Читать книгу Данте, «Комедия». История, застывшая в слове. Книга 2. «Чистилище». Комментарии Аркадия Казанского - Аркадий Казанский - Страница 3

Начались лучшие воды – после темноты Ада путники переходят в Чистилище. Откровенно сказано, – передвижение будет по воде, на ладье с парусами. Путь был определён в первой книге – «Вышневолоцкая водная система», по которой они отправятся из Вышнего Волочка в Санкт—Петербург.

Итак, Данте на пороге Чистилища. На Земле заканчивается суровая зима. Начав свой путь 7 января 1743 года, в Рождество Христово бывший Российский император – Пётр II, сопровождаемый Генеральным обозным Войска Запорожского Яковом Ефимовичем Лизогубом, прибыл в Чистилище в начале апреля того же года. В это время вскрывался лёд на реках Центральной России и началась весенняя распутица, после неё открылась навигация по рекам. Путники своевременно, используя зимний путь, добрались из Италии до нужного им места в центре Вышневолоцкой возвышенности, в истоки рек Тверца, Цна и Мста. Позади остались заснеженные Балканы, остров Крит, Стамбул с его мечетями, зимнее Чёрное Море, зимний Днепр с его порогами, Тула со знаменитым Тульским Оружейным Заводом, зимняя Москва с Кремлём, скованная льдом, позади осталось путешествие по льдам рек Москва, Волга и Тверца, когда пригревающее весеннее Солнце сгоняло снег с поверхности льда.

Стоя на берегу Заводского водохранилища, сейчас называемого Вышневолоцким, поэт смотрел на его зеркальную гладь, полной грудью вдыхая свежий весенний воздух. Он подчеркнул, – следующий отрезок пути будет проходить водным путём: «Поднимая парус своей ладьи для лучших вод». Здесь началось второе царство, – Чистилище, представляющее собой путь от старой России = Московского царства, в новую = Российскую империю, пока называемую Ингерманландией, чёрно-красно-жёлтый флаг-триколор которой поэт описал, выходя из Ада. Здесь шёл активный (и кровавый) процесс очищения душ, процесс искоренения «Старой веры или Древлеславия» и внедрения «Новой веры – современного Православия».

Старообрядчество, Староверие, Древлеславие2 – совокупность религиозных течений и организаций в русле русской Православной традиции, отвергающих предпринятую в 1650—1660 годах патриархом Никоном и вторым царём династии Романовых – Алексеем Михайловичем церковную реформу, целью которой была унификация богослужебного чина Русской Церкви с Греческой Церковью, прежде всего – с Церковью Константинопольской.

Богослужебная реформа вызвала раскол в Русской Церкви. За исключением единоверцев, приверженцы старообрядчества до 17 апреля 1905 года в Российской империи официально именовались: «раскольниками». В XX веке позиция Московской патриархии (РПЦ) по старообрядческому вопросу значительно смягчилась, что привело к определению Поместного Собора 1971 года, постановившему, в частности: – «Утвердить постановление Патриаршего Священного Синода от 23 (10) апреля 1929 года об упразднении клятв Московского Собора 1656 года и Большого Московского Собора 1667 года, наложенных ими на старые русские обряды и на придерживающихся их православных христиан, и считать эти клятвы, яко не бывшие». Таким образом, Поместный Собор свидетельствовал старые русские обряды как спасительные; порицательные выражения о старых обрядах были отвергнуты, а клятвенные запреты Соборов 1656 и 1667 годов отменены, «яко не бывшие».

Снятие «клятв», однако, не привело к восстановлению молитвенного (евхаристического) общения старообрядцев с поместными православными Церквами. Старообрядцы, как и прежде, считали лишь себя в полной мере православными христианами, квалифицируя РПЦ Московской Патриархии как инославную. Поповцы полагали новообрядцев еретиками «второго чина» (для приёма в молитвенное общение от которых достаточно миропомазания, причём такой приём осуществлялся, как правило, с сохранением духовного сана переходящего в старообрядчество лица); большинство беспоповцев (кроме часовенных и некоторых нетовцев) полагали новообрядцев еретиками «первого чина», для приёма которых в молитвенное общение, обращающийся в старообрядчество должен быть крещён.

Исходя из своих воззрений на церковную историю, беспоповцы различали понятия «Древлеправославного Христианства» вообще (правой веры, по их мнению, идущей от Христа и апостолов) и «старообрядчества» в частности (оппозиции реформам Никона, возникшей в середине XVII века).

Крупнейшее старообрядческое объединение в современной России – Русская Православная Старообрядческая Церковь относится к поповцам.

Сейчас становится ясным ответ на вопрос, – за что боролись старообрядцы, староверы, древлеславцы? Прекрасно видя организованное сначала католической Церковью, затем «Священной Римской империей германской нации» искусственное «удревнение» истории на тысячи лет, в свою пользу, затем и попытки передела православной Церкви на католический канон, они активно боролись против этих процессов, заведших Церкви и Государства в ХАОС. С окончанием древней правящей династии Руси и всего обитаемого мира, её осколки стали активно меряться «старшинством» друг с другом. Новая правящая династия Руси, – Романовы начали процесс травли и искоренения старообрядчества, как ставленники западного мира, прежде всего, германского. Недаром им присваивали титулы графов и герцогов «Священной Римской империи германской нации», а, впоследствии и титул императоров Римских.

Встаёт вопрос: «За что царю Петру Великому был присвоен титул «Римского императора»? Лукавый ответ, – за победу в «Великой Северной войне» 1700—1721 годов, разгром шведского короля Карла «XII», тяготеющего к Османской империи, к исламу. Правильный ответ, – за устранение в России Православной Старообрядческой Церкви, выразившийся в отмене патриаршества и замене его Синодом, что на 300 лет подчинило православную Церковь империи.

