Читать книгу Гряда, или Чёрная сторона луны - Анти Фимас - Страница 11

Обо всём этом журналист размышлял, пока шёл, спрашивая дорогу у случайных прохожих, в направлении администрации посёлка. Он открыл внешнюю дверь, затем внутреннюю и дальше двинул вправо по коридору, в конце которого висела табличка «Приёмная».

В маленькой комнатушке сидела невзрачная девчушка-секретарь с пшеничными волосами, закрученными в косу. Она сразу отрапортовала, что «главы администрации нет, но возможно будет чуть позже».

Тогда Павшук развернулся к двери напротив с не менее важной надписью как бы золотыми буквами «Заместитель главы администрации», толкнулся туда. Из-за стола на него подняла глаза широкоплечая женщина с короткой рыжей стрижкой. На её чуть удлинённом носу восседали – в тон строгому коричневому костюму – очки в тонкой оправе.

– Что вы хотели? – спросила дама недовольным голосом.

– Я должен был встретиться с вашим главой, но его нет на месте. Приехал к вам в командировку. Вот моё удостоверение журналиста.

Недовольная заместительница поправила своё подобие причёски, чуть прикрывавшее крупные клипсы из перламутра со знаками «инь-ян». Затем проскрежетала:

– Он сейчас должен подойти.

* * *

Действительно, почти сразу сзади стукнула дверь. Оглянувшись, журналист увидел толстого, рыхлого сложения мужчину с вислыми усами, который входил в комнату. За ним ещё стоял тщедушный старикашка тоже с длинными усами, весьма неопрятного вида.

– Это вы к нам из газеты? – спросил мужчина. Подал руку: – глава администрации Михаил Тряпкин. Мне уже сообщили о вас. Не удивляйтесь, это же деревня – все новости вмиг разносятся.

Он пригласил журналиста в свой кабинет, сел в кресло за столом, который стоял перекладиной буквы «Т» к другому, более длинному столу напротив входа. Справа от кресла главы располагался ряд окон просторного кабинета. Тут же стояли два знамени – Российской Федерации и сельского поселения. Над креслом висело деревянное панно с гербом Лещёва.

Павшук сел справа за вторым столом. Показал редакционное удостоверение.

Тряпкин с любопытством оглядел гостя и с добродушной улыбкой протянул:

– И что вас сюда тянет? Как поднял один крикун шумиху на всю Россию, так теперь к нам едут все, кому не лень – журналисты, всякие как бы исследователи, туристы и вообще всякие проходимцы. Местные жители совсем измучились! Поля и огороды за посёлком вытоптали – уфологи ищут чёрте-что! Я отсюда родом, и ни разу, – он подчеркнул интонацией, – ни разу ничего удивительного не замечал. Но приезжие почему-то мне не верят. А верят сумасшедшему, который строчит дурацкие книжки! Угораздило же его родиться в наших местах. Поймите меня правильно, как главу местной власти.

– Да вы не расстраивайтесь, – улыбнулся Павшук. – Нет так нет. Хотя… Разве бывает дыма без огня?

– Ай! – махнул рукой глава поселения, – пишите, что хотите! Вам же сейчас свободу слова дали. Хотя не скрою, с одной стороны, приятно, что прославились на всю страну. Жители имеют даже доход от приезжих: каждый будто бы что-то где-то замечал, сдают комнаты для проживания, транспорт предлагают. Иные даже вспоминают, что где-то когда-то что-то замечали странное на Гряде… Приезжих становится больше, и скоро окончательно переделаем бывший «Дом колхозника». Назовём его по-заморски «хотель»! А знаете, что мы ещё инсценировали?

Корреспондент не понял вопроса:

– Что «инсценировали»?

– Да решили инсценировать на следующее лето вместе с Белоусом грандиозный праздник с представителями правящей партии «Денежн…». Тьфу ты! «Надежная Россия»!

– А-а, инициировали, – поправил его Павшук. – Да, это весьма… – Он чуть не брякнул слово «забавно», но благоразумно промолчал.

