Читать книгу Черная Принцесса: История Розы - Дана Ви - Страница 8

Проделав все нужные ей манипуляции у фарфорового «белого коня», в кабинке из темного дерева. София открыла серый металлический шпингалет и прошла к умывальникам, из того же самого белого фарфора. Пол и половина стены туалета, были выстланы розовой плиткой, плавно переходящей в белую. И уходя в белый потолок, со встроенным «холодным» светом светодиодных ламп.

Порядком, уже привыкнув за год, к отутствию-присутствию «двойных стандартов» в своей жизни. Чего бы это ни касалось, а порой всего и во всем. Брюнетка не уделила этому особого внимания, как в первый раз.

И, только тут, приметила темный силуэт парня. Стоящего спиной к ней и лицом к окну, открытому настежь белыми деревянными рамами.

То ли он, то ли до него кто-то курил и сорвал желтую клейкую ленту. Выдрав, после нее, и белую вату из серых стыков. Но, так или иначе, не было ни того и ни другого. Либо их выкинули, либо где-то используют не по «назначению». А окно оставили «таким».

***

Руки сжимали белый деревянный подоконник так, что того и гляди, он треснет. И «растрескается» старой краской, совсем. А это – не картон, к сведению. Несмотря на «прекрасное» внутреннее обустройство самой комнаты. Хотя бы, подоконники переживали свое же им «данное». И выдерживали вес тел окружающих, более или менее. Периодически скрипя, чем и «оповещая» о чрезмерности чьей-то силы. Приложенной к нему и его слабости.

***

Включив серый металлический кран, девушка обмыла руки с зеленым жидким мылом. И взяв белое бумажное полотенце, с серой металлической стойки у крана. Прошла к окну, вытирая кисти рук насухо. Парень, так и не повернулся к ней, хоть и слышал ее. Она была в этом уверена. Просто принимал, как должное и не обращал внимания. Не принимая е нахождение подле себя к сведению и себе… Есть и есть. Не выгонять же, помещение-то общее.

***

Если бы я прыгала, все было бы так же. Кому сдалось мнение окружающих, правда? Прыгаешь-то ты, а не они. Это уже после возникнут вопросы, из «разряда»: «что послужило причиной? Кто? Почему никто не помог и не увидел проблемы? Почему он сам не обратился за помощью?».

Почему женский туалет, в конце концов? А не по «наитию» и «касательной», к своему же полу? Почему не мужской туалет, предположительно?! «Из-за девочки!». Ну, тогда, да… Не «из-за мальчика» и не розовых стен! Или голубых…

Только этим, кстати, туалеты и отличались. Ну, разве еще, расположением сантехники. У девочек – по левую сторону. У мальчиков – по правую. Как бы… Кто налево, кто направо… А налево, все равно, ходят парни! Туалеты размещены – так. И не только, поэтому… Разделяй и властвуй! Я еще могу «спихнуть» свой «нездоровый интерес» к своей же подруге, на преемственность этих цветов в моей биографии. Но!

Хотя… Мир-то, в тоже время, разделен на «белое» и «черное». И «серое», в общем. Но кому и какая разница?!

***

– Если прыгать собрался, то не дай мне повода тебя остановить, – подметила девушка.

Подходя ближе и облокачиваясь правым боком о примыкающую к окну стену. С правой стороны от парня. Чтобы видеть, хотя бы половину его эмоций, как и правую половину его же. Но «маска» была «непрошибаемая». Он думал. А в этот момент, эмоции, как чувства и ощущения, знал только он сам. «Если» знал, конечно.

Русоволосый парень, ее сверстник, но на пол головы ее выше. Смотрел своими зелеными глубокими глазами вперед. Не замечая ничего и никого вокруг. Ни себя, ни других…

Закатав рукава белой рубашки до локтя, он и полы рубашки из черных брюк выдернул. Оставив их в «творческом беспорядке» висеть по швам и «кто – куда успел». Кто длиннее и дальше… Как и его копна коротких волос. Не раз и не два растрепленная руками.

Он производил впечатление «плохиша» и, именно, его. Что «пер» против «системы» родителей. Никита, хоть и не брезговал «формой», но точно так дотошно за собой не следил. И не выглаживал каждую складку. А здесь же… «Мамин плохиш!». «Психанул» и еще темно-синюю жилетку снял, с круглой «эмблемой» университета. Запихнув ту в черный тканевый рюкзак. Но так до конца его и не застегнул.

