Читать книгу Раскаты - Артем Приморский - Страница 16

Возле клиники Арцыбашева стоял черный автомобиль. Его водитель, облаченный в шинель с погонами лейтенанта, вальяжно оперся на вытянутый капот и курил папироску. Похоже, дождь его абсолютно не волновал.

Машина доктора встала рядом. Арцыбашев кинул быстрый взгляд в сторону лейтенанта (тот продолжал курить, не замечая ничего вокруг) и зашел в клинику.

– Александр Николаевич,– вахтер поднялся из-за стойки.– Приехал генерал-лейтенант Костромской.

– Не знаю такого.

– Ну как же… герой русско-турецкой… он сам на прошлой неделе звонил…

– А, этот,– Арцыбашев глянул в окно. Черная машина стояла, но ее водитель, докурив, спрятался в салоне.– Решился-таки? И где он?

– В приемной. Маслов с ним разговаривает.

– Кто сегодня дежурная сестра?

– Нюра.

«Опять она,– досадливо подумал Арцыбашев.– Хотя, это может помочь».

Генерал-лейтенант Костромской, один из многочисленных героев последней Русско-турецкой войны, восседал на диване с важным, воинственным видом. Он был в парадном мундире – ордена и кресты облепили его грудь сверху донизу. Его старое лицо, изборожденное глубокими морщинами, хранило суровое выражение. Пышные седые усы с пожелтевшими от табака кончиками изредка подрагивали – генерал порывался задать вопрос, но каждый раз передумывал. Глубоко посаженные глаза, тусклые и мутные, смотрели на Маслова с презрительным недоверием.

Маслов, забывший надеть халат, сидел за столом и заполнял медицинскую карту.

– Много у вас бумажной работы, прямо как в штабе,– пересилив себя, недовольно заявил Костромской.

– Что поделать? Бюрократия проникла во все слои нашего общества,– шутливо ответил Маслов.

Костромской нащупал трость, сжал позолоченную ручку, что было сил.

– Знаете, если бы не то бездарно спланированное наступление…– начал он. Тут в комнату вошел Арцыбашев.

– Здравствуйте, Николай Арсеньевич,– вежливо улыбаясь, сказал доктор.

– Здравия желаю,– холодно ответил Костромской.– Вы и есть Арцыбашев?

– Он самый,– Арцыбашев подхватил карточку и пробежал по ней глазами.– Значит, вас мучают боли в ногах?

Костромской кивнул, поднял трость:

– Без нее ходить просто невозможно. Иногда адъютант помогает.

– Вы работаете?

– Числюсь в Главном Военном штабе,– важно, с гордостью подметил генерал.– В молодости, когда я был еще подполковником, принимал участие в Русско-турецкой. Посекло нас во время атаки. Полевой врач осколки вытаскивал, да не все достал.

– Ясно,– Арцыбашев посмотрел на его ноги.– Надо в смотровую.

– Меня уже много кто смотрел,– раздраженно добавил Костромской.– Наш военный госпиталь, и даже заграницу увозили… месяц назад…

– Как самочувствие сейчас?– отложив карточку, Арцыбашев сел рядом с генералом.

– Болят же, говорю!– генерал стукнул тростью по полу.– Ходить без нее невозможно. И даже с ней тяжело. С каждым годом все сильнее и сильнее болит. Мне последний врач сказал – вас осколки мучают, но вытащить их нельзя.

– Что за врач?

– А черт его знает! Француз какой-то – я ведь заграницу уезжал.

– Вот что я предлагаю,– генерал с мрачной готовностью посмотрел на него.– Сделаем рентген, посмотрим ноги. Если осколки есть – проведем операцию и вытащим их. Рентген, операция и восстановление будет стоить пятнадцать тысяч…

– Сколько?!– вскрикнул Костромской. Даже Маслов, услышав о стоимости, вздрогнул и посадил в карточке кляксу, удивленно посмотрел на Арцыбашева.

– Пятнадцать тысяч золотыми,– спокойно сказал он.– Если согласны – прошу в смотровую, и на рентген. Наша медсестра вас проводит.

– Нет, подождите…– генерал, сжав трость, сердито зашевелил челюстью.– Это же огромнейшие деньги! Огромнейшие!

Арцыбашев понимающе кивнул.

– Я готов поспорить, что француз, который вас осматривал, был никто иной, как Жан Фланбери – один из лучших хирургов в Европе. Он понял, что не сможет прооперировать, потому и отказал. А ведь шрапнель и осколки – прежде всего металл. Он окисляется, отравляет ядами организм. Дойдет до внутреннего воспаления – вот вам и гангрена.

– А вы сможете?– удивленно спросил генерал.

– Смогу,– уверенно ответил Арцыбашев.– Смогу, так ведь?– спросил он Маслова.

– Без сомнений,– тот с серьезным выражением лица посмотрел на Костромского.– Репутация нашей клиники и рекомендации говорят об этом.

– Что ж,– генерал медленно, опираясь на трость, с болезненным усилием поднялся.– Я человек военный, и не привык откладывать на завтра.

– Вот и отлично. Нюра!– позвал Арцыбашев.

В комнату вошла молодая красивая медсестра.

– Пойдемте в смотровую. Можете облокотиться на меня,– ласковым голосом сказала она генералу.

Когда Костромской и Нюра ушли, Маслов спросил:

– Александр Николаевич? Я все пытаюсь, но не могу припомнить хирурга с фамилией Фланбери.

– Мой учитель,– ответил Арцыбашев.– Он работал в Королевском госпитале, в Париже. Хороший был специалист.

– Был?

– Умер три года назад,– на губах Арцыбашева заиграла шаловливая, немного грустная улыбка.– Только нашему генералу об этом – ни слова. Костромской – патриот до мозга костей, вот и пусть считает, что наше – самое лучшее.

«До чего же идиотское суждение,– понял Арцыбашев.– А вслух звучит еще глупее».

Маслов тихо посмеялся. Сегодня вечером, у своей любовницы, он обязательно расскажет этот случай, с удовольствием описывая реакцию старого генерала.

– Пятнадцать тысяч?– пародируя, хрипло воскликнет Маслов.– Почему же так много?!

– И все же, Петя,– любовница, прижимаясь к его дряблому желтому телу, целует его.– Это не слишком ли большие деньги?

– Это очень большие деньги,– ответит Маслов.– И большая их часть осядет в кармане у Арцыбашева. Ты не представляешь, как он жаден до денег, словно дракон.

Но этот разговор произойдет только вечером. А сейчас вежливый и услужливый Маслов в компании Нюры обхаживали Костромского, словно самого почетного гостя в клинике.