Читать книгу Клеопатра. Форестер - Антон Вячеславович Фукалов - Страница 12

Слово «подвиг» имеет оттенок замшелости в некоторых социальных маргинализированных кооперациях. Но подвиг также и не примитивное «двигание».

Подвиг – это достижение цели любой ценой ради других, в ущерб себе. Это высшая степень отрешённнгости, которая при этом не лишена честолюбивой цели быть для себя.

Вообще сам, своё, для себя – это никогда не плохо, когда с этого снят статус проклятости.

Проклята гордыня тогда, когда она опережает поклонение. Благословенна гордыня, когда она идёт как категория отеческой чести после совершённого поклонения.

Очень часто мы мечтаем оказаться в какой-либо эпохе, встретить тех людей, с которыми никогда не разговаривали. Поистине, это хорошее желание. Ведь что такое эти люди, который замылены в далёком -далеко?

Это люди близкие, потому что протянутая рука одного человека другому – это рука протянутая через пространство, которое не имеет мерности.

Цените мысли, каждую мысль, и в убыток себе любите, потому что поистие, уже милость, любовь и мысль осуществились.

Камо грядеши?

Камо грядеши, Господь?

О, Пётр, ужель не понял Ты?

Твой путь есть роль,

Да, роль, и знаешь, от начала были мы…

Грядеши камо? Будь собой!

Мой друг, хожденье просто ход,

А кто грядёт, грядёт в неволю,

Грядёт и держит небосвод!

О, Господин, грядёшь, но жаль…

Не жаль, восстанет Солнце славы,

Уже другой бутон, подснежник вышел в рань,

И мы исцеливаем раны…

Камо грядеши, камо, камо?

Ответ мой прост: структура мира странна,

И требует хлопот,

А результат глотают вечно, страстно, жадно.

Камо грядеши, Пётр?

Я за тобой гряду, Господь,

Уверен ты, куда и камо?

Уверен, и в унисон: грядём на эшафот!

Антон

(по мотивам известного романа «Камо грядеши»)

Человек звучит совсем не гордо…

Что такое человек? Мы расскажем просто.

В наш покрытый тьмою век,

Это чувствуется остро,

Человек веселье, юмор, смех…

Человек изображает глыбу-стужу,

Чванство и достоинство себя,

Кто такой ты, человек? Кто низвёл тебя на сушу?

Что ты стоишь? Что зависит от тебя?

Человек наивен очень, для него не важно что,

Говорит, несёт, молотит иль обидел он кого…

Но всё это не суть враки и невинное бытьё,

Все тайком слова, тиши беседы… страшно это всё.

Человек осведомлён о участи возможной,

Тех, кто не познал, не видел свет и путь,

Разве может быть в раю тревожный?

Тот, кто научиться жить в раю и на Земле не смог?

Человек – ничтожный, слабый, глупый,

Думает, что логика спасёт его,

Только он не ведает, безумный,

Что у Бога логика иная, лучше коей нет в мирах и ничего…

Фасцинация исторического момента

На мой взгляд, очень большую онтологическую, антропологическую и вообще эпистемологическую фатальность составляет фасцинирование истории моментом (суммой фактов).

Дело в том, что человек на протяжении истории своей жизни, будь это тихие времена самурайской закрытой Японии или бурный период интриг внутри империи Цезаря, какая угодно эпоха, человек забывает, что мир имеет смысловые подлоги. Не всё, что очаровывает, создаёт концепт, инсайд и прочий резонанс позитивного рецептирования, является правдой жизни, которая легитимизирует истину.

История полна отводами в «другое» через факты. Люди живут другим. Но нет чёткой погружённости в понятие самого главного, основного, базисного.

