Читать книгу С тобой уйду - Анна Сулацкова - Страница 10

Я постепенно сходила с ума. Как по-другому объяснить появившееся, будто из ниоткуда зеркало, я не могла. Неужели здесь кто-то был, пока меня не было? Но я сразу отмела эту мысль. Он бы не смог пройти мимо нас незамеченным, если только у него нет плаща невидимки… Да и само зеркало казалось достаточно тяжелым, чтобы его мог поднять один человек.

Деревянная рама выполнена в стиле старинных гравюр с необычными завитками и тонко исполненными, вырезанными цветами с золочением по всей внешней окантовки зеркального полотна. Оно было большим, почти в полный рост.

Я подошла ближе.

Опять лилии.

Я дотронулась рукой до гладкой поверхности и ощутила тепло, как от ладони другого человека. Чувство опасности обожгло пищевод. Я боялась поднять глаза и посмотреть на себя. Боялась увидеть эти зеленые яркие глаза, боялась и ждала одновременно. Меня что-то притягивало к нему, и я была уже готова…

Громкая трель телефон заставила меня подпрыгнуть на месте. Очнувшись, я тряхнула головой. Наверное, я просто не заметила его раньше. Да, именно так. Казалось, кто-то вкладывал в меня эти мысли, и я попятилась в сторону лестницы.

Пожалуйста, пусть это будет Катя, шептала я, пожалуйста, мне сейчас жизненно необходимо услышать родной голос.

Я побежала на второй этаж, перепрыгивая через две ступени, не смотря по сторонам, как в детстве, когда еще была совсем крошкой и нас заставляли ходить в туалет по длинному темному коридору. Тогда я боялась, что за пятки меня схватит чудовище, сейчас, это чувство вернулось. Я успела схватить трубку, прежде чем она смолкла.

– Алло, – запыхавшимся голосом выговорила я, – Я слушаю, – успокоившись и более внятно, произнесла я.

– Я решила тебя простить, – голос Кати… «Спасибо, спасибо», – шептал мой внутренний голосок, всхлипнув, я сильнее прижала трубку к уху, почти сливаясь с ней, чтобы лучше слышать ее голос, – Ты там в порядке? – скрывая беспокойство спросила она, – Или в шоке, что я так быстро сменила гнев на милость, – я рассмеялась, обычно Катя злилась дня три, не меньше.

– Не считая того, что мне кажется, я схожу с ума от одиночества, всё отлично, – я села в кресло качалку и, откинувшись на спинку, стала медленно раскачиваться, – Как ты?

– Очень по тебе скучаю, – ответила она, я закрыла глаза, представляя, как она накручивала прядь коротких волос на палец. Эта привычка у нее появилась еще в детстве, когда Катя появилась в приюте и не знала, как себя вести.

– А если серьезно? – я не открывала глаз, наслаждаясь тишиной и общением с лучшей подругой.

– Полный дурдом на работе, – со вздохом проворчала Катя, – Я забыла, когда в последний раз по-настоящему развлекалась.

– Добро пожаловать в мою жизнь, – комната постепенно погружалась в сизый полумрак, сдаваясь ночи. Надо бы зажечь камин, добавить нотки драматизма и романтики. Тени заполняли углы, стелясь под ноги, скоро лунная дорожка заставит их уйти, но не сейчас, сейчас комната полностью в их власти.

– А помнишь времена, когда нас заботила только одна проблема, как бы не подхватить грибок в ванной приюта, как у Таньки? – я только хмыкнула в ответ, ни за что не хотела бы вернуть эти годы обратно, – Как ты там без меня? – в телефоне воцарилась тишина, только дыхание Кати и легкий треск.

– Справляюсь, – начала я, – Только вот… – я замолчала, раздумывая, стоит ли все рассказывать Кате, она заставит меня бежать отсюда, а я не уверена, что хочу этого. Пока не хочу. Что-то держало меня здесь, пугало до самых чертиков, но не отпускало.

– Только вот что? – вкрадчиво поинтересовалась Катя, я так и знала, что она вцепиться в случайно брошенную фразу, необдуманную и уже растворившуюся в воздухе.

