Читать книгу Мрачные мемуары. Хрустальная саламандра. Книга первая - Анна-Мари Штарк - Страница 4

– Брай, не волнуйся, все пройдет гладко. У меня все схвачено! – Сэм нажал на тормоз, выжал муфту и включил нейтральную передачу. Его ярко-синий спортивный кроссовер «Мондсонэ»13 остановился у перекрестка без светофоров. В принципе во всем городе светофоры стояли лишь на главных улицах, да и то работали через один. Сэм бросил короткий взгляд на телефон, что лежал у рычага передач и вгляделся в имя своего айтэ. – Не ссы, чувак!

– Ага. Опять у него схвачено все. У меня нет к тебе доверия, Сэм! Ты слишком часто его подрывал. – Голос Брайана был ровным и чистым. Сэм понимал, что тот думал иначе, чем говорил. Он ему доверял, но просто показывал свое внимание. – И вообще, где ты уже?

Не прекращая улыбаться, Сэм поднял глаза и огляделся. Его окружали полуразрушенные пятиэтажки, дома с пустыми глазницами и прохожие, на лицах которых было сплошь равнодушие. Люди шли по тротуарам и бесстрашно переходили улицы, по которым ехали машины: побитые, неухоженные, ржавые и грязные. Весь город был таким.

Сэм перестал улыбаться и облизал губы.

– Я бы сказал… – Он потер висок пальцем, подбирая слово. – Я бы сказал, что это место напоминает мусорное ведро, но навигатор говорит, что эта улица называется «Золотой карп». Ха, похоже, этот карп уже с душком! – Парень тронул машину, пропустив два медленных автобуса и дюжину машин, плетущуюся за ними. – Как бы я на месте, но у меня другой план.

– Припаркуйся где-нибудь неподалеку, – посоветовал Брайан. Его голос искажал динамик телефона, а когда колеса машины запрыгали по ухабам и ямам на дороге, так вообще его голос принялся дрожать, как и вся машина. – И не слишком далеко, как ты любишь. А то пока дойдешь до твоей машины – вспотеешь.

Сэм громко рассмеялся, аккуратно объезжая самые глубокие ямы.

– Нет, я серьезно, – продолжил он, рассматривая дома и дырявые крыши. – Ужасное местечко.

– Я, наверное, завтра или послезавтра с твоим братцем рвану туда, как только дома закрою все дырки. А ты знал, Сэм, что Уилл специально не стал просить у тебя помощи? Он назвал тебя сукой выделистой… – и тут Сэм снова громко рассмеялся, запрокидывая голову назад, но Брайан закончил, слегка повысив голос: – и сказал, что легче с пьяным договориться, чем с тобой. Видишь, Сэм, и Уилл тебе не доверяет.

Когда Сэм успокоился и вытер слезы, он ощутил внутреннюю разрядку. Голова стала легкой, а сердце забилось ровнее.

Громко выдохнув, парень принялся бездельно провожать взглядом проезжающие машины по главной дороге. Они ехали ужасно медленно, чем вызывали яркое недовольство у Сэма: он чувствовал, как ноги сами тянутся нажать на педали, как пальцы сами сжимались на рычаге передач и руле.

Но нужно ждать.

«Он и сейчас на месте. Этот мафиозный тип никуда не умотал. Я проверял».

Точно?

Бросив взгляд на часы в панели, Сэм поджал губы.

Он успевает.

– Я ему яйца отрежу, когда вернусь. И заставлю их сожрать. Сырыми. Так и передай ему.

Пауза между его ответом и словами Брайана получилась совсем небольшая, но Сэму казалось, что время тянулось непозволительно медленно.

Брайан коротко хохотнул.

– Передам, братиш, не волнуйся.

– Ладно, до связи, Брай. Удачи там тебе в поиске этого мудилы!

– Спасибо! Свет и холод14, Сэм. – На этот раз голос Брайана звучал очень серьезно. И Сэм перестал улыбаться и крепко вжал пальцы в руль. – Свет и холод: помни.

– К-конечно, – запнулся он и выдохнул. Его взгляд зацепился за надпись на окне пустующего здания – «ЗАВТРА НЕ БУДЕТ».

«Позитивно».

Телефон утих, и в салоне машины стало невообразимо тихо. Сэм прибавил громкость, и музыка заиграла, уводя его мысли от переживаний.

Парень припарковал машину в переулке, спрятав ее от чужих глаз. Заглушив двигатель, Сэм тяжело выдохнул и прижал затылок к подголовнику и закрыл глаза. Он слышал, как громко колотится его сердце, как оно упорно гоняет кровь по венам и как стучит в висках. Пальцы разжались и его руки упали на колени с руля. В полной тишине он вдруг понял, что снова стоит на перепутье: между здравомыслием и безысходностью. И второе кричало в нем куда сильней и тянуло на себя. Здравомыслие для Сэма уже давно утратило прямое значение и стало просто словом. И он этим не гордился.

Сегодня он снова встанет на кривую дорожку, которая в будущем должна, по сути, вывести его на свет.

Как же он на это надеялся…

Но сегодня он еще в тени, а завтра станет совсем темно.

Сэм открыл глаза и тяжело выдохнул. Он сунул руку под ворот худи и сжал в ладони все свои обереги. Он прочитал молитву, прикоснулся ко всему святому, что только с ним было здесь. Только вот он забыл – не бывает святого там, где нет света.

А он идет во тьму.

Сэм осторожно сжал пальцами стеклянный крест со святой водой, что висел под зеркалом заднего вида. Бог с ним.

Достав из бардачка пистолет и дополнительные обоймы, парень запрятал его за пояс и обоймы распределил по карманам. Спрятал ножи под штаниной на щиколотке в прицепленных ножнах на ремнях. И положил фонарик в карман толстовки – на всякий случай.

