Читать книгу Игрушка беглецов - Anna Paul - Страница 3

Фортунат едва скрывается за грядой, как силуэт, затерявшийся среди теней, ступает на поляну, и его озаряет солнечный свет. Мы одновременно срываемся с места. Ноги сами несут меня к Ноне, а она бежит ко мне, и мы почти налетаем друг на друга.

– Надеюсь причина достаточно серьёзная, – строго начинаю я, – если ты нарушила момент, которого я так ждала…

Девушка даже не даёт мне договорить.

– Тише, прошу, – испуганно шепчет она, но я слишком обижена, чтобы промолчать:

– Не знала, что ты теперь с радостью разносишь откровенную клевету.

Нона сходит с лица, и взволнованность сменяется замешательством. Она хмурится, не понимая, о чём я. Или делая вид, что не понимает…

– Я догадываюсь, кто надоумил Мелиссу вести такие речи, –упрекаю беззастенчиво, намекая на виновность подруги.

«Ты можешь быть полезна и в другом». При воспоминании о неясных намёках Мелиссы хочется умыться, а лучше вообще встать под водопад, чтобы смыть неприятное чувство, которое, будто грязь, впиталось в кожу.

Лицо Ноны проясняется, и она криво усмехается, а я вся холодею от её реакции.

– Намёки? Они оскорбили и уязвили тебя?

– Слишком громкие слова для выходки Мелиссы, – откликаюсь автоматически и растерянно смотрю на подругу, пытаясь понять, не сон ли это.

– Ты напрасно огорчаешься, – говорит она убеждённо, всё так же улыбаясь. – Мелисса хочет тебе добра.

Вероятно, всё-таки сон…

– Говоря гадости? – не верю своим ушам. – Я в этом очень сомневаюсь.

– Прошу тебя, тише, – повторяет Нона, тревожно оглядываясь.

Когда-то прошёл слух, что моя бабушка якобы намеренно не позволила мне учиться медитации. Мало кто осмеливался строить догадки, однако Нона сказала, что слышала разговоры эдемов, будто быть просто целителем мне не к лицу и я могла бы быть полезна как будущая авгура…

«Ты можешь быть полезна и в другом».

– Некоторые люди хотели бы этого, – голос Ноны возвращает меня к реальности. – Да, вопреки решению авгуров, – добавляет она, безошибочно угадывая мои мысли. – И таких людей больше, чем ты думаешь. Они любят тебя и доверили бы тебе жизнь. Однако по каким-то причинам Верховная авгура этого не хочет. Тебе самой не кажется по меньшей мере странным то, что ты не учишься с другими и не похоже, чтобы тебе когда-нибудь доверили медитацию?

Я никогда и не грезила тем, чтобы стать авгурой, но, признаться, меня задевало недоверие бабушки, ведь чем ещё можно объяснить её нежелание отдать меня учиться вместе с другими детьми? Возможно, однажды я могла бы стать медиумом? Однако я всегда гнала прочь эти мысли и утешала себя тем, что просто не ведаю, почему бабушка приняла такое решение.

Но теперь слова Ноны – наглые и унизительные – заставляют меня крепче сжать губы, чтобы не было видно, как они трясутся.

– А ты и рада, что Мелисса завела со мной подобный разговор? – ощетиниваюсь я, пытаясь отвлечься от грустных мыслей и чувствуя раздражение при виде того, как Нона продолжает снисходительно улыбаться.

Вспомнив, как садовница с неменьшим воодушевлением говорила об энергосберегающих лампах и вообще о прошлом, прямо как Нона, я…

Как Нона…

Картинка собирается воедино.

– Нет, – шепчу я растерянно, отказываясь верить собственным догадкам. – Мало того, что ты сама идёшь по опасной тропинке, – шепчу я шокировано, – так ты и других подбиваешь.

– Едва ли я могу на кого-то повлиять, – говорит Нона с готовностью, как будто моё обвинение её даже не удивляет. – Я говорю тебе: людей, чьё мнение не совпадает с решение авгуров, гораздо больше, чем ты можешь себе представить.

Я отказываюсь верить её словам, отказываюсь задумываться, почему подруга так уверена в собственной правоте.

