Читать книгу Мы никогда не умрем - Антон Сергеевич Задорожный, Антон Задорожный - Страница 16

Чем ближе они подходили к дому, тем заметнее Катя нервничала.

– Прям задрожала. Страх берет? – спросил Денис, заметив проблему.

– Да, потряхивает, – призналась она. – Но у меня ведь нет выбора? Все-таки родители…

– Всегда есть выбор, – ответил Денис.

Катю продолжало колбасить:

– Хоть бы их не оказалось дома, – пожелала она, увидев знакомые окна.

– Не переживай, – подбодрил он, обняв. – Если не хочешь, то уйдем, что-нибудь придумаем.

– Ладно, дадим им последний шанс. – Катя решила пойти на риск, вспомнив, что Денис уже давно – с тех пор, как потерял родителей, – не оглядывается назад. – Не будь тебя рядом, я бы смолчала, спасибо.

– Не за что. Хуже уже не будет, – ответил он, надеясь, что ей хватит смелости дойти этот нелегкий путь до конца.

– Хуже некуда, – вздохнула девушка, и они зашли в подъезд.

Когда попали внутрь, время показалось Кате вязким и липким: текло медленно, как остатки каши из кастрюли. Прием был холодным: раздеться им не предложили; к столу не пригласили.

Услышав, что кто-то зашел внутрь, мама вышла в коридор квартиры. Уголок губы вверх, глаза хитрой лисицы:

– Как мило, что вы надумали почтить нас своим присутствием! – совершила легкий поклон в сторону Дениса. Удивилась: – Господи, что это на тебе?

Катя предпочла сохранить самообладание:

– Мам, позови папу.

– Зачем?

– Надо, – настояла девушка.

Юлия Владимировна послушно крикнула мужа.

– Ну, чего еще? Иду, иду, ща… – Отец выбирался с балкона. «Проверял банки с квашеной капустой», – догадалась дочка.

Увидев отца, выпалила:

– Мама, папа, я должна вам сказать кое-что очень важное.

«Забеременела!» – со страхом деревенщины подумала ее мать. Хуже этого, по ее мнению, и быть-то ничего не может.

«Женятся!» – уже собрался радоваться Александр Иванович.

Девушка поглядела на Дениса, а он, едва кивнув, взял ее за руку.

«Пора», – решилась она и на одном дыхании выпалила:

– В общем, доктора обнаружили у меня рак. Но если я пройду «химию», то есть шанс, что все обойдется. Вы… меня понимаете? – спросила она, робея с каждой секундой все сильнее.

В ушах застучало. Ощутила, как охватывает колкая тревога, от которой никуда не деться. Уши горели.

«Зачем, зачем же я им сказала? Ведь знала, что понимания не будет…» – сокрушенно подумала Катя, предвосхищая события.

– Саш, ты слышал?

– Слышал, ну и что теперь?

– Как что теперь? Хрен ли ты тут встал? Пошел отсюда! – закричала женщина на Дениса, дабы после его ухода посадить свою девочку под домашний арест. А как же иначе? Ее дочь, возможно, умирает, а этот герой-любовник только мешает родительнице трезво мыслить. Мать считала детдомовца коростой, от которой надо избавиться.

– Юля, хватит! Он-то тут при чем? – встрял отец Кати.

– Как при чем? Не будь подкаблучником, – схитрила супруга, вспомнив, что «лучшая защита – это нападение». Она находилась в состоянии вечной войны с домашними, не понимая, что сама не хочет с ними мира. – Это так ты, значит, беспокоишься о здоровье своей дочери, да? – спросила она, грозно надвигаясь на Дениса. Молодой человек перестал держать рот на замке. Он и так довольно долго это терпел:

– У вас тут совсем крыша поехала? Тоже мне, родители, бля… Ваша дочь сама не своя последние дни, а вы даже не знаете, что с ней творится. Вы вообще о дружеской поддержке слышали, нет?

– Нам-то известно, поддерживальщик.

– Мама, хватит! Благодаря ему, я здесь.

– И это, по-твоему, решает проблему?

– Вы и есть ее проблема, – только и сказал Денис, открывая дверь. – Кать, не трать нервы, ты была права.

Так бы они и ушли, если бы папа за них не вступился:

– Юль, баста! – встал он между ними. – Останьтесь.

– Не при ней, – ответили молодые люди.

– Я же мать! – начала она давить на совесть, пытаясь заручиться поддержкой мужа. Но ее не последовало:

– Котенок, мы недолго, – попросил ее выйти.

Фыркнув, Юлия Владимировна ушла в дальнюю комнату.

– Ну, что говорят врачи?

Наконец, Катя пересказала разговор со специалистом, опустив момент, когда пожилой онколог обнял ее так, как никогда не обнимал родной отец.

У Александра Ивановича был коллега, который тоже проходил «химию». Назначили несколько курсов. Итог оказался неутешителен: рвота, поносы, облысение и смерть. Знакомый был крепким малым, но болезнь иссушила мужика, превратила в спичку. Он помнил, как помогал доходяге выйти из машины и доковылять до подъезда, где его встретили родственники. Несколько дней спустя он ушел из жизни, что глубоко потрясло родителя. Местные, как обычно, судачили: «С нашими врачами проще сдохнуть», «Медицина довела» и т. д. Он находил в сплетнях зерно истины: с одной стороны, заболевание непростое, а с другой, похоже на лотерею. Но одно дело – коллега по работе, а другое – собственный ребенок.

Выслушав дочку, отец задал единственный вопрос:

– Скажи честно, готова ли ты лечиться?

– Да, пап, готова.

Сказанного оказалось достаточно, чтобы отец собрал все имеющиеся у него накопления и оплатил дочери лечение:

– Тогда чего же мы ждем? Пойду в Сберкассу, а завтра на первой едем в город.

Услышав эти слова, Денис пожал Александру руку.

– Спасибо, дядя Саша.

– Та, лишь бы не зря.

Он надеялся, что лотерейный билет окажется выигрышным.

Юлия Владимировна верила в альтернативные методы лечения и отказалась «участвовать в этой авантюре». Ее вера в целителей и знахарок оказалась настолько крепка, что дочка, папа и ее молодой человек отправились к онкологу без нее.

Бедная женщина любила своего ребенка, любила мужа. К несчастью, она не научилась проявлять свою любовь доступными для понимания способами. Секта служила для нее отдушиной, дарила утешение.

Мама не замечала той пропасти, которая разверзлась между близкими ей людьми. Превратилась в изгоя, и, когда захотела наладить отношения, стало уже слишком поздно.