Его сердце билось слишком громко, как думал Сэм. Он хотел волноваться куда меньше, ведь дело не стоит таких сил. Но сейчас он был один, без своего айтэ, ведь Брайан был занят очередным поиском своего отчима по притонам. Его отчим был ужасным человеком, а мать Брайана его сильно любила: родила ему двоих детей и разорвала все контакты, которые выстроил ей ныне покойный отец Брайана. Он работал в Кленовом Доме на должности слушателя народа и имел прямую связь с отцом Сэма. Потом его кто-то убил и жизнь Брайана изменилась. Он больше не был любимым и желанным сыном в этом доме. И дом Брайану тоже перестал быть любимым и желанным. Изредка он приезжает туда, навещает близнецов и маму. С отчимом у них так и не сложились отношения, а когда Брайан попытался исправить его, то мать прогнала сына с дикой истерикой. Но каждый раз, когда отчим пропадал на неделю, а то и больше, она звонила Брайану и грозилась что покончит с собой, если он не поможет найти его и раздать долги. Брайан уже был на грани, но друзья всегда ему помогали. И даже помогали искать отчима и гасить его долги за алкоголь, наркотики и игры в карты.

Сэм открыл дверь и выбрался наружу.

Солнце. Сегодня его было слишком много, – настолько много, что сам воздух: морозный и чистый был пропитан его лучами. Они не грели, а только отражались от любых поверхностей и болезненно били по глазам.

Как только Сэм сделал первый вдох, он ощутил морозность и кожу тут же покрыли крупные мурашки. Сэм выдохнул и заметил полупрозрачное облачко у своего лица, которое растворилось за секунду. Захлопнув дверь, парень поежился от холода и огляделся.

Он припарковался в переулке прямо между мусорными контейнерами и деревянными пустыми ящиками, обмазанными чем-то темно-коричневым.

Накинув капюшон от черного худи, Сэм вышел на улицу и побрел по тротуару, по которому туда-сюда сновали люди. С совершенно равнодушным выражением лица: никто не улыбался, никто не злился, не возражал… и даже яркий солнечный день не смогл нарисовать хоть на одном из этих лиц полуулыбку.

Парень сунул руки в глубокие карманы, поежился от холода. Если верить градуснику, приклеенному на толстый слой уже пожелтевшего скотча к одной витрине у магазина, то температура воздуха составляла минус шесть градусов по Цельсию. В двенадцать часов дня. На завершении второй декады ноября.

Ступая белыми летними кроссовками по промерзшей земле, Сэм буквально ощущал ступнями стылую землю через не утепленную подошву обуви. Спустя пару минут его ноги и пальцы окончательно замерзли, а уши и нос покраснели.

Парень уже десять раз пожалел о том, что не заскочил домой и не сменил легкую одежду на теплую. Он напрямую поехал сюда из теплого Шадера, решая там со своим младшим на год братом Филиппом домашние дела. Повод пусть и был тривиальный, но они хотели договориться с местными манишами за деньги, чтобы те частично сняли заклятие «печати» с их поместья. Тогда бы они вытащили хоть какие-то вещи и смогли бы их продать и хоть как-то помочь дяде, приютившего их в бедственном положении его дел. Маниши отказали, а ребята остались ни с чем. Фил поехал на патрулирование со своим айтэ Мэйнардом, Сэм получил сигнал о том, что в Элькароне была зафиксирована активность в нужном месте, а Брайан все это время провел у себя дома в Шадере, разыскивая отчима.

Но больше всего сейчас Сэм жалел о том, что не заехал переодеться. Он настолько сильно жалел об этом, что позабыл о предстоящей встрече.

Внезапно раздался собачий лай, и Сэм поднял голову. Впереди он увидел небольшую стопку пустых коробок, а возле нее, прямо под ярким солнцем, в наивысшей концентрации его лучей находились три собаки: одна рыжая и две пестрые. Они выглядели вполне сытыми, но не вполне здоровыми.

И вскользь разглядывая этих собак, Сэм вдруг замер, когда услышал сигнал, льющийся из кармана. Вытащив телефон негнущимися от холода пальцами, парень посмотрел на карту и увидел красную мигающую точку и надпись «Вы на месте!».

Сердце ухнуло куда-то вниз, а дрожь в теле только усилилась.

Сэм повернул голову в сторону и медленно осмотрел дом, который был прямым обозначением того самого места. Шестиэтажное здание, похожее на цилиндр выглядело куда хуже, чем себе представлял Сэм, но намного лучше, чем его окружающие здания. Его собирал черный кирпич и хоть как-то его разбавляли темные окна, забитые с уличной стороны мутной пленкой. Она хлопала даже при минимальном дуновении ветра из-за слабого крепления.

И сейчас она хлопала. А ветра не было.

Мурашки пробежались вниз по спине, и Сэм подергал плечами.

«Нужен черный выход».

Пройдя еще пару метров, юноша свернул в переулок, обойдя наваленные полусгнившие доски и деревянные конструкции, Сэм осторожно пошел к серой железной двери. Шагая между высокими зданиями, стены которых с этих сторон были гладкими и глухими, Сэм буквально в легких слышал свои одинокие шаги. Звуки с улицы доносились, но разбавлялись и терялись в обилии предметов, суть которых он не мог угадать: они просто стояли здесь, захламляя проход. Но что больше всего бросилось ему в глаза – это черный потертый минивэн. И все бы ничего: обычный минивэн, такой же побитый и неухоженный, но! – Сэм оторопел, когда увидел нифлемские номера.

– Черт возьми… – сказал Сэм, рассматривая машину.

Но стоило отметить для справки: этот мафиозный тип под именем Грин Лоутер мог заручиться поддержкой нифлемской мафии. Скорее всего он заимел связь с кланом «Королевский Пион», а машину они так «разукрасили» для отвода внимания.

Ступая по асфальту, который в некоторых местах был влажным, Сэм услышал, как с какой-то крыши капала вода. Возможно, солнце растопило лед, и теперь он стекал вниз, а здесь он снова замерзал и покрывал местами землю тонким слоем.

Легко взобравшись по железным ступеням, Сэм дернул ручку и дверь отворилась. Парень без раздумий вошел в здание и закрыл за собой дверь.

Назад пути не было.

Здесь было темно и сыро. И сначала его глаза, привыкшие к яркому свету, даже не сразу заметили лампы, свисающие с темного потолка. Только позже юноша понял, что потолок не выкрашен в темные тона, а его просто покрыла плесень.

Достав фонарик, Сэм включил его, слегка сжавшись от громкого щелчка кнопки включения, и стал неспешно водить ровным лучом холодного света по стенам и полу. Сэму совершенно не хотелось идти вперед. Нутром он чувствовал, что впереди его однозначно подстерегает какое-то противное обстоятельство, которое впоследствии здорово ему помешает.