– Мне придется научиться управлять лодкой, – выкрутилась я, решив, что не буду волновать ее, пока совсем не разберусь сама. Мне порой кажется, что Катя слишком переживала за меня и последние годы особенно. Тяжелый развод, депрессия и поиски нового смысла жизни, стали тяжелым временем не только для меня, но и для нее, я разрывала ее на части. И сейчас не буду это делать.

– Что?! – я рассказала ей всё, упуская первые тревожные симптомы развивающей шизофрении, галлюцинации в зеркале и голоса я решила упустить, – Так у тебя появился ухажер? – взвизгнула она.

– Скажешь тоже, скорее наоборот, – еле слышно пробурчала я, – Он последний человек на земле, которого бы я хотела видеть в этой роли.

– Он некрасив? – энтузиазм подруги поутих, – Но это не главное, ты ведь это знаешь, – с нажимом сказала Катя.

О, да, я знала, так же, как знала, что у любви есть свой срок.

– Наоборот, даже очень, – перед глазами предстал образ Исая, я вытеснила его из головы, заменив на миленьких овечек, но он предстал в образе пастуха. Я моргнула и встала с кресла, куда подевалась моя сумка?

– И в чем тогда проблема? – непонимающе поинтересовалась она.

– Кать… – пробормотала я, вытаскивая пачку сигарет из найденной под креслом сумки.

– Что? Ты ведь не хочешь после тридцати пяти искать мужчину на сайте знакомств, выставляя свои удачные фотки в трусах?

– Мне идут кружева, – сквозь смех выдавила я и, взяв тонкую зажигалку, вышла на террасу. Холод обжег щеки, ветер стих и даже запах озера теперь остался внизу, не долетая до меня. Сырный шарик луны выкатился на звездное небо, нагло отвлекая внимание на себя. Облокотившись на парапет, я чиркнула зажигалкой и закурила, блаженно прикрыв глаза.

– Их никто не оценит, – спустила меня на землю подруга.

– Не проверишь, не узнаешь, – глубокомысленно извлекла я, выпуская сизый дым, смешиваясь с паром, он вылетал изо рта, поднимаясь ввысь плавными линиями.

– Я пошутила! – запротестовала Катя и по голосу я поняла, что скоро она будет прощаться, и я останусь одна.

– Когда ты сможешь выбраться ко мне? – быстро спросила я, прежде, чем Катя скажет мне «пока».

– Не раньше, чем через месяц, – виновато произнесла подруга, я сдержала разочарованный вздох, он раздирал мне грудь, а я только глубоко затянулась.

– К этому времени, я успею привести дом в более презентабельный вид, – энтузиазм, который я не чувствовала, лился из моих уст помимо моей воли, я сама так захотела.

– Договорились, – Катя помедлила секунду и добавила, – Береги себя, как я тебя.

– А ты себя, как я тебя, – подхватила я нашу клятву, придуманную в последний вечер, перед тем, как Катю удочерила приемная семья, а я осталась так же, как сейчас, в гордом одиночестве. Но тогда у меня не было за спиной того опыта, какой есть сейчас. Затушив сигарету, я вернулась в комнату и, закрыв дверь, поправила шторы.

Переодевшись в халат, я решила спуститься вниз и выпить какао. Если найду, конечно. Аппетит пропал, да и спать совсем не хотелось, я быстро спустилась вниз и почти бегом вбежала на кухню. Мягкий электрический свет прогнал мой страх, и я с улыбкой обнаружила коробку с какао на полке, рядом с упаковкой овсяного печенья.

Неплохо, может быть мы не только внешне похожи… Вскипятив молоко, я насыпала несколько ложек какао и сахара, черт с ней, с диетой и налила готовый напиток в большую белую кружку. Забравшись на высокий стул, я наслаждалась воцарившимся покоем, будто ничего не случилось, так бы и продолжалось, пока я не услышала уже знакомый голос.

– Соня… – прошептал голос, я бросила взгляд на часы, в такое позднее время, может показаться всё, что угодно, убеждала я себя, – Соня… – повторилось вновь через несколько минут. Я всеми силами пыталась не обращать на него внимания. Я вымыла посуду и протерла почти все полки на кухне.

Я не знала, о чем я думала, а если и думала, то явно не тем местом, чем обычные люди в такой ситуации. Подождав полчаса, я решилась вернуться в спальню, по пути включая всё, что горит.

