Читать книгу Сияние во мраке. Искра - Артур Хэйл - Страница 4

– Ну, вот и настал этот день, – вздохнула Диана. – Я очень долго ждала его, впрочем, как и вы. Фия, Дами, я надеюсь, вы готовы к восприятию умственной и духовной пищи? Вы готовы к тому, что внутри вас произойдет душевный расцвет благодаря интеллектуальному труду?

– Ей надо было становиться поэтессой, – сказала София, вздохнув и переводя взгляд на Дамиру.

– Знаешь, Фия, как будущий историк я должна сохранять беспристрастность даже в самых сложных ситуациях, – ответила Дамира. – Поэтому… Да, Диана, я готова, ведь я так ждала этого дня! – воскликнула она восторженно.

София хихикнула.

– Вы вредины! – сказала из кухни Диана. – Причем обе!

– А я вот думаю, кого будет больше на факультете точных наук? Юношей или девушек? – София задумчиво поднесла к губам чашку с чаем.

– Вообще, точные науки – это больше по мужской части, – предположила Диана. – Но девушки тоже наверняка будут.

София и Дамира немножко ушли в себя, возможно пытаясь представить учебный процесс. В этом, наверное, не было нужды, ведь до начала обучения оставались считанные часы. Душевное беспокойство, которое они испытывали, пусть и в небольшой степени, вполне оправдывало себя, поскольку Бургемштрайтский университет был одним из самых знаменитых учебных заведений мира. Многие студенты осознавали, какая огромная ответственность лежит на тех, кто там учится. Однако достойно упоминания и то, что для Софии, Дамиры и Дианы эта задача – учеба в университете – не была слишком сложной.

Диана с интересом наблюдала за подругами, видя, что они погрузились в весьма глубокие и насыщенные размышления.

«Если вы допили чай, то нам пора собираться и выходить».

Услышав в голове ее голос, подруги посмотрели на нее и улыбнулись.

– В следующий раз так не пугай, – сказала ей Дамира.

– Да уж, ты нас подловила, Диана, – присоединилась София.

– Вы напоминали две скульптуры! Надо же было вас как-нибудь в чувство привести!

Оставив кружки на столе, девушки взяли сумки с принадлежностями, необходимыми для первого дня обучения, и вышли на улицу.

Пока они шли, София и Дамира молчали, поэтому Диана решила взять на себя инициативу в разговоре:

– Да хватит вам переживать, – бодро начала она. – Вот увидите, на адаптацию уйдет всего несколько дней, а дальше все будет по инерции. Мы быстро вольемся в ритм.

– С чего ты вообще взяла, что мы волнуемся? – спросила ее София.

– С того, Фия, – ответила Диана, – что я вас обеих очень неплохо знаю.

– Хорошо, признаю, я немного нервничаю, – уступила София.

– Я не знала, что такое возможно! – сказала Диана, нахмурив брови.

София и Дамира рассмеялись.

– А я вот думаю, – вошла в беседу Дамира, – достаточно ли просто иметь обширные знания, чтобы стать хорошим историком, или же нужно еще иметь опыт в области психологии, чтобы правильно оценивать те или иные поступки людей?

– И то и другое важно, Дами, – ответила Диана. – Надеюсь, тебе стало легче?

– О да!

Подходя к университету, девушки видели многих студентов, которые спешили на занятия, видели родителей, что-то обсуждавших с преподавателями. Но в один миг каждая из них обратила взор на само здание, в котором они будут учиться. У них перехватило дух.

Однако девушки вовсе не обожествляли и не идеализировали ни сам университет, ни его основателей, ни тех, кто сейчас там преподает. Ведь они, в конце концов, такие же люди, как и все. Скорее это учебное заведение было для них символом неких перемен, символом духовной, эмоциональной и умственной зрелости через более глубокое познание всего, что есть вокруг.

– Вы новенькие? – Этот вопрос задал молодой человек лет двадцати двух, увидев, что три девушки с интересом разглядывают здание университета. Возможно, это привлекло его внимание, а может, приятная внешность этих девушек. Хотя, вполне вероятно, и то и другое.

– Да, – быстро ответила София.

– Значит, вам нужно в общую аудиторию, где сегодня будет обращение ко всем первокурсникам, – сказал юноша. – Как только войдете, идите направо и увидите коридор, по нему до конца. Там, в конце коридора, будет только одна дверь, так что не ошибетесь.

