Читать книгу Крах мечты - Анна Панкратова - Страница 4

Вентилятор монотонно крутился в огромном помещении университета Чулалонгкорна в центре Бангкока. Закругленные сверху окна были открыты, чтобы впустить в аудиторию теплый ветер и зной, царящие на улице. Народ занимал парты, тянущиеся вверх, оставляя внизу доску и кафедру.

Ария кусала губу, пытаясь скрыть улыбку, рвущуюся из груди. Весь вчерашний вечер она провела на диване профессора, который вот-вот выйдет, чтобы провести открытый урок. Она боялась, что будет неловко, неудобно, что она навязывается, а Сэм – слишком порядочный, чтобы бросить даму в беде на улице, но с ним оказалось так легко, словно они уже давно дружили.

Сэм, выяснив, что Ария не смотрела «Теорию большого взрыва» заявил, что это срочно нужно исправлять. И они до глубокой ночи хохотали над персонажами ситкома, а Ария выучила несколько новых слов на английском, значение которых ей трепетно объяснял Сэм, ведь понять лексику умных гиков удавалось не всегда.

– О! Это я и сам не знаю, что такое, – иногда пожимал плечами Сэм. – Шелдон слишком умен. И зануден, что скрывать.

Утром они вместе доехали до университета, Сэм завел ее в аудиторию и велел ждать. Ария и не думала перечить. Продумывая план, как бы остаться на его диване еще на одну ночь, она заняла место на втором ряду: не слишком близко, но так, чтобы видеть карие глаза нового друга.

Народ прибывал. Вскоре все места оказались заняты, а Сэм спустился на кафедру и присел на краешек стола, обвел взглядом аудиторию, задержался на Арии, улыбнулся.

– Всем добрый день! Рад, что вы пришли на открытый урок по введению в сноведение. Есть здесь те, кто поступает на первый курс в этот университет?

Несколько рук взметнулось вверх, Сэм довольно кивнул, изучая будущих учеников. Ария лишь удивлялась тому, как уверен становился в себе Сэм, едва попадал в сферу, в которой все знал. Он закатал рукава белой рубашки, взялся за краешек стола.

– Отлично! Надеюсь, мы скоро с вами встретимся! Если я, конечно…

Сэм замолчал, не имея права разглашать до анонса по ТВ, что является потенциальным участником игры. Ария покрылась мурашками, впервые осознавая серьезность ситуации: Сэм может не появиться в университете к началу нового семестра, ведь может… не пережить игру. И немножечко так умереть.

– Итак! Небольшое правило: я не против, если эта лекция превратится в разговор с друзьями, поэтому участвовать и задавать вопросы не просто разрешается, а поощряется.

Разговоры стихли, все приковали внимание к Сэму, а он наслаждался этим, улыбаясь краешком губ.

– Издавна люди пытались понять, куда мы переходим после смерти. Твердили про свет в конце туннеля, перерождение душ, вечное забытье. Но никто еще оттуда не возвращался, а потому не мог дать твердый ответ.

Сэм сделал паузу, наслаждаясь напряженной тишиной. Ария немного знала историю образования сноведения, но мало интересовалась тем, как все устроено. Ее куда больше волновала сама игра. А потому она навострила уши.

– Несколько лет назад один мужчина, которому было слегла за сто, пришел в институт Гарварда, чтобы поговорить с «лучшим профессором!»

Все рассмеялись, а Сэм лукаво вздернул брови.

– Он был не очень образован, слегка безумен, а потому никто не поверил, когда он заявил, что нашел способ общаться со своей давно перешедшей в другой мир женой. И, скорее всего, мир остался бы прежним, не услышь его крики профессор классической филологии, ныне, к сожалению, покойный. У него недавно погиб сын и… слишком уж сладким оказалась история о возможном разговоре с покойными. Старика сочли старым обманщиком. Кто-то говорил, что он не обманщик – просто сошел с ума. Но тогда он сумел поговорить с умершими родными ученых, рассказал такое, что у них зашевелились волосы.

– И профессор филологии сумел создать аппарат снов? – спросила девушка, сидящая в первом ряду.

Сэм указала на нее, щелкнул пальцем, довольно улыбаясь. Казалось, что история настолько восхищала его, что разрывала изнутри, так ему хотелось поделиться всем, что он знал.

