Читать книгу В твоих руках и Цепи станут Жемчугом - Beatrice Boije - Страница 11

Германия. Саксония. 1632г.

В тот вечер ветер особенно таинственно шептал в кронах деревьев. Погода в Саксонии редко радовала своих жителей солнцем, потому можно было попытаться рискнуть и выбраться под открытое небо еще до заката. Лошади, уставшие от долгого галопа, теперь медленно шли бок о бок, лишь иногда похрапывая соприкасались мордами, будто пытаясь приободрить друг друга. Впрочем, ехать оставалось уже не так далеко.

– Прошло больше ста лет… почти ничего не изменилось. – вздохнула Беатрис, глубже одергивая капюшон. – Будто… я и не уезжала отсюда никогда.

– Изменилась ты.

Долгое время они не произносили ни звука, вслушиваясь в опустившуюся тишину. Они вообще мало говорили по пути сюда. Лишь мерный топот копыт по пыльной земле, ворчание уставших лошадей, черных, как смоль, да шепот ветра в кронах деревьев и уже подернувшейся рыжей «сединой» траве. Умиротворяющая меланхолия и будоражащее смятение. А если прикрыть глаза, можно было расслышать, как где-то на окраине леса журчит ручей.

Когда на горизонте замаячили земли поместья, девушка невольно закусила губу, крепче стиснув пальцы на поводьях. В последний раз она видела свой дом, когда… когда вышла замуж. Не то, чтобы она не скучала по родным местам, просто… она осознавала, что все это так же пройдет, как рано или поздно закончится и ее жизнь. Родители часто навещали ее, заботы о детях и постоянные тренировки почти не давали возможности отвлекаться. Она себе этого и не позволяла. И вот теперь… спустя столько лет, когда, казалось, прошло не сто двадцать семь, а тысяча сто двадцать семь лет, когда надежда была практически похоронена под грузом ошибок прошлого, она едва удержала себя от того, чтобы дернуть поводья на себя, заставив лошадь встать на дыбы от неожиданности.

– Что с тобой?

– Это прозвучит глупо… – сморгнула Беатрис, мотнув головой, будто смахивая прочь наваждение, – Но у меня такое чувство, будто в этом доме меня больше не ждет ничего, кроме обветшалых скелетов и обезумевших призраков. Будто из-за того, что я сделала тогда… все они оказались прокляты вместе со мной.

– Конечно же это не так. – послышалась усмешка справа от нее, – Иначе мне было бы гораздо труднее найти тебя…

– Мне трудно в это поверить.

– Скоро ты сама во всем убедишься…

Ворота, конечно, были старыми, но не обветшалыми. Пара минут возни в замке ловкими, опытными пальцами, и они распахнулись с тугим скрипом, впуская путников на внутренние земли. Витые кованные прутья, обвитые плющом, они могли бы стать непреодолимым препятствием на ее пути, но, сглотнув ком в горле, девушка пришпорила коня, его ногами переступая порог своего дома.

Широкая дорога, ведущая к дому, по которой спокойно мог бы проехать экипаж, была ухожена. Сад, который разбила еще ее прабабушка, и вековые дубы у пруда неподалеку… все было практически таким же, как во времена их с Алоисом детства. Только вот…

– Этого вольера с кроликами тут не было… – вздернула бровь Беатрис, кивая на небольшой кружевной заборчик, вырезанный из дерева в окружении цветочной изгороди, внутри которого суетились белые пушистые зверьки. Их было около пяти, трудно было разобрать из-за их постоянного движения. Внезапно девушка остановилась, сдергивая с головы капюшон. Пробежавшись взглядом из стороны в сторону, она в недоумении посмотрела на своего спутника… – Ты это слышал?

– О чем ты?

– Смех… – голос ее дрогнул, а лошадь сделала пару шагов вперед, будто повинуясь мыслям наездницы, – Детский.

– Смотри…

Из дверей дома во двор выбежали две фигуры. Совсем еще юные девушки, одна лет двенадцати, со светлой косой, и другая, постарше, с черными волосами, забранными сзади гребнем. Наперегонки они бежали к вольеру, неся в руках угощение для своих любимцев. Беатрис снова вздернула бровь, но, пришпорив коней, они двинулись вперед, чтобы обратить на себя внимание.

– Просим прощения, прелестные фройляйн. – начал мужчина, снимая с головы шляпу и прижав ее к груди, – Позвольте представиться. Я – сеньор Айзек де ла Ронда, старый знакомый вашей семьи. Мы с невестой приехали навестить вашего дедушку, не скажете нам, дома ли он?