А Тряпкин продолжал:

– Уже приезжала к нам представительница их партии – депутат Кавычка, которая пообещала государственную поддержку. Представляете, если представители этой партии однажды первыми встретятся с инопланетянами, а после, благодаря посланцам Вселенной, понесут свои прекрасные идеи в далёкий космос? Да, скоро развернёмся по-настоящему…

Журналист держал паузу, почувствовав замаскированную иронию в словах Тряпкина. Лишь подумал: «И роли, наверное, уже всем прописали под «инсценировку». Нет, велика притягательная сила власти – тот, кто познал её медовый вкус, вряд ли после оторвётся от тёплого креслица. Всё понимает человек, но виду не подаёт. А уж если в это Нью-Лещёво потечёт финансовый ручеёк из областного бюджета, то его вообще не вырвешь кресла».

Глава поселения высказал озабоченность:

– Правда, меня беспокоит, что люди очень не любят членов этого самого «УФОРосса». Вот уфологи устраивают летние лагеря ежегодно, а наши – чуть те уедут – всё разоряют! Так и ведётся у них скрытая война. Но лучше бы вы написали о музее на соседней улочке. Много чего узнаете об истории Лещёво. Можете также осмотреть нашу главную достопримечательность – развалины храма колонистов. А больше что тут смотреть? На месте немецкого кладбища давно разбили прекрасный парк с Дворцом культуры. Хотя… – Тряпкин как-то задумчиво замолчал. Потом совершенно неожиданно продолжил: – Зря вы сюда приехали. Беспокойные у нас края. На днях опять сообщили, что убили на трассе целую семью, которая ехала отдыхать на Чёрное море. И это не первое убийство! За полицией несколько «висяков» уже третий год числится.

Павшуку показалось странным, что Тряпкин увязал экзотическую уфологию с прозаическим криминалом: ну, не инопланетяне же отправляют на тот свет беспечных водителей! Коли на то пошло, так первым лучше вторых на свои опыты употребить.

– Можно ещё вопрос? – вставил Владимир. – Слышал, будто у вас тут люди сами собой сгорают. Даже приводят конкретные случаи. Это правда?

Тряпкин хмыкнул и кивком показал за спину корреспондента:

– На ловца и зверь бежит. Знакомьтесь, вот наш пастух. Расскажи, Иваныч, что случилось тем парнем.

– Чо-чо, – замялся тщедушный старикашка и почесал длинный ус, – был такой случай с одним парнишкой, гребут-твои-сто-колёс. Мы с ним поочерёдно коров пасли в то лето. Шебутной был малость товарищ, вечно во всякие истории встревал. А как раз перед тем случаем ходил, как в воду опущенный. Я его всё расспрашивал: что случилось? Молчит! Однова как-то обмолвился: «Нет справедливости на земле! Только в раю можно счастье обрести». Я как услышал это от него, молодого, чуть с копыт не свалился! Потом узнал, что он в религию сильно вдарился. С кулугурами якшался, вот и повредился умом.

– Ну, и?.. – в нетерпении уставился журналист. – Дальше что?

– А ничё! Он после меня на следующий день пас коров. И вдруг прямо сгорел на рабочем месте! Гребут-твои-сто-колёс, прости, господи.

– Как же его обнаружили? – растерянно спросил Павшук.

– Дык, меня послали за ним в обед. Говорят, чёй-то нету его. Узнай, в чём дело. Я пошёл в степь и почуял знакомый мне запах. Пахло жареной человечиной, гребут-твои-сто-колёс…

Журналисту чуть не перекосило от подобного откровения. Он спросил с непонятным волнением в горле:

– Вы откуда знаете, как пахнет гм… Сгоревший человек?

Старик посмотрел на него взглядом много повидавшего на своём веку, и произнёс:

– Когда сюда пришла война, я был совсем маленьким – около десяти лет. Однажды во время бомбёжки бомба попала в соседский дом, и он сгорел с большой семьёй. С тех пор помню тот отвратительно-сладковатый запах… Мне кажется, и сейчас такой запах иногда чую в степи. Говорят, после ещё два-три человека сгорели, вспыхнув, как спички.

Павшук сделал понимающую физиономию, скривив губы. Повернулся к главе администрации:

– Жуть у вас кромешная.

Тряпкин показал в окно дорогу к местной гостинице и смущённо пробормотал:

– Вы извиняйте, комфорт в «хотеле» совсем не заморский, могут бегать тараканы.

Когда Павшук уже зашагал вдоль административного здания, краем глаза заметил, как из-за шторы за ним наблюдала заместительница главы. «Вот любопытная Варвара, – разозлился он. – Оторвёт кто-нибудь твой комариный нос».