– Послушай… – начинаю я, часто моргая, но следующие слова повергают меня в шок, и я моментально забываю, что хотела сказать.

– За мной следят, – выпаливает Нона, пару секунд молчит, внимательно вглядываясь в моё лицо, а потом добавляет: – Я пришла, чтобы попрощаться.

Кажется, я ослышалась.

– Что?!

– Габи, я должна уйти из Фрактала!

– Что? Куда?

Это вопрос, навеянный растерянностью, но подруга воспринимает его всерьёз и отвечает:

– На север нельзя. Поэтому на юг!

Мой взгляд бегает по её лицу в поиске подсказок: в чём заключается шутка? Нона остаётся сосредоточенной. И тут до меня запоздало доходит смысл её слов.

– В Дикие земли?! – восклицаю я, и Нона поспешно прикладывает палец к губам, упрашивая вести себя тише. – В Белые горы?! – произношу шёпотом, но получается всё равно громко. – Ты с ума сошла?!

– По-другому мне не избежать позора.

– Если это должно что-то объяснить, то знай: не работает, – отрезаю я.

Она оценивающе смотрит на выражение моего лица. В её же глазах я замечаю страх. Этот затравленный взгляд я видела и прежде…

– Позора большего, чем обычно, – словно отвечая на мои мысли, добавляет Нона.

– Мы всё решим, – обещаю я, ни секунды не раздумывая, но подруга качает головой:

– Не в этот раз.

– Что случилось?! – требую я ответа. – Ты снова пыталась покинуть Фрактал?

Нона молчит несколько секунд и смотрит на меня напряжённо, прежде чем ответить:

– Хуже.

Энергосберегающие лампы, виртуальное кресло, артифики и роботы… Я прокручиваю в голове все запретные слова, какие когда-либо слышала от Ноны, пытаясь угадать, какое из них могло послужить причиной неприятностей. И вдруг внутри всё сжимается.

– Твой тайник нашли? – На этот раз я так понижаю голос, что сама едва слышу собственные слова.

Нона улыбается – вымученно, но с намёком на гордость:

– Его никто не найдёт.

– Тогда в чём дело? – требую я ответа, прилагая усилия, чтобы говорить шёпотом.

– Лента. – Это всё, что произносит Нона, и сразу замолкает, тяжело вздыхая, но одно-единственное слово вызывает в моей душе ураган.

– Лента?! – восклицаю я. – Ещё вчера ты пообещала, что больше не будешь искать вещи тальпов!

Она вновь выдыхает, на этот раз явно сокрушённо, и протягивает мне ладонь. Осознав, что она держит, и невольно отступаю.

Это похоже на лоскут ткани, что можно обернуть вокруг запястья, но он полупрозрачный, и руки Ноны под ним словно немного искажаются.

Этот предмет принадлежит не нашей эпохе. Не нашему Фракталу. Чужому миру, которому больше нет места на нашей планете.

– Даже видеть не хочу, – с омерзением произношу я, не пытаясь сдерживать чувства. – Нона, я просила тебя столько раз бросить всё это. Помнишь, что нам говорят авгуры: «Начало там, где нет прошлого»?!

– Ты не понимаешь, – вдруг ворчливо говорит девушка. – На этот раз это действительно нечто стоящее. В одной книге я читала, что наши предки надевали так называемые ленты на запястья, и те показывали время, дорогу и…

– Я не хочу ничего знать! – прерываю я испуганно, наблюдая, как Нона крутит в руках эту дрянь, ласково гладит её, как химеру. – Ты обещала, что больше не будешь пытаться найти вещи тальпов!

– Это не представляет угрозы, не бойся, – обещает подруга, приподнимая руку, но я отступаю ещё дальше. – Это не всё, что я сделала, – разочарованно произносит она, глядя на меня задумчиво и… виновато. – Я хотела бы рассказать всё… – она осекается, будто запрещая себе самой продолжать, а договаривает только спустя несколько минут: – Прости, что всё испортила. Я не намеренно. Вы с Фортунатом будете отличной парой.

Собираюсь с мыслями, чтобы ответить, но подруга вдруг хватает меня за плечо так крепко, что я не могу отпрянуть и вынуждена с опаской смотреть на полупрозрачную ленту в её ладони.

– Они уже здесь.

