Читать книгу Завещание 2. Регина - Айрин Мэл - Страница 15
Часть 2
Никита
Глава 1
Никита
ОглавлениеКогда зазвонил телефон, я читал письмо от своих немецких коллег. Никогда не любил немецкий, хоть и в совершенстве владел этим языком. На его изучении в свое время настоял отец. По каким причинам, мне было совершенно неизвестно, но он был таким человеком, которому не говорят «нет». Никогда. Даже самые близкие. Поэтому теперь я идеально ориентировался в профильной терминологии иностранного языка. Только вот почему-то чувство благодарности к отцу так за эти годы и не возникло.
На вспыхнувшем экране отразилось: «Неизвестный номер», но я был практически уверен в том, чей голос я услышу, когда отвечу.
– Алло, – коротко произнес я.
– Здравствуй, Никита, – он всегда со мной здоровался именно так, осталось только на «вы» перейти.
– Добрый день, отец, – я инстинктивно выпрямился в кресле.
Слыша его голос, даже когда он не находился рядом, все равно хотелось встать по стойке «смирно» и максимально четко запоминать то, что он будет говорить. Ошибок этот человек не допускал и не прощал другим. Даже сыну.
– У меня будет к тебе просьба. Сможешь исполнить?
«О, он даже спрашивает?» – мелькнуло у меня в голове.
Обычно любая просьба этого человека была равносильна приказу и ответов: «нет», «не смогу», «не получилось», не подразумевала.
– Слушаю тебя, отец, – коротко ответил я.
– Я дам твой контакт одной девочке. Она тебе позвонит, и ты пригласишь ее на собеседование. После того как она придет на личную встречу, поручишь ей что-то не слишком сложное и энергозатратное. Девочка обучается по твоему профилю. Справится, возьмешь ее на постоянную работу. Нет, к тебе никаких претензий не будет.
Захотелось выругаться и со всей, даже не силы, а дури, зашвырнуть трубку в окно. Но вместо этого я лишь коротко произнес:
– Хорошо, отец.
– Тогда пока.
– Всего доброго.
После этого разговора я сильно задумался. Кто это такая? Что за девочка? Раз за нее просит сам Макритский старший. Он никогда ни за кого не просил. Даже за меня. А тут такое. Я был поражен. Мой отец был самым принципиальным человеком из всех, что я знал в своей жизни. И, если он решил прислать ее ко мне, значит: либо она – самородок, либо отец основательно решил пересмотреть свои жизненные приоритеты, что было в корне невозможно. Но даже если она была гением, мне в компании этот лазутчик отца, а никем другим она быть попросту не могла, совершенно не нужен.
– Лена, – обратился я к секретарю по селекторной связи.
– Да, Никита Владиславович, – тут же отозвалась моя верная помощница.
– Пригласи ко мне главного архитектора.
– Одну минуту, Никита Владиславович.
– И пусть захватит последние проекты, над которыми работает. И чем сложнее, тем лучше, – улыбнулся я.
– Конечно, Никита Владиславович.
Через пять минут перед моим столом уже стоял среднего роста мужчина с посеребренными висками и держал в руках небольшую стопку папок.
– Николай Максимович, мне нужен самый заковыристый заказ на дизайн, который только у вас есть, – улыбнулся я главному архитектору, закрывая крышку ноутбука.
– Проще простого, – ответил тот, хлопнул своей бумажной стопкой о поверхность директорского стола и опустился в кресло. – Буквально сегодня утром звонила помощница Сущевского. Об этом пока даже никакой документации нет. Я как раз собирался после обеда съездить на объект и осмотреться, чтобы снять замеры и заполнить бумаги. Ему, как всегда, срочно. Еще вчера.
Услышав фамилию самого сложного заказчика моего архитектурного бюро, я расплылся в широчайшей из своих улыбок. Глеб Сущевский был не просто занозой в заднице, он был тем еще геморроем. Постоянный заказчик. Но еще ни разу не было такого, чтобы он принял проект сразу же без правок, хотя перед началом работы мои дизайнеры получали самые подробные инструкции. Этот долбаный перфекционист все равно умудрялся придираться. Правки в его проекты вносились по сто пятьдесят раз. И слава всем богам, если в сто пятьдесят первый раз он подпишет схему проекта.
Именно поэтому он являлся идеальной кандидатурой в заказчики для отцовского шпиона. Никакой новичок не выдержит пресинга Сущевских помощников, а его личной критики, закидонов – и подавно. Эта девочка сбежит отсюда, сверкая пятками, еще до завершения проекта. Лучшего и придумать было нельзя. Поэтому я отправил Николая Максимовича на разведку, а сам стал дожидаться звонка от потенциального врага. Но враг почему-то не спешил обозначать себя. И тем самым еще больше подогревал мой интерес.