– Большое спасибо, – поблагодарила София.

– Премного благодарствуем, – присоединилась Диана.

Дамира улыбнулась и кивнула.

Маршрут, по которому направил трех подруг молодой человек, оказался вполне точным. Войдя в аудиторию, девушки увидели около двадцати сверстников. Впрочем, это только казалось внешне.

В аудитории было очень живо. Студенты с интересом друг с другом общались, обсуждая актуальные для себя темы, например, кто на какой факультет поступил, где будет сложнее учиться. Но находились и те, кто вел довольно отвлеченные разговоры, к примеру, как сильно понравился город Бургемштрайт.

– Здесь вместе с нами человек двадцать пять наберется, – удивилась Дамира. – А эта аудитория рассчитана примерно на сорок человек. Странновато, вам не кажется?

– Да, – вторила Диана словам подруги, – сорок человек очень мало для всего университета. Неужели это единственные поступившие студенты?

Пока все общались, в аудиторию вошла женщина средних лет, одетая строго; ее внешний вид, даже походка и движения, давали понять, что она преподаватель.

«Пора всем занимать места». Диана и Дамира услышали в голове голос Софии, направившей им сигнал.

– Уважаемые студенты, я прошу всех занимать свои места, – сказала вошедшая женщина.

Предчувствие, как оказалось, не подвело Софию.

– Меня зовут Офелия Плац, – начала женщина. – Моя специализация – точные науки: физика, математика, астрономия. Но сейчас не об этом.

Молчание.

– Меня попросили, – продолжала она, – выступить перед вами с коротким обращением с целью описания того, что ожидается от вас, если вы желаете здесь учиться. Итак, ни для кого из вас не нова мысль, что университет Бургемштрайта – одно из самых известных и многопрофильных учебных заведений в мире. Научные открытия, сделанные людьми, некогда учившимися здесь, послужили источником мощного экономического прорыва, благодаря которому город процветает и по сей день. Помимо этого, те, кто здесь обучались, излагали светлые мысли и идеи, ставшие воплощением новой цивилизации – мира, в котором царят равноправие и неоспоримость ценности человеческой жизни.

Короткая пауза.

– Всеми этими словами, – снова заговорила она, – я пытаюсь донести до вас конкретную мысль. Учиться здесь – огромная честь. Кто-то из вас будет изучать точные науки, и с этой категорией студентов, к слову, я буду видеться очень часто. Некоторые будут изучать биологию, анатомию и медицину. Есть и те, кто будет постигать основы юриспруденции, дипломатии и исследовать историю. Все это лишь малая доля из того, чему обучают в этих стенах. Я хочу напомнить вам, что будет ожидаться от вас как от студентов, а именно – абсолютная отдача. Вы должны быть безупречными учащимися. Хорошая учеба для вас наиважнейший аспект, но тем не менее не единственный, что заслуживает вашего пристального внимания.

Она вновь выдержала небольшую паузу.

– Вы должны очень тщательно следить за своим поведением, поскольку вы не просто студенты, вы – представители этого университета, и ваши поступки формируют репутацию всего заведения. При общении и ином взаимодействии друг с другом вы должны помнить о манерах и приличиях, не выходить за рамки правил субординации. С большим уважением, разумеется, вы должны относиться и к преподавательскому составу. Вы должны быть безукоризненны как внутри этих стен, так и вне их.

Стояла абсолютная тишина.

– Вышеизложенные требования обязательны и неоспоримы, – подытожила Офелия Плац. – И от вас требуется неукоснительно следовать им.

Наступившая пауза продлилась дольше предыдущих.

Вероятно, кто-то пытался осмыслить все сказанное Офелией Плац, а кто-то размышлял в этот момент об ее великолепно поставленной речи.

– Если у вас есть какие-либо вопросы, – нарушила тишину профессор, – то я с удовольствием на них отвечу.

– А мы единственные студенты, поступившие в этом году? – Вопрос, заданный юношей с первых рядов, оказался как нельзя кстати, и не только потому, что он многих волновал, но и потому, что был достаточно неформальным, дабы разрядить напряжение, испытываемое многими студентами в эту минуту.

