Читать книгу Мастерская: Галерея спящих - Бахор Рафиков - Страница 5

Франц сидел за столом, задумчиво водя пальцем по его поверхности. Скрипнула железная дверь, зашел заключенный, прозвучало привычное «у вас пятнадцать минут» и беззаботное лицо Антуана выросло перед ним. Франц посмотрел на него. Музыкант перестал улыбаться.

– Расскажи мне, как ты убил Развро.

– Разв… что? Что за шутки, Франц? Ты не раз слышал эту историю.

– И все же, будь добр…

Антуан сконфуженно почесал подбородок.

– Влез к нему в дом через окно… подсыпал яд в бутылку с вином, пока он был в душе… ну, и… конец. Дальнейшие подробности ты и сам знаешь.

– Я просто вдруг подумал, – начал Франц издалека, – что подобная манера убийства нетипична для тебя. Более того, Антуан, которого я знаю, отнесся бы к такому подходу с презрением. О, нет, он бы действовал куда более явно и вызывающе, сделав из убийства целое театральное шоу.

– Дружище… что это ты такое говоришь?

– Я говорю, что было бы забавно, если бы кто-то опередил тебя с убийством Развро. Да не просто опередил, а невольно подставил… Смешно и печально одновременно, когда ты приходишь в дом человека с целью убить его, а вместо этого застаешь его смерть не от своей руки и оказываешься в таком неприятном положении… первым, кого можно подозревать.

Антуан весь переменился в лице.

– О, нет… ты знаешь…

– И самое интересное во всем этом, – продолжал Франц, меняя тон голоса на более угрожающий, – что простое отрицание своей вины уже заставило бы людей искать какие-то зацепки, которые могли бы привести к настоящему убийце… но вместо этого… ты…

– Франц…

– …признаешь свою вину!

– Франц, я понимаю, что ты сейчас чувствуешь…

– Понимаешь? О, сильно сомневаюсь! Я год терзался мучениями от мысли, что ради моей безопасности ты пошел на убийство! А ты, значит, устроил очередной розыгрыш? Но, скажи, в чем его суть, если ты действительно провел в тюрьме целый год?

– Позволь мне объяснить все. Прошу.

Франц откинулся на спинку стула, гневно взирая на Антуана, и молча кивнул.

– Все было так, как ты и сказал. В ту ночь я пришел к Развро, чтобы навсегда покончить с ним. И, да, конечно, у меня и мысли не было об отравлении! В моем рукаве был спрятан нож.

– Нож? Я ожидал большего от тебя.

– Я не садист, чтобы устраивать «представления из убийства». Все должно было произойти быстро – мне ведь нужно было спешить на концерт. И, в тот момент, когда мы с Развро стояли друг напротив друга, и я уже готов был совершить то, за чем туда явился, он вдруг начал задыхаться. Яд в вине… благо, со своего бокала я так и не испил… В течение минуты он скончался. Я стоял у его тела, как вкопанный, и не знал что делать. Знаешь, что я испытывал в тот момент? Досаду. Да, можешь считать меня ненормальным, но я был глубоко расстроен, нет, взбешен тем, что не я убил его. Развро должен был погибнуть от моей руки. А он остался пробоиной в моей душе, пространством, которое так и не суждено было заполнить.

Антуан сглотнул.

– А потом… входная дверь открылась и вошла женщина… вроде прислуга… увидела мертвого Развро и меня, стоявшего над ним… закричала… ну и я после этого выбежал из дома и поспешил на концерт… удивительно, что в тот момент я сумел быстро переключиться с мысли об убитом Развро на мысль о том, что мне сейчас предстоит выступить на сцене… сыграть лучше, чем когда-либо… знаешь, уже в первые минуты после того, как я покинул дом Развро, я все для себя решил. Взять на себя ответственность за убийство было единственным правильным решением… неразумным с точки зрения справедливости и отношения к своим близким, но разумным для своей души… как я сказал, несостоявшееся убийство оставило там пробоину. Взяв вину на себя, я будто бы закрыл ее, убедив себя и других в том, что убийца – это я.

Франц большими глазами смотрел на Антуана, качая головой.

– Ты ненормальный, больной мерзавец…

– Согласен.

– У тебя совершенно нет понятия о том, что можно, а что нельзя делать.