История «Романовской = Римской» династии, – история переворотов. Она началась с переворота 1613 года и окончилась переворотом 1917 года. Именно в 1613 году, с подачи патриарха Гермогена (само имя означает: «Урождённый немец»), на престол Руси встал его сын, Михаил «Кроткий», начавший попытки приобщения православной Церкви к западному канону и открывший гонения на старообрядцев, развернувшиеся во всю мощь при его сыне Алексее «Тишайшем». Но такие темпы передела православной Церкви не устраивали католическую Церковь и «Священную Римскую империю германской нации», мечтавших сделать огромную Русь своей паствой и подданными. Ими был организован в 1682 году следующий переворот, с воцарением братьев Ивана и Петра, потомков древней династии Вельфов, с целью сменить «слабую» династию на престоле Руси. Как установлено выше, братья являлись сыновьями серого кардинала католической Церкви Франца Лефорта и предназначались для папского служения католической Церкви. В 1700 году Иван стал папой Климентом «XII», обеспечившим деньгами Великого престола брату Петру победу в «Великой Северной войне» (1700—1721 года). В период войны, в 1703 году, Пётр упразднил патриаршество в России, заменив его послушным Синодом, оформив победу над Старообрядческой Православной Церковью. За это Пётр получил Римский императорский титул и, совершенно по заслугам, занял Великий престол, как папа Бенедикт «XIII».

Такими переворотами католическая Церковь и «Священная Римская империя германской нации» обеспечили признание их «древности», фактически уничтожив «Свидетелей времени», которые могли бы поставить это под сомнение. Сегодняшняя РПЦ, при всей своей «независимости» от католической Церкви, не в силах ничего противопоставить её «дутой древности», смиренно возражая ей нюансами обрядности, не более.

Данте изобразил Чистилище в виде огромной горы – холма, возвышающейся в южном полушарии Земли, посреди Океана. Эта гора – холм южного звёздного неба противостоит аналогичному холму северного звёздного неба, восхождением на который поэт начал своё путешествие. Береговая полоса и нижняя часть горы образуют Предчистилище, верхняя опоясана семью уступами (семью кругами собственно Чистилища). На вершине Горы Чистилища поэт поместил лес Земного Рая.

Вернёмся к образцу, давшему поэту материал для его аллегорий – знаменитому «Готторпскому Глобусу». Выход из внутренности этой «Земли» производился через дверку в его боку, расположенную в южном полушарии, напротив Малой Азии с её Константинополем = Иерусалимом – аллегорически, поэты, войдя в Ад в Константинополе, вышли из него на противоположной стороне Земного шара, посреди Океана [Рис. А. XXX.1].

Изучение астрономии поэтом не закончилось исключительно на одной теории и изучении «Готторпского Глобуса». В «Комедии» встречается много указаний, – он успел побывать в южном полушарии, в Индии, в Китае, за столь долгую жизнь, и в Америке. Это всё происходило после 1743 года, до 1815 года включительно; все эти годы он педантично редактировал и пополнял «Комедию».

Основные опасности путешествия остались позади, яростные пучины, полные адских трудностей, были пройдены, душа Данте пела, призывая Святых Муз и саму Каллиопу сопровождать его в путешествии к обетованному Земному Раю живым песнопением и музыкой.

До этого времени песнопение «Комедии» описывало область вечной смерти – Ад. Сейчас поэт совершенно к месту употребил слово «воскреснет», подчёркивая, – скоро наступит Светлое Христово Воскресение (16 апреля 1743 года). Колокольный звон церквей, возгласы: «Христос воскресе!» и обязательное: «Воистину воскресе!», церковные песнопения, наполнят воздух весны радостной музыкой.

Девять дочерей фессалийского царя Пиера – Пиериды, дерзнули состязаться с девятью дочерями самого Аполлона – Музами в искусстве песнопения, но были посрамлены и превращены в сорок. На стороне муз выступала Каллиопа – муза эпической поэзии, старшая из девяти муз (Метам. V, 294—678).

Словами: «Сорок сразила лира», поэт отметил переход от первоначальной музыки – колокольного звона «сорока сороков» к гармонической музыке. К этому времени, в «Священной Римской империи германской нации», величайший композитор Иоганн Себастьян Бах (1685—1750 годы) создал свой «Хорошо темперированный клавир», определив пути развития музыки на ближайшие столетия и доступность её для широкого круга музыкантов. Поэту этот строй и музыка несомненно были любимы и известны, хотя он скучал по «чистой музыке» с её «пифагорейским строем» и чистотой созвучий.

Данте с наслаждением смотрел на весеннее, бездонное, синее небо цвета сапфира, прозрачное до первой тверди мира – до хрустальной Сферы Луны, видимой на небе даже ясным днём. Поэт дал понять, – путешествие переносится на небо и путь будет сверяться со «Звёздной Картой» южного неба. После кромешной, беспросветной тьмы Ада, тяготящей глаза и грудь, он ощущал сильнейшее облегчение.

Для уточнения даты, поэт указал на положение Венеры в созвездии Рыб. «Маяк любви, прекрасная планета» – планета Венера, затмевающая своей яркостью созвездие Рыб, в котором она находится.

Венеру Данте указал в созвездии Рыбы, и у нас она попала в Рыбы [Рис. Ч.I.1]. Вот здорово! Это всё равно, что встретить на улице незнакомого города друга, о котором сейчас думаешь. Если бы не одно «но».

Ч. I.1 Южное звёздное небо для наблюдателя южного полушария 5.04.1743 года.

Солнце опустилось за горизонт, в лучах угасающей вечерней зари ярко сверкает Венера в созвездии Рыб, звёзды которого были не видны, вследствие близости Солнца. При переводе взгляда в сторону южному остья, сразу видны великолепные четыре звезды созвездия Южный Крест, расположенного на Млечном Пути, рядом с ними ярко светит желтая Альфа Центавра. В стороне Зодиака, в первой половине созвездия Льва, было видно тесное соединение Марса, Юпитера и Сатурна с Луной во второй четверти. В стороне северного остья, видно, – Колесница – созвездие Малая Медведица было скрыто за горизонтом и недоступно для наблюдателя южного полушария, так же, как и созвездие Южный Крест для наблюдателя северного полушария (Северной сирой страны).

Данте сообщил, – Венера зажглась на востоке, а здесь она на западе. Может быть это описка поэта, что предположить при его педантизме трудно, или опечатка издателя, или ошибка переводчика? Нет, издатель и переводчик единодушны, – Венера указана на востоке (oriente) однозначно. Более того, в другом месте «Комедии» поэт настойчиво повторил, – Венера (Цитерея) сияла с востока.

При каких условиях это возможно?