– Кто? – шепчу я.

Девушка открывает рот, чтобы ответить, но мы обе замираем, когда чувствуем движение. Поворачиваемся и видим, как из-за гор показывается группа эдемов. Всё, что я успеваю заметить: все они, даже женщины, одеты в рубашки и штаны, у ближних строгие, едва ли не злые, лица, а глаза расширяются при виде нас.

Впереди эдемов ступает Аврея. Она одета, как и её спутники, так, словно собралась в поход: ярко-красные волосы развеваются на ветру, а глаза горят сердитым пламенем.

Я сглатываю, чувствуя, как пересыхает горло.

– Опоздала, – выдыхает Нона, и в её голосе я слышу настоящий ужас.

– Давай просто успокоимся и поговорим.

Чтобы произнести эту фразу, приходится сглотнуть ещё дважды. Каждый звук даётся с трудом.

– Я уверена, можно найти решение…

Нона неожиданно толкает меня, и я едва не падаю в камыш. Здесь он самый высокий, и мы скрываемся от взглядов ближних.

– Нет никакого решения, – шепчет подруга, прячась среди камыша. – Даже Народный суд покажется милосердием.

Не успеваю спросить, почему она так говорит, как вижу, что плечи Ноны заметно напрягаются.

– Фантом, – шепчет она, видимо, чувствуя холодок по спине, который почти всегда ощущается перед тем, как рядом появится образ человека.

Секунды идут, но девушка не поворачивается, не позволяя показаться лиловому полупрозрачному фантому.

– Почему? – только и могу я произнести. Нона не отвечает на вопрос.

Среди камыша мне тесно, а ему нельзя вредить, потому что, если моя чувствительность не дала сбой, то это не пустышки, а полные энергии и жизненных соков стебли, и я стараюсь не двигаться, чтобы ненароком их не сломать.

– Я сделала нечто ужасное, – шепчет Нона поспешно, – но я никому не навредила, честное слово. – В её глазах отражаются страх и снова… вина. – Послушай, Габи, что бы они тебе ни говорили, не верь. Я не могла тебе сказать. Просто не хотела, чтобы ты несла ответственность за мои ошибки. Вот и всё.

– Кто – они? – спрашиваю я. – Какие ошибки? Ты меня пугаешь!

У меня дрожат руки. Трудно дышать.

– Просто скажи, что произошло, – прошу я и распознаю отчаяние в собственном голосе.

Подруга смотрит на меня с сожалением и тоской.

– Я не могу, – выдыхает девушка. – Времени нет. Чтобы добраться до нас, потребуется всего несколько минут. Я должна идти.

В голосе Ноны я различаю холодный расчёт, а от её слов по телу как будто ползёт ожившая грязь. Она скользит по коже и забирается прямо в рот, образуя в горле земляной ком со вкусом прелой травы и пепла. Она не позволяет не то, что говорить – даже дышать!

Вдруг за спиной Ноны возникает фантом: лиловый полупрозрачный образ нашего третьего авгура – Гилара…

Осознание как будто даёт сбой и замедляется, а я с интересом наблюдаю за собственными мыслями, словно со стороны.

Фантом всё равно появился. Вопреки нежеланию Ноны…

У нас так никогда не делают…

Почувствовав взгляд, Нона оборачивается и сталкивается со взглядом мужчины. Фантом передает внешность, запахи и даже ощущение человека, и мы неловко смотрим на Гилара, а он – на нас.

– Как так получилось? – глаза Ноны становятся огромными от шока. – Как такое возможно?!..

Фантом может появиться только там, где его, если не ждут, то хотя бы не прогоняют. Это главное условие.

Когда Нона почувствовала чужое присутствие, то не просто проигнорировала его, но не позволила появиться. Однако фантом авгура всё равно возник перед нами.

– То есть моё согласие необязательно, – громко произносит Нона надтреснутым от обиды и шока голосом. – Вот как.

Она вдруг с силой взмахивает рукой, явно прикладывая к этому внешнему жесту ещё и внутреннюю силу, потому что образ Гилара разрывается и постепенно тает в воздухе.

Я прикрываю рот, сдерживая возглас. Она разрушила фантом авгура! Не просто эдема, но одного из наших старейшин!..

