Читать книгу С тобой уйду - Анна Сулацкова - Страница 9

Солнце стояло уже низко, когда я вышла на улицу. Вся западная сторона приобрела багряный оттенок. Остановившись на крыльце, я поправила белый объемный вязаный свитер, это единственная теплая вещь, которую я додумалась бросить в чемодан. Поверх него, я накинула куртку, но застегнуть уже не смогла.

Прохладный ветер очистил небо и поднимал в воздух листья и высохшую пыль. Я спустилась вниз, убирая лезущую в глаза прядь волос. Мои пальцы наткнулись на что-то холодное,

«Кто-то забыл положить чужое на место», – проворчал внутренний голосок, с осуждением глядя на заколку, но возвращаться обратно не было никакого желания, придется смириться со своей совестью.

Исай ждал меня на краю сопки, убрав руки в карманы. Его взгляд был направлен вдаль. Я не торопилась нарушать его одиночество, что-то печальное было в его напряженных плечах и в линии спины. Я тихо ступала по дорожке, дождь смыл грязь, кое-где виднелись сколы, то ли от старости, то ли сотни ботинок гостей…

Я оглянулась на дом. Что ж, свет не сделал его привлекательнее, а фигуры на нем красивее, но в нем была тоскливая оголенностью, словно он стыдился своего вида, как аристократка обнаженной лодыжки. Может быть, в него просто нужно вдохнуть новую жизнь, как в меня?

А вот и гостевой домик, про который говорил Исай. Вчера я не смогла его разглядеть. Небольшое одноэтажное строение с пологой крышей, притаившееся в тени особняка. К нему вела узкая тропинка. Довольно миленький и даже уютный, больше похожий на игрушечный домик.

– Из-за движения земной коры образовываются глубокие котловины и наполняются водой, – проговорил мужчина, как только я подошла. Он смотрел вниз, на удивительно синее озеро, оно словно сливалось с голубизной неба и багряным закатом, отображаясь на гладкой водной поверхности разноцветным рисунком, – Несколько веков назад, это озеро назвали «Иса», что означает «Остановка», довольно говорящее название для этого места, не так ли? – он повернулся ко мне, холодное идеальное лицо без эмоций, мне стало неуютно и некомфортно от его равнодушия.

Я только кивнула.

– И как нам спуститься вниз? – я со страхом смотрела на крутой спуск, после прошедшего ночью дождя, он, наверняка стал скользким, без нужной подготовки, можно свернуть себе шею, подобный финал стал бы неизбежным концом, если бы я только ступила туда.

– Не знаю, как ты, а я по лестнице, – Исай указал рукой на сделанные в скале деревянные достаточно широкие ступени с поручнями с двух сторон, скрытые от посторонних глаз сухим кустарником.

От злости у меня потемнело в глазах.

– Повадками ты хуже самого последнего люмпена, – прошипела я, вспоминая нашу вчерашнюю встречу и стала спускаться вниз. Этот легкий путь был здесь с самого начала, но Исай не словом не обмолвился о нем, предпочитая идти с моим тяжелым чемоданом впереди, втайне посмеиваясь надо мной.

Наверное, у него извращенное чувство юмора, вот в чем его изъян, в характере, а это хуже, чем родиться с кривыми ногами, например. Надо было развернуться и уйти, но тогда я не смогу одна покидать этот остров, пришлось затолкать свою гордость куда подальше и заткнуть верещащий от возмущения внутренний голос.

Когда я оказалась внизу, меня всю трясло, я хотела ударить его или закричать, сделать что-нибудь, чтобы злость ушла, но я продолжала молчать. Камешки отскакивали от моих ботинок с легким звуком падали обратно. Легкие волны качали лодку, запах от озера показался мне еще более специфическим, чем в прошлый раз.

– Тогда было безопаснее подниматься так, – произнес Исай, у него изменился голос, стал горьким и острым на вкус, как ментоловая таблетка от кашля. – Ты ведь не думаешь, что я специально заставил тебя карабкаться вверх без причины?! – вкрадчиво спросил мужчина, я всё так же молчала и гордо шла к причалу, – Сонь… – терпеливо позвал меня Исай.

Как он вообще посмел меня так назвать?!

Я почти дошла до пирса, но не выдержала и повернулась к нему. Исай стоял, широко расставив ноги. Светлые волосы еще больше растрепал ветер. Губы твёрдо сжаты, он смотрел мне в глаза. Под нахмуренными бровями светились нетерпением золотистые раскосые глаза.

– Именно так я и думаю, – тыкнула я в него пальцем, наплевав, что мой жест выглядел по-детски. Хотел правды, получи. Его глаза широко распахнулись от удивления, судя по всему, он не привык оправдываться и объяснять свои поступки.

– Вот так и вешают клише, – со вздохом произнес Исай, приближаясь ко мне, его походка была плавной, без лишних движений.

До отвращения уверенный в себе тип, я закатила глаза и шагнула на деревянный причал.