Небесную механику не обманешь, – если Венера показалась на востоке в созвездии Рыбы, Солнце должно быть в созвездии Рыбы (во второй его половине), либо Овна, либо Тельца, а у нас оно находится в созвездии Водолей. Есть ли указание Данте на положение Солнца? Да, есть, и очень чёткое:

Совместив эти указания, видим, – Венера должна быть точно на востоке. Неужели здесь ошибка? В таком случае это полная катастрофа и грандиозный конфуз. Пройти весь Ад и так оскандалиться на пороге Чистилища! Осталось только посыпать голову пеплом от сожжённого «второго прочтения Данте», предав его огню, как это сделал Н. В. Гоголь (1809—1852 годы) со вторым томом «Мёртвых душ».

В принципе, если найден не тот год, можно попытаться найти более подходящий, задавшись положением Солнца в Овне, а не в Козероге, как считалось изначала, и найти разгадку «Гороскопа Данте», тем более что Сатурн никуда не сдвинулся, рядом с ним сияют Юпитер и Марс. Начинаем крутить «космические часы» вспять, опираясь на «встречи» Сатурна и Юпитера, которые случаются каждые 20 лет. Главное, не пропустить нужную «встречу». Чтобы увидеть это своими глазами, нужно прогуляться по полному списку «встреч» двух великих планет по годам, пока не дойдём до их «встречи» в созвездии Льва.

Итак, – год 1723 – Скорпион; 1703 – Рыбы; 1683 – Рак; 1663 – Скорпион; 1643 – Рыбы; 1623 – Близнецы; 1603 – Весы; 1583 – Водолей; 1563 – Близнецы; 1544 – Весы; 1523 – Водолей; 1504 – Близнецы; 1485 – Скорпион; 1464 – Водолей; 1444 —Телец; 1425 – Весы; 1404 – Козерог; 1385 – Близнецы; 1365 – Дева; 1345 – Водолей; 1325 – Телец; 1306 – Дева; 1285 – Козерог; 1265 – Овен; 1206 – Телец; 1187 – Дева; 1166 – Стрелец; 1146 – Овен; 1127 – Лев.

Что мы видим? При жизни Данте ранее 1743 года и в (1265—1321 годы, когда, как считалось, он жил), великие планеты не встречались в созвездии Льва до 1127 года; при положении Солнца в созвездии Овна; расположение планет в 1127 году было следующее:

Сатурн, Юпитер – Лев; Марс, Венера – Рыбы; Меркурий – Телец.

С одной стороны, Венера попала в созвездие Рыбы, с другой – Марс не попал в созвездие Льва, с третьей – 1127 год рановато для Данте, да и сам он дал дату 1300 год. Чтобы завершить рассмотрение «встреч» планет, из любопытства посмотрим, – когда в 1127 году к Сатурну и Юпитеру присоединился Марс в созвездии Льва.

Это случилось в июле 1126 года. Сатурн, Юпитер и Марс в тесном соединении в созвездии Льва, с ними соединена Венера (не в созвездии Рыбы). Солнце в Близнецах, Меркурий в Тельце.

Гороскоп рассыпался, никто мне не поможет. Идти дальше некуда, если только «изгнать» из гороскопа положение Юпитера, но я, понимая бессмысленность подобных занятий, не буду этого делать. Пойду лучше «обмою» своё горе. Достаю из холодильника бутылку джина, лёгкую закуску, беру стакан, сажусь за письменный стол, озираю груды разбросанных бумаг. Ну, Данте, Земля тебе пухом, спи спокойно, дорогой товарищ, чокаться не будем.

Жарко светит Солнце. Вдруг на меня из-за него спускается Орёл, хватает в когти и несёт ввысь. Блаженствую, покачиваясь в его когтях. Под нами снеговая вершина; Орёл спускается на гору и разжимает когти. Осторожно открываю глаза, чтобы не ослепнуть от яркого света. Надо мной Зевс – Олимпиец.

«Принёс, шеф» – сказал Орёл: – «Племя Прометеево, огни зажигает в Кавказских горах для нового Олимпа, электростанцию в Джубге ставит. А теперь ещё и на вечное замахнулся, на Богов замахнулся посмотреть, Олимп потрясти, как титаны».

«Наготу нашу хочет подсмотреть?» – ужаснулась непорочная Артемида.

«Красоту нашу желает увидеть?» – восхитилась прелестная Афродита.

«Голову ему отсечь» – вытащил сверкающий меч Марс.

«Стрелой ослепить?» – поинтересовался сияющий Аполлон.

«К горам Кавказа приковать его» – посоветовал, опершись на кувалду, Гефест.

«Сбросить с Олимпа?» – нетерпеливо спросил Гермес.

«Давно я свежей печени не клевал» – высунул язык Орёл.

«Да утопить его в ушате, как котёнка слепого» – плеснул волной Посейдон.

Небеса раскрылись, выглянул Уран: «Эй, мать, что-то внучата твои разорались, спать не дают».

«Сам виноват, старый хрыч» – повернулась с боку на бок Гея: – «Сам пригласил их к себе погостить, а они обратно и не идут, совсем меня забыли, людишкам на растерзание бросили. Скоро голой и босой по миру пойду».

«Тихо» – прогромыхал Зевс: – «Говори, несчастный, в чём виновен».

«Поэзией интересуюсь, Сиятельнейший» – пролепетал я: «Всего лишь Данте, поэта, решил прочесть, он Спасителю служил. Но вот он ссылается почтительно на Вас, – в каких домах обитали, когда он „Комедию“ писал. И мне, грешным делом, показалось, – не почитает он Вас, все домы указывает, а Ваш забыл».

«Эй, Аполлон, что скажешь?» – громыхнул Зевс: «Под твоим присмотром поэты находятся!»

«Клевета и навет» – ответил Аполлон: «Данте, не то, что солгать не может – и ошибки не допустит, уж я-то знаю доподлинно, читал. Глаза промыть только надо как следует; не меньше трёх чаш амброзии и то, если глядеть умеют. А этого любителя поэзии давай отошлём в Лимб, к поэтам, пусть у них ответ спросит». Найдёт ответ – спасётся, нет – в Лимбе навсегда и будет пребывать в забвении».

«Да будет так» – громыхнул Зевс: «Эй, Орёл, отнеси его к Гомеру, да поклон ему низкий от меня».

Со свистом шлёпаюсь на грешную Землю. В полумраке Лимба различаю толпу поэтов в лавровых венках разного калибра. Гомер сидит на пеньке, подперев голову, окружённый величайшими; огромный венок, сплетённый наподобие чалмы, размером с мельничное колесо, висит на суку; Данте, увенчанный трёхъярусным венком, возвышается над поэтами на целую голову.

