Читать книгу Шуго - Дарья Андреевна Попова - Страница 6

Прекрасное королевство Сикур, наполненное многообразием красок природы и пестротой различных народов, населяющих его, дивным цветком распустилось, покрывая большую территорию земли от самых далеких и холодных ее уголков, занесенных пушистыми снегами, до жарких и знойных краев, в жизни не видавших, что такое мороз и стужа. Его границы, подобно заостренным лепесткам, разделяли обширные территории с ключевыми городами на несколько сегментов, каждый из которых нес свой определенный цвет.

Так, крайняя северная часть считалась темно-синей из-за редкого солнца и долгих ночей. Люди нарекли ее Аиир – родина суровых северных народов. Аиир славился обилием пушистых животных, чьи теплые меха с удовольствием приобретались по всему королевству. Умелые воины, воспитанные в местных поселениях, были востребованы за их несказанную силу и выносливость.

На западе Сикура расположились зеленый и серый лепестки, и имена тем просторам Мидир и Нозур. Мидир украшал королевский цветок бескрайними могучими лесами с величавыми многометровыми деревьями, растущими под самый купол неба.  В зарослях травники собирали богатые урожаи целебных растений, из которых создавали лечебные настойки и отвары, а простые селяне занимались сбором и продажей лесных грибов и диких ягод жителям других частей королевства. В этих благодатных землях водились и зверь, и птица, на которых с успехом охотились люди из главной деревни сугор, спрятанной в самой глубине леса Хина. Мало кто знаком с ними лично, лишь редкий путник имел везение повстречать на своем пути настоящего охотника. Скрытный был народ сугор и не подпускал к своему жилищу чужаков, свято храня древние обычаи и порядки.

Серая земля Нэзу была закована в каменные латы из гордых и непоколебимых гор, расписавших долины замысловатыми рельефами, и омыта несколькими морями, отделяющими ее от других лепестков королевства. Почва здесь была плохо пригодна для посевов, поэтому местные жители поддерживали экономику, строя знатные морские суда и массово промышляя рыбной ловлей. Так же в Нэзу люди открыли несколько чудесных целительных родников, к которым, ради блага и здоровья, частенько съезжались знатные господа и дворяне. А еще дивный край был важным источником пресной воды для жителей другой ветви, расположенной на Юго-востоке Сикура.

Желтый лепесток Киир рассыпался зыбким горячим песком, застилая огромную площадь королевства пустыней. Из-за редких дождей и постоянно дышащего зноем солнца люди страдали от засухи. Хоть с одной стороны города Саши и плескались соленые волны моря Нэзу, но для питья такая вода была не пригодна. И все же этот край считался богатым, несмотря на нестерпимые условия. А все дело в том, что Киир был сердцем торговли всего королевства. Его границы простирались рядом с главной столицей Сикура, а единственное море позволило создать портовые города и развивать торговые сообщения. Привыкшие к постоянной кочевой жизни караваны (родом из Желтого лепестка) можно было повстречать чуть ли не во всех уголках цветка. В Киире рождались умелые гончары, плотники и ткачи.

На самом Юге блестел золотом и переливался драгоценными камнями Рыжий лепесток – Даид. Этот край обладал большой политической значимостью для королевства, потому что именно здесь добывали дорогие металлы и минералы, которые приносили огромный доход в казну правителей. Благополучие и обеспеченность местных жителей были результатом упорных трудов и постоянной работы. Каждое утро с первыми лучами солнца золотодобытчики отправлялись в шахты, чтобы добыть новую порцию золотого богатства. Помимо ценных ископаемых пород, Даид был известен своими злаковыми и ароматными специями, которые с охотой скупались на всех рынках во всех лепестках.

Каждый из лепестков имел свою неповторимую природу и особенность, однако все они были дружны и сообщались между собой, разделяя поровну свои несметные богатства и блага. В самом основании цветка, символизируя центр и красное сердце большого королевства, соединяла Аиир, Мидир, Нозур, Киир и Даид великая и славная столица самодостаточной страны – Акрай. Именно здесь жила и правила благословенная королева Амбриз Депрам, чьи предки были избраны в свое время древним Шуго. В каждом лепестке сидел доверенный королевой правитель, и правил под ее чутким покровительством.

***

В Зеленый лепесток пришло теплое солнечное лето, и это было самое чудесное время, когда деревья томно вздыхали от массивной пушистой листвы, разросшейся на верхушках так, что даже безграничное синее небо было зашторено шелестящим покровом сочных крон. Под прохладной тенью многометровых гигантов росли и набирались сил плодовые кустарники и кустарнички. В