь. – Полей-ка мне, – обратился он к невольнице.

Струйка воды, смешанная с лимонным соком, ополоснула руки господина.

– Можешь идти, а это уберёшь потом, – сказал Веланпур девушке, указывая глазами на стол.

– Ты много позволяешь невольникам, князь! – заметил Брахтар.

– Я позволяю им столько, сколько хочу позволить. И тогда, когда захочу этого.

– Будь она моей рабыней…, – начал Брахтар, но не успел договорить.

Князь встал и прошёлся по столовой.

– Я знаю, что бы ты с ней сделал.

Джар засмеялся:

– Мой урок она бы запомнила. Я даже Клеаме не позволил бы такого.

Веланпур повернулся к гостю.

– Были попытки?

– Что ты! – усмехнулся джар. – Клеама слишком ленива, чтобы взбрыкивать. Я вчера с ней беседовал.

– Ты был на Истгиле?

– Да, навестил джу, – подтвердил Брахтар. – Скучает.

– Что, нехватка женихов?

– Напротив, претендентов хоть отбавляй, целая очередь выстроилась.

– Ты в очереди? – князь насмешливо сверкнул глазами.

Брахтар улыбнулся.

– Среди восхищающихся ею – да. Удача – терпеливому, князь.

– Выносить помои – незавидная участь для княжны Клеамы.

– Все женщины одинаковы, Веланпур, – перебил джар. – Каждая хочет подчиняться. Это естественное для них состояние.

– Вытирая о женщину ноги, ты совершаешь благодеяние?

– Да, если угодно, – согласился Брахтар. – Это бой: кто кого. Позор, если проигрывает мужчина.

– Удачи тебе.

– Кстати, она тебя приглашает.

– Я недавно был на Истгиле, – сообщил Веланпур.

– Навести ещё раз.

– Знаешь, почему ты никогда не станешь князем, Брахтар? – с усмешкой спросил Веланпур и, не докончив, спустился во дворик.

– Почему? – крикнул вслед вельможа.

– Правитель делает то, что сам считает нужным.

Дворецкий, не оглядываясь на новенькую, шёл по коридору. Возле одной из дверей Марракон остановился и полез за ключом.

– Будешь жить здесь, – сказал он. – Вот ключ. Служанка перенесёт твои вещи из рабского дома и приберётся.

Дворецкий повернулся, намереваясь уйти.

– Что стало с Мелуей? – спросила Такелия.

Марракон презрительным взглядом посмотрел новенькой в лицо.

– Её перевели на первый этаж рабского дома.

– Это в хлев, что ли? – удивилась невольница.

– Пока что в хлев, – ответил дворецкий. – А потом в зверинец, если не перебесится. Я шутить не люблю.

Марракон прикрыл дверь.

Такелия огляделась. Каморка состояла из двух просто обставленных комнаток: топчан, шкаф, пара табуреток и стол. На неоштукатуренной стене во второй комнате висело запылившееся зеркало – начищенный лист металла. В углу помещался медный обогреватель на период холодных зимних дождей.

Рабыня раскрыла окно. Оно выходило на клумбу с фиолетовыми ирисами. Душистый воздух устремился в полуподвальное помещение, перемешиваясь с запахом пыли.