«Зачем к нам?» – поинтересовался Гомер.

«Великий Паша, Эмир Поэтов» – несмело отвечаю я: «Вопрос у меня есть к Высочайшему поэту».

«Ну, у нас Высочайших много» – философски заметил Гомер: «А если по росту – только Алигьери, Данте» – и сделал знак рукой. Данте выступил вперёд.

«Ваше Святейшество» – говорю: «Как правильно расставить домы с планетами в Вашей „Комедии“? Все ли Вы указали, не переврали ли чего-нибудь переводчики, да издатели?»

«Читай, там всё написано» – с улыбкой ответил Данте: «Да, а дорогу-то обратную найдёшь?»

«Как искать, Ваше императорское Величество?» – спрашиваю: «Проводника ведь нет, а просить Вас недостоин».

«А отправить тебя назад обязательно нужно» – твёрдо сказал Данте и позвал: «Отец мой!» – из-за его спины появился Вергилий в таком же трёхъярусном венке, под которым виднелось донельзя утомлённое лицо. «Отец мой» – повторил Данте: «Вот эту заблудшую душу нужно домой отвести, должен он моё Слово людям объяснить».

«Я и с прошлой-то дороги волочу насилу ноги» – ответил Вергилий еле слышно: «Впрочем, изволь, я готов, дойду ли только…».

«Ваши Святейшества» – испуганно говорю: «Не хватало мне только неприятностей Вам доставить. Отдыхайте спокойно, а я уж сам как-нибудь».

«Придётся идти другим путём» – воздевая руки горе, провозгласил Данте: «Отче наш!»

«Я здесь» – раздался голос справа. Поворачиваю голову, – стоит Христос с лимбом вокруг головы, под лимбом – терновый венок, под ним – лавровый венок поэта.

«Спаси недостойного, Боже, ему ещё нужно окончить земные дела Твои» – сложив ладони, смиренно попросил Данте.

«Чем он заслужил спасения?» – строго спросил Христос.

«Он разобрал моё Слово, Господи» – смиренно ответил Данте.

«Он разберёт и Твоё Слово, Господи» – тихо откликнулся Вергилий.

«Какое Моё Слово он разберёт?» – с любопытством спросил Христос.

«Да то, что Ты гвоздём на Древе нацарапал» – насмешливо встрял Гомер.

«Господи, Ваше Святейшество!» – с ужасом встреваю я: «Слово Твоё я не разобрал ещё до конца, да и не знаю пока, по силам ли мне этот труд. Ваше Святейшество, прости старика Гомера, он шутит. Да и что можно на Древе гвоздём нацарапать? Максимум: „Здесь был Исус“. Да и Древа самого я не видал. Что там нацарапано, только Елена с Константином прочесть могли».

«Сын мой!» – с улыбкой обратился ко мне Христос: «Тебе разрешена только одна просьба. Сможешь рассмешить местную публику, спасёшься, не сможешь – останешься здесь, компания вроде неплохая».

«На что мне спасаться, Ваше Святейшество, Господи Боже» – отвечаю, наглея: «Мне и здесь хорошо, даже и не мечтал в такую компанию попасть. Покажи мне лучше Рай Твой хоть одним глазком посмотреть».

«Рай?» – усмехнулся Христос: «Это не по моей части. Спроси лучше у поэтов, ведь они всё это выдумали. Эй, Гомер, у тебя есть кому ответить?»

«Как скажешь, Отче» – ответил Гомер: «Каждому есть что сказать. А для этого ничтожного тут как раз подошёл его брат в нашу компанию. Эй, брат Алексей, скажи брату Аркадию насчёт Рая». Брат Алексей в крохотном лавровом венке смущенно выступил из-за спин поэтов и стал в позу:

Гомерический хохот. Брат Алексей сконфуженно прячется за спины поэтов.

«Вот это по-нашему, так и надо» – хохотал Гомер: «Эй, Пиндар, добавь ему лавровый листик в венок, будет, чем похлёбку приправить. Отче, очередь Твоя».

«Аркадий, встань и иди» – просто сказал Христос и всё исчезло.

С трудом чуть-чуть оторвал голову от письменного стола и разлепил глаза. Взгляд упал на строчки:

Отцу и Сыну, и Святому Духу, – прости, недостойного, Спаситель, не разобрал я. Благословясь, начинаю:

Данте указал, – Венера зажглась утром, на востоке (l’orïente). Вслед за Венерой должно было взойти Солнце, двигаясь слева направо. Однако, если Солнце повернуло и стало двигаться справа налево, оно зашло за горизонт, и в лучах зари вспыхнула Венера. Солнце зашло значит, наступил вечер, Венера зажглась на вечернем небе. Неужели всё так просто? А что ещё указывало на вечер?

Судя по дальнейшему тексту «Комедии» на звёздном небе первой после Луны, на западе стала видна Венера, за ней появились остальные планеты и звёзды. Если это утро, то звёзды должны были погаснуть. То, что это утро, переводчик по смыслу сопоставлял с указанием поэта: «Расстался с темью без рассвета». Но здесь: «Темь без рассвета» – не прошедшая ночь, а закончившееся путешествие по кругам Ада.

В тексте «Комедии» указан буквально восток (l’orïente), что дало неверное положение Венеры в этот день с точки зрения наблюдателя, находящегося в северном полушарии. Так же перевёл и переводчик, воспринимая Венеру исключительно аллегорически, как «утреннюю звезду», не задумываясь, – Венера является и «вечерней звездой». По тексту «Комедии» только что зашло Солнце, Венера могла появиться только на западе, что и произошло в апреле 1743 года. Поэт подчеркнул, – перед этим он видел «Отрадный свет восточного сапфира» – бездонное голубое небо, на котором была видна только Луна, потом, когда ещё не было видно звёзд, увидел Венеру в созвездии Рыб, неяркие звёзды которого при близком Солнце увидеть было невозможно. Саму Венеру можно увидеть на небе и в ясный день, недалеко от Солнца.

Как Данте мог это видеть? Очень просто, – путники находились на Горе Чистилища, расположенной в южном полушарии, напротив Иерусалима; там Солнце ходит по небу в противоположную сторону; если здесь мы видим Солнце двигающимся вправо, наблюдатель южного полушария увидит его двигающимся влево. Если смотреть на путь Солнца в северном полушарии, – оно движется по часовой стрелке, всходя по левую руку и заходя по правую руку. В южном полушарии Солнце движется наоборот – всходя по правую руку и заходя по левую руку.