– Это правда, а не какой-то там ярлык, – бросила я ему и медленно стала продвигаться к привязанной лодке, если бы умела ею управлять, то избавилась бы от общества этого напыщенного индюка.

– Но ты меня не дослушала, – его шаги звучали рядом с моими.

– Вот, слушаю. – Я остановилась и обернулась к нему, скрестив руки, подняла голову, чтобы видеть, как он будет изворачиваться, придумывая лживые отмазки.

Я широко улыбалась, зная, что на этот раз, я не ошиблась и передо мной действительно тот сорт людей, думающих, что мир вращается вокруг них. Таким был Марк, а теперь вот он, где я так нагрешила и в какой жизни, что мироздание обрушивает на меня испытания в лице таких неадекватов.

Я опять наступала на одни и те же грабли. И, по всей видимости, мне это нравилось.

– Посмотри на ступени, – Исай не просил, а приказывал, – Что ты видишь? – странный вопрос, что я могла там видеть, кроме досок. Неохотно, я перевела свой взгляд туда, куда он просил. Моя улыбка стала медленно таять, когда я разглядела совершенно чистые и наверняка, еще пахнущие древесиной, недавно оструганные дощечки.

– Еще вчера их не было, – жестко закончил он, – Я только сегодня утром заменил старые на новые, от сырости доски быстро гниют и становятся опасными для того, чтобы выдержать вес здорового человека.

– Кхм… – прокашлялась я, собираясь с мыслями. Выглядеть идиоткой я умела лучше всего и сейчас я это лишний раз доказала. Впрочем, мне не привыкать.

– Это снимает с меня все обвинения? – насмешливо спросил Исай, – Управление лодкой совсем не похоже на управление автомобилем, – сменил тему мужчина, я с благодарностью взглянула на него, может быть он не такой, каким я его считала, но следующие его слова перечеркнули все мои тайные надежды, – Ты водить хоть умеешь?

– С восемнадцати лет, между прочим, – вздёрнув подбородок, я прыгнула в лодку и даже как-то умудрилась устоять на месте.

– Но это неважно, – он издевался надо мной, я прикусила нижнюю губу, чтобы не выругаться, как грузчику, – Забудь все, чему тебя учили в автошколе, слушай и запоминай то, что я тебе скажу. От этого будет зависеть твоя жизнь, ты понимаешь? – еще бы я не понимала, озеро на вид очень глубокое, а я так и не научилась плавать, но как говорила Катя, жить захочешь и не так поплывешь.

– Чтобы завести мотор, ты должна дернуть вот за эту ручку, – Исай показал на нее, расположенную где-то в моторе, что ж, это я точно запомню, – И сделать быстрый рывок тросом, попробуй, с первого раза у всех не получается, – Я сделала всё, как он сказал, это оказалось тяжелее, чем я представляла. На четвертый раз, я застонала от досады, плечо горело от боли, а мотор так и оставался глухим к моим попыткам и тихим мольбам.

– Не так, – Исай мягко сдвинул меня в сторону, небольшой размер лотки не позволял мне отойти от него подальше. Головой я касалась его груди, сегодня от него пахло едва уловимым древесным запахом и костром, – Вот так, – мотор шумно заработал, конечно, по-другому и быть не могло, я едва слышно хмыкнула, вторя своему внутреннему голоску.

– Теперь можно сесть и отрегулировать скорость, поставив на нейтралку, – я внимательно его слушала, следя за его движениями, – И только после этого можно отвязывать лодку, понятно?

– Да, – ответила я, но через секунду добавила, – Более или менее, в теории все звучит здорово, пока не начинаешь это делать, – Исай стоял у меня за спиной, и я повернулась к нему. Уголки его губ дрогнули в улыбке, и я заметила, что морщинки вокруг глаз придавали его лицу мальчишеское выражение.

Стало холодать всё сильнее, вечер принес приятную усталость, и я даже забыла об утреннем происшествии в одной из комнат.

– На самом деле, всё не так сложно, как кажется, – ветер стал сильнее, раскачивая пол под моими ногами, я опустила голову, чтобы лучше рассмотреть, как встать, чтобы не рухнуть за борт.

– Откуда она у тебя? – я почувствовала, как Исай дотронулся до моих волос пальцами. Взгляд стал тяжелым, с красновато-медным оттенком. Мне стало жутковато, я ведь его совсем не знала.

– Нашла в одной из комнат, – прошептала я, его глаза метнулись к моему лицу, зрачки расширились, заполняя почти всю поверхность зрачка, как у кошки, когда она начинает свою игру с жертвой, – Забыла снять, – я ненавидела себя за эти дрожащие нотки в голосе, я имела полное права брать всё, что найду в своем собственном доме.

Но выглядело всё так, словно я украла эту вещь и присвоила себе то, на что не имела никакого права.