Наружу, вместе с тем, торчали и носки черных лакированный туфель с весьма длинным носом. Когда же на ногах, уже красовались белые кроссовки. «Выбиваясь» из «образа» уже по полной программе и «выбивая» его самого. Как и девушку, только из равновесия и понимания вопроса. Понимания смысла всего этого «представления».

– Перепутала туалеты? – в «манеру» ей, спросил он.

– Нападение, значит, – «оценила» брюнетка. – «Лучшая защита»! Ну, хорошо… Начнем с того, что перепутал ты. А я принципиально в женский туалет хожу. И принципиально, не хожу в мужской. Хотя, да, спорно! Учитывая, что «сбор куриц по интересам», мне не интересен. Как бы «тавтологично» и «двойственно» это ни звучало. Как бы не ло-гич-но! – продекламировала она слово по слогам. И выкинула полотенце в серое металлическое мусорное ведро с черным мусорным пакетом внутри. – Ты чего в свой-то не пошел? Ждешь, пока тебя поймают те, кому «не все равно»? Кому «не плевать»?! Остановят и приведут обратно? Разочарую тебя, но девочки, в этом плане, мало «преуспели». Если, вообще, «преуспели»! Там, даже среди «своих», это не ценится! Равно, как и у вас. Они все встретят тебя с широкими объятиями, для «распятия», у асфальта. И с «апостолом Петром»!

– Едко, даже для ангела! Тем более, для «полукровки», – выдохнул русоволосый, «гипнотизируя» взглядом светло-зеленую аллею. Из высоких берез и кленов, лип и каштанов, тополей и дубов. Высаженных чуть поодаль от университета. И почти «смешиваясь» с ними своими глазами.

– Даже, так, – улыбнулась София. И присела на сам подоконник подле стоящего человека, смотря «напролом» в его лицо. – Все знаем и понимаем, разбираемся и отличаем! Ну, хорошо… Значит, о последствия говорить не придется. И зачитывать права, как «блюстители власти», тоже. Это – упрощает мне задачу, знатно. Поговорим начистоту или я пойду?

– Куда? – наконец, обратил на нее свое внимание парень. Предпочтя лесополосу – ей. И вроде как, испугался даже… Но на доли секунды, тут же становясь серьезным.

***

Прыгнем «тандемом»? Правда?! Как правильной и адекватной девушке мне надо хорошенько подумать над этим предложением… Мое первое предложение самоубийства, не исходящее изнутри. Этот день будет обведен в календаре и помечен в тебе красными чернилами на полях!

***

– Вариантов много, – пожала спокойно плечами Софа. – Сначала, думала домой. Теперь, уже и не уверена. Думаю, вернуться в аудиторию и доспать то, что ты на меня «навеял» своей меланхолией и «вопросами на вопрос». Серьезно! – встрепенулась она и раскрыла перед собой свою же левую ладонь. – Знаешь, что мы проходим сейчас? А я скажу! «Аналитические аспекты использования информационной базы. Системы национальных счетов в макроэкономической статистике…».

– Видимо, не все? – изогнул правую бровь парень, следя за ногтем на правом указательном пальце девушки, водящей им при чтении по мелким строчкам.

– Да! Я еще и «отрубиться» успела ненадолго, пока писала. Хотела попросить у друга листок, а его не было сегодня. Ушла с пары и из университета, но решила зайти в туалет перед тем, как пойти с ним гулять. И вот, нашла тебя здесь! – опустила она левую руку и подняла правую. «Обрисовывая» его силуэт раскрытой ладонью вверх, от головы до ног. – С «видоном», самого «убитого» из «убитых», человека, который… То ли сброситься думает, то ли утопиться. И я надеюсь, в раковине. Если в «толчке», то его вырезать придется. Вместе с твоим «синюшным» телом. Ты в прошлой жизни «Немо» был? Любил плавать и нырять? Или «Губкой Бобом»?!

– Их не существует…

– Как и тебя здесь, – отрезала его «самомнение» и «всезнание» София. – Говорю, будто с «машиной». В которую, давеча, текст «забили» и она же его и «талдычит». От корки и до корки. Без чувств и без эмоций, без ощущений! Мне скучно… Уже!