Но, а пока, Сэм просто стоял и смотрел вглубь темного коридора, размазывая свет фонаря по бетонным стенам, пропитанным плесенью и сыростью.

Собравшись с духом, Сэм двинулся по коридору, в котором света оказалось столько, сколько могло позволить всякому вошедшему не споткнуться об собственную ногу, или не упереться в стену. И когда его глаза начали адаптироваться, он заметил справа еще один вход, но чутье подсказывало, что лучше не стоит идти в кромешную тьму в доме того, кто считался его дитем. Парень направил в него свет фонаря – и ничего; тьма как стояла столбом, так и не дрогнула. Свет будто в стену врезался, а еще Сэм уловил яркий запах гнили и серы.

Убрав от него свет, Сэм решил идти дальше. Но не туда.

Коридор заканчивался глухой стеной, но зато яркая вывеска «ВХОД» светила так хорошо, что заливала зеленым светом темный потолок. И пока Сэм шел к этой вывеске, он рассматривал бетонные стены, с цветущей на них плесенью, замечал огрызки скорченной краски, кажется, желтого цвета, и полы – кафельные, холодные и скользкие. Его одинокие шаги, пусть и негромкие, превращались в падение башен. Сэм был точно в этом уверен.

Здесь стоял запах сырости и чего-то тяжелого – запах серы. Она плотно врезалась в нос и заставляла слезиться глаза. Растирая холодный нос рукавом, Сэм пытался отогнать это свербящее чувство. Не выходило. И он знал, что не выйдет.

Яркая вывеска заливала пол и стены ярко-зеленым светом, и тогда Сэм увидел воочию глухо закрытую дверь с кнопками на ней. Подойдя к двери, парень направил свет на кнопки и решил испытать удачу: он смог предположить, что те кнопки, которыми пользовались местные, будет отражать свет от жирных отпечатков. Так и было: но Сэм насчитал пять кнопок, а это просто целая палитра вариантов.

Но Сэм был слишком настойчив: он стал жать на кнопки. Он действительно пытался взломать замок, нажимая эти пять кнопок в разном порядке, полагаясь на удачу. Но каждый раз табло вибрировало и светилось красным.

Мимо.

Внутри вскипела злость. Сэм резко завернул рукава худи до локтей и крепче обхватил фонарик пальцами.

Он не стал его отключать, а просто взял и хорошенько намахнулся, чтобы разбить этот кодовый замок в щепки.

Вдруг поможет.

Как вдруг откуда-то позади раздался голос – и Сэм замер:

– Не стоит этого делать, nezi15!..

* * *

– Сегодня пара по психологии, пара конлаокского языка и две пары отечественной истории. И две последние в другом корпусе.

Кэсси выпрямилась, когда возле ее рук приземлилась стопка потрепанных тетрадей и одна книга, как вишенка на торте сверху – краткое пособие о том, как стать умной за семь дней. Так гласила надпись.

– Семь дней? – спросила Кэсси, внимательно разглядывая незаурядную обложку книги. – Девятнадцать лет не получалось, а на семь дней замахнулась. Отчаянно.

Ее одногруппница Ванесса была такой девушкой, с которой можно было хорошо дружить первые несколько дней. Дальше она показывала свое «я» и переставала быть такой доброй и веселой, если новые друзья ей ничего не дарили. Несса одевалась странно: либо приходила, как попугай, либо надевала что-то серое и малоприметное. На это она отвечала: «Это из-за луны: когда полнолуние я чувствую себя днищем, а в обычные дни – я жрица любви!». Несса отпугивала от Кэсси других подруг из группы без ее ведома, чтобы Кэсси концентрировала на ней свое внимание. А еще внимание брата. Но Кэсси все равно общалась с одногруппниками, а те с ней.

Несса была обычной девушкой. Она не была писаной красавицей, но смотреть на нее было приятно, особенно после того, как она грамотно наносила слой макияжа на лицо.

Сейчас у Нессы были огненно-рыжие волосы. На той неделе – она была блондинкой. Что будет на следующей – для Кэсси и для всех – загадка. Несса по генам переняла круглое лицо и широкие плечи. И вроде Несса не была полной, но и не была стройной: у нее был лишний вес, который она обычно великолепно скрывала и выгодно подчеркивала пышные формы. А еще она хвасталась проколотым пупком.

Несмотря на холодную погоду, Несса пришла в университет в коротком синем трикотажном платье и в сапогах ботфортах на тонких каблуках. Стоит отметить, что она их чертовски любила.

– Все остришь! – незлобно фыркнула Несса, оценивающе разглядывая Кэсси и ее внешний вид. На ней была темно-синяя кофта и синие джинсы – в принципе, так были одеты все из-за холода в помещении. – Как дела, детка? Выходные как прошли? Надеюсь, дала Мике? Этот кудрявый пес так и зарится на твою юную плоть. Тот еще самец!

Щеки сами вспыхнули и Кэсси тут же осмотрелась. Вроде бы все сидели далеко друг от друга, да и пара еще не началась. Внизу на помосте за широким столом восседал преподаватель. Он что-то записывал и помечал в блокноте. Остальные ребята спокойно готовились к занятиям, рассказывая друг другу, как провели выходные. Но большинство молчали.

– Несса, ты ненормальная!

От переизбытка чувства стыда, Кэсси опустила голову. Мика – это что-то сакральное и недопустимое для нее. И думать о том, что они вместе – это думать о чем-то призрачном.

– Ладно, как там твой братец поживает? Не скучает? Может, он тебе дал записку для меня? Нет? Имя мое-то он хоть помнит? – И потом Несса, чуть помолчав, выдала: – Ты знала, что твой брат – кобель?

Кэсси удивленно посмотрела на Нессу. Обе девушки глядели друг на друга, пока Кэсси не произнесла:

– Сама с ним разбирайся. И называть его кобелем в твоем положении – глупо. Ты сама виновата в том, что он холоден к тебе. Ты слишком доступная.

Несколько секунд ее светло-карие глаза невинно хлопали, разглядывая недовольное лицо Кэсси.

– Ясно. Подруга. Все.

Кэсси едва не выпалила, что они не подруги, но удержала свой язык. Так ей будет еще обиднее.

Несса закопошилась и вытащила из своей сумки очки и журнал. Очки, округлые, в черной оправе она тут же надела на нос, а журнал, потрепанный и пожелтевший, развернула на узком аудиторном столе.