– Нона, что ты…

– Чёрта с два они меня поймают! – почти рычит Нона, пугая меня сменой настроения.

Пользоваться ругательствами – это уже оскорбление для природы, но подруга выбрала даже не «высохшую листву», «какого жёлудя» или «кора треснувшая». В минуту отчаяния она использовала тальповскую брань. Нелепо, что в таких обстоятельствах в моей голове прокручиваются подобные мысли, но осознание, что Нона даже ругается не по-эдемовски что-то ломает во мне…

Я слышу приближающиеся шаги и голоса ближних. Вытираю потные ладони о ткань шорт. Мы с Ноной смотрим друг на друга не мигая, и тут девушка велит:

– Бежим отсюда!

Я хватаю её за руку.

– Куда бежать? Зачем?!

– Как они смогли это сделать?! – говорит Нона шёпотом, но мне кажется, будто она кричит. – Как они поняли, где я?! Как Гилар смог отправить фантома без моего дозволения?!

Глаза девушки круглые, зато зрачок превращается в тонкую линию. Несколько мгновений мы слушаем, как приближаются эдемы. А потом Нона бросается в сторону, где за камышом должен начинаться лес.

– Куда ты?! – я устремляюсь следом и наталкиваюсь на неё, когда девушка резко останавливается.

– Аврея! – шепчет она, присматриваясь куда-то в пространство между стеблями камыша, и вдруг там действительно мелькают ярко-красные волосы.

Мои ноги будто врастают в землю. Я буквально кожей чувствую близость авгуры, как и скорое наказание, которое постигнет нас обеих.

За спиной – не меньше десяти эдемов, впереди – Аврея, которая точно не даст уйти.

– Куда? – шепчет Нона.

Она резко поворачивается и, что есть сил, бежит навстречу преследователям. Я пытаюсь успеть за подругой, мысленно задаваясь вопросом, почему она пытается сбежать, а затем – почему ближние следуют по пятам. Кого они стремятся догнать? Её… или нас?..

Впереди себя я вижу только Нону, а потом мы выбираемся на открытое пространство. Вокруг эдемы, и они замирают при виде нас. Пробегая мимо, долю секунды я вижу их лица, вытянутые от удивления. Все эдемы – верные друзья авгуров. Они окружали нас с самого детства. Я останавливаюсь, однако Нона даже не думает. Переглядываюсь с эдемами и вновь следую за подругой, потому что ближние спохватываются слишком поздно.

Девушка бежит к лесной чаще, причём с такой скоростью, с какой никогда не бегала. Из нас двоих бег всегда любила я, а не она.

– Только бы добраться до гор! – кричит Нона, когда мы вырываемся вперёд.

В голове вновь и вновь крутятся мысли. Зачем моя подруга убегает от эдемов? «Я сделала нечто ужасное» – «Снова пыталась покинуть Фрактал?» – «Хуже».

Почему ближние преследуют её? Почему появился фантом авгура, если Нона отвернулась от него и не пожелала встречаться?..

Я отбрасываю мысли и слежу за дыханием. Вдох, выдох. Мышцы ноют. По горлу расползается огонь. Дыхание перехватывает. Лёгкие сжимает, как будто я упала и ударилась рёбрами о землю.

Мы врываемся в ряды деревьев, нарушая их блаженный покой. Однако Нона не останавливается.

Чем ближе к подножью гор, тем чаще я спотыкаюсь о корни, поднимающиеся над землёй, тем болезненнее сбиваю пальцы ног о камешки, а ветки всё резче ударяют по лицу и царапают кожу. Кажется, сам лес пытается нас остановить.

– Подожди, – кричу, совсем обессилев и цепляясь за руку подруги так, что она, потеряв равновесие, ударяется плечом о ствол дерева. – Не убегай! – молю я.

Девушка застывает и трёт ушибленное плечо, пока я упираюсь руками в колени и опускаю голову, восстанавливая дыхание. Всё это время чувствую на себе взгляд, полный тоски и безнадёжности.

– Поверь мне. Я не сделала ничего столь ужасного, чтобы преследовать меня, как тальпа.

Я не отвечаю, прислушиваясь: голоса эдемов стремительно приближаются. Похоже, мы не слишком оторвались. Взглядом шарю по деревьям, пытаясь отгадать, откуда появятся ближние.