Разберёмся в смысле названий сторон света на итальянском языке:

Оrïente – восток, лежащий по левую руку, для наблюдателя, находящегося в северном полушарии, по-русски – ошую, от «шуйцы» = левая рука.

Оccidente – запад, лежащий по правую руку, по-русски – одесную, от «десницы» = правая рука.

Понятно, – названия сторон света в данном случае не связаны напрямую с явлениями захода и восхода Солнца, а просто дают ориентировку на местности, позволяющую узнать, где восток, а где запад. Глядя на дневное Солнце в северном полушарии, мы знаем, – восток находится по левую руку (оrïente), а запад – по правую (occidente). В этом и заключается основной смысл ориентирования (оrïente) на местности.

В южном полушарии, где сейчас находился поэт (хотя и мысленно), по левую руку (оrïente) находится запад, и Венера загорелась там, слева от наблюдающего.

Для чего поэту необходим был такой приём? Он прекрасно понимал, – укажи он точно положение всех планет по созвездиям Зодиака, каждый начинающий астролог, не то, что опытный астроном, сразу смог бы определить время действия «Комедии». Поэтому Данте спрятал время под замок, закрыв его на несколько оборотов золотого и серебряного ключей, перешедших ему от апостола Петра. Сделать это нужно было чрезвычайно деликатно, – поэт понимал, – тонкий механизм Гороскопа может остаться недоступным могущему расшифровать его, а это было бы нарушением его великого замысла, адресованного в будущее. На золотой ключ поэт «запер» время, указав словами беса на 1300 год; на серебряный ключ своими словами – указав положение Венеры на востоке (слева = оrïente).

Слава Создателю, что я не брал для первой расшифровки Гороскопа «Комедии» положение Венеры! Только пройдя кругами Ада, научившись читать и понимать Слово Данте, опираясь на твёрдую почву фактов, я смог разгадать и вторую загадку Великого Поэта!

Посмотрим на южное звёздное небо вечером 5 апреля 1743 года [Рис. Ч.I.1]. Солнце опустилось за горизонт; за ним, в созвездии Рыб, на краю горизонта ярко горит Венера. Находясь в южном полушарии, согласно сценарию «Комедии», и поднимая взгляд очей к остью – к южному небесному полюсу, сразу видим великолепные четыре звезды созвездия Южный Крест [Рис. А. XII.3].

Эти четыре звезды светят над Земным Раем; именно они озаряют, по слову творца «Комедии», первых людей, обитающих в нём – Адама и Еву. Образ Креста глубоко символичен. До выхода на поверхность, обойдя все созвездия звёздного неба, путники не видели только самого южного из них. Каким оно будет? Будет ли там, согласно Марку Манилию, симметричный северным созвездиям Медведиц и Дракона между ними, образ трёхголового Люцифера – антипод трёхголового стража Ада – Цербера? Нет, к радости и счастью путников, перед ними появилось победившее Люцифера созвездие Южный Крест, символизирующее победу Добра над Злом, искупление человеческих грехов, Древа, на котором был распят Спаситель; указывающее на скорый приход Светлого Воскресения Христова и победу любви.

Данте сожалел, – сейчас он находился в северной сирой стране, где это великолепное созвездие не было видно, показывая, – на Земле он продолжал находиться в северном полушарии. Продолжая путешествие по южному звёздному небу, и поворачивая свой взгляд в сторону остья полуночи – в сторону северного небесного полюса, видим, – Колесница – созвездие Малая Медведица скрыто за горизонтом так же, как созвездие Южный Крест для наблюдателя северного полушария.

Ночь вступила в свои права, Звёздное небо раскрылось перед поэтом во всём блеске. Он увидел перед собой некоего старца, лицо которого было озарено светом четырёх светил. Что за старца и что за светила он увидел перед собой?

Обратимся к тексту «Откровения Иоанна Богослова» (Апокалипсису). При описании небосвода, апостол Иоанн, вслед за Иеронимом, разместил на нём по кругу двенадцать чет старцев, числом общим 24, что соответствует 24 часам суток.

«И вокруг престола двадцать четыре престола; а на престолах видел я сидевших двадцать четыре старца, которые облечены были в белые одежды и имели на головах золотые венцы» (Откр. 4:4).

Каждый старец занимает на небосводе 15 угловых градусов, что соответствует приблизительно половине одного созвездия Зодиака; на каждое созвездие Зодиака приходится двое (чета) старцев.

Волна волос раздвоенной грядой – Млечный Путь, симметрично растекающийся по небосводу ниже лица на уровне груди старца. Где располагалось лицо старца?

Планетные стрелки движутся точно по созвездиям Зодиака; лица старцев также располагаются в них, по чете в каждом, объединяясь в 12 чет старцев. Лицо старца, расположенное в первой половине созвездия Льва, ярко освещал священный блеск четырёх светил – четырёх планет в тесном соединении.

Именно 5 апреля 1743 года, когда вечером Венера зажглась в Рыбах; в созвездии Льва происходило сближение Луны, находящейся во второй своей четверти и трёх внешних планет, – Юпитера, Марса и Сатурна. Сближение было очень тесное, занимающее не более 10 угловых градусов в первой половине созвездия Льва. Меркурий за Солнцем был невидим. Данте совершенно точно и полно описал картину звёздного неба после захода Солнца 5 апреля 1743 года, с указанием, – он наблюдал её из южного полушария. Описание звёздного неба началось с Луны (первой Тверди Мира), которая была видна на небе ещё до захода Солнца.

С начала путешествия Данте прошло уже 3 месяца без четырёх дней.

Темница – Ад (внутреннее помещение «Готторпского Глобуса»), которое можно покинуть, выйдя через открытую дверцу. Слепой водопад – невидимая жителю северного полушария часть южного звёздного неба, в которой расположено созвездие Южный Крест. Водопад, – при взгляде наблюдателя с любой точки земной поверхности, океан звёздного неба как бы обрушивается практически вертикально за горизонт. С другой стороны, когда ты находишься на берегу моря, тебе кажется, – горизонт – край земли, где море-океан должно обрушиваться водопадом в невидимую (слепую) пропасть.