Не сумев обуздать любопытство, Кэсси принялась бегло скакать по буквам взглядом.

– Это мне один из моих парней притащил. Сказал, что занятное чтиво в туалете.

– И ты его из туалета и притащила? – сморщилась Кэсси.

Несса рассмеялась.

– Нет, но собираюсь его там на ПМЖ16 прописать. – Девушка поправила свои растрепанные волосы на голове и расправила их по плечам. Из-за того, что она часто меняла цвет волос и не ухаживала за ними, ее волосы стали похожи на солому. Однажды Кэсси прикоснулась к ним, – и поняла, что они не только похожи на солому, но и на ощупь такие же. – Тут одна занятная статейка есть. Какой-то придурок написал ее в пьяном бреду, но мать вашу! – занятно так!

Кэсси скользнула взглядом на пожелтевшие страницы журнала, не решаясь прикоснуться к нему и пальцем, отчетливо помня про туалет. Да и одного внешнего вида хватило передумать.

– Читай. Хотя я сама тебе сейчас все покажу. Гляди!  – Кэсси придвинула к себе журнал и ткнула пальцем с неаккуратным ногтем в заголовок. – «И это есть наше спасение?!». Здесь один автор говорит про манлио. И не в лучшем свете. Он тут конкретно раскрывает их секреты. Я думаю, что он из стражников. – Несса пихнула Кэсси в плечо, и та даже застонала от боли.

– Черт, Несса, ты, что качаешься?

Потирая ушибленное место, Кэсси скривилась. А когда заметила, как ухмыляется Несса, ощутила себя невероятно глупой и невинной.

– Да, милая, вчера качалась с Патриком в его седане. Знаешь, а он такой горячий и щедрый! Я до сих пор горю…

– Кто? Седан?

Несса снова рассмеялась.

– Патрик, балда!

Кэсси лишь равнодушно скривила губы. Зачем ей Дэвид, если у нее есть исполнительный Патрик – сын местного прокурора? Он ей столько всего уже подарил и даже замуж звал, но она напрямую ему говорила, что заинтересована в другом парне.

– Рассказывай дальше про статью.

Светло-карие глаза Нессы сверкнули за очками. Заведя локон за ухо, она придала своему лицу такой вид, словно сейчас прочтет лекцию о защите прав детей, попавших в смешанные семьи в преступных районах Ахано.

– Значит, этот чудак со странным именем Нож Возмездия говорит, что манлио нужно максимально оградить от общества. Они быстрее, чем мы, сильнее, чем мы. И поэтому их невозможно контролировать.

Кто такие манлио? Это каста людей, специально обученных и подготовленных для сражения с демонами. Манлио следят за порядком, патрулируя улицы ночью, они выезжают на расследование не убийств и краж, а на вторжение демонов в наш «мирный» мир. О манлио мало информации: что школа, что университет – все молчат о них. Обычным людям положено знать лишь то, что они в безопасности, если рядом манлио. И их нужно оградить?

С малого детства всех людей заставляют запомнить самый важный номер, который пригодится в том случае, если произошло или планируется нападение нечисти.

Это единый номер манлио – 9-9-7.

И пускай человек не дозвонится лично манлио, а всего лишь до агентов Янтарного Дома, а у яшуто – до Кленового Дома, но он окажется в полной безопасности через короткое время. Манлио нельзя звонить просто так. Такой фокус не выйдет, ибо люди будут платить огромный штраф.

– Несправедливо. Чей это журнал? В нашем городе ни демонов, ни манлио нет. Смысл от таких статей?

– Он из Конлаока. А еще он говорит, что они пользуются своим положением в обществе.

Зазвенел звонок, и шум в аудитории начал спадать на нет. Все расселись по местам, преподаватель поднялся и подошел к доске, покрытой белыми разводами мела.

Пара началась, но почему-то Кэсси почувствовала непреодолимое желание узнать подробности. Девушка повернулась к Нессе, схватила за рукав и дернула.

Несса посмотрела на Кэсси.

– Ну?

– Пользуются своим положением?.. – Кэсси махнула рукой, желая побудить ее продолжить.

Несса нахмурилась.

– Да вброс это. Не повлияет на них правительство, но, если тебе интересно, почитай. А так, – она пихнула журнал к Кэсси, – там пишется, что этот в каком-то смысле другой слой социума неплохо маневрирует среди мирных и мутит тут.

Девушка потерла пальцы и, словно простившись со своей чистотой всецело, прикоснулась к желтым страницам журнала. Концы загнулись вовнутрь, а жирные заголовки отпечатались на столбцах текста. Журнал пах сигаретами, пивом и еще чем-то едким. «Пусть это будет не травка», – взмолилась Кэсси и с черепашьей скоростью, придвинула к себе журнал.

Пофиг на лекцию!

Стоило признаться – ей были очень интересны манлио. Все их боялись и уважали, но никто не контактировал с ними. Встреть манлио в реальной жизни, было почти невозможно. А встреть манлио в Ив Рикаре – совсем невозможно, поскольку в этих городах их просто не было. Изредка они проезжали, патрулируя города и села, но делали это так незаметно, что их практически никто не видел. Вроде повезло жить в стране без демонов, но факт невозможности встретить манлио в жизни, делал их чем-то вроде фантастики. Будто их и не существует вовсе. И все, чем могла сейчас довольствоваться Кэсси – это смелыми вырезками из журналов. Увидеть манлио в действии: когда в полном боевом вооружении они идут против демонов – наверное, самое яркое, что может увидеть обычный человек в своей жизни.

– Уважаемые студенты! – раздался голос преподавателя. Кэсси на секунду отвлеклась. – Близится сессия, и я хочу, чтобы вы написали по статье о том, как именно вы видите буллинг во всех слоях общества. Достаточно принести…

Взгляд сам сполз на строчки.

«Эти люди – они машины для убийства. Они безжалостные, они крошат и уничтожают все вокруг!»

Честно говоря, Кэсси была удивлена такому острому языку повествования. Но это ее не отпугнуло.

«Да, геном манлио, безусловно, уникальная вещь, но это их сильно возвышает над нами. Они просто не хотят делиться прелестями крови манлио. Почему только они довольствуются невероятной регенерацией?! Такой живучестью! А мы должны страдать от болей в спине и плохого зрения, будто это норма?!

Они должны избавлять мир от солы, но принимают этот наркотик сами.

