Читать книгу Старый владелец времени - Борис Алексеев - Страница 6

Под утро мне приснился сон.

Плывёт наша яхта по морю. Непогода крепчает, раскачивает мачты, срывает паруса. Матросы карабкаются, чтобы поправить парусиновые полотнища, но порывы штормового ветра сбрасывают братишек вниз, сдирают с них просоленные тельняшки.

И видится мне: вовсе не матросы это, а какие-то причудливые морские существа присосались хоботками к древкам мачт и ползут вверх друг за другом. Самые бесстрашные доползают до грот-брам-рея. Некоторые, не удержав высоты, шлёпаются на палубу и разбегаются по корабельным щелям. Мне весело, я готов смеяться над чудачествами беспомощных каракатиц. Но что это?! До меня доносится гул водяного переката, я вглядываюсь и вижу, как море сворачивается в одну огромную воронку! Адская центрифуга увлекает нашу бригантину в своё океаническое жерло, ломает мачты и уносит, как щепку, вниз в бездонную пропасть. Яхта рассыпается на фрагменты, и корабельное месиво, клубясь, как дорожная пыль, исчезает в отверстой черноте.

Вдруг некая сила «протягивает мне руку», выхватывает из воронки и относит в сторону. Я погружаюсь в молчаливую океаническую впадину и через неопределённое время касаюсь дна. Гибельная центрифуга ещё продолжает крутиться в моём сознании. Но вот замирает и она.

Я поднимаюсь. Передо мной высится странная форма, напоминающая гигантский трон, сложенный из розовых кораллов. Коралловые пряди переплетены водорослями и корабельными канатами. Поднимаю глаза и замираю от ужаса. На троне, свесив по сторонам щупальца, десятки хоботков и жировых складок, распласталось морское чудище. Отвратительная телесная форма колышется, подобно непомерно большой медузе. Смоляные горошины глаз устремлены в мою сторону. Пристальная «поглядка» чудища напомнила мне стреловидный взгляд старика у стойки ресепшн.

– Здесь останешься! – до меня донёсся гулкий и ржавый, как затопленный «Титаник», голос.

– Женить его, женить! – послышалось со всех сторон. – Не то сбежит, ей-ей, сбежит….

– Так! – ухнуло чудище.

Тотча́с донная обитатель пришла в движение. Минуты не прошло, выводит толпа каракатиц из тины русалку. Худенькая, плечики дрожат, глазки испуганные. Хвост длиннющий, как утренняя тень.

Подвели де́вицу наперво к чудищу. Поставили возле трона на каменёк и давай наряжать жемчугами, узорчатыми морскими безделушками прикрывать милую наготу – краса, и только! Затем подвели девицу ко мне.

– Бери её да береги пуще себя! – напутствовала старая осьминожка. – Не убережёшь – век каяться будешь.

Принял я жену не по доброй воле, однако ж и в неволе любовь жительствует – зажили мы душа в душу. Вместе над чудищем посмеиваемся да о родине дальней скорбим – чем не любовники.

– Откуда ты, милая? – спрашиваю её.

– Из Картахены, господин, – отвечает дева.

– Соседушка, значит!

Расспрашиваю дальше. Как зовут, как в море оказалась. Выясняю: зовут Катрин (странное скандинавское имя). В море оказалась по любви – дело обычное. Был жених, рыбачок из Сан-Педро. Был да сплыл. Не вернулся паренёк с путины. Узнала о том дева, написала отцу с матерью прощальную записочку и в море искать жениха подалась. Велико ж оказалось море. Не встретила горемыка Катрин суженого рыбачка. Рыболовный крючок в стоге сена сыскать проще, чем любимого середь глубин морских обнаружить. Так и осталась дева одинокой, одно слово – русалка.

– Ах, Огюст, Огюст! – нашёптывала она, глядя мне в глаза. – Открою тебе тайну: моего суженого тоже Огюстом звали. Уж не ты ли он?..

Время под водой – понятие неопределённое. День, ночь – всё одно. За тинными шепотками да любовными переглядами забыли мы, что всё на свете (и под водой тоже) заканчивается. «Счастливые часов не наблюдают!» – любил повторять отец русскую поговорку. Вот и счастье наше недолгим оказалось – пропала моя девонька. Каракатицы поговаривают: объявился Огюст, суженый её, с ним и уплыла…