Читать книгу Русская идея (поэма-цикл) и Прощай, бессмертие (поэма-цикл) - Борис Васильевич Комиссаров - Страница 2

Мне досталось нормальное, в общем-то, детство

Посреди разорённой незлобной страны.

Мы Победу тогда получили в наследство

От отцов, не пришедших с Великой войны.

Наше детство сбылось в коммуналках барачных,

В по-соседски “своих” многолюдных дворах

И на улицах, пусть для кого-то невзрачных,

А для нас – как корабль на попутных ветрах.

И владели мы в детстве богатством несметным:

Чистой речкой, закатом и Млечным путём…

Судеб водораздел был ещё незаметным.

Мир себя открывал! Было всё нипочём!

Дни за днями сплеталися в годы и годы,

Шаг за шагом сдвигалося детство к концу,

И нерадостный мир, мир житейской невзгоды,

Открывался толчками ребёнку – юнцу.

Не забыть, как обрушились детства основы…

Мать сказала на бабкино “Ляжь, отдохни!”,

Улыбнувшись так горько: “Ой, мама! – ну что Вы!

Мне ж стирать… И прибраться велели они…”

Мне открылось в тот миг, что такое усталость

На безмерно родном материнском лице.

…………………………………………………………

В том, что было потом, в том, что позже случалось,

Отражался тот миг, как заря в озерце.

Миг взросления, миг, когда стал человеком, —

Это благостный миг обретенья души.

Человечность приходит не с гиком и смехом, —

С состраданием людям, обычно в тиши.

И иными становятся игры-забавы,

И стезя повела – без возврата назад,

И для – ради Добра строишь думы – заставы,

И мужаешь как Друг, как Товарищ, как Брат.

Ах ты, детство! Прелестнее нет состоянья:

Вызревают сердца, вызревают умы.

Только жаль, только жаль мне, что дар состраданья,

Ой, не каждый из детства выносит… Увы!

Место на Земле, где было детство,

Невозможно с чем-нибудь сравнить,

Невозможно передать в наследство,

Но нетрудно в памяти хранить.

Речь не о клочке бескрайней суши

С числами секунд-координат —

О местах, где пестовала душу

Уйма мелочей сто лет назад,

Где роились радости и страхи,

Где определялась мера мер,

Где ковали нас не “охи-ахи”,

А житейский будничный пример.

Нет уже тех взрослых, что из детства…

Но доступны всё же чудеса:

Из глубин, из далей малолетства

Слышим их живые голоса…

Раннего утра щемящая тайна

Неуяснима, непознаваема.

Тайна тревоги, уже проходящей,

Тайна дороги, ещё предстоящей.

Тайна надежды. И тайна утраты:

Что было прежде – девалось куда-то.

В утреннем раннем есть что-то такое…

Что-то неявное и роковое.

Будто не просто Земля повернулась,

Будто бы к взрослому детство вернулось,

Но не о прошлом воспоминанием,

А об извечном напоминанием.

В чём-то меня укорило как будто

И просветлило раннее утро.

Не в шуме бала, а в толпе немой

В метро, в трамвае, в зале ожиданья

Порой случится встреча – не свиданье,

А впечатленье… Ахнешь: “Боже мой,

Какое миловидное лицо!

Как изнутри подсвечено душою!”

И с хитрецой… не очень и большою,

Но с явно видной скромной хитрецой.

И с быстрою разлукою смирясь

(В немой толпе бывает ли иначе?),

Лишь взмолишься: “Дай бог тебе удачи!

Дай бог не быть затоптанною в грязь!”

Ты, как река, железная дорога,

Соединяешь воедино Русь.

Плывут и бесшабашность, и тревога,

И злоба, и мечтательная грусть.

В стране к дороге отношенье разно.

Вот к ней посёлок станцией прильнул,

Облапал город – пошло, безобразно,

Безлюдный полустанок – не взглянул.

Дорога источает обольщенья,

И в даль манит, и новое сулит.

Пути, как говорится, сообщенья…

Уж не твоя ль судьба бежит-гудит?

Ведут пути туда или оттуда,

Их дело – не стращать, а обещать.

Блестят, блестят… Ну, стало быть, покуда

Есть людям что друг другу сообщать.