– Нет, – отвечала Офелия Плац, – вы не единственные. Дело в том, что ваши сокурсники посетили подобные мероприятия вчера и позавчера. Видите ли, мы не устраиваем пышных церемоний по случаю зачисления новых студентов, но стараемся больше фокусироваться на учебном процессе, оставляя в стороне помпезность. К тому же внимание небольшой группы гораздо проще удержать. Но если вы огорчены, что не смогли сегодня познакомиться со всеми своими однокурсниками, то не разочаровывайтесь. Вы в полной мере сможете пообщаться и завести знакомства в процессе обучения.

Ответ оказался более чем исчерпывающим, а других вопросов от студентов не последовало.

Аудитория наполнилась шепотом и переговорами. София и Дамира переглянулись, сохраняя серьезные выражения лиц, а Диана смотрела на подруг со спокойной улыбкой.

– Если вопросов больше нет, то я прошу вас поставить напротив ваших имен отметку в этом журнале, – Офелия Плац очень сдержанным жестом указала на раскрытую книгу, лежавшую на столе справа от нее. Кроме журнала, там еще была чернильница, и ничего больше. – Отметка будет подтверждением, что вы присутствовали сегодня на этом мероприятии.

Студенты начали вставать со своих мест и шли ставить отметки. София, Дамира и Диана сидели на задних рядах, поэтому и отмечались они одними из последних.

Пока студенты один за другим подходили к столу, София внимательно наблюдала за Офелией Плац. Профессор стояла абсолютно неподвижно, не меняя позы и выражения лица, но лишь когда очередной присутствовавший ставил отметку, она опускала глаза, глядя в журнал, а потом снова поднимала их, смотря на самого студента.

Очередь подошла. Дамира и Диана поставили отметки и пошли к выходу, чтобы там подождать подругу.

София медленно опустилась над столом, не глядела никуда, а только в журнал. «Я чувствую на себе ее взгляд, – подумала София. – Она смотрит на меня». Эта мысль почему-то встревожила ее.

Выпрямившись, София встретилась глазами с преподавателем. Такого холода внутри она еще не испытывала никогда.

У Офелии Плац были большие зеленые глаза, а выглядели они… Пустыми. Стеклянными. Безжизненными. Ее лицо не выражало абсолютно никакой эмоции, словно это было лицо мертвеца.

– До свидания, – нервно сказала София, не выдержав напряжения.

– Хорошего дня. – Офелия Плац отозвалась бархатным голосом.

От гримасы, которую София увидела на лице профессора, ей стало еще страшнее. Хотя губы Офелии Плац скривились в неестественной улыбке, ее глаза оставались такими же пустыми и пугающе безжизненными. София могла поклясться, что не повторила бы такое выражение лица, репетируя и целый месяц. Она шла к двери с ощущением, что испытала несколько самых жутких мгновений в своей жизни.

Диана и Дамира ждали подругу у выхода, готовясь вместе пойти домой. София буквально выскочила из аудитории, не удостоив их ни словом, ни взглядом. Это показалось им очень странным. Переглянувшись между собой, они пошли за ней следом, но догнать смогли только на выходе из здания университета.

– София, постой! – позвала Дамира. – Мы тебя еле догнали. Может, объяснишь нам, что происходит?

– Давайте просто пойдем домой, – София усиленно пыталась привести себя в состояние спокойствия. – Я не хочу сейчас ни объяснять, ни обсуждать что-либо.

Дамира хотела уже возразить, но Диана остановила ее, дав понять жестом, что не стоит.

– Значит, мы просто идем домой, – сказала Диана.

То время, что они шли по дороге, длилось, конечно же, очень долго. Дамира и Диана очень беспокоились за подругу, они хотели как можно скорее узнать, что ее так обескуражило, чтобы ей помочь. Диана даже хотела мысленно обратиться к Дамире, но не стала этого делать, понимая, что и София почувствует сигнал.

Наконец они пришли.

София сама отворила дверь. Войдя в комнату, она присела на стул, опустила голову и закрыла лицо руками.

Дамира осталась стоять, скрестив руки на груди и беспокойно смотря на подругу.

Диана медленно подошла к Софии и села напротив нее.

– Фия, – чутко произнесла она, – что случилось?

София подняла голову – на ее красивом лике читалась какая-то душевная изможденность. Увидев лицо подруги, Дамира еще больше обеспокоилась.

– Вы помните, ради чего мы здесь?