Оперенье – Млечный Путь на груди старца колебался в испарениях земли и воды над горизонтом. Старец был удивлён, увидев первых людей, прошедших пропасти Ада насквозь (звёздное небо кругом, по всем созвездиям) и вопрошал: «Сами ли вы смогли пройти кругами Ада, или что-то изменилось на небесах?»

Старец устроил путешественникам форменный допрос. Перед ним, как перед стражем Чистилища (он здесь такой же страж, как и страж Ада – пёс Цербер), впервые появились пришельцы, путём, которым ещё никто к нему не приходил. Души, попавшие в Ад (притянутые Ахероном) не могли ни при каких обстоятельствах попасть в Чистилище (Ангел Божий забирает души, достойные Чистилища, непосредственно из Лимба). Старец недоумевал, полагая, – в католической папской Церкви было принято какое-то новое для него решение (папский эдикт или постановление очередного Собора), согласно которому стал возможным непосредственный переход душ из Ада в Чистилище.

Смертный человек не может собственными глазами видеть Бога или его Посланника. Внимать Богу положено, стоя на коленях, опустив глаза в пол. Именно в такое состояние привёл Данте Вергилий.

До этого момента Вергилий только один раз закрывал глаза Данте. Это происходило в тот момент, когда их не пускали в город Дит; они стояли перед воротами, ожидая прихода и помощи всесильного бога, каким оказался Верховный Олимпийский бог – Зевс-Громовержец (Юпитер). Какой Бог или его Посланник мог появиться сейчас перед поэтами на южном звёздном небе?

Объясняя своё с Данте, появление в Чистилище, Вергилий сослался на Верховную волю – прямое распоряжение Небесной Жены, для которой возможно всё. На вопросы старца он обязался ответить точно, уважая его, как высший закон.

Вергилий пояснил старцу, – Данте – живой человек, не предназначенный ещё Аду, а сам он находится не в Аду, а в Лимбе, так что законов новых никто не принимал. Он повторил, – был послан для спасения поэта, которому грозит смерть, и другого пути, как провести его через тьму Ада, у него не было.

Вергилий показывал Данте грешные души в Аду и желал показать ему души, находящиеся в Чистилище. Не вдаваясь в подробности странствий в глубинах Ада, он ссылался на помощь Высшей Силы, которая помогла им дойти до порога Чистилища. И в самом деле, – зачем излагать Всеведущему Посланнику Бога все свои приключения?

Вергилий, разговаривая с Посланником, вдруг сообщил, – перед ними Катон Утический Младший, отождествлённый с Иисусом Христом = Христианом Амадеем «VIII» Миролюбивым (1383—1451 годы).

Поэт, помещая Катона Утического на южное звёздное небо по аналогии с «высочайшими» поэтами, имел в виду какое-то созвездие; его можно указать. Это – созвездие Страж Полюса, введённое в 1612 году Планциусом [Рис. Ч.I.2]. Созвездие было введено в противовес северному созвездию Волопас, также называемому Стражем Полюса или Стражем Медведиц (Арктофилакс). Созвездие не прижилось на небе, а располагалось на месте сегодняшнего созвездия Тукан. Оценим созвучие: Тукан – Катон!

Ч.I.2 Созвездие Страж Полюса (Polophilax) (сегодня на этом месте расположено созвездие Тукан) на «Звёздной Карте» Петера Планциуса 1595 года.

Противостоит созвездию Цефей или созвездию Волопас, которое также называли Страж Северного Полюса (Arctophilax). Созвездие Южный Крест указано не в ногах созвездия Центавр (Centaurus), а с ошибкой в 180^о. Остальные созвездия изображены в основном канонически, – созвездие Кит (Cetus), созвездие Южная Рыба (Piscis Notius), созвездие Заяц, созвездие Орион (Orion) с большим щитом, созвездие Эридан, созвездие Голубь без оливковой ветви, созвездие Южная Корона (Corona A.), созвездие Жертвенник (Ara), созвездие Южный Треугольник, возле которого изображены галактики Магеллановы Облака (в то время ещё не открытые, якобы), созвездие Большой Пёс (Canis Major), созвездие Корабль (Argo), созвездие Малый Пёс (Canis Minor), созвездие Волк (Fera Lupus) или Зверь, созвездие Гидра (Hydra), созвездие Ворон (Corvus), созвездие Чаша (Crater).

Встреча с Катоном в образе созвездия никак не обязывала Данте закрыть глаза и преклонить колена. Общаясь с Гомером, Вергилием, Горацием и бесами Ада в виде созвездий, он вёл себя с ними на равных, не опуская глаз. Единственным исключением была встреча с Зевсом-Громовержцем. Но, если Катон, = Иисус Христос, поведение поэта вполне объяснимо.

Вергилий говорил о Марции – жене Катона = Иисуса Христа, обитающей в Лимбе, таящей вечную надежду на спасение, словом Создателя; передавая Катону привет от Марции, заклинал его склониться к её просьбе. Он просил у Иисуса Христа разрешения войти в его семь царств – семь кругов Чистилища или же семь подвижных небес до Рая – неподвижного Неба Звёзд и обещал, вернувшись в Лимб, прославить его перед Марцией, насколько это пристало среди горестных теней.

Христос с грустью поминал Марцию, свою жену, поясняя, – Воскрешённый чудесной силой, блюдя устав Чистилища, теперь стал к ней безучастен. Зловещий вал – волны Ахерона, окаймляющего Ад, разделяли теперь Катона и Марцию. Беатификацией и канонизацией святых на земле занималась папская католическая Церковь, в которой жена Христа не была беатифицирована, либо канонизирована.

Посол Жены Небесной – посол Богородицы = Софии Витовтовны (1371—1453 годы) [2], которому не пристало льстить собеседнику, ведь он являлся представителем Высшей Силы.

Тростьем опояшь его – тростником, символом смирения – тростьем Христос называл здесь розги. Когда на русском языке говорят: «Опояшь его» – имеют в виду, – ударь поперек спины гибкой розгой, ремнём, либо кнутом, после чего остаётся красный след на пояснице, или ниже. Отсюда же происходит слово, – распоясаться – впав в неистовство, опоясывать (пороть) до изнеможения. Порка являлась основным приёмом смирять необузданные человеческие чувства, превращать человека = дикого зверя в Человека Разумного.