– Не смог! Однако он собрал первую группу ученых, которые залезли в мозг нашего индейца, что всюду таскал с собой ловец снов, который ныне является символом игры.

Ария вспомнила символ: ловец снов, на вершине которого восседает черепаха, от которого ответвлялись еще три небольших ловца, на одной из которых сидел паук.

– Я слышал, – заговорил с сильным акцентом таец в очках, – сын того профессора филологии рассказал, что профессор любил курить травку.

– А я слышала, – добавила девушка с третьего рядя с таким глубоким вырезом, что соседний парень смотрел лишь туда, – что один из тех ученых прибил свою жену и та пришла к этому индейцу.

Сэм пожал плечами, но глаза его довольно блестели.

– Никто точно не знает, что там было. Информация засекречена. Мы не знаем имена тех, кто занимался разработкой первой версии сыворотки. Очень долго скрывался факт работы, скрывался бы и ныне, если бы полмира не погибло.

Сэм прошел вдоль первого ряда, спрятал руки в карманы.

– Я слышала столько версий появления сыворотки! Какая же правдива?

Сэм пожал плечами, остановился напротив Арии, встретился с ней взглядом и прожег до самой души. И Ария знала этот взгляд. Видела его в зеркале. Она отвернулась, борясь с подступающей тошнотой, обещая, что ни за что не поднимет эту тему до игры. И в игре не поднимет, если сумеет, хоть и сомневалась, что позволят.

– Я верю в эту версию, хоть и не могу гарантировать ее: ученые работали в лабораториях Гарварда секретно, но слухи довольно быстро распространились по стране. Когда они заглянули в мозг индейца и поняли, что разгадка вовсе не там, к следованиям подключилось правительство, спонсируя их. В итоге старика услышали и рассмотрели его ловца снов. Говорят, перья с того ловца были в первой сыворотке, которая сработала верно. В этом и была загвоздка: индеец говорил, что некая паучиха заколдовала ловец, чтобы он сумел попасть в потусторонний мир. Люди не слышали его. Создали первую сыворотку из перьев, крови индейца и провели испытание на добровольце. Все сработало. Вот только он не сумел попасть в мир мертвых, зато сумел управлять своим сном. Исследования развернули в сторону управления снов, но главной целью оставалось общение с мертвыми.

– И тогда эти идиоты создали лаборатории по всему миру, да? – спросил парень с пятого ряда, сложив руки на груди. Он недовольно стучал ногой по полу. – И угробили мир.

– Верно. Верно. – Сэм тяжело вздохнул. – Они решили, что хоть одна лаборатория, но сумеет разгадать загадку попадания в потусторонний мир. Они были уверены, что уже создали идеальную сыворотку, которая позволяет управлять снами. А мир мертвых – он где-то там! Именно в наших снах где-то скрыта эта дверь!

– Но без перьев с ловца индейца все пошло крахом, да?

– К сожалению. Ученые в разных уголках мира занимались исследованиями, копировали сыворотку, создали аппарат снов, с помощью которого сумели наблюдать за снами испытуемых, управлять чужим сном, подключаться к одному аппаратуру, чтобы создавать совместный сон. Но в один из дней испытаний на большом количестве добровольцев сыворотка мутировала. Говорят, это случилось, когда иссякли материалы, с помощью которых создали первую сотню сывороток. Первые симптомы болезни появились лишь через несколько дней. Ученые были уверены, что сыворотка просто не сработала. А когда люди заболели – было уже поздно. Заражение стремилось к пятидесяти процентам! Вирус уже разлетался по миру.

Ария помнила панику. Ужас. Пандемию, которая уносила жизни тех, кого она знала. Все и правда случилось слишком быстро.

– Те, кто переносили болезнь и не умирал, приобретали возможность управлять снами. Но те, чей организм не мог побороть вирус… Увы. Страшнее было то, что почти все переболели по несколько раз. В первые волны смертность была не такой страшной, но чем дальше мутировал вирус, тем больше погибало людей. В итоге пандемия затихла сама, когда остались лишь сильнейшие.

Повисла тишина, нарушаемая размеренной работой вентилятора. Ария опустила глаза, пытаясь отогнать воспоминания, которые затягивались на шее, как канат.

– Расскажите лучше про игру! Хватит уже про гибель мира.

