Читать книгу Форменное безобразие - Борис Чечельницкий - Страница 5

У русича в мошне златой червонец,

А в ножнах меч – двуручный кладенец.

Французикам настал бы госконец,

Когда бы не родился тот гасконец.

IQ переплавляется в экю,

Как в сковородке ломтики бекона.

Бесхвостый мерин цвета геликона

Так распален, что пахнет барбекю.

А может, так воняет чебурек…

Чу, зреет королевская изменка.

Дюмою папой вывезен из Менга

Избитый, оскорбленный имярек…

Так гряньте, духовые, без сурдинок,

И геликон, и флейта, и зурна.

Один на всех, как Моська на слона,

Мой д’Артаньян спешит на поединок.

В тоске по риску шпага чиркнет риску,

А декольте откроет край письма.

Дюмовочку найдет ему Дюма —

Самой Австрийской Анны камеристку…

Про прочих слуг желанью вопреки

Прочел, катаясь в транспорте с планшетом:

«Гасконец шел по мостику. Планше там

Плевал слюной в седую рябь реки.

Стал волонтерить много и задаром,

Хоть голоден, ободран и линял,

Но шустро порученья выполнял,

Как будто зад начищен скипидаром…»

Мое стило царапало тетрадь.

Бумага терпеливая стенала:

«Нашинковав гвардейцев кардинала,

Друзья любили выпить и пожрать».

Сюжет зовет, и двинул за Ла-Манш

Сэр Бекингэм с подарком королевы,

А поцелуй замужней знойной девы

Дал д’Артаньяну стимул и карт-бланш

Лупить врагов по печени и харе,

В Париже и за много сотен лье,

Но есть у кардинала Ришелье

Блондинистый аналог Маты Хари.

Такой вот возведенный в абсолют

Образчик зла и бабского коварства.

Секс-бомба подрывает государства,

Подвески режет, травит женский люд.

Скопытились мужья и женихи —

Все, кроме благородного Атоса.

Тот палача надыбал, и гундосо

Наш Арамис ей отпустил грехи.

(Казнить в лесу, считаю, незаконно

Пусть даже за убийство, шпионаж.)

«Пора-пора» – хрипит мой персонаж

Под траурные звуки геликона.

И все бы ничего, но кардинал,

Им предлагая выбрать номинанта

На полученье чина лейтенанта,

Придумал мерзопакостный финал,

Который стал позорным приговором.

Будь миг повествованья окаян,

В котором, словно Брежнев, д’Артаньян

Почти взасос целуется с Рошфором.

Ведь джентльменский список – не мушкет,

Не стрельнуть, но контузить и огреть им

Нетрудно, и Рошфор там будет третьим

По списку, за Констанцией и Кэт.