– Конечно, мы помним, – ответила Диана. – Но почему ты сейчас об этом спрашиваешь?

– Потому, что у нас ничего не выйдет, – отрезала София. – Благодаря образованию, полученному в Бургемштрайте, – объясняла она, – мы хотели стать уважаемыми. Мы хотели стать людьми, которые своим умом и жизненными стремлениями, обретут то, что сегодня многие называют успехом. И, конечно же, этим мы преследовали только одну цель: помочь таким же, как мы.

– И что же пошло не так? – Диана внимательно смотрела на Софию, задавая вопросы. – Что тебя побудило усомниться в успехе нашего предприятия?

– Я увидела, кем нужно быть, чтобы здесь чего-то добиться. – София выдержала недолгую паузу, затем добавила: – Мне стало жутко от этого!

– София, ты говоришь загадками, – сказала Диана. – Что же все-таки случилось?

– Офелия Плац, – коротко пояснила она.

– И что же не так с Офелией Плац?

– Когда она говорила, все слушали ее как завороженные. Мне она тоже показалась очень умной и воспитанной. Но ее глаза… я их видела и тогда… Я ужаснулась!

– Почему? – Диана смотрела на подругу со все большим недоумением.

– Как бы это объяснить… она как не живая, – отвечала София. – Ее глаза, тон голоса, мимика, поза, даже ее походка будто не настоящие, а наигранные. То, что она говорила, расходиться с ее поведением, потому что она, хотя и учтива, но холодна и…

София снова опустила голову.

– Я думаю, эта женщина опасна, – сказала она наконец. – Понимаю, вы думаете, я несу всякую чушь, но нет. Я чувствую. Это правда!

– Итак, – Диана решила подвести итог, – тебя очень сильно обеспокоило, что твой будущий преподаватель не слишком эмоциональна, верно?

– У нее вообще нет эмоций! – вспыхнула София. – Нормальный человек не станет себя так вести.

– София, позволь тебя успокоить. Во-первых, степень эмоциональной активности не дает полной возможности определить склад характера человека. Во-вторых, в случае Офелии Плац отсутствие излишней эмоциональности более чем оправдано. Подумай сама: ей около сорока лет, а она уже преподает в Бургемштрайтском университете, у нее наверняка невероятный интеллект, а ее логическому и аналитическому мышлению мог бы, я думаю, позавидовать даже очень высокообразованный мужчина.

Софию немного успокоили слова Дианы. Ей тоже показалась разумной мысль, что преподаватель крупнейшего университета не станет растрачиваться эмоционально на простой подготовительной беседе со студентами первого курса.

– К тому же она лишь выглядела так, – добавила Диана. – А внешность часто бывает обманчива. Ты ведь и сама это знаешь.

– А мне Офелия Плац показалась довольно симпатичной, – вступила в разговор Дамира. – Да, у нее большие глаза, аккуратно уложенные волосы и красивая матовая кожа.

– София, – Диана взглянула на нее с теплотой и искренностью, – я знаю, тебе иногда кажется, что ты в состоянии увидеть внутреннюю сущность человека, просто взглянув на него, но это не так. Нам действительно многое под силу, но не это. Как бы смешно ни звучало, но наши возможности далеко не безграничны.

– Спасибо, конечно, но у меня предчувствие, что случится нечто очень неприятное. – В голосе Софии слышалась тревога.

– Самый лучший способ избежать неприятностей – не искать их и не ожидать, что они произойдут. Поэтому, так мы и… – Диана протянула руку в сторону Софии, таким образом побуждая ее закончить фразу.

– Поступим, – негромко сказала София.

Диана взяла ее за руку. Напряжение окончательно спало, когда София улыбнулась.

– Замечательно! Прекрасно! Все благополучно разрешилось, – бодро заговорила Дамира. – Фия, ну и напугала же ты нас. Я предлагаю немного перекусить. Есть желающие?

– Я с удовольствием, – сказала София, улыбаясь.

– Отлично! – обрадовалась Дамира. – Диана, приготовишь что-нибудь? Пожалуйста!

– Приготовлю с большой радостью, если кто-нибудь с таким же энтузиазмом купит еду.

– Как? Уже все закончилось? Хм… Ладно, Фия, пойдем купим чего-нибудь. Диана, что тебе делать дома одной? Заскучаешь совсем, пошли с нами.