– Не забудь, Габи, я просто не хотела, чтобы тебя касались мои ошибки.

Слова Ноны заставляют меня посмотреть на неё. Фигура девушки наполовину утопает в кустах дикого барбариса. У меня приоткрывается рот, когда я замечаю, что за ним темнеет узкий проход, уводящий прямо в скалу.

– Скажи им, что потеряла меня из виду, – произносит Нона жалостливо.

– Ты же не собираешься… – начинаю я, но резко поворачиваюсь на слишком громкие голоса.

Из леса показываются ближние.

Сбавив шаг, они проходят между деревьями и приближаются, глядя на меня с откровенным изумлением. Я чувствую, как краснеют щёки, отчаянно хочется забиться в тот тёмный проход, который скрывается за кустами барбариса.

– Что произошло? – ошеломлённо спрашивают эдемы. – Габриэлла, где Нона? Почему она убегала?

Я не сразу понимаю, что они смотрят только на меня, но, когда слышу своё имя, осознание очень медленно, но всё же наступает. Оборачиваюсь лишь на мгновение, намеренно не глядя в сторону барбариса, но и так понятно: Ноны уже нет.

Моё сознание судорожно пытается придумать ответ, но не успевает – из-за деревьев показывается Аврея. Волосы спутаны, щёки покрывает румянец, авгура тяжело дышит. Погоня далась ей непросто. Ищущий взгляд шарит в поисках преступницы, однако находит только меня.

– Габриэлла, – окликает она, глядя со смесью тревоги и растерянности.

«Хотя бы не со злобой», – мелькает в моей голове.

– Куда она ушла? – требовательно спрашивает авгура, но я отвечаю вопросом на вопрос:

– Что произошло?

Аврея тяжело выдыхает и отворачивается от меня, догадываясь, что я ничего не скажу, даже если знаю. Авгура обращается к ближним, отдаёт приказы одному, потом другому, но я даже не концентрируюсь на словах, потому что пытаюсь отдышаться, чувствуя, как болезненно сдавило грудь. Словно со стороны наблюдаю, как ближние, получив наставления, проходят мимо меня и направляются к подошве горы. Кто-то из них скрывается в деревьях, видимо, решив подняться по склону. Другие осматривают каждый куст, но до дикого барбариса пока никто не добрался.

Я не знаю, сколько в пещере ходов, получится ли у Ноны уйти прежде, чем ближние обнаружат, где она скрылась, что будет, когда или если её догонят… Лишь краем сознания я понимаю, что часть ближних отправилась искать мою подругу едва ли не в горы, а мы туда стараемся не ходить.

Стоит ли мне доверять Ноне настолько, чтобы сейчас не открыть эдемам правду? Ведь не доверять ближним у меня точно нет ни единой причины… Почему вообще я решила, что на Нону стоит полагаться? После всего, что происходило в прошлом? После того, что происходит сейчас?..

К реальности меня возвращает голос Авреи:

– Ты знаешь, куда она ушла?

Ближние разошлись. Мы остались вдвоём.

– Что произошло? – как и в авгура, повторяю свой вопрос.

Замкнутый круг.

Аврея сжимает губы.

– Ты знаешь, как поступить правильно, – произносит она назидательно. – Ты много раз выручала подругу, но должна понимать, что у всего есть предел.

– Что она сделала? – требую ответа с несвойственным мне упрямством.

– С этим стоит ещё разобраться. Ты должна осознавать, что тебе как никому другому нельзя отклоняться от верного пути, ведь ты…

Я невольно морщусь: так не люблю ставший уже традицией разговор, который авгура пытается начать в очередной раз прямо сейчас.

Она замечает выражение моего лица, но от необходимости объясняться меня спасает низкий объёмный голос, который раздаётся прежде, чем из леса показывается его обладатель:

– Оставь её.

Гилар.

Авгур появляется рядом с нами. Мои брови удивлённо приподнимаются: обычно он носит длинные плащи из ярко-зелёных листьев, что придаёт мужчине таинственности, но сегодня он одет, как обычный эдем, – в рубашку и штаны, и это очень непривычно. Длинная борода заплетена в косу, а пушистая золотая шевелюра собрана в хвост. Не совсем обычно, но Гилару идёт.