Девочки замерли, сидя на коленях перед вольером, где сгрудились зверьки, подергивая носами в ожидании лакомства. Старшая некоторое время молчала, переводя хмурый взгляд с мужчины на женщину рядом, а потом дернула за руку сестру…

– Хватит пялиться, это невежливо. – шикнула она в ее сторону, но потом вновь подняла взгляд на мужчину, – Мы вас раньше не видели.

Путники и правда выглядели довольно неестественно для этих мест, привлекая неопытный взгляд. Одетые в плащи, тем не менее не способные скрыть той стати, присущей их владельцам, они пытались обезличить их, если бы не ряд исключений. Давно отвергшая регламенты светского этикета замужней женщины, не носящая чепца, оставляя волосы чернильным водопадом развеваться по ветру, Беатрис носила платья только в официальной обстановке, помимо отсутствия прически привлекая к себе внимание наличием кожаного мужского наряда. Лишь облегающий ее фигуру корсет, больше напоминающий оружейную сбрую, служил отдаленным напоминанием о ее женской натуре. Экзотично расшитый мешок за спиной, чехол с серебряными шпильками на поясе, все это отвлекало на себя внимание сильнее, чем даже ее спутник, чья мощная широкоплечая фигура, казалось, требовала индивидуального дверного проема.

– Я давно не бывал в этих краях. – ухмыльнулся он, окидывая взглядом окрестности, – Мои друзья приезжали сюда в прошлом году… может, вы слышали что-нибудь об этом?

– Кажется, припоминаю… – задумчиво нахмурилась девушка, еще раз окинув взглядом Беатрис, – Какие-то люди из церкви. Они спрашивали о нашей прапрабабушке, но и ваше имя мне вроде бы знакомо. Мое имя Линда. А это Габриэль. – кивнула она на свою сестру, – Дедушка дома, пойдемте, я провожу вас… – она поднялась на ноги, передав сестре пучок моркови и тихо шепнув ей что-то, потянула за собой.

Улыбнувшись девушке, Айзек спешился и помог спуститься с лошади Беатрис.

– Твои друзья?.. – оскалившись шикнула она, когда девочки отошли на некоторое расстояние вперед.

Но мужчина лишь усмехнулся в бороду, потупив взгляд. Потянув за поводья, они двинулись следом за девочками, чтобы оставить на конюшне своих лошадей.

– В последнее время ему стало немного хуже. – сообщила Линда, провожая гостей в дом. Она замерла в дверях, опустив руки на створки дверей в зал, – Потому не волнуйтесь, если он не сразу вас вспомнит.

– Годы берут свое… – вздохнул Айзек, крепче сжав пальцы Беатрис на своем локте.

Та кивнула, будто отвечая на беззвучно заданный вопрос.

Все это время она опасливо оглядывалась по сторонам, жадно цепляя взглядом детали, ни на секунду не выпуская крепкого локтя Айзека из своих рук. Здесь однозначно сделали ремонт и сменили некоторую мебель, и этот ковер в холле… его раньше не было. Где-то краем уха она слышала лай собак. Ей вдруг стало интересно, как изменилась псарня с тех пор как там держал своих породистых охотничьих собак дядюшка Йохан. Однозначно, здесь будто стало светлей, за сто лет в стране явно изменились вкусы на оформление интерьеров. Дом… оживал, когда она видела, как ведут себя эти девочки в его стенах. И невольно ее лицо озарила теплая улыбка. Да… это определенно были не гремящие по углам скелеты и не полтергейсты, разбрасывающие вокруг обломки старой мебели. Ее внук… и его внучки, как минимум, ей было за что благодарить небеса. О такой роскоши, как безбедное будущее своих потомков, она не могла и просить… после всего того, что она сделала.

– Дедушка… – тихо позвала Линда, распахивая двери в гостиную. – К тебе приехали гости. Примешь их или тебе нужно время?

В кресле у окна пошевелилась темная фигура, при оклике девушки сжавшая подлокотник сухими пальцами. Мужчина поднял голову, но из-за спинки кресла было видно только его силуэт.

– Какие гости, милая?

– Сеньор де ла Ронда с невестой… Помнишь, его друзья приезжали к тебе в том году по поводу бабушки Беатрис?

Мужчина замер в кресле на секунду, будто не до конца понимая, о чем идет речь… или же не веря…

– С невестой? – переспросил он, пытаясь обернуться, – Пусть подойдут поближе. А ты беги к матери, пусть велит накрывать на стол. Гости будут ужинать с нами.