– А вот с этим можно поспо…

– Молчи! Просто молчи! Черт возьми, Антуан, почему только тебе это все кажется забавным? Все твои знакомые и друзья, мы с Александэром, твоя мама – все думают, что ты убил человека! А ты добровольно сел в тюрьму и уже год отбываешь наказание НИ ЗА ЧТО. Как после этого тебя можно назвать здоровым адекватным человеком?

– Франц, да пойми же! Если бы не яд, то я убил бы Развро! Я был в секунде от того, чтобы вынуть нож с рукава и вонзить ему в сердце!

– Но ты не сделал этого! Нельзя назвать человека преступником только по его намерениям!

– Здесь уже не намерение, а незавершенное действие. Смирись, Франц. Что произошло, то произошло. Я ни о чем не жалею.

Франц внимательно смотрел на Антуана. Злость на музыканта сменилась подозрением.

– Почему мне кажется, что ты хотел сюда попасть?

Антуан загадочно улыбнулся.

– Действительно, какая глупая мысль…

– Я уже опасаюсь, что каждое твое действие происходит неспроста. Даже этот твой тюремный оркестр…

– Мой дорогой Франц, я просто плыву по течению. Может быть, поэтому я частенько оказываюсь в таких неординарных ситуациях… Ты ведь знаешь меня. Я пытаюсь найти красоту во всем, что мне послано свыше. Это как твой вопрос, почему я сменил скрипку на пианино. Я люблю искать что-то новое.

– О, добраться до тюремной каморки в поисках новых ощущений, это выше всяких похвал.

– Ну что же ты иронизируешь по поводу таких серьезных вещей… я говорю тебе правду. Даже здесь есть место прекрасному. Более того, здесь его даже интереснее находить, потому что на первый взгляд кажется, что его тут нет. Но оно есть. Оно есть везде, если продолжать искать и верить.

– Надеюсь, когда-нибудь я пойму твой ход мыслей… если, конечно, меня не отравит кто-нибудь завтра…

Антуан нахмурился.

– Что ты имеешь в виду?

***

Александэр лежал на кровати, задумчиво созерцая разукрашенный потолок мастерской. Холодный дождь бил по окнам, сопровождаясь отдаленными раскатами грома. Если верить синоптикам, это надолго… Художнику, в принципе, было все равно, какая погода за окном. Куда важнее была погода в душе. И в данный момент там у Александэра все было довольно скверно. Появление Кристины сильно подломило его, заставив вновь окунуться в воспоминания. Он не мог ее простить, но и забыть также был не в состоянии. Нужно было отвлечься, а в этом плане работа помогала, как ничто другое. Все же он сумел заключить неплохой контракт на выставке, и пора было приступать к своим творческим обязательствам. Художник первым делом потянулся за ноутбуком, чтобы проверить, не пришло ли письмо с заказом. Открыв свою электронную почту, он действительно увидел там новое непрочитанное сообщение, но оно было от некоего «Милорда».

«Приветствую, Александэр. У меня есть к вам деловое предложение. Напишите мне, как только прочтете это письмо»

Недолго думая, художник ответил неизвестному:

«Добрый день. Я весь во внимании»

И почему нельзя было сразу подойти к нему на выставке? Очевидно, что писал это человек, который там побывал. Александэр налил себе кипятка в кружку, бросил туда чайный пакетик и вновь взглянул на экран. Как быстро… Новое письмо от Милорда уже мигало ему.

«Я предлагаю вам сотрудничество. Хочу, чтобы вы писали для меня картины. Сразу оговорюсь, что большой свободы в творчестве я вам не предоставлю. Каждая ваша работа должна быть выполнена с соблюдением моих требований к ней, с использованием дополнительных материалов, которые я предоставлю. Никакой лишней импровизации. В случае, если работа мне не понравится, я могу попросить вас ее переделать с учетом моих исправлений, либо выплатить вам сумму за нее и разорвать наше сотрудничество. Жду ваших вопросов»

Прочитав это, Александэр буквально задохнулся от возмущения. Да кем себя возомнил этот Милорд? Не успели они обменяться парой сообщений, как он уже выдвигает ему целую кучу непристойных для художника условий, и в какой повелительной манере! Свобода была ключевым аспектом в творчестве и жизни Александэра, и он всегда придерживался своих принципов.

«Боюсь, что мне придется отказаться от вашего предложения. Я уже заключил контракт с другими людьми на год вперед»

Парень удовлетворенно откинулся на спинку стула, сделав глоток чая. Вот как надо утирать носы этим богатеньким, зазнавшимся заказчикам.

