Читать книгу Машина страха - Антон Чиж, Лана Вилан - Страница 5

3

В начале Литейного проспекта располагается здание в классическом стиле, которое добрый человек старается обходить стороной. А злодей и подавно. Слава его гремит на всех этапах, пересылках, каторгах и тюрьмах. Поминает его недобрым словом мир воровской, остерегается и не желает никому попасть туда. Впрочем, некоторые выходят из него оправданными. Если, конечно, присяжный поверенный окажется ловким, а присяжные заседатели поверят его байкам. Как снаружи, так и внутри здание Окружного суда Санкт-Петербурга внушало мысль о незыблемости правосудия. Которое в России частенько бывает без повязки на глазах. К чему беспристрастный суд, когда и так ясно, кто виноват. Только время зря терять.

Кроме залов заседаний, в которых вершился суд, в здании находились кабинеты судебных следователей, чья роль в процессах была решающей. Полиция только собирает факты, а уж оформляет их, как положено, в обвинение не кто иной как судебный следователь. Можно сказать: острие разящего меча правосудия. Или чем там правосудие разит куда попало.

Статский советник Александр Васильевич Бурцов был не просто судебным следователем, а одним из трех в столице судебных следователей по особо важным делам. То есть таким, которые требуют самого умелого и тщательного рассмотрения. В основном – политические. Какие же еще. Тут нужно особое старание проявить, охраняя устои и самодержавие. Впрочем, нередко попадались дела по уголовным преступлениям. Например, не так давно он расследовал дело о подделке кредитных билетов в Лифляндской губернии.

Бурцов был занят новым делом, вернее, подготовкой к первому судебному заседанию. Раскрыв на столе папку, он читал показания свидетелей и находил, что дело князя Гиоргадзе будет завершено приговором. Князь, конечно, получит минимальное наказание, но урок полезный: нечего потакать в столице империи нравам горцев, которые, чуть что, за кинжал хватаются или палят куда ни попадя.

В дверь постучали. Бурцов разрешил войти.

На пороге показался Сверчков, недавний выпускник Императорского училища правоведения, которого следователь взял к себе в помощники. Юноша закончил с отличием, толковый, послушный, исполнительный. К тому же почерк аккуратный. Что для ведения дел главнейшее достоинство. В общем, молодой человек со способностями, у которого впереди отличная карьера. Если Бурцов позаботится.

– Вам чего? – ласково спросил он.

Сверчков, всегда опрятно одетый и причесанный, выглядел немного странно. Взгляд его блуждал, как будто юноша ослеп и не понимает, что перед ним. Нельзя было подумать, что помощник пьян или с похмелья. Сверчков к спиртному не прикасался даже в студенческие годы. Образ для подражания, по-иному не сказать.

– Простите… Александр Васильевич… Я… Нет, – проговорил он, будто потеряв дар речи. И захлопнул за собой дверь. Излишне громко.

Бурцов только головой покачал. Влюбился, что ли, юный помощник? Ох уж эти барышни, так и сворачивают головы. Не говоря уже о разбитых сердцах. Жаль, дела неподсудные. Он занялся показаниями мещанки Рыдалевской, но снова раздался стук.

– Войдите! – крикнул Бурцов в некотором раздражении.

В двери опять торчал Сверчков. Юноша как будто не знал, что делать, пребывая в растерянности.

– Что же это? – пробормотал он.

Следователь, конечно, покровительствовал молодому дарованию, но всему есть границы. Окружной суд не место для забав. А для глупых розыгрышей – тем более.

– Что вы себе позволяете? – прокурорским тоном спросил он. Чтобы мальчишку страх пробрал как следует. А дурь испарилась. – Это как понимать, Сверчков? Ведете себя как полоумный. Напился, что ли? А ну-ка, прийти в чувство… Смотри у меня…

Бурцов постучал пальцем о край стола. Как стучит строгий родитель, угрожая гимназисту взяться за ремень, если тот не возьмется за ум.

Пробормотав извинения, Сверчков выбежал вон. Дверь хлопнула так, что звякнуло в стеклах. Что было уж совсем невероятно.

– Да что с ним, в самом деле? – пробормотал Бурцов, подумывая, не послать ли за доктором. Парнишка казался малость свихнувшимся. Чего раньше за ним не водилось. Даже в лихие студенческие годы. Неужто примерным поведением повредил мозги?

Загадку следователю по особо важным делам разрешить было не суждено.

Дверь кабинета снова распахнулась. Вошел Сверчков с каменным лицом. Бурцов не успел и рта раскрыть, ни пригрозить, ни успокоить. Юноша вскинул руку. В которой сжимал револьвер. Держал неумело, ствол танцевал, как балерина императорского театра.

– Ты… Ты… что удумал… – только успел пробормотать Бурцов, который еще не бывал на расстреле. Хотя многие революционеры отдали бы бороду Карла Маркса до последнего волоска, чтобы всадить ему пулю промеж глаз.

Сверчков нажал на курок. Хрустнул выстрел, за ним другой. Помощник стрелял в своего благодетеля до последнего патрона. И щелкал пустым барабаном, пока не вбежал судебный пристав, повалив его. Такого скандала в Окружном суде еще не случалось.