Розги – связанные в пучки или используемые по одному побеги ивы, березы, орешника, кизила и т. п. деревьев и кустарников, тонкие упругие и гибкие прутья, используемые для телесного наказания – порки. В процессе изготовления розог их часто отмачивали в солёной воде для придания им большей упругости.

Как вид телесного наказания, порка розгами была известна с глубокой древности, упоминалась в Библии) и повсеместно была распространена в Европе вплоть до XIX века (в Великобритании – до середины XX века) в судебно-административной (в англо-саксонской системе права), и военно-дисциплинарной практике. В Российской империи порка розгами как официальное дисциплинарное телесное наказание была отменена в 1903 году.

Также розги использовались в школах для наказания. В настоящее время практика телесного наказания запрещена в школьной системе США в 29 штатах. В 21 штате, включая Миссисипи и Техас, телесное наказание все ещё изредка осуществляется в школах. Кроме того, порка розгами применялась в Средние века в христианских конфессиональных группах как религиозный ритуал (в движениях флагеллантов (самобичевателей)), в монастырской дисциплине и т. д.

Христос рекомендовал Вергилию выпороть Данте розгами. Путники находились на пороге Чистилища, где души очищаются от грехов, совершённых ими при жизни. Чтобы войти в Чистилище, каждый должен был понести наказание, – омыть лицо от грязи, чтобы не осталось ничего – очистить ум, помыслы и память для великого служения.

Наказание и очищение в этой местности происходило в бане, которую путникам необходимо было принять, чтобы очиститься от дорожной грязи; при этом пройти наказание, исхлестав друг друга розгами. Только очистившись и получив наказание, можно будет идти навстречу первому из слуг – апостолу Петру – первому папе, стражу и привратнику Рая.

Христос пояснил, – где взять хорошие розги, которые как раз по весне и заготавливали. Возле берега моря растёт много гибких растений, наилучших для изготовления розог. Это – берёза, ива, орешник, в общем, растения не грубые и не жесткие, которыми можно пораниться.

Банные веники, которые сегодня мы используем, чтобы хлестаться в парной бане, мы предпочитаем с листвой, которая смягчает удары. В описываемое время в бане использовались именно розги без листвы для эффективного массажа всего тела, что было больно, но исключительно полезно для здоровья.

На восходе Солнца можно было спуститься к морю прямо по замёрзшему полю; потом, когда оно пригреет, подняться по грязи будет невозможно, но в светлое время можно увидеть тропинку, по которой легко и чисто поднимешься обратно на гору.

Пока Вергилий говорил с Христом, поэт смиренно стоял на коленях и слушал с закрытыми глазами, так как живому человеку нельзя видеть Бога. Как только Христос исчез, Данте страстно начал вопрошать Вергилия о дальнейших действиях. Тот просто предложил поэту следовать за ним.

Созвездие Лев, в котором находилось лицо старца, освещаемое четырьмя планетами, зашло 5 апреля 1743 года незадолго до утренней зари, ещё в темноте.

Предрассветные сумерки редели; на небе занималась утренняя заря, это ещё раз подтверждает, – в начале песни был вечер, и Венера зажглась именно на вечернем небе. Вергилий показал Данте путь и вскоре, спустившись с косогора, путники вышли на берег рукотворного моря – только что освободившегося ото льда Заводского водохранилища.

Солнце, пригревая, растопило ночной иней на траве, покрывая её миллионами бриллиантов росы. Вергилий омыл утренней росой сначала свои руки и лицо, затем проделал это с Данте. Холодная роса, смывая грязь с рук и лица, покрывала их обильным румянцем, который, казалось, был навсегда утрачен в дорожной грязи Ада.

Выйдя на пустынный берег Заводского водохранилища, Вергилий, по слову Христа, срезал ветви кустарника, свивая пояс смирения для Данте – пучки розог. Ветвей у ивы и берёзы много, – сколько ни срывай, это незаметно, на смену тут же встают бесчисленные новые ветви. На этот пустынный берег прибывают души из Лимба, чтобы пройти кругами Чистилища. В обратный путь никто из них уже не отправляется.

Для чего Данте нужен был пояс смирения? Назовём две причины:

Первая – входя в Чистилище, чтобы очиститься от грехов, необходимо смириться со своей участью, признать свои грехи, получить наказание и всем сердцем желать искупления.

Вторая, земная причина – на дворе Российская весна, 5 апреля 1743 года. На земле распутица вплоть до полного таяния снегов и просыхания земли. Реки ещё не вскрылись, но лёд уже непрочный. Скоро будет ледоход, но навигацию можно будет начать только после полного очищения воды ото льда. Волей-неволей путешественникам предстояло переждать весеннюю распутицу в Вышнем Волочке, с чем и приходилось смириться.

Реконструкция событий:

К вечеру нудный, мелкий дождик утих, тяжёлые тучи оторвались от горизонта с западной стороны, открыв сияющую полосу ослепительно-голубого неба, подобного прозрачному сапфиру. Просиявшее Солнце коснулось уже горизонта, на промытом небе показалась ясная Луна во второй четверти, с чётко различимой фигуркой Каина на поверхности. Тающее Солнце растекалось золотисто – розовой зарёй в дрожащей дымке над горизонтом, растаяв, оставило желтеющую полосу, охватившую половину горизонта под небом, темнеющим от сапфирового до тёмно—синего. Чуть выше этой полоски ярко вспыхнула Венера – вечерняя звезда. Возле Луны просматривались три разноцветных огонька, вытянувшиеся в линию – ярко-белый, красный и бледно-зелёный, разгорающиеся всё ярче.

«Если бы мы сейчас находились в южном полушарии» – сказал Пётр Якову: – «Мы бы увидели в этом положении, на Юге, созвездие Южный Крест. Четыре звёзды и все разного цвета, замечательное зрелище, почти как это. Говорят, – там есть страны, подобные Раю Земному, люди там всегда ходят голые, как Адам и Ева до грехопадения.

«Везде хорошо, где нас нет» – резонно заметил Яков: – «Мы не видим Южный Крест, они – Колесницу нашу. И Солнце ходит там по небу в другую сторону. Вот, скажем, у нас восток по левую руку, а у них – по правую, чтобы сориентироваться, голову свернуть придётся.

«Да кому же там ориентироваться?» – рассмеялся Пётр: – «Дикарям на пирогах? Они там по-своему ориентируются, мы им не указ».