Новое сообщение.

«Я заплачу за каждую картину столько, сколько они заплатили бы за год»

Алексанлэр поперхнулся чаем.

«Чтобы вы знали, я не блефую. Половину суммы за первую работу вы можете получить уже сегодня в качестве аванса»

Это странно… он говорит так, будто уже знает, с кем Александэр заключил контракт и сколько ему предложили. Этот Милорд слегка настораживал художника. Но все-таки… что ему терять?

«Хорошо. Я готов приступить к первому заказу»

«Замечательно. Сейчас к вам постучатся»

Не успел Александэр дочитать сообщение, как раздался стук в дверь. Он встал и, открыв ее, увидел на пороге молодого улыбчивого юношу лет восемнадцати.

– Добрый день! Александэр?

– Да, это я…

– Вам посылка от Милорда. И вот это.

Художник принял от мальчишки небольшой пластиковый контейнер и конверт.

– Всего доброго! – помахал ему курьер и скрылся за лестницей.

Закрыв за ним дверь, Александэр принялся распаковывать посылку и конверт, одновременно читая новое сообщение на мониторе:

«В конверте ваш аванс. В контейнере вы найдете набор красок, кисточек, и самое главное – завернутый в рулон лист бумаги. Ему уделите особое внимание»

Александэр уже смотрел на развернутый лист бумаги. На нем была по пояс нарисована приятная молодая девушка в белом сарафане. Ничего не понимая, художник вновь взглянул на экран ноутбука…

Да как он так быстро пишет?

«А теперь, собственно, излагаю саму суть работы: эта девушка должна быть нарисована спящей на круглой лесной поляне в окружении сосен. Время суток: день. Никакого солнца. Лежать она должна на боку, заложив обе ладони под правую часть лица. Несмотря на то, что на вашей картине девушка будет находиться намного дальше, чем на присланном портрете, черты ее лица должны быть максимально приближены к образцу и четко прорисованы»

Александэр чувствовал, как стала гудеть голова. Он только начал набирать сообщение с вопросом о том, когда им следует встретиться, чтобы заключить контракт и обговорить некоторые детали, как получил новое письмо.

«И да… никакого контракта и никаких встреч. Взаимодействие наше будет протекать через курьера. Я присылаю вам материалы и портрет, вы присылаете мне картину. Работу жду через три дня. Сообщите мне, когда она будет готова, я пошлю за ней. Удачи, Александэр»

Художник закрыл ноутбук, отстраненным взглядом уставившись на портрет девушки в руке. Это были самые странные десять минут в его жизни, которые оставили больше вопросов, чем ответов. И все же… в плане денежной выгоды ни один контракт и рядом не стоял с работой на Милорда. Да, его условия были, мягко говоря, странными, но разве Александэру должно быть какое-то дело до этого? Ему дают работу, он ее выполняет и получает свои деньги. Вот по какой схеме должен жить профессиональный художник.

– Но как же твоя свобода творчества? Как же твои принципы? – пискнул кто-то на правом плече Александэра, заставив его вздрогнуть.

– О, брось, – раздался голос слева, – с такими принципами тебя ждет будущее невостребованного художника, поверь мне. Все, прошла пора бесцельного прожигания жизни за никому не нужными картинами. Настало время ловить крупную рыбу. А для этого придется закатать рукава…

В комнату вошел Франц и, взглянув на Александэра, вскинул брови.

– Ты опять играешь в «Ангела и демона»?

– А… что? Черт, это получается непроизвольно… просто таким образом мне легче взвешивать все плюсы и минусы какой-либо проблемы…

– А ты не подумал, каково мне жить с человеком, который в любую минуту может начать пищать на свое правое плечо и рявкать на левое?

– Почему с твоих уст это действительно звучит полным безумием? – воскликнул Александэр, запуская подушкой в корчившегося от смеха Франца.

– Потому что так оно и есть! – пожал плечами тот, опускаясь в кресло-качалку. – Ну что-ж, друг мой, у меня есть для тебя две истории, одна интереснее другой. Выбирай, какую хочешь услышать первой: сказ о том, как безумный музыкант решил от скуки сесть в тюрьму или же драма о бывшем писателе, которого жаждет отравить серийный убийца. Что-нибудь интересует?

Улыбка сползла с лица Александэра.