Лишь взгляд серо-зелёных глаз, как всегда, остаётся хитрым.

– Уверен, если бы Габриэлла что-то знала, она сказала бы нам. – Авгур переводит взгляд на Аврею. Его бархатный голос обволакивает, и я делаю глубокий вдох и выдох, чувствуя, как постепенно успокаиваюсь. – Совершенно ясно, что Габриэлла просто пыталась догнать подругу и выяснить, что произошло. – Хитрый взгляд возвращается ко мне. – Верно?

Я не решаюсь спросить, почему Нона вообще решила убегать от ближних или почему фантом Гилара появился, игнорируя волю моей подруги. Тем более, что внутренний голос робко подсказывает, что ответ я всё равно не получила бы.

– Мы хотели того же, – примирительно добавляет авгур, хотя от меня он так и не получает ответа.

– Ступай к Близнецам, Габриэлла! – требование Авреи заставляет меня перевести на неё взгляд: женщина смотрит сердито, но голос звучит отстранённо. – Мы отыщем твою подругу и разберёмся самостоятельно.

Звучит более чем угрожающе.

Нона так ведёт себя не впервые, но последний случай был слишком давно, чтобы я с лёгкостью вспомнила, как противно чувствовать себя причастной к её выходкам. Особенно когда Аврея едва не испепеляет тебя взглядом.

Я неохотно киваю ей, а потом – уже более спокойно – Гилару и направляюсь в сторону Воронки, чувствуя на себе взгляды авгуров. Хорошо, ещё верховной здесь нет, иначе я бы уже сгорела со стыда.

Я чувствую облегание, ведь меня отпустили, но в то же время ощущаю неприятное чувство от возникшей недосказанности. Почему просто не объяснить мне, что случилось? Загадки в нашем Фрактале не в чести, и любому другому эдему на моём месте наверняка тоже было бы неприятно оставаться в неведении.

«Нону ты не осуждала, хотя у неё тоже есть тайны, – ехидничает внутренний голос. – И у тебя есть…».

Я поспешно прогоняю эти мысли, покидая Гористый венок и останавливаясь напротив хижины целителей. Вокруг никого нет.

«Почему ты ей помогаешь?» – неистовствует внутренний голос.

Лишь несколько секунд требуется, чтобы дать ответ – тот же, что и всегда в подобных ситуациях: «Потому что мы две девчонки, связанные судьбой и общими секретами».

В Воронку я не собираюсь.

Осмотревшись внимательнее, захожу во двор, расположенный под хижиной целителей, и иду насквозь. Выхожу через вторую калитку и двигаюсь мимо задних дворов строителей, ювелиров и художников. В окнах хижин видно эдемов, но, к счастью, все заняты своими делами, и я не ловлю на себе ничей взгляд, пока поспешно прохожу вдоль ограды, а потом ныряю в редкий лес вокруг здания пайдейи.

Сегодня дети отдыхают, и мне не приходится красться с опаской, как ихневмону – к корытам с едой. Ещё увереннее я начинаю чувствовать себя, когда до слуха доносится шум воды. Прохожу по узкому коридору между двумя отвесными скалами и оказываюсь на площадке, со всех сторон окружённой горами.

Из-за леса, густо покрывающего склоны, сюда едва пробивается свет. Мой взгляд обыскивает пространство, но не находит ни одной живой души, и я наконец облегчённо выдыхаю, чувствуя себя гораздо спокойнее в закрытом пространстве.

Позволяю себе посмотреть на Водопад, из-за которого в кольце гор стоит оглушающий шум, воздух всегда насыщен водяными парами и над озером поднимается лёгкое марево.

Я ни разу не была в пещерах, где Нона время от времени скрывается. Но если не ошибаюсь, то выбраться моя подруга может только здесь.

* * *

Проходит не меньше получаса. Я сижу на камне, опустив руку в воду. Иногда поднимаю её и замечаю, как по пальцами стекает вода.

Полчаса – достаточное время, чтобы по многу раз прокрутить в голове одни и те же мысли и прийти к выводу, что моя жалость однажды сыграет со мной злую шутку. А может, я помогаю Ноне по совсем другой причине?..