Ступени издавали легкий скрип под ногами. Оказавшись в коридоре, я была уже готова вздохнуть с облегчением, как внезапно мою спину обдало холодом. Краем глаза, я заметила, что в конце коридора кто-то стоял. Я стала пятиться в сторону своей спальни, но сейчас она была так далеко, словно на другой галактике, сузившая до размера молекулы.

– Соня… – голос из шепота перерос в почти отчаянный хрип, – Софья, помоги мне… – фигура приобретала отчетливые формы, женщина, одетая в длинное черное платье и убранными за спину каштановыми волосами, медленно приближалась ко мне, протягивая руки в умоляющем жесте. Я отходила к стене, не веря, что шизофрения может так быстро прогрессировать, внутренний голос валялся в отключке и не мог меня переубедить.

– Тебя нет, – повторяла я, как заведенная, – Тебя нет, – это заклинание должно сработать, как в детстве. Мне это просто сниться, я зажмурилась, приказывая женщине исчезнуть.

– Софья… – совсем близко раздался голос, и я уловила легкое движение воздуха около своих ног. Резко открыв глаза, я смотрела на улучшенную копию себя. Холодное выражение лица с идеально вымеренными чертами. Гордый разлет бровей, тонкий нос с заостренным кончиком и мои высокие скулы, – Спаси меня от него, Соня! – яростно прошипела она и вдруг стала меняться.

Я вся покрылась липким потом, ужас сковал мое тело цепями и я не могла сдвинуться с места. Не могла ни смотреть, отключив здравый смысл, чтобы не сойти с ума. Ее лицо словно стирали ластиком, исчезли глаза, превратив провалы глаз в огромные дыры, внутри которых светился огонь, он разгорался всё сильнее. Пламя сжигало волосы, пожирая рот и нос, кожа плавилась, как свеча, стекая и капая белым парафином. Она протянула ко мне горящую руку и я, наконец, очнулась.

– Нет! – закричала я и бросилась вниз по лестнице, – Нет, – всхлипывала я, слезы струились из глаз.

Я почти добежала до входной двери, но что-то заставило меня остановиться и повернуться к зеркалу. Оно изменилось, зеркальное полотно, как ртуть, разливалось на пол. Я как вкопанная, наблюдала за этими переменами. В висках бил пульс, на меня нахлынуло спокойствие, я смирилась со своей участью. Смутные видения, напоминающие вырезанные кинокадры из мелодрамы, разворачивались внутри образовавшейся пустоты, превращаясь в пугающую реальность.

– Настя, он нам не нужен! – кричал мужчина, догоняя девушку, я узнала его, точно такой же, как на черно-белой фотографии. Мне не надо было видеть лица девушки, чтобы понять, кто она.

– Уже поздно, – нежно произнесла Анастасия, склонив голову набок, уложенные в высокую прическу каштановые волосы блеснули золотом в пламени свечей, – Ты ведь на самом деле не такой, – она протянула к нему руку.

– Что? Что ты, черт возьми, хочешь этим сказать? – резкий удар и мою щеку обожгло болью, я дрожащей рукой дотронулась до горящей кожи, продолжая неподвижно стоять, ощущая внутри пустоту. Меня не наполняла злость, только безграничная любовь к нему. Не моя. Чужая. – Сделай тогда с этим что-нибудь, поняла меня, – яростно хлопнула дверь, и он ушел, оставляя после себя мертвенную тишину.

Я знала, какая она на вкус, эта боль была мне знакома.

Опять что-то неуловимо изменилось и вот я не просто свидетель, а участница. В моих руках какой-то сверток, я со страхом оглядываюсь и открываю люк. Я боялась, что кто-то заметил меня, но в коридоре не слышно шагов и я соскользнула вниз. Внутри было прохладно и пахло туберозой. Мне всё здесь было знакомо. Каждый уголок.

Я осторожно положила сверток в кроватку и зажгла свечу. Пляшущий огонек тускло освещал небольшое пространство. Я кого-то ждала, отчаянно нуждаясь в нём. Он обещал помочь, а он никогда не обманывает. Я прикусила от нетерпения губу, когда услышала, как кто-то вошел в комнату.