– Я поступил в университет по специальности театральное искусство, – выдал, как на одном духу он, и замолчал. Ловя каждую эмоцию на лице девушки.

Замерев от такого «порыва». Впервые, с чем-то похожим на эмоцию. На какое-то чувство и ощущение. Девушка помыслила недолго, а после отрицательно покачала головой:

– Опять-таки, «машина»! Как я уже и говорила… Куда тебе «Ромео и Джульетту» шпарить со сцены? Чтобы все, еще раз, уверились в том, что «нет повести печальнее на свете»? И «вскрылись» в свете софитов, не найдя столько же яда на всех?!

– Ясно, – процедил парень и готов был вновь уйти в «себя», как девушка продолжила:

– Ладно. Прости! Но видишь… Уже что-то! Злость! На «троечку». Но… Да! Почему нет? Серьезно?!

– Более чем… – не сменил тона парень.

– Тогда, сначала! Кхм-кхм… – прочистила горло брюнетка и «проморгалась», постучав себя ладонями по лицу. Дабы, сменить эмоции на нем. – Ох, ты! Я тут, понимаешь ли, такие теории строю. Из-за чего или кого ты захотел бы сброситься. А он такую новость «зажимает». Какую! Разве что… – девушка «играючи» задумалась, прижав большой палец правой руки к подбородку, и насупилась. – Ты уже учишься! Ну, так, на всякий случай! И чтоб ты знал! Экономическая специальность. Хэй!

– Я знаю! – не оценил ее «способностей» он, подрывая «постановку» на корню. – И… И это – желание и решение родителей.

– М-мм… – сжала губы в одну тонкую полоску девушка. – А жизнь – чья, стесняюсь спросить? Ну, так, в порядке исключения! В порядке вещей и для «галочки», для «проформы»! Вдруг и… Не их!

– Не их, – закусил нижнюю губу парень, покачав отрицательно головой. – Но я думал, отучусь и после первого курса. Со вторым-то я смогу! Смогу поменять и…

– И, так, чего мы, тогда, «пригорюнились»? – всплеснула руками брюнетка и даже рискнула ими коснуться его плеч, чтобы немного встряхнуть. – Молодец, а? Чего «буйну голову повесили»?! Это же – твоя мечта, нет? И жизнь твоя! «Звезды сошлись» и «ад замерз и небеса разверзлись»! Подавай документы и не думай ни о чем!

– Мечта, – согласился парень. И чуть тише добавил, будто не ей, но и ей. Зная, что она, все равно, услышит. – И не одна…

– Еще что-то есть?! – «вытаращилась» на него София. – Я из тебя, что, «клещами» все «тащить» должна? Мне за ними сбегать? Что еще?!

– Я прошел на кастинг в одно «музыкальное шоу». И могу оказаться в «новой группе». В новом «бойз-бэнде»!

Повисла неловкая пауза. «Неловкая» для парня, но «ловкая» для девушки. Что с секунду «таращилась» на него, как «баран на новые вороты». А после, отскочила, как от прокаженного, и «взвихрила» свои волосы правой рукой.

– Мне надо найти что-то «тяжелое», – утвердительно кивнула сама себе девушка, на какие-то свои мысли в голове.

– Зачем? – теперь, «выпучивать» глаза, пришла его очередь.

– Чтоб к «тыкве» твоей «приложить»! – спокойно, но со «сталью» в голосе, продекламировала София. – Вот, зачем! И? Чего мы тут «депрессуем», я не пойму?! Вообще, что ли? Было бы из-за чего. Эй! Проблема-то, в чем?

– В них и проблема! Куда мне податься? – разлохматил свою шевелюру левой рукой он и засунул руки в карманы брюк. Чуть качнувшись вперед, а после и назад. Перекатившись с носка на пятку, и обратно.

– В «пятую точку», для начала…

– Эй! – насупился парень.

– Что? – удивилась София, полностью уверенная в точности своей формулировки. Но не в точности ее понимания и принятия им. Решила добавить и дополнить. – За мои «потраченные» нервные клетки в поисках причин и следствий. И минуты жизни, между прочим, которые я могла бы уже просыпать дома.

– Спасибо большое! – вновь вспылил он и «двинул» к выходу. Но был остановлен за левый локоть правой рукой девушки:

– А ты точно «туда» собирался?

