Читать книгу Уроки живописи. Эхо. Стихи и переводы - Арон Липовецкий - Страница 11

Елене Макаровой

Напоследок он оглянулся в дверях:

альбомы, книги,

портрет в простенькой оправе,

его мольберт и кисти…

– придется обойтись,

обойдемся, дело наживное.

Лео ждал внизу,

он нервничал: кругом же немецкие патрули.

Братья Майер растворились в городской неразберихе,

они разошлись, чтобы ускользнуть из города,

как надеялись и тысячи других евреев Праги.

– Мне повезло, он был любитель искусства,

комендант пересылочного лагеря на Маврикии.

Он рассказывал мне о Ван Гоге, – Бедя усмехается,

– «Винсент был очень несчастлив:

картины его не продавались,

долги брату Тео росли,

женщины его никогда не любили…

И это испепеляющее солнце Прованса»

– Зато как я бывал счастлив на Маврикии,

когда получал от него «гонорар»

за копию Ван Гога.

Тогда для Ханы

я снова был высок, красив и талатлив.

Я мог убедить себя на весь долгий вечер,

что Лео жив, что картины не сгорели,

что я еще поймаю

эти тающие облака, розовые и голубые,

эту дымку лиц под масками и цветов на шляпах.

Мы с Ханой устраивали пир

и я рассказывал ей о массариковской Праге,

о воздухе молодой свободы.

Она ведь не бывала в «Латерна Магике».

В папиросном дымке снова возникали

лица-маски Йожефа Лады, Яна Зрзавого

и возвращались горячие споры

об экспрессионизме и романтизме

под лучшее пиво Европы.