Те неопровержимые истины смысла жизни, сути, причины Вселенной и будущей участи человека, которые волновали философов прошлого, будь это даже Монтень как свидетель позднего периода западной мысли, или даже наиближайший Камю, это было естественно. Сейчас же, даже в среде квалифицированных знающих эти вопросы являются не совсем нормальными, кто-то ссылается на Фрейда, кто-то говорит о Марксе, кто-то утверждает априорную абсолютную истину бизнеса и триумфа экономической когниции.

Это ни что иное как фасцинация истории фактами. Факты не имеют в себе во всей полноте эссенции. Впрочем, такая дистрибутивность свидетельствует сама о себе, о том, что тот ожидаемый фазовый переход произошёл уже давно, я думаю, в период кейнсианской экономической модели, её создания, как минимум. А на деле – раньше, ещё в секулярный момент протестантского богословия.

Вывод прост как два пальца об асфальт – в сфере гнозиса фактов надо ожидать триумф омертвения, сращивания с фактами. Это не сакрализованный метафизический памфлет от представителя философии Старого Мира. Нет. Это просто обычный очевидный вывод, который даст любая топика анализа, даже сциентистки зацикленного в параметрах гуманитарного. Пятигорский ведь, фактически выдвинул гениальную гипотезу об отсутствии истории, если это так, то то фактическое кредо, которое примерно отражает историю, при внедрении в него, вообще упразднит человека.

Любите тех, кто вас любить умел

Мы все кого-то любим очень,

Мы все погружены в кого-то день и ночь,

Друг другу мы любовь пророчим,

Желаем сына и желаем дочь.

Во взгляде сумрачном, случайном,

Ты может быть поймал её,

В твоём движении отчайном —

Печать не сбывшегося, всё…

Любите тех, кто вам так предан,

Храните тех, кто был приятен вам,

И не идите тем фатальным следом,

Которым шли поэты мира, веря снам…

А если в день, когда обвеет светом,

На придорожном пустыре

Она придёт к тебе, как тем превечным летом,

То может быть твой текст не точка, а тире…

Кто такой «гений»?

Гений. Начнём как Пятигорский, весьма талантливый философ, по моему мнению, с интерпретации и дефиниции.

Гений на арабском «джинн», также «шайтан», также «бес», также на греческом «дух». Эти два языка – греческий и арабский – два цивилизационных языка, идущих из древности, поэтому мы можем им доверять. В дефинициях и так сказано многое.

Гений прообразует гениальность, то есть шайтанический ветер необычного, особый статус вещи, которая изобретена её подобием через трансляцию высшей Мысли в человеке.

Гений – избранный, взятый в удел, тот, на ком почила милость, он одарён, он талант генерационный, творящий новое. Я думаю эти слова были бы неплохим вступлением для размышления на тему слововыражения гениальности.

Сказка о бедном крестьянине

Жил-был-был на Земле бедный человек, в конце 20 века все люди были осчастливлены интернетом, компьютерами, телевидением, идеями Хаббарда на равне с идеями мировых Религий, идеями филосоофов, а он жил бедно-бедно, и ничего у него не получалось, был не женат, постарел, оморщинился.

И говорит: не главное это, главное, чтоб люди изменились, иначе зачем государство отнимает у меня последнее, не отттого, что оно плохое, а потому что я видимо не прав.

И вышел он в лес, жил потому что бедно, на окраине, до леса было близко, даже волки и лисы прибегали и поели последних кур.

И возопил: Господи! Плачу. Пошли гения, который бы всех спас, а мне оставь мой удел, я виноват во всём, но мир жалко. Мир, который не вижу. Но который есть. И услышал еле-еле в ушал какой-то приятный бархатный голосок: я сам приду завтра в мир, не увидишь меня, но ради твоего вздоха.

Старичок умер, жизнь перешла в 21 век, многие вкусно едят, его же закопали, поставили крест, не отпели правда. Ну и стоит покосившийся деревянный крест, скоро упадёт, а смиренный, где он? Я думаю смиренные все в Эдеме, Эллизиуме, в лучшем из мест.