Читать книгу Аркашины враки - Анна Бердичевская - Страница 13

Сколько раз за свое клубное детство я слышала гул, шелест, грохот аплодисментов? Не меньше, чем гул, шелест, грохот дождя по крыше клуба. Очень часто, с детского сада, по множеству поводов было принято хлопать в ладоши.

Во время рукоплесканий в зале заседаний УХЗ я снова оглянулась назад, на Славу Жукова, чтоб внимательно посмотреть на него по-новому, и как на живописца-мариниста, и как на зэка-оформителя…

Я с детства нечаянно, но навсегда усвоила, что Художник и Оформитель не одно и то же. В нашей с мамой маленькой домашней библиотеке, умещавшейся в чемодане, была важная ветхая книга «Мастера искусства об искусстве» 1939 года издания. Мама читала мне из нее письма Эдуарда Манэ, Сезанна, Ван Гога, Ренуара, Родена… Из писем следовало, что у настоящего художника, если всерьез, нет и не должно быть заказчика. Художник – свободен и одинок. А вот у оформителя (это я уже не из книги, а самостоятельно поняла) заказчик просто обязан быть. Оформитель всех времен и народов в нем нуждался всегда. Нуждался в его власти и деньгах. Смутные, не оформленные мечты Заказчика как раз и должен был оформить Оформитель! Разумеется, за вознаграждение.

Но нельзя забывать: Художник древнее Оформителя. Художник возник почти сразу после грехопадения Адама, еще до Каина и Авеля, в темной пещере, где ни зги не видать. Однажды один из несчастных и отринутых Богом потомков Адама в полумраке первого костра стал что-то изображать на стене пещеры. Неизвестно, почему и как он вдруг захотел остановить само время, а заодно и другие Божьи наказания – тьму и смерть. Что за странная идея – сохранить навечно, и не для себя, а для кого-то, следующего за тобой, отпечаток чего-то своего, невыносимо ярко мелькнувшего в тягостной жизни. Какое-то прекрасное мгновение или свидетельство о нем… Сохранить – изобразив. Занятие было сакральным, практического смысла не имевшим. Художник, сын Адама, маялся и умирал, как все люди, уходил в никуда, пещера погружалась в полный мрак… Но в этой кромешной тьме навсегда оставалось ненужное чудо, одинокое прозрение одинокого художника. И вот совершенно не понятно: каким образом странное, тайное и одинокое первое явление искусства не осталось одиночным? Это нелепое чудо размножилось и обрело адептов. Каким образом? Тайна. Думаю, начальная, катакомбная деятельность первых художников была просто первым наглядным проявлением бессмертия души. Даже осудив Адама, Бог его не бросил. Он оставил ему надежду на бессмертие и на возвращение в рай. Пусть хотя бы для души. И это нелепое мечтание редких особей постепенно превратило двуногих пещерных жителей в людей.

Но в чистом виде художники выжить не смогли бы никак.

Племя ХО, с которым пересеклась я в юности, несомненно происходило от общего корня – от пещерных художников. За тысячелетия оно разрослось и стало неоднородным. Уже после Каина с Авелем большая часть Художников все же превратилась в Оформителей. Они нашли заказчика проще и ближе, чем Бог. Но нужно отдать людям ХО должное – лучшие из них, настоящие мастера, сохранившие древнее нелепое стремление останавливать мгновения на века, искали не только богатых, но и духовно развитых покровителей. Они во все времена участвовали в воспитании заказчиков. Все властители мира, даже советские начальники, иногда уставали от кровавой борьбы за власть, задумывались о посмертном величии. В зрелые годы вожди при молчаливом, но очевидном участии ХО превращались в усталых патрициев, мечтавших о собственном рае, о вечной жизни после смерти. И три поколения советских вождей, меняясь, верили в свой собственный – гранитный, мраморный, бронзовый вечный Рим, а по бедности и необходимости – в бетонный, фанерный и гипсовый. К чему я об этом?.. С детства хорошо помню сельский клуб с бархатным занавесом, с огромными гипсовыми бюстами Ленина и Сталина, с портретами скучных людей в багетовых рамах… Советское племя ХО, как уж могло, повсеместно воплощало мечты вождей и начальников среднего звена посредством доступных материалов. Не их вина, что часто получалась просто шиза, не имеющая отношения к божьим вспышкам быстротечной и прекрасной жизни, к мгновениям, которые действительно стоило и хотелось остановить. Но Художники, ставшие Оформителями, не растерялись. Они хорошо разглядели своих заказчиков и создали для них наш пресловутый соцреализм – несуществующую и самую абстрактную из реальностей, можно сказать, – СоцСюрРеализм. Да. Вот что, на самом-то деле, было сработано в огромных количествах и дано в ощущениях жаждущим рая гражданам, родившимся в СССР… Такая вот квазиматерия.