Меня свела моя нелегкая жизнь с обоими видами манлио. И да. Слухи не врут. Яшуто гораздо хуже илувий. Вам повезло, если вы илувий.

Яшуто не знают меры и границ. Они жестокие и беспринципные звери!

За свою жизнь я многое повидал, многое услышал. И ни одного хорошего слова насчет этих существ в человеческом образе. Запомните! Они всегда среди нас. Я заклинаю вас – бойтесь людей с черной краской на коже! И всякий раз, когда вы, мои читатели, замечаете нечисть возле себя – не спешите набирать дрожащими руками на телефоне 9-9-7. Манлио хуже демонов!»

Проглотив ком в горле, Кэсси подняла голову. В глазах двоилось, в голове стоял гул, несмотря на то, что в аудитории было тихо. Лишь голос преподавателя заполнял обшарпанное помещение. На стенах валиками свисла краска бежевого цвета, весь потолок расцвел в бурых, коричневых и желтых цветах. Здесь всегда крыша протекала. Столы и пол напоминали изъеденное термитами дерево. А еще – дешевый комикс. На каждом столе можно было прочитать и поглядеть на картинки, проследить за развитием отношений, поразмышлять насчет: согласится она пойти с ним на свидание или нет. И все в этом духе.

– Что скажешь? – Несса нагнулась и прошептала Кэсси на ухо.

Та еще даже не пришла в себя. Она отодвинула журнал, в который вцепилась, как в кусок мяса, позабыв про туалет и странный запах.

И выдохнула:

– Сто процентов автор уже на том свете.

– Хрен знает. Но я слышала новости, что у нас в Элькароне обнаружили демоническую активность: ну, типа у нас демоны могут снова нарисоваться. Прикинь!

– Не у нас, а на землях яшуто.

– У нас! – надменно выдала Несса, покачав головой. – Это новые новости!

– Ты какую-то хрень уже говоришь! В пятницу мама сказала, что…

– Сегодня уже понедельник. Я тебе говорю, что у нас! Значит, новости проверенные! Балда!

Кэсси озадаченно покачала головой. Что она ощущала в данный момент? Страх? – может быть. Панику? – вряд ли. Слепую надежду увидеть, как поздней ночью по пустым улицам проезжает черная скоростная машина с оранжевыми дисками, патрулируя город? – естественно! Кэсси, как и другие девчонки мечтала хоть одним глазком взглянуть на манлио в их элегантной и бесподобной форме, увидеть блеск их ятаганов, увидеть их легендарные медные линии на коже, которые считаются отметиной ангелов и ресурсом, из которого они черпают силу…

– Это уже на правительственном уровне решается?

Несса пожала плечами и постучала ручкой по столу.

– Хрен знает. Просто слышала по радио вчера, пока с Патриком в машине развлекалась. Прикинь, Кэсс, пойду я, значит, в магазин круглосуточный, поздно ночью, а там манлио у кассы за чипсами пришли! Я тогда, – Несса обвела ладонями свою пышную грудь и облизалась, – все свои чары использую как надо!

Откинувшись на стенку вышестоящей парты, Кэсси тяжело вздохнула:

– В такую дыру эти зазнобы не приедут. Сюда даже демоны не суются.

Уже подходила к концу пара по конлаокскому языку, но преподаватель отпустил всех с условием, что студенты прямиком отправятся в другой корпус, а не станут бродить по городу.

В принципе, почти все так и поступили. Решив пообедать в другом корпусе, Кэсси и Несса надели верхнюю одежду, и вышли на улицу, бурно обсуждая странную куртку своей одногруппницы: они сравнили ее с луковой шелухой, обсыпанной блестками. Выглядела куртка странно, а под ярким солнцем – она превратилась в одну сплошную мишуру.

Кэсси зажмурилась, когда посмотрела на солнце. Почти весь ноябрь выдался хмурым и дождливым, а в последние дни – снежным, но за воскресенье весь снег выдуло и растопило, а сегодняшний день, как будто наверстывал упущенное. Солнца сегодня было слишком много. Везде. Повсюду. Даже воздух был им пропитан.

По крайней мере, так казалось Кэсси. Но она была слишком рада ему, чтобы злиться на его силу. Все, что сегодня освещало солнце – было прекрасным: и те металлические крыши домов, которые под ним превратились в светящиеся мутно-белые пятна, и те окна, которые создавали блики, и те замерзшие лужи на асфальте – в них было видно голубое небо и солнце.

Кэсси была ему так рада, что просто шла, подставляя свое лицо под его холодные, но ослепительные лучи. Морозный воздух слегка покусывал щеки и нос, а пальцы на ногах и руках стали менее подвижными. И возможно перчатки решили бы эту проблему, но Кэсси их не любила. Конечно, в теплой куртке ей было бы куда лучше, чем в осеннем пальто, но куртку она получит только в субботу.

Поправив белый шарф, Кэсси спрятала за ним свой замерзший нос и повернулась к Нессе, которая явно что-то бормотала о своем Патрике.

– … а знаешь, у него родинка есть, – она показала на свой локоть, – вот тут. И форма у нее такая крутая: я думаю, это у него стрела нарисована. – И тут она рассмеялась, запрокидывая голову назад. – Я ему: ты скорострел, получается? А знаешь, что он мне? Знаешь?

Не высовывая нос и рот из-под шарфа, Кэсси кивнула, но позже решила дать ответ:

– Не знаю, но догадываюсь.

Несса взбила свои волосы: она никогда не надевала шапку, даже в сильные морозы. Невзирая на каблуки, Несса шла довольно быстро, но неуклюже: ее острые шпильки часто делали осечку, создавая неприятный звук.

– Он сказал мне, что я дура.

Вот тут-то Кэсси рассмеялась.

– Эй, твой смех сейчас обижает меня! – Несса пихнула Кэсси и раздраженно поправила свою дутую куртку газолинового цвета. На солнце этот цвет даже рябил в глазах. – И вообще, я соскучилась по Дэвиду. Он мне такого не говорит!

К холодным губам прилипли волосы, и Кэсси неспешно сняла их с третьего раза. Пальцы совсем замерзли и не желали сгибаться.

– Хорошо, я напомню ему о твоем существовании.

– С кем он сейчас спит?