На небе высыпали крупные звёзды, над горизонтом, в дымке ночного воздуха разлился Млечный Путь, переливающийся волнами. Возница свернул к воротам высокого забора, за которым заливались хриплым лаем здоровенные псы.

Ворота распахнулись, оттуда вышел старик без шапки, с всклокоченной седой головой, с длинной, седой же бородой, смугло-жёлтым лицом; овчинный тулуп был накинут на плечи, обнажая полуоткрытую грудь, ноги в стоптанных валенках твёрдо стояли на почерневшем льду дороги. В руке он держал фонарь «летучая мышь».

«Кто и откуда в такой поздний час?» – сердитым хриплым голосом прокричал старик: «Зачем ко мне? Я никого не жду, не время, не сезон».

Яков, спрыгнув с саней, подошёл к старику, недоверчиво глядящему на генерала. Вытащив из-за пазухи свёрнутую с трубку бумагу, он показал её старику; тот, поднеся фонарь и бумагу к глазам, начал изучать её, яснея лицом.

«Здравия желаю, Ваше Высокопревосходительство» – отчётливо сказал он, выпрямляя спину перед генералом: «Что прикажете?»

«Ладно, ладно тебе, Михаил Иваныч» – рассмеялся тот: «Зови, отец, меня по-простому, – Яковом. Ты лучше посмотри, кого я тебе привёз!» – он показал, обернувшись, на стоящего сзади Петра.

Старик, вскинув голову, окинул взглядом высоченного гостя. Глаза его изумлённо расширились, рот раскрылся, он упал на колени и бросился в ноги Петру. Тот, от неожиданности сам упав на колени, нагнулся к нему, охватив старика за плечи, попытался поднять того. Старик поднял лицо, из глаз его катились слёзы.

«Пётр Лексеич, Батюшка!» – заголосил он: «Радость-то какая, уж и не чаял увидеть да Господь сам дал, слава Создателю. Не прикажи казнить, Батюшка, отслужу тебе всё сполна».

«Михаил Иванович встань, неудобно» – волнуясь, попросил Пётр: «Сам-то как узнал, кто я?»

«Как не узнать, Батюшка» – глядя снизу-вверх, умилённо заголосил старик: «И ростом, и лицом, и глазами Пётр Лексеич, Богом клянусь. Уж и не чаял увидеть, слава Христу» – он обернулся и крикнул стоящему недалеко мужичонке: «Васька, бегом на кухню – ужин дорогим гостям, скажи Параше, постели готовить, Кузьма пусть баню топит, да пожарче и подольше, к утру» и сам, резко повернувшись, торопливо пошёл в дом, крича распоряжения, маша гостям рукой, приглашая следовать за собой.

Горячий летний зной колышется в южном летнем воздухе. Тёплое море качает лёгкую лодку, слегка бросая её вверх и вниз. Свежий ветерок обдувает разгоряченное лицо. Чей-то голос повторяет: «Богатство, богатство»

«Банька готова, Вашство» – расталкивал Петра Яков. Пётр, оторвав голову от подушки, огляделся осоловевшим взглядом. В комнате было темно, «Летучая мышь» в руках Якова, качаясь, отбрасывала тени по углам.

«Рано ещё, Яков» – недовольно пробормотал сонным голосом Пётр: «Неужели нельзя попозже?»

«А и нельзя, Батюшка» – показался из-за спины Якова старик: «Выстудит баньку-то. Да и отоспитесь ещё, спешить вам некуда».

«Как некуда?» – просыпаясь, заговорил Пётр: «Торопимся мы, некогда», и вопросительно посмотрел на Якова; тот стоял с невозмутимым видом.

«Поспешай, не торопясь, поспешишь, людей насмешишь» – ласково засмеялся старик: «А спешить и вправду некуда. Санного пути дальше нет, лёд ломается, реки вскрываются, по земле и вовсе месяц никуда не проедешь – распутица, да тут ещё и болота кругом. Путь-дорожка здесь одна – река-кормилица. Лёд через недельку вскроется, там ледоход ещё недельку, а там и навигация, добро пожаловать в путь. Так, что не обессудь, Батюшка, мой дом – твой дом. А помыться обязательно надо – Благовещенье Пресвятой Богородицы нынче».

«С трудом поднявшись, Пётр, спотыкаясь, поплёлся за Яковом. Старик смотрел на него с улыбкой.

«Экий он у тебя квёлый, Яков» – обратился он к генералу: «Взбодрить бы надо, опоясать, как следует, да спину попрямить. Знаешь норму-то?»

«Как не знать, Михаил Иваныч» – поглядывая на Петра, ответил Яков: «Как слезой омоется дочиста, так и норма. Где у тебя тут лозы-то нарезать хорошей?»

«Да вон, к бережку моря спуститесь, там этого добра навалом» – посоветовал старик.

«Темновато ещё, дорожка-то где у тебя?» – спросил Яков: – «Как дойти-то туда?»

«Прямо по полю идите, ночью подморозило крепко. А там солнышко взойдёт, тропинку обратно покажет».

Яков с Петром спустились к берегу, поросшему густыми кустами. Подтаявший лёд отстал от берега; открытую воду схватил ночной прозрачный ледок, через который было видно песчаное дно. Яков вытащил кривой нож, начал срезать подходящие ветки, собирая их в пучок, Пётр настороженно следил за ним. С заиндевевших кустов осыпался иней; чем больше веток срезал Яков, тем больше, кажется, открывалось новых.

«Каши берёзовой доводилось пробовать, Вашство?» – спросил Яков: «Как на вкус?»

«Как не доводилось…» – передёрнувшись всем телом, дрожащим голосом ответил Пётр: «Спину, однако, хорошо прямит. Ну, тебе тоже достанется». Яков довольно расхохотался.

Поднимающееся Солнце растопило ночной иней на траве, покрывая её миллионами бриллиантов ярко сверкающей росы. Яков скинув рубаху, зачерпнул обе пригоршни росы, покряхтывая, умыл руки, лицо и растёрся до пояса. Набрав очередные пригоршни, он обернулся к Петру. Тот, также скинув рубаху, подставил лицо, Яков омыл его росой. Пётр, зачерпнув росы, омыл руки, затем они, бегая кругами, растёрли плечи и спины друг другу, визжа и хохоча. Омытая кожа лиц и тел, восстанавливая свежий цвет, покрывалась ярким, багровым румянцем. Подбежав к бане, они нырнули в приоткрытую дверь, откуда вырывались клубы пара.