– Думаю, на сегодня урок окончен, – проговорил Исай, он заглушил мотор и помог мне выбраться из лодки, но мне казалось, что ему неприятно дотрагиваться до меня, так быстро он убрал ладонь с моей руки.

В полном молчании, мы двинулись обратно. В глубине души, я чувствовала разочарование.

«Он всего лишь красивая обертка, – убеждал меня внутренний голосок, – просто элемент удачного декорирования и набор хороших генов, не более того. Не думай, что Исай заботится о тебе по собственной воли, ему за это хорошо платят. Ты уже однажды обожглась, не стоит опять это делать, влюбляться в первого встречного. Спрячь эти грабли подальше».

Одинокая птица кружила вокруг дома, почти парила в воздухе. Я наблюдала за ее серым силуэтом на фоне чернеющего неба, как вдруг, она резко метнулась в сторону окна, и, ударившись об стекло, рухнула вниз.

– О, нет, – прошептала я и кинулась к ней, сойка пыталась взлететь, но ее левое крыло безжизненно повисло. Я опустилась перед ней на колени прямо в грязь.

– Брось ее, – проговорил Исай, – Эта птица уже не жилец, – безжалостно закончил он, я подумала, что ослышалась.

– Мы не можем бросить ее здесь одну, – я не представляла, как смогу заснуть после этого.

– В дикой природе именно так и бывает.

– В дикой природе они не врезаются в стекла, – парировала я, – Мы можем попытаться ее спасти, – давила я на Исая, мне казалось, что у него вообще отсутствует сердце и сострадание.

– Она уже не будет такой, как прежде, – Исай подошел ко мне и склонился над птицей, рассматривая ее.

– И не надо, – я не понимала его сопротивления, – Разве это важно, когда кому-то требуется помощь? – я погладила испуганную птичку по головке, успокаивая, она явно прибывала в шоке.

– Это глупо, – Исай сел рядом со мной, и это был знак, что ему не все равно. Мы вместе склонились над ней, решая, что делать дальше, – Можно попытаться соорудить шину и… – он замолчал.

Наши лица оказались в опасной близости друг к друга. Исай казался мне призраком, сотканным из тысячи моих фантазий и снов. И я хотела сделать всё что угодно, лишь бы дотронуться до него. Просто прикоснуться к его побледневшей коже, скрывающей южный загар.

Интересно, а он любит путешествовать? Где он успел уже побывать? В этот момент, я хотела узнать о нем все.

Воздух будто потрескивал от напряжения, но Исай осознанно оборвал возникшую между нами связь и отвел глаза в сторону.

– Пойдем, – мужчина нежно взял сойку на руки и не глядя, пошел в сторону гостевого домика. А я сидела в грязи, не понимая, что только что произошло. Очнувшись, я последовала за ним. В очередной раз мне стало стыдно, но я решила об этом не думать. Не сегодня. Не сейчас. Не в эту самую минуту.

Я вошла в небольшую комнату со вкусом обставленную. Диван, несколько кресел и камин, шкура какого-то животного лежала рядом, круглый стол с открытой книгой, мне стало любопытно, что он читает.

– Держи ее, – Исай передал мне птицу, а сам скрылся за дверью.

– Скоро всё закончится, – шептала я ей, но не знала, кому действительно обращалась, к себе или к ней.

Через несколько минут Исай вернулся с аптечкой и клеткой. Я не знала, где он ее нашел, но на вид она была прочной и большой. Мужчина взял кусок марли и смазал ее мазью. Его действия были спокойны, он не суетился, будто для него было не впервой спасать попавших в беду пернатых. Он приложил марлю к сломанному крылу бедной птицы и наложил шину, закрепив ее клейкой лентой.

Я осторожно посадила ее в клетку. После всех наших манипуляций, сойка стала заваливаться набок, издавая неприятные для слуха звуки. Я удивленно взглянула на Исая, в который раз за это время.

– Это нормально, – он поставил клетку с птицей на тумбочку у окна, – Она научиться держать равновесие.

– Хорошо, – я была рада это слышать, – Значит, она поправится.

– Будем надеяться, что через несколько недель, сойка сможет летать, – я посмотрела на всё еще находящуюся в шоке птицу и ощущала себя так же, будто это меня заперли в клетке.

– Ладно, мне пора, я рада, что она под надежной опекой.

– До завтра, – проговорил Исай, я пошла в сторону своего дома, чувствуя спиной, как он смотрел на меня.

Может быть, мне стоило попросить Дмитрия подыскать мне другого помощника? Но я быстро отбросила эту идею. Так я покажу свою слабость. Всего несколько месяцев или, даже недель, и я смогу остаться одна.

Я вошла в дом и захлопнула входную дверь, закрыв ее на цепочку.

Но что-то неуловимо изменилось. Я осмотрелась. Нет, вроде всё так же. Я включила настенные бра и пошла в сторону кухни. Уловив свое отражение в зеркале, я резко остановилась.

Я могла поклясться, что когда уходила отсюда, его здесь не было.