Читать книгу Питомник. Будь осторожен с мечтами… - Антон Павлович Кротков - Страница 19

2 марта 2017 года

Дочь новых знакомых Вики и Андрея – Полина стала довольно часто заходить к ним. Девочки вместе делали уроки, смотрели мультики, что-то рисовали, дурачились. С новой подругой Эмма буквально расцвела и уже ходила в новую школу без прежней принуждённости.

А вот сына специалисты порекомендовали свозить к морю. Лука всегда неплохо ладил с родителями Марины и на этот раз легко согласился отправиться с бабушкой и дедушкой в Италию. Так что у Платона появилось больше свободного времени на писательство. Что же касается их с Мариной отношений, то в них как будто наметилось потепление, они даже снова стали спать в одной постели. В конце концов, семья, – это самое ценное, что у них есть, и никто из них двоих не может желать её разрушения…

Сегодня среди ночи их разбудил настойчивый звонок по видеодомофону, на экране монитора какой-то человек в одних трусах (!) призывно размахивал на камеру руками, знаками умоляя скорее впустить его.

– Может лучше вызвать службу безопасности? – благоразумно предложила Марина.

– Подожди, я кажется знаю его, – удивлённо произнёс Платон, всматриваясь в фигуру на экране. – Ну да! Это же Эрик, сын зубного врача, нашего соседа. Помнишь, я тебе рассказывал?

– Интересно, что ему понадобилось от тебя среди ночи? – недоумевала жена. – И почему он голый? В такой то мороз!

– Сейчас узнаем, – Платон решительно нажал кнопку и поспешил навстречу странному визитёру с тёплым пледом.

Едва Воронцов открылась дверь, посиневший от холода парень почти упал на руки Платону. Обнажённое тело Эрика покрывали кровоточащие рубцы, словно его от души отстегали нагайкой.

– Господи! Да кто же такое сделал с вами? – всплеснула руками спускающаяся по лестнице Марина.

Платон помог парню пройти в гостиную, усадил его на диван и стал закутывать в одеяла.

– Давайте мы отвезём вас в больницу, – предложила Марина.

Эрик отрицательно замотал головой, по лицу его прошла судорога, словно бедняга едва сдерживался, чтобы не зарыдать.

– Не хочу скандала, мы опозоримся на весь посёлок… если все узнают, в нас станут тыкать пальцами, – с трудом проговорил он трясущимися посиневшими губами.

– Тогда хотя бы надо поставить в известность вашего отца, ведь он наверняка беспокоиться. – Высказанная Платоном мысль казалась более чем разумной, тем более что Воронцов считал себя должником Семёна Яновича Куша, и потому, не дожидаясь согласия молодого человека, он поспешил в спальню за телефоном.

– Подождите! – догнал его окрик парня. Удивлённый, Воронцов вернулся:

– Но почему вы не хотите, чтобы я позвонил вашему отцу?

– Поверьте, не стоит этого делать… ведь это его работа. – Молодой человек скривил разбитые губы в горькой усмешке и приподнял плечо с глубокой резаной раной в районе сустава.

Платон не мог в это поверить, разве мог такой милый, обходительный человек проявить подобную жестокость, да ещё по отношению к собственному сыну! Нет, представить себе такое было совершенно невозможно. За то короткое время, что они провели вместе, Куш успел произвести впечатление более чем нормального, вполне уравновешенного человека. Да и как ему – невысокому, толстому и старому – удалось бы справиться с молодым атлетом, который на голову выше и гораздо шире в плечах?! Вот ведь все его – Воронцова старые свитера оказались малы этому задрогшему на морозе Гераклу. Чтобы сладить с таким здоровяком требуется недюжинная молодая сила, так что пока всё происходящее плохо вязалось между собой. Однако Платон оставил своё недоумение при себе и не стал никому звонить. Спать Эрика уложили в одной из гостевых комнат.

– А мальчик то ничего, – неожиданно мечтательно произнесла Марина, когда супруги вернулись в свою постель, – сложён он как бог и красив… Такого симпатяжку приятно пожалеть.

– Так в чём же дело? – угрюмо буркнул уязвлённый Платон.

– Так ты не против? – с игривым удивлением осведомилась жена и, схватив подушку, принялась шутливо колотить ею супруга. – Ах ты мой ревнивец, я же тебя проверяла! Ты ведь знаешь, что такие слащавые жеребцы не в моём вкусе. У них обычно мозг заменяют мускулы…

Но на этом приключения этой беспокойной ночи не закончились. Стоило им заснуть, как снова призывно загудел звонок домофона. Затем нетерпеливый посетитель принялся нервно сигналить автомобильными гудками, отчего уже должна переполошиться вся улица.

Неожиданно ночным дебоширом оказался «спокойный и добродушный» сосед.

– Я знаю, Эрик у вас… мы немного повздорили, – с порога заявил дантист, вид у него был очень взволнованный, если не сказать неадекватный – взгляд Куша постоянно блуждал, подбородок слегка подрагивал. Совершенно заурядная, добродушная его физиономия неожиданно приняла какой-то хищный вид.

– Здравствуйте, Семён Янович, – поприветствовал соседа Платон.

– Да, простите, здравствуйте – Куш сделал движения рукой, показывая, что он немного не в себе и заранее прося его извинить за это.

