Читать книгу Киноутопия - Антон Рай - Страница 5

Виктория Аргольц вошла в известное всему Петербургу здание «ГКП» с тем же видом, с каким она входила в любое здание – с видом победителя. Она вообще шла по жизни шагом триумфатора, вот только подлинного триумфа это ей пока что не принесло, а тут еще и инцидент с несостоявшимися съемками в душе (и последующим прекращением съемок) основательно подкосил ее. Ей казалось, что она уже переплыла через все воды и прошла через все огни – и вот, приходится начинать чуть ли не с самого начала. И медных труб впереди что-то не предвидится. Кто она? Начинающая актриса? Довольно жалкое словосочетание. Начинающая актриса в поисках режиссера? Довольно жалкая ситуация. Довольно жалкая ситуация и довольно сомнительный выход из нее – приезд в Питер, к Томскому.

Сообщество «ГКП» («Глобальная Культурная Поддержка») вызывало у нее сомнения. Сообщество, объединяющее творческих людей; сообщество, задающее высшие критерии творчества. «Чтобы всех отыскать, воедино созвать и единой культурною волей сковать. В ГКП, где вечно творчество цветет»18. Как-то это всё… недостаточно солидно, что ли. Правда, Томский – прелюбопытный персонаж. И похоже, что серьезный. 10 миллиардов – это серьезно, а именно в 10 миллиардов долларов оценивалось его состояние. 10 миллиардов, которые Томский решил потратить на Культуру, с каковой целью он и создал ГКП. Сообщество за несколько лет своего существования уже всерьез заявило о себе; например, значительный и даже международный резонанс вызвала презентация картины Арсения Сафарова «Инет». Но… «А куда я пойду, если сегодняшняя встреча не приведет к желаемым результатам и, главное, каковы должны быть эти результаты?» – с грустью подумала она. «Дойду до ближайшей реки и утоплюсь»19, – уподобившись Маргарите, рассеянно решила Виктория, понимая, что топиться она, конечно, не будет. Не той она закалки человек. Тут она заметила, что ее поступь, под воздействием не самых веселых размышлений, утратила свою победоносность, остановилась, спросила у проходившего мимо человека, как пройти к кабинету Томского и, следуя полученным указаниям, вновь победоносно направилась прямо к месту назначения. Возле кабинета стояло несколько диванчиков, на одном из них сидел мужчина. Эта картина почему-то напомнила ей недавнее посещение стоматолога. И тут же она поняла, почему: в последнее время у нее была не жизнь, а зубная боль. Правда, стоматолог со своей задачей справился; может, справится и Томский?

– Вы к Томскому? – спросила она у мужчины на диванчике.

– Да, мне назначено на 11 часов, а сейчас как раз без пяти.

– А мне назначено на 11.20. Двадцать минут на решение судьбы человека. Забавно.

– Согласен, двадцать минут – это слишком долго. Кстати, а вы случайно не хотите последовать примеру д’Артаньяна и, придя второй, пройти первой?20 Могу пропустить.

– Нет – не хочу. Но за предложение спасибо. Вы очень галантны.

– Никакой галантности. Может, я просто боюсь узнать свою судьбу.

– Я тоже боюсь. И вообще, я сама виновата, что пришла раньше времени. Не похоже на меня.

– Обычно опаздываете?

– Нет, обычно я прихожу вовремя… Я что-то не то сказала?

– Нет, а почему вы спросили?

– Вы как-то странно на меня смотрите. Только не говорите, что красивым женщинам полагается опаздывать, а то я ударю вас сумочкой. Будет больно.

– Верю. Не буду.

– А глазеть и дальше будете?

– Это чисто профессиональное. Оцениваю ваш актерский потенциал.

– Ааа. Оценивайте. Я не возражаю. Вы режиссер, как можно догадаться?

– Да, режиссер. Меня зовут Виктор Гольц.

– Виктор Гольц? Серьезно? Который «Игрушки» снял?

– Он самый.

– Вот так встреча! И вы тоже надумали вступить, или как это лучше сказать – влиться в «ГКП»? Это обнадеживает.

– «Тоже» – значит, как и вы? Извините, если я вас должен знать, но не знаю. Где я мог вас видеть? Вы ведь актриса, как можно догадаться?

– Да, актриса. И – нет, нигде. Видеть вы меня нигде не могли. Сами знаете – есть фильмы, которые чем-то становятся, а есть фильмы, которые становятся ничем. Фильм, в котором я снималась, стал ничем21. А талантишко-то, так сказать, пропадает22. Вот я сюда и пришла.

– Да, я пришел, ведомый сходными мотивами. Талантишко пропадает… Хорошо Шукшин сказал… Точнее, Егор Прокудин.

– Ну так как: есть у меня потенциал? (в скобках замечу, что этот вопрос был задан Викторией тоном, не допускающим сомнений относительно ответа).

– Несомненно. Эх, попробовать бы вас еще… Вы бы мне сейчас какой-нибудь отрывок прочли…

– Ох уж эти мне отрывки! По-моему, всё это такая чушь. Лично я уверена, что вы уже всё обо мне поняли, и никакие прочитанные отрывки не изменят вашего мнения. Ну а что я могу прочесть хоть сто тысяч отрывков – просто поверьте мне на слово. Школа у меня есть, и все полагающиеся экзамены мною сданы. Но главное – это личность, а личность, вот она – перед вами. Любуйтесь и делайте выводы.

– Что-то такое я, кажется, недавно и сам говорил. В каком же контексте… Ах, да. Вы случайно не смотрели «Эмилию Мюллер»?

– Смотрела, разумеется.

– И что думаете?

– О фильме я думаю, что это хороший фильм, а вот режиссер в этом фильме – полный осел. Он должен был понять, что перед ним сидит настоящая актриса – невзирая на всякие сумочки.

– Слово в слово! – рассмеялся Гольц. – Я прямо так и сказал ребятам, когда мы обсуждали этот фильм. А вас, кстати, как зовут?

– Виктория Аргольц.

– Виктория Аргольц! (если вы подумали, что Виктор в возбуждении вскочил с дивана и весь остаток разговора провел в состоянии эйфории, то вы не ошиблись). Вы знаете, а я недавно слышал о вас. От Бахчи.

– Господи! Как вас занесло к этому… Не знаю, как и назвать его.

– Продюсером.

– Ну и какую же гадость сказал про меня этот… продюсер.

– Да так, неважно. Он думал, что мы знакомы. Но мы и должны, мы просто обязаны быть знакомы. Виктор и Виктория. Виктор Гольц и Виктория Аргольц! Невероятно!

– Да, – с улыбкой сказала Виктория, – я не раз в шутку думала, что мы просто созданы друг для друга.

– Какие уж тут шутки. Не может же такое совпадение быть случайным!

– Скажите прямо, что это – Судьба.

– И скажу. Конечно, Судьба. Всё, решено – вы получите главную роль в моем фильме… Если фильм, конечно, состоится. И если вы, конечно, согласны.

– Я согласна. Кто же в своем уме откажется сниматься у Виктора Гольца?

– Тогда пожелайте мне удачи в предстоящем двадцатиминутном осмотре. Как раз одиннадцать. Сейчас дверь растворится, мне предложат войти, и я войду.

Дверь растворилась, Виктору Гольцу предложили войти, и он вошел.