Несса буквально впилась взглядом в глаза Кэсси. Ей даже стало неловко, и Кэсси отвела взгляд в сторону, рассматривая побитую тротуарную плитку под ногами. В трещинках замерзла вода, смешанная с грязью, песком и опавшими листьями.

– Не знаю, Несс. Мы не разговариваем с ним об этом.

Несса притормозила, внимательно рассматривая улицу по обе стороны и убедившись, что машины не собьют ее, смело пошла на другую сторону. Кэсси поспешила за ней, но тоже несколько раз осмотрелась.

Они еще не перешли всю дорогу, как Несса вполоборота выдала:

– Твой сводный брат секси. Если бы у меня был такой сводный братишка – я бы уже вовсю скакала на нем!

– Это уже инцест, – как можно грубее сказала Кэсси, вперив сердитый взгляд в лохматый затылок Нессы. «Что творится у тебя в голове?!» – Дэвид мой брат. Иначе я его не представляю!

И тут Кэсси врезалась в спину Нессы, когда та резко остановилась. Прямо на бордюре у тротуара. Кэсси вцепилась холодными пальцами в ее дутую куртку и сумела удержать равновесие и не рухнуть на проезжую часть. Позади с грохотом промчалась машина, выбрасывая в воздух целый столб черной гари. И эта самая копоть окутала Кэсси с ног до головы. Едкий запах защипал в носу и неприятно обволок легкие. Кэсси закашляла и разозлилась на Нессу. Она толкнула ее и непрерывно замахала возле лица руками, отгоняя дым.

И когда она посмотрела на лицо Нессы, то слегка опешила: она хмурилась.

– Ты, может, его так и не представляешь, – голос Нессы звучал довольно странно: то ли она нагоняла саспенс, то ли дурачилась. – Но Дэвид, может, и представлял. Будь начеку, детка! – Несса похлопала Кэсси по щеке ладонью. – И когда он войдет в следующий раз в твою комнату, позволь войти ему и в себя. Вот увидишь, он обрадуется.

– Твой Патрик прав. – Кэсси слышала, как громко стучит ее сердце. Все внутри протестовало против ее грязных слов. Она неправа: Дэвид любит ее, но как сестру, она любит Дэвида, но как брата. Они родственники и Кэсси ни разу не думала о том, что только сейчас сказала Несса. Она очень странная и совершенно не подходящая для нее подруга. – Ты дура.

Поправив волосы, Несса рассмеялась.

– Думай, как хочешь. Но я хорошо знаю парней. Они все кобели. Все: и друзья, и братья, и отчимы. Все они – кобели, которые думают своим членистым отростком.

– У тебя были плохие примеры парней, – как-то расстроено произнесла Кэсси, понимая, что ее слова были лишены силы. – Не все они такие.

Несса осмотрелась и выдохнула облачко пара. Ее лицо слегка покраснело от холода, а кончик носа и щеки – покраснели больше всех. Возможно, ее уши тоже были такого цвета, но их не было видно под густой копной огненно-рыжих волос. Когда те терлись об куртку, и без того сухие волосы электризовались еще больше и торчали некрасиво в разные стороны.

– Поговорим, когда жизнь покажет тебе их.

Кэсси не стала отвечать на эти слова, и они просто продолжили идти по тротуару, минуя людей, спешащих на работу.

– О, Кэсс, погляди! – Несса схватила ее за руку. – Там собачки!

Под лучами солнца грелись три собаки, окруженные пустыми коробками. Одна из собак: вся рыжая с закрученным в рог хвостом, вертелась возле другой собаки; та была пестрая, одно ухо стояло ровно, а второе лежало на голове. Третья собака, тоже пестрая, смирно лежала на земле и бесцельно поглядывала на проходящих людей.

– У тебя есть чего пожевать?

– Не-а, – ответила Кэсси, вспомнив содержимое своего маленького рюкзака. – Да они сытые: посмотри, возле них и хлеб лежит и что-то на бумажке. Их тут хорошо кормят.

– Какие лапочки!

Кэсси поджала губы, не совсем разделяя восхищение Нессы: эти собаки выглядели облезло и не ухожено. Они были уличными, бездомными. И если предоставить им должный уход и питание – то тогда их можно будет назвать лапочками, но не сейчас.

– Забери их всех.

– Не-е, – Несса развернулась, – мне родители голову оторвут. Вот буду жить с парнем – тогда заведу.

Как у Нессы все легко. Один жизненный этап следует за другим – и все так слажено и безотлагательно, что порой хочется задать вопрос: а, как ты это все организуешь? Но Кэсси, ни за что не станет задавать такой вопрос, потому что знает, что она ответит.

Где-то сбоку что-то громко упало.

Обе девушки замерли и посмотрели в сторону шума. В груди у Кэсси появилось странное чувство – будто там что-то опасное.

Ноги не стали слушаться ее, а в ушах появился шум.

– Пойдем, посмотрим?

– Мы опоздаем на пару.

Кэсси верно расставляла приоритеты, да и к тому же в таких местах вряд ли упадет что-то безобидное. Уж слишком гнетущий дом из черного кирпича и эти забитые пленкой окна. А еще та черная машина, вся потертая, скрывала большую часть происходящего. Как и эта куча с досками и палками.

Пусть Кэсси и была любопытной, но сегодня ей почему-то особенно сильно не хотелось поддаваться этой черте.

– А я пошла.

Несса добралась до той самой кучи и присела, рассматривая широкое пространство у черного входа. Кэсси буквально кожей ощущала опасную энергетику от этого здания. Если там никто не живет – то мертвый дом, если там кто-то живет – то они превращают все живое в мертвое.

– О, Кэсси, ты должна это видеть! – Несса махнула рукой и крепко вцепилась ногтями в доски, разглядывая что-то в щелях между ними. – Там какой-то кипиш!

Бросив взгляд на собак и на прохожих, Кэсси медленно подошла к Нессе и присела на корточки. Кэсси до последнего боязно оглядывалась, ведь они были на улице, к ним могла подойти стража и запретить подглядывать.

– Кэсси, там…

И тут Кэсси нашла достаточный угол для обзора. Ее взгляд сфокусировался слишком быстро, что в груди сперлось дыхание. И тогда она сжала холодные доски так сильно, что неотесанное дерево больно впилось в ладони и пальцы.

Но Кэсси не издала ни звука.

Потому что они стали свидетелями убийства.

* * *

Сердце пропустило удар. Сэм узнал этот голос.