Что же это за девочка такая? Может, отец завел себе новую любовницу? Хотя, подсунуть свою подстилку сыну? Даже для него это слишком. Нет, этот старый лис всегда действует тоньше. Изящнее. И он явно что-то задумал. Но что? Мне предстояло ломать над этим голову до самого вечера и постоянно коситься на телефон. Ведь он все еще не звонил.
* * *
В девять вечера я засобирался из офиса. День измотал жутко. Хотелось лишь одного: побыстрее попасть домой и пораньше лечь спать, ведь завтра в восемь утра мне уже необходимо было быть на объекте. Я складывал документы в портфель, когда на столе, где-то под бумагами завибрировал телефон. Звонить мог кто угодно: от прораба до заказчика. Но я, был абсолютно уверен, что звонит она – эта загадочная девочка отца.
– Слушаю, – максимально строго ответил я, чтобы она сразу поняла: здесь главный я, а не отец. И что его протекция ей не поможет.
– Здравствуйте, эээ… – я услышал шуршание бумаги. – Никита Владиславович. Меня зовут Регина, – затараторила она. – Ваш номер мне дал наш комендант, Владислав Александрович, и сказал, что я завтра могу прийти на собеседование, – сразу же после этой словестно-автоматной очереди в трубке повисла тишина, ожидательная такая.
Даже я растерялся. Что за чушь несет эта неадекватная? Какой еще комендант? Мой отец был гением начертательной геометрии! Профессором! Правда он давно уже не преподавал. Но периодически появлялся в родной альма-матер. Не каждый отпрыск состоятельных родителей мог позволить себе консультацию моего отца. И не каждая компания.
Кто-то скажет: что такого в каких-то там чертежах? А я отвечу: хорошо, что этого не слышит мой отец!
Если честно, ему бы больше пошло быть каким-нибудь бандитским авторитетом, а не уважаемым профессором. Но что-то мне подсказывало, что на самом деле все было именно так. Или я мог бы добавить, что элитная профессура – та еще мафия.
Человек, вырастивший меня, был настолько темной лошадкой, что даже я, прожив с ним полжизни, очень мало о нем знал. Официальную, а значит максимально откорректированную версию событий его жизни, как принято говорить, я, конечно же, мог бы пересказать кому угодно. Только вот, вся его настоящая биография была настолько покрыта мраком, что даже его семья мало что знала об этом скрытном человеке. И, честно говоря, предпочитала не знать, ведь бывает такая информация, узнав которую, ты понимаешь, что было бы лучше, если б она так и оставалась тайной.
Он не был ни добрым, ни отзывчивым. Но при этом он никогда не повышал голоса и вообще говорил крайне мало. Но делал он это так, что поджилки начинали трястись у видавших виды. Еще в детстве я видел, как перед отцом тряслись много повидавшие в этой жизни грозного вида мужики. И я прекрасно понимал каждого из них, ведь с рождения трясся перед ним словно осиновый лист. Правда с годами научился скрывать это. Ото всех. Кроме разве что отца.
И теперь какая-то пигалица заявляет мне, что мой отец… Мой! Отец – комендант? Кто-то из нас двоих был явно не в себе. И этим «кто-то» был точно не я.
– Я смогу принять вас завтра в одиннадцать. Прошу не опаздывать. Мое время слишком дорого стоит.
В телефоне слышалось лишь глубокое дыхание. И все. Никакого ответа. Видимо я все-таки слегка перегнул. Но на попятную идти было уже нельзя.
– Д-да, я поняла. Буду в одиннадцать. До свидания, – и первая положила трубку.
«Вот пигалица! – злобно подумал я, глядя на погасший экран смартфона. – Трубку бросила, коза! Ну, ничего. Явишься ты ко мне завтра. Я тебе покажу!»
Кинул телефон в карман брюк и продолжил собирать документы. Но наглая пигалица никак не хотела идти из головы.
– Подумать только, – бурчал я, словно вредный дед, – трубку бросила. Собралась ко мне на собеседование и… – замок, наконец поддался. – Или она решила, раз протекцию ей оказывает сам «великий и ужасный», то ей уже все можно? Как бы не так, детка! – злобно улыбнулся я и направился к выходу из кабинета. – Ничего, я подсуну тебя Сущевскому. Он то тебя быстренько спустит с небес на землю.
Так я и отправился домой, уже предвкушая грядущее. Только я даже представить себе не мог каким оно в действительности окажется.