– Согласен! Все и так знают, что ученые налажали, и все умерли! – Недовольный парень вскинул брови. – Но раз уж мы остались, то должны использовать возможности, которые нам открылись!

Сэм вернулся к столу, присел на край.

– Когда пандемия стихла, а пережившие болезнь начали восстанавливать мир, ученые продолжили исследования. Вот только теперь все знали, что происходит, и больше не было нужды скрывать исследования. Создали корпорацию снов, появилась наука, изучающая управление снами – сноведение. Сначала они тихо занимались исследованиями, пытаясь пробить дверь к мертвым, а потом решили…

– Монетизировать свое творчество, – подсказала Ария, сама удивляясь, что вступила в беседу. – Решили, что раз уж вкладывают в это деньги, то надо хоть как-то покрывать расходы. Так?

– Так. – Сэм сощурил глаза, смотря на нее в упор.

– А еще участники игры – классные испытуемые. На них опыты легко ставить, ведь они уже подписали контракт, снимающий всю ответственность с ученых.

– Жестоко. Но верно.

Ария смотрела на Сэма, понимая, что готова стать с ним командой. Не потому, что он профессор, знает о сноведении и может быть полезным, а потому, что узнает в его взгляде себя: у них одна боль. И ей нет нужды спрашивать, она и так знает ответ.

– Ладно… – Сэм потряс головой. – Игра… игра… Первый сезон был встречен митингами. Но быстро все стихло, когда люди поняли, что никого не заставляют идти на смерть. И это было весело. Игра во сне! Такие возможности! Игра на грани безумия! Успех был колоссальным.

– Однако согласились участвовать лишь страны Европы да Америки, – сказал таец. – Азия отказалась наотрез. Наш король и вовсе запретил законом участие, называя это аморальным. Границы вроде стерты, гражданство уже не имеет значения, но… В чем-то я согласен с королем.

– Еще Россия участвует, – сказала Ария.

– И еще пара стран. Австралия точно, – заявила еще одна девушка.

– Тот, кто считает это аморальным, не участвует. Каждый идет в игру по собственной воле. – Сэм поднял руку, не желая продолжать тему. – Есть вопросы по игре?

– Ты знаешь, как устроен аппарат снов?

– Разбирал однажды. Знаю. Но не имею права рассказать. Да и это не влияет на твои шансы выиграть. Дальше!

– Это правда, что учредитель может копаться в твоих мозгах?

– Правда. – Сэм улыбнулся, видя ужас в глазах парня, что задал вопрос. – Во время игры тебя подключают к учредителю, в сон которого ты и попадаешь. Его дело – найти твои страхи, больные места, воспоминания, и на их основе преобразовать испытания. А от того игра настолько захватывает, ведь она – про каждого участника. Каждый идет бороться с самим собой, понимаете? И тот, кто не в состоянии принять свои ошибки, просто… проигрывает.

– А это правда, что могут выиграть все участники?

– Да. Правила это разрешают. Приз будет поделен на всех. Но… – Сэм опустил глаза. – Мало кто готов бороться за жизни людей, которых почти не знает. А потому выбирает девиз: «живем вместе, умираем по одиночке»17.

Ария улыбнулась: Сэм смотрел «Лост». Будет что обсудить после лекции.

– У нас осталось время для одного вопроса. Ну?

– Это правда, что игроки могут умереть, не выдержав нахождения в чужом сне? – спросила Ария.

– Правда. Поэтому каждый перед отбором проходит медицинское обследование. Тех, кто слаб, не допускают даже на отбор. Это огромный стресс для организма, когда в его воспоминаниях – мозгах – постоянно копаются. Этот сон, он… не совсем сон. Твоя душа попадает в параллельный мир, я бы сказал, там все реально, как в жизни. А может, и реальнее. Уж эмоционально – точно. Сложнее всего возвращаться. Отчасти еще поэтому проигрыш равен смерти. Слишком большая нагрузка на сердце, слишком сильные эмоции, а потому тело не выдерживает и не принимает обратно душу. Поверьте, создатели игры и сами не хотят, чтобы все умирали, ведь теряют слишком много денег… Игроков можно еще долго таскать по шоу, пиаря игру. Но… увы.

– Значит, надо не умереть во сне. Проще простого, – сказала Ария, но душа затрепетала в груди.

Сэм кивнул, серьезно глядя на нее. Она кивнула в ответ, обещая быть с ним одной командой.