– Хорошо, дедушка… – склонив голову, она скользнула взглядом по их фигурам, прежде чем скрыться в холле, взбежав по лестнице на второй этаж.

Едва за их спинами закрылись двери, путники приблизились к окну, в кресле у которого сидел мужчина в теплом халате с меховой оторочкой. Сгущались сумерки, но почему-то в комнате не горело ни одной свечи.

– Я и не надеялся когда-нибудь вновь услышать эти имена… – спустя некоторое время напряженного молчания глухо проговорил он, не двигаясь с места, – Я рад, что вы нашли то, что искали, Айзек…

– Без вас я бы не справился, господин Раух… – поклонился тот, за руку выводя Беатрис к креслу так, чтобы она смогла увидеть лицо своего внука. – Герман…

– Герман… – эхом повторила девушка, опускаясь на колени перед ним. Сжав холодными дрожащими пальцами тонкую руку на подлокотнике. Подняв взгляд в глаза, подернутые белесой пеленой.

– Неужели это ты… – хрипло усмехнулся старик, протянув руку к ее лицу, и на глазах его вдруг засверкала влага, – Правда ты… дорогая бабушка Беатрис…

Она подняла испуганный взгляд в лицо Айзеку. Впервые за все время, что они провели в пути, она не знала, как ей себя вести. Она обхватила его руку своей, обводя ею по контуру, позволяя ему «прощупать» ее образ. Ее дом все еще стоял, ее род все еще был жив… а что же делать дальше, убедившись в этом?

– Почему вы не в Гамбурге? – тихо поинтересовалась она, поглаживая морщинистую кожу с бугристыми линиями вен.

– Тебя не было столько лет, и первое, что ты спрашиваешь, почему я не в Гамбурге. – снова улыбнулся тот, облизнув пересохшие губы, – Ваш брат увез меня сюда, когда мне исполнилось тринадцать. Мой отец окончательно тронулся умом, а после того, что показал мне Алоис… я не мог больше оставаться там.

– Аскель? – Беатрис отшатнулась, в растерянности припав на одно колено. Снова пробежав испуганным взглядом по лицу Айзека, она нашла в себе силы задать свой вопрос, – Сын мой… Он… сошел с ума?

– Хах… он обезумел, моя госпожа. – дрогнул грудью Герман, дрожащей рукой смахнув с лица выступившие в порыве радости слезы, – Ваша гибель с годами лишила его смысла жизни, сначала он срывал свой гнев на тетушке Эмме, а потом свел в могилу и мою мать… только за то, что она была очень похожа на вас.

– О, боги… – едва слышно отозвалась девушка, закрыв рот рукой.

– Я остался здесь и после его смерти, и после гибели Алоиса… – продолжил Герман, сжав ее пальцы в ответ, – Женился… И пусть моя дорогая Рози не дожила до этого дня, как видите, народу в доме хватает. О возвращении в Гамбург я никогда и не думал, мой дом здесь… там, где мой долг. И, как я вижу теперь, – он замолчал на мгновение, чуть повернувшись к Айзеку, – он выполнен.

– Надеюсь, мои коллеги не сильно утомили вас. – иронично улыбнулся мужчина, скользя взглядом по фигуре Беатрис.

– Нет, что вы, сеньор… – махнул рукой старик, – Будь моя воля, я был бы рад, чтобы они остались подольше… мне столько хотелось им рассказать. Но я сделал, что был должен, и не смел их задерживать…

– О чем он говорит? – нахмурилась девушка, подняв взгляд на своего спутника, – Ты присылал сюда инквизицию? Что все это значит, Айзек?

– Они здесь не причем… – покачал головой мужчина, успокаивающе коснувшись ее волос, – Я всего лишь немного потолковал со своим наставником.

– Только не это…

– Разве вы не помните? – вздернув брови удивился Герман, – Хотя да… вы были еще очень молоды, да и не о том нужно было думать.

Резко ударивший в нос аромат цветов белладонны заставил Беатрис вздернуть голову вверх. И в последних отголосках сумерек она увидела как играют на свету брызги камней граната на черных кружевах в руке ее возлюбленного.

– Это…

– Долгая история. – Герман не дал ей договорить, и как раз в этот момент раздался тихий стук в дверь.

В дверном проеме показалась миниатюрная фигурка Линды, которая сообщила, что ужин уже скоро будет готов.