И все, от чего он бежал все эти пять лет, и казавшееся, таким далеким – вдруг жарко дыхнуло в затылок. Парень действительно вжал голову в плечи и развернулся так быстро, что в глазах потемнело. Он направил луч фонаря в стену и буквально врос в пол ногами.

Тьму разрезал яркий свет фонаря, который впечатался в бетонную стену и в высокую темную фигуру. Там стоял парень.

Не просто парень.

А человек, с которым его крепко связала судьба добрых пять лет назад. Сэм судорожно сглотнул, глядя, как он спрятал лицо за рукой от яркого света. Его губы скривились и обнажили белые ровные зубы. Этот парень поднял вторую руку, в которой он держал фонарь. И попытался включить его. Свет прерывисто выбился из него, а после и вовсе потух. Парень опустил руку и голову.

Тут-то Сэм понял, что разбить кодовую панель невозможно, а фонарь – такое себе оружие для этого. Обернувшись на панель, Сэм поджал губы, постукивая по ладони своим фонарем. Ни единой царапинки на панели. Действительно, безнадежный вариант.

Так ничего и не ответив, Сэм вернул взгляд на парня и быстро осмотрел его.

Три года.

Три года он не видел его, а сегодня, как будто все планеты в ретрограде собрались во всех его домах гороскопа. Два долгих года без него. И все было ровно: периодические встречи с манишей, вылазки по злополучным местам, объезд странных и опасных существ, пунктов. Все было так знакомо и просто. И пусть все развивалось медленно, и Сэм почти не сдвинулся с места в своей проблеме, но зато все было ровно.

Пока не настало сегодня.

Этот парень прямиком из прошлого влетел в его настоящее и покусился на его будущее. Сэм был уже уверен, что его будущее под угрозой.

Даже завтрашний день.

– Что ты здесь делаешь, Юншен? – спросил он, рассматривая Сэма.

Слышать его голос вживую было так же непривычно, ведь все это время он слышал его по-другому: то во сне среди мглы и огня, или холода, то в минуты полного обесценивания жизни – именно когда Сэм начинал терять реальность.

– А ты, Дидо? – вопросом ответил Сэм, заметив, как тот рассматривает его на наличие оружия, или просто оценивал его перемены за два года. Сэм чувствовал себя под этим взглядом уязвленным, словно он застиг его врасплох.

Сэм тоже рассматривал его. За эти три года Дидо мало изменился. Он немного подрос и сейчас он, наверное, был почти с его рост. Кажется, он возмужал (насколько Сэму позволяла разглядеть широкая одежда на нем), но не превратился в качка. Хлопковая куртка цвета крем-брюле свободно сидела на нем, а сквозь не застегнутые края виднелась белая широкая рубашка, заправленная за пояс черных джинсов. И никакого оружия.

Это либо очень хорошо, либо очень плохо.

И когда Сэм вернул свой взгляд на его лицо, чтобы еще раз рассмотреть в полутьме его изменения, как вдруг замер.

Дидо смотрел на него в упор.

– Я первый спросил.

Большие черные глаза опасно сверкали в полутьме. И Сэм отметил, как сильно изменился его взгляд. Теперь он не был столь наивен: Дидо искал выгоду, искал опору для столкновения мнений и интересов.

Дидо искал возможность уколоть Сэма за прошлое.

И Сэм ведь боялся этого укола.

Поэтому он медленно развернулся к кодовой панели и посветил фонарем по кнопкам. Он не собирался вводить код, который не знал, и даже не собирался вновь предпринимать попытки взломать его, – ему просто срочно нужно было чем-то занять себя, чтобы не провоцировать конфликт. Если они сцепятся – то повернут время вспять и история повторится. Обязательно повторится.

Сэм был настолько в этом уверен, что уже пытался оправдать себя за будущие огрехи. А они будут. Обязательно.

– Тогда, может, скажешь, почему ты остался, когда понял, что не сможешь войти туда?

Проведя ладонью по прочной железной двери, Сэм ощутил на коже прикосновение холодного металла и слой плесени. И посветив на ладонь фонарем, парень потер зеленый налет между пальцев и сморщился. Он не любил за это Ив Рикар. За эту сырость и грязь.

И когда он не получил ответа, то обернулся на мгновение и заметил, как Дидо нервно постукивал пяткой черного ботинка, кажется, это были байкерские ботинки, – по обшарпанной стене.

«Нервничает, – подумал Сэм, и эта догадка придала ему уверенности. – Да-да, Дидо, мы с тобой играем в одну игру».

– А кто тебе сказал, что я не могу войти?

Дидо перестал стучать ногой и монотонный тихий звук прекратился: Сэм даже подумал о том, что его стало не хватать в этой полной тишине, которая неприятно давила на перепонки.

Когда слишком тихо – тогда слишком опасно.

Дидо вальяжно, словно в замедленной съемке, оттолкнулся от стены. Сэм неотрывно следил за ним, каждый раз помышляя о том, чтобы напасть. Ведь лучше первым будет он, чем этот человек.

– Это лишь вопрос времени, Юншен.

Сэм недоуменно уставился на парня.

– Ты знал, что я приду?

Дидо улыбнулся.

И Сэм уловил в этой улыбке… снисхождение?

«Какого черта этот пацан относится ко мне так, будто я несмышленый подросток?!»

Как бы сильно не изменился взгляд Дидо, его лицо особо изменений не претерпело: он был миловидным, симпатичным парнем. В свои восемнадцать лет он выглядел на шестнадцать-семнадцать. Большие глаза, прямые брови и овальное лицо, в котором было мало черт, какие и сделали бы ему паспортный возраст. Но Дидо, а именно Дидо Джейон Масуми – это собрание довольно странных характеристик и качеств: он сын асессора17 он сын богатого человека и он сильный манлио, и можно даже сказать, что один из самых сильных. Сила его сущности составляла 10 со18 так же, как и у Сэма. И это было действительно редкостью. У айтэ Сэма – Брайана она ровнялась 7 со.

А самое главное – он его прошлое, которое было ошибкой. И сейчас в полумраке лицо Дидо, пусть и юное, но выглядело оно устрашающе. Тени от зеленой вывески, бросались на его кожу, придавая ей слегка нездоровый окрас, и все сглаженные черты лица вдруг превращались в выточенное опасное существо.