– Да не собирался я прыгать! – отстранился от нее русоволосый. – В нашем туалете накурено дюже, а я задыхаюсь от излишнего количества дыма в помещении. Которое, к тому же, и не проветривают специально. Чтобы все знали, что там делают и что там происходит!

Девушка сощурила свои глаза и скрестила руки под грудью.

– Точнее… – прикусил нижнюю губу он, осознав, что не «проняло». И она не поверила. – Собирался, да. Но ты… Я… Неважно, короче. Я пошел!

– Что родители?

– «Что родители»?! Хотят, чтобы я учился на экономиста, а не на «театрала». И уж, тем более, «певца»!

– Ха! Тоже мне, открыл Америку. Естественно, они будут за твое «образование» и «становление», как личности. «Перспективной»… – подняла она правую руку с поднятым указательным пальцев вверх, – не забудем! Кто ж сам и своими же руками, отдаст свое «чадо» на поруки «шоу-бизу»? Думай головой-то.

– Я и думаю! Что решить и как сказать… – повторил ее «позу» паренек, но не облокачиваясь и не садясь. Оставаясь стоять перед ней.

– А! То есть, есть «варик», что «певческая» – «прокатит»? И ты будешь ползать у них в ногах, за все ДР и НГ, в пользу, именно, этого подарка?

– Тут вопрос жизни решается… – сомкнул ладони, между собой, в «молебном жесте» он. – Дальнейшей! Давай серьезно, пожалуйста…

– Давай! – откинула рюкзак на пол девушка. И выставила перед парнем, как и перед собой, свои раскрытые ладони. – Повторяй за мной.

– Зачем? – не понял он, но рюкзак откинул в ту же сторону.

– Ломать тебе пальцы буду! По одному… Давай делай и не «выделывайся»! Ну!

– Окей-окей! – утвердительно замотал головой он. И выставил свои ладони перед собой и ей.

– Смотри, значит… Моя правая рука – причины «за» к актеру. Моя левая рука – «против» к «певичке». Твои – соответственно «моим». Только «правая» – «певичка», «левая» – «актер».

– Почему «певичка»? – сгримасничал парень.

– Потому, что чей-то «вой» в мужском душе спортивного зала. Я так понимаю уже, что, именно, твой. На слух, благо, не жалуюсь. И не жаловалась, все это время. Ни для кого не секрет! Мы-то с девочками, через стенку, ладно. А вот, волейбольная и баскетбольная команды, рано или поздно объединятся, и встретят тебя за универом. За твою: «Бель!». Твой «блей», точнее. И уж кто-то, а певец из тебя… Ну, «такое»!

– Ну, спасибо! – закатил глаза «певец».

– Давай! Загибай пальцы и не теряй времени…

***

– Что имеем? – склонил к левому плечу голову парень. Смотря на подсчитывающую, свои и его пальцы, девушку.

– Не храним! А потерявши – плачем, – фыркнула София. А парень расплылся в победной улыбке. – Чего «лыбишься»? Речь придумал? Посполитая?! Что предкам «вешать» будешь на уши, про прогулы и долги по учебе? Поведение и полное отсутствие в универе? Полную погруженность в «певческую карьеру»? Брошенный, в конце концов, университет?

– Это – пустяки! – вдохновился парень, расплываясь в удовлетворенной и счастливой, довольной, улыбке. – Главное, что все сложилось! Дело – за малым.

– Ага! И «удалым», – привстала с подоконника София. – Надо же, так, а! Четыре «нет» – против пяти «да», за «певичку»! «Одного» не хватило, чтобы «сровнять» и «продебатировать».

– Не расстраивайся! Когда я выйду на сцену в «гранд-финале» – я попомню тебя добрым словом, – хохотнул он, закидывая за свою спину свой рюкзак. И помогая сделать то же самое девушке и с ее рюкзаком.

– Ага! И средним пальцем. Там, так-то, цензура и «квадратики», не забудь, – кивнула ему на прощание брюнетка. Решив уйти первой, как и оставить последнее слово за собой.

– Не забуду, – крикнул парень и чуть тише добавил, – и тебя не забуду. За жизнь и за все…

– Ради всего святого! – крикнула она уже от выхода. – Только, без «соплей» и «слюней», прошу! Такой уход испортил!

– Тебе обязательно «последнее слово» за собой оставлять? – усмехнулся паренек.

– Естественно! – махнула она ему правой рукой и исчезла с глаз окончательно.