– Ваш сын сейчас спит – пояснил Платон. – Думаю, завтра он придёт немного в норму и вы, вероятно, сможете поговорить, если конечно он сам этого пожелает.

– Что он вам сказал? – ещё больше забеспокоился Куш.

– Думаю, это не так важно, что именно он сказал, гораздо важнее в каком виде он тут появился.

– Вы не так всё поняли, – толстяк растерянно взмахнул руками, затем принялся растирать себе сморщенный лоб; брови его изогнулись в страдальческой складке, голос зазвучал с искренней скорбью: – Эрик только выглядит таким, на самом деле он болен, серьёзно болен… Сегодня у него случилось обострение его болезни, вы должны пустить меня к нему. – Дантист попытался войти без приглашения, но Платон вежливо преградил ему путь.

– Я вам очень признателен за прошлый раз, Семён Янович, и всё же давайте отложим этот разговор до утра.

Дантист удивлённо отступил на пару шагов, но отнюдь не смирился с полученным отказом.

– А ведь вы показались мне благоразумным человеком… Напрасно, напрасно вы так… Вы ещё пожалеете о своём опрометчивом поступке.

– Вы мне угрожаете? – удивился писатель.

На лице дантиста не было и следа прежней приветливости, на прощание он смерил Платона холодным враждебным взглядом и пошёл к своей машине.

Утром за завтраком Эрик уже выглядел значительно лучше и отсутствием аппетита не страдал, что свидетельствовало о том, что неприятный инцидент обошёлся для него без серьёзных последствий для здоровья.

– А ваш отец уверял меня, что вы серьёзно больны, – сказал ему Платон.

– Отец? – удивился Эрик и даже перестал жевать.

– Он был тут ночью, добивался немедленной встречи с вами.

– Прошу вас, не пускайте его в свой дом! – чуть не взмолился парень.

Платон был в полном недоумении:

– Я конечно недостаточно хорошо знаю вашего батюшку, и всё же мне трудно поверить, что он такой уж тиран.

– Вы действительно плохо его знаете. Всё началось с угроз.

– Он угрожал вам?!

– Вам трудно в это поверить, потому что я моложе и сильнее, ведь так? – здоровяк обидчиво захлопал пушистыми ресницами. – Но когда на вас направляют пистолет – мышцы бесполезны.

– Не хотите же вы сказать…

– Именно это я и хочу сказать, – подтвердил Эрик, – этот человек хранит дома пистолет.

– И всё-таки он вам отец, – наставительно заметила Марина. – А между родными людьми не всегда царит безоблачная атмосфера, и всё же попробуйте поговорить с родителем по душам.

– Папик всем так говорит, но на самом деле мы чужие люди.

Эрик, смущаясь, признался, что живёт в доме старого врача на правах любовника.

– Так вышло – оправдывался он, – я приехал из другого города в чужую мне Москву, где у меня не было ни одного знакомого, мне просто некуда было пойти! Деньги, которые у меня были с собой, закончились через неделю…

Услышанная Платоном и Мариной история оказалась вполне типичной: симпатичный молодой провинциал, попав в трудную ситуацию, попытался зацепиться за богатую возможностями столицу с помощью богатого случайного знакомого – «папеньки». А вот дальнейшее (если верить Эрику) не вписывалось в стандартные каноны: оказавшись на своей территории, спонсор сбросил маску благодетеля, превратив любовника в своего сексуального раба: заперев его в доме и заставляя заниматься разными извращениями.

Платону трудно было в это поверить. Впрочем, и не верить молодому человеку становилось всё сложней, ведь он был очень убедителен, даже продемонстрировал запястье с неснимающимся электронным браслетом, навроде тех, какими «кольцуют» подследственных, которых до суда приговаривают к домашнему аресту.

– Папик постоянно угрожал мне, что если я попытаюсь сбежать, он всё равно быстро выследит меня с помощью чипа, встроенного в браслет, и тогда меня ожидает жестокое наказание. Вот почему он безошибочно вычислил, что я прячусь у вас в доме.

Эрик стал рассказывать, как бывший хозяин часто в его присутствии фантазирует вслух, придумывая разные сексуальные забавы вплоть до зверских убийств, и заставляя раба играть в свои извращённы игры.

– Не пойму, как я до сих пор жив, – с дрожью в голосе произнёс молодой человек, он схватился за горло и закашлялся, на щеке его появилась слеза. Марина сходила за успокоительными каплями. Выпив их чувствительный гигант снова смог говорить:

– У него дома в секретном месте хранятся диски с коллекцией страшных фотографий. Думаю, старый развратник специально показывал их мне, чтобы я забыл даже думать о неподчинении и тем более о побеге. Папик чокнутый, опасный псих! Он получает удовольствие от мучений других.

– Почему бы вам тогда не обратиться в полицию?

– Вы думаете, они поверят какому-то нелегальному мигранту с сомнительной репутацией? Да у папика ещё с советских времён вся полиция прикормлена! Вы знаете какие у него связи?! Я был в шоке, когда узнал. Он убедил меня, что благодаря своим связям занимает очень высокое положение в этом городе, а я практически никто в пищевой цепочке. Мерзский толстяк не раз мне хвастался, что лечил зубы многим гэбэшным и милицейским генералам, а они за это оказывают ему покровительство.