Сэм был готов начать молиться, лишь бы сейчас не встречаться с тем, кто мучает его все эти пять лет.

Заметив внимательный взгляд Сэма, Дидо заключил:

– Ты очень шумный.

«Лжет».

– Признайся, что ждал меня? – Сэм широко улыбнулся, вызвав хмурое выражение на лице парня, и самодовольно закивал головой. – Что? Нужен мой фонарь? – Сэм кивнул на фонарь в руке парня. – Ты-то мастер-взломщик как я погляжу…

Громко щелкнув языком, Дидо скрестил руки на груди: свободная куртка слегка приподнялась в плечах, делая парня больше в размере.

– И вообще, что ты тут забыл, Джей? – спросил Сэм, с негодованием, поглядывая на него. – На Нифлеме уже все окрысились на тебя?

И Джей уже открыл рот, чтобы возразить, как вдруг из глубины темного коридора раздался грохот.

Закрылась дверь. Этот звук Сэм не смог спутать, потому что он был первым, что насторожило его, когда он только вошел сюда. Воздух будто сжался, а тьма вокруг словно стала еще гуще.

Парни переглянулись, когда услышали шаги. Сэм быстро выключил фонарь и практически не думая, бесшумно перемахнул коридор и прижался к стене рядом с Джеем.

– Не бойся: на твое шикарное жилье не покушаюсь, – Сэм поднял руки вверх и усмехнулся. Джей лишь скорчил лицо и сдвинул брови.

И, кажется, он прошептал что-то, Сэм разобрал не все слова, но и за эти он был готов придушить его прямо здесь: башка, оторвать, сука.

Сэм успел испепелить его взглядом, и ощутить сквозь довольно толстую ткань худи мертвецки-холодную стену. Эти холодные потоки буквально проникали до костей, и Сэм сильно удивился, когда заметил, как Джей спокойно прижимается к ней все это время.

– Твой айтэ? – прошептал Сэм, стараясь сильно не наклоняться к парню. Ему было странно находиться вот так близко к нему, к тому человеку, которого он держал всегда на расстоянии. Но сегодня он был так непозволительно близко, что Сэм почувствовал запах клубники и цветочно-морской – запах Нифлема: запах отдыха, лоска и океана.

Внутри у Сэма пузырь зависти стал уже неприятно давить на ребра.

Джей медленно повернул голову в сторону Сэма. Растянувшуюся паузу резали прогулочные и тяжелые, шаги, словно тот, кто шел, еле передвигал свои свинцовые ноги и каменные ботинки. Эхо стояло такое, что било по ушам.

«Не мудрено, почему он услышал меня и назвал шумным», – додумался Сэм, прикусывая нижнюю губу.

– Это каким-то образом напоминает тебе Нуа?! – пробурчал Джей, взмахивая руками в сторону шума.

От имени, а точнее фамилии айтэ парня у Сэма смутно всплывал образ. Сэм признал, что ляпнул глупость. Но он оправдывал себя, потому что был готов назвать владельцем этих шагов даже своего айтэ – Брайана. И это по-настоящему глупый вывод.

Брайан далеко.

А опасность близко.

Шаги резко прекратились. От света яркой зеленой вывески упала большая тень.

Сэм гневно уставился на Джея.

Терять было нечего – и поэтому Сэм процедил сквозь зубы:

– Ты очень шумный!

Джей снова скорчил лицо и перевел взгляд на тень.

– Эй, что за?..

Тень так и не договорила. Дидо ринулся в коридор. Сэм не успел сообразить, как могучая и страшная тень – уже не тень, а крупный мужчина в костюме лежал на полу. Вся эта возня заняла несколько секунд, но за это время Сэм успел услышать несколько звуков, и он разложил их всех по порядку: сначала он услышал, как большие байкерские ботинки Джея скрипнули по кафельному полу, потом он услышал позвякивание пуговиц и шорох одежды, и после всего этого – глухой удар, кажется, по черепу. И могучее тело рухнуло на пол – фееричное завершение той самой возни, которая продлилась несколько секунд.

Включив фонарь, Сэм осмотрел лежащего мужчину в черном дорогом костюме на полу лицом вниз и стоящего возле него Джея. Сэм перевел взгляд на руки парня, чтобы понять, чем он его так быстро вырубил.

Джей стоял и задумчиво щелкал фонарем: свет послушными столбами выбрасывался из него.

Парень улыбнулся.

– Клаассно, – протянул он. – Смотри, заработал!

– Шикарно! – Сэм пихнул ногой мужчину. Тот не пошевелился. Парень заметил, как светлые волосы на его виске окрасились в темный цвет. Именно сюда пришелся удар. Кровь тонкими струйками стекала по коротким волосам и падала на кафельный пол. – Ты вырубил какого-то важного перца. Молодец! – Сэм нервно поводил ладонью по тыльной стороне шеи и запустил ладонь под ворот худи, отпихивая капюшон; прикосновение холодной ладони и пальцев немного остужало жар его тела. Парень даже прикрыл глаза, пытаясь хоть как-то сконцентрироваться. Все идет наперекосяк! Его бесило все: Брайан не смог выехать вместе с ним, Грин Лоутер слишком хорошо прятался, а Джей слишком хорошо находился. Вот бы Джей испарился и тогда Сэм сумел бы завершить задуманное. И для того чтобы он испарился достаточно… Сэм посмотрел на лежащего мужчину и на свой фонарь, а потом на голову Джея. Нет. Так нельзя, он же манлио. Но идея была неплохой. – Вот что теперь делать, умник фигов?!

– С хрена ты решил, что важный, может просто охранник?

– Охранник в костюме?!

– И что?

– И то!

Джей нервно дернулся всем телом.

– Да иди нахрен! – Он сел на корточки, шаря по карманам мужчины. – Бесполезно с тобой разговаривать.

Сэм подошел к нему и увидел упавшую карточку возле тела на полу. Свет от фонаря заскользил по ламинированному куску картона, на котором цвета неуклюже сочетались между собой.

– Ошибки свои признавать… надо.

Сэм повертел карту перед лицом, подсвечивая ее фонарем. На карте была фотография этого мужчины и его имя.

Губы Сэма растянулись в победной ухмылке.

– Что там?

Нетерпеливость Джея буквально выливалась из него.

И Сэм ответил, снова и снова вычитывая имя их жертвы:

– У меня план.