Нужно отправиться в Воронку – сделать так, как велела Аврея. Когда меня найдут здесь, я смогу сказать, что просто хотела помыться, но ложь окажется напрасной, если подруга так и не появится. Авгуры могли уже давно вернуться во Фрактал и не найти меня, рассказать бабушке, что я пыталась то ли догнать Нону, то ли помочь ей сбежать. Прямо сейчас, возможно, решается моя судьба, пока я сижу здесь и размышляю, как поступить.

В любом случае нужно возвращаться.

Сквозь шум воды пробивается кашель. Я осматриваюсь и вижу, как из-за кустов папоротника показывается Нона. Она держится за грудь, будто ей нечем дышать, но кашель постепенно прекращается, и девушка, с самого начала поймав мой взгляд, наконец-то приближается и говорит:

– Похоже, ушла.

Я ждала её достаточно, чтобы теперь быть готовой произнести единственно верные слова:

– Объясни мне нормально, что произошло. Иначе я в этом больше не участвую.

– Хорошо, – сразу соглашается Нона, чувствуя мою решимость. – Я расскажу.

Однако взгляд девушки передвигается мне за спину и становится испуганным. Я ощущаю, как мои плечи сводит от напряжения и чьего-то пристального внимания.

– Фортунат? – сдавленно произносит Нона, словно из её лёгких выбили весь воздух.

Его приближения не почувствовала ни одна из нас. Точно так же, как прежде не заметили приближения Авреи в Гористом венке…

Я оборачиваюсь: эдем переводит удивлённый взгляд с меня на Нону.

– Фортунат, пожалуйста… – начинает моя подруга. – Ближние устроили преследование. Погоня была спланирована заранее. Это неправильно. Так нельзя. Мы так не поступаем с эдемами.

Я не знаю, что сказать, Фортунат, похоже, тоже, и тогда Нона жалобно спрашивает:

– Что вам сказали авгуры?

Она смотрит на парня, а потом на меня.

– Ничего! – отвечаем мы с Фортунатом одновременно.

Мне больше сказать нечего, но парень продолжает:

– Я вернулся во Фрактал, и мне сообщили, что тебя не могут догнать, чтобы спокойно поговорить. Никто не знает, что произошло. Кроме авгур, разумеется. Но они слишком встревожены, чтобы объясниться. Что ты сделала? Нарушила какие-то правила?

Нона сжимает губы.

– Да.

– Зачем ты убегаешь? – не понимает Фортунат и, сам того не ведая, повторяет слова, которые я уже говорила подруге. – Давай поговорим. Авгуры поймут, что бы ни произошло, и всё простят, если понадобится.

Губы девушки превращаются в тонкую линию.

– Я не жалею о содеянном и не раскаиваюсь.

Мне неизвестно, о каком проступке речь, но отчаяние и боль в голосе заставляют моё сердце сжаться.

– Потому что теперь знаю правду, – добавляет Нона, и тревожное предчувствие болезненно колет в груди.

– О чём ты? – напряжённо спрашивает Фортунат, однако Нона отвечает не внятно:

– Вы не поверите мне. Я должна показать. Но не могу, потому что авгуры этого не допустят. Поэтому остаётся только уйти из Фрактала. На время. Помогите хотя бы в этом.

Ударение на слове «хотя бы» ранит, но размышлять нет времени.

– Что ты говоришь?! – восклицаю в ужасе.

Я рвусь к Ноне, но она отступает, как от огня, переводя взгляд, полный страха, на Фортуната, чьи плечи напрягаются, а позади него в воздухе появляется пока ещё едва заметный лиловый образ.

– Не откликайся. Пожалуйста, – просит Нона, отступая обратно к пещере, откуда пришла.

Я хватаю её за руку, потому что не хочу отпускать, вновь не получив ответов. Парень замечает и узкий проход, на который с тоской поглядывает девушка, и то, как я цепляюсь за ладонь подруги.

– Прошу вас, поверьте: я ничего не сделала, – едва не горестно шепчет Нона.

Мы с Фортунатом переглядываемся. Похоже, он, как и я, понятия не имеет, что случилось, но в его взгляде я читаю собственные мысли, которые уже приходили ко мне не раз: «Стоит ли доверять Ноне после всего, что она творила?..»