– Хорошо, – согласилась Диана. – Но готовить мы тоже будем вместе.

– Ладно, ладно.

Они вышли из дома и пошли купить еды. А после обеда долго разговаривали на самые разные темы. Они вновь пересказывали друг другу истории из своей прошлой жизни, которые и так хорошо знали и помнили. Они задавали вопросы, вновь экзаменуя друг друга перед предстоящей учебой. И вот, день уже начал клониться к вечеру. Взглянув в окно, они увидели, что опускаются вечерние сумерки, а три подруги не успели даже заметить, как пролетело время.

Крепкая дружба имеет большую силу, а самых близких друзей ничто так не сплачивает, как искреннее общение. Это то, что оставляет глубокий след в душе, что нельзя купить или обменять на что-то. Три подруги понимали это, поэтому и не обратили внимания на то, что уже наступила ночь, и продолжили делиться самыми сокровенными мыслями, рассказывая друг другу обо всем, что помнили.

***

– Я должен уехать, но это ненадолго. Тебе что-нибудь нужно?

– Нет, ничего не нужно, – ответил Алитон.

– Я надеюсь, ты помнишь, что должен сказать, если кто-то пожелает узнать, кто вы и что здесь делаете?

– Помню, отец, не беспокойся, – спокойно и уверенно произнес Алитон. – Ты, мой отец, купил здесь участок земли, собираешься заниматься фермерством. Сивма и Краин – мои сводные сестра и брат. Как твои дети мы стараемся тебе во всем помогать, потому что ты объяснил нам, как важно развитие сельского хозяйства для всей подведомственной области, в которой мы и живем. Вот что мы скажем.

– Отлично. Чем собираетесь заниматься в мое отсутствие?

– Тренироваться, конечно. Кстати, Сивма делает большие успехи в стрельбе из лука, но мечом владеть она тоже учится, само собой. В твое отсутствие мы будем тренироваться поочередно, чтобы кто-нибудь остался снаружи и следил. Так что, если к нам неожиданно нагрянут, мы будем готовы.

– Хорошо, – отозвался Маркен.

Уходил он с очень приятным чувством, вызванным словами воспитанника. Алитон не только был хорошим сыном и учеником. Для своего пятнадцатилетнего возраста он был невероятно рассудителен, проявлял качества и задатки лидера, был готов идти на жертвы. Порой Маркен даже недоумевал, глядя на него. Казалось бы, ребенок, не воспитывающийся родными родителями по неизвестным для него причинам, должен быть озлобленным и капризным. Алитон же таковым не был вовсе. Иногда Маркену даже казалось, что он уже не подросток, а мужчина.

Однако Маркен понимал, что не может просто пользоваться духом готовности и самоотверженностью, которые тот проявлял. Поэтому он в первую очередь старался донести до мальчика принципы и идеалы, по которым жили Воины Ночи, чтобы он, достигнув более зрелого возраста, мог принять решение самостоятельно и осознанно, руководствуясь полученными знаниями.

И тем не менее, хоть Маркен и понимал, что мальчик сам примет решение, он очень хотел, чтобы Алитон выбрал этот путь. Видя его внутренний мир, Маркен все больше убеждался, что нуждается в нем.

Проезжая мимо журчащего ручья, он снова погрузился в размышления о том, что будет, если его план потерпит крах. Именно в такие моменты он и вспоминал об Алитоне, потому что юноша напоминал ему о них… О тех, кто был верен своим убеждениям до конца, кто стремился сохранить свою внутреннюю сущность, несмотря на меняющиеся обстоятельства, кто верил, что есть смысл жить по совести и сохранять честь.

«Да, – думал Маркен, – такие взгляды сейчас называют устаревшими».

Он остановил лошадь, спешился и проверил содержимое сумки. Все на месте.

Подняв голову, он посмотрел в небо и испытал некое смятение. Вдыхая свежий воздух, слыша шелест зеленой травы, созерцая величественные деревья, чувствуя ласкающее прикосновение ветра к своему лицу, он видел красоту и гармонию. Но, размышляя о том, как живут люди вокруг него, он видел лишь хаос.

Фыркнула лошадь, и Маркен оторвался от своих дум. Он сел в седло и поехал в главное управление, в центр подведомственной области.

«Я просто не могу поступить иначе, – говорил он себе. – Я должен. Я обязан».