Нона прогнала фантом Гилара. Я проигнорировала приказ Авреи. Если Фортунат не ответит на зов фантома, всем троим не избежать неприятностей.

Тени в глазах парня появляются лишь на мгновение, но для меня этого достаточно: я уже знаю, как он поступит…

Фортунат оборачивается, и образ авгуры Авери, хоть и остаётся лиловым, становится настолько чётким и ярким, что я могу не просто увидеть женщину в полный рост, но даже различить пламя, бушующее в её глазах, пускай не цвета охры, а нежно-фиолетового оттенка.

– Не упусти Нону, – велит авгура таким тоном, что по моей спине проходит холодок. – И Габриэллу. Она ей помогает.

Взгляд Фортуната, ошеломлённый и разочарованный, останавливается на моей подруге, а потом перепрыгивает на меня. Только ни ошеломление, ни разочарование никуда не деваются…

Нона резко вырывается из моих рук, направляясь к пещере, а я не успеваю удержать её, но девушка вдруг сама замирает, словно не может двинуться дальше. Спустя мгновение я чувствую то, что застало её врасплох…

Чужие взгляды и мысли блуждают по нам, словно касаются физически. Пускай и притуплённо, но ощущаются эмоции ближних: вопрошающая растерянность, затхлый страх, колкое осуждение. Я хочу стряхнуть всё это с себя. Спрятаться.

Земля качается, и, похоже, в любой момент может разверзнуться, образовав бездну, в которую я упаду.

Нона оборачивается ко мне. Её взгляд нервно бегает, ладони дрожат. С ужасом догадываюсь, что произошло, но заставляю себя повернуться.

На площадку, окружённую горами, выходят эдемы – те, что преследовали нас от самого Гористого венка. Сначала их всего пятеро, но потом становится всё больше и больше…

За спиной – Водопад, впереди – другая стихия, и я понятия не имею, чьему строгому суду доверить свою жизнь, а главное: когда и как я стала подсудимой…

Люди замедляют шаг, пока не останавливаются полукругом. Они расступаются, и вперёд выходит Аврея. Это уже наша третья встреча за день, и судя по искажённому эмоциями лицу женщины, эта встреча будет последней на сегодня и самой неприятной…

Аверя смотрит на нас одновременно с горечью разочарования и радостью победы.

Проходит несколько минут. Молчание затягивается, и я не сразу понимаю, чего мы ждём. А потом… озарение, кого мы дожидаемся, ударяет, как гром.

Мы ждём верховную авгуру.

Мои ноги подкашиваются.

Не знаю, что сделала Нона, но авгурам её проделки явно надоели. А я заступилась за подругу. Снова.

Стыд поднимается в груди, растекается по телу и просвечивается сквозь кожу, бросая меня в краску. Страх сковывает руки и ноги, сжимает их, словно плющ.

На этот раз подруге не избежать Народного суда.

Вполне возможно, что и мне тоже…

Я ощущаю присутствие нашей верховной авгуры за несколько секунд до того, как она проходит между подданных.

Многочисленные цветы и ветви плотно укрывают хрупкое тело. Она не любит носить пустышки: предпочитает живые растения. Из-за этого её одежда шевелится и меняет форму. Авгура плывёт по земле так медленно, словно в запасе миллионы лет.

Делаю вдох и поднимаю взгляд.

Коса, отливающая серебром и золотом одновременно, как змея, сползает по плечу. Лицо выглядит молодым, но возраст выдают волосы серебристого цвета – оттенка, какого нет больше ни у кого в целом Фрактале, и глаза, менее яркие, чем у других эдемов.

Я заставляю себя встретиться с женщиной взглядом. Того понимающего, которым она смотрела на меня утром, нет и в помине. Нежная улыбка, что украшала её лицо прежде, сейчас не касается губ.

В серо-зелёных глазах оседает разочарование. Взгляд старейшины проникает мне в самую душу. Я слишком хорошо понимаю чувства, отразившиеся на лице женщины: моя подруга попалась. А вместе с ней и я. Не в первый раз.

Больше бабушка не будет читать нравоучения моей подруге. Сегодня она будет судить её, как верховная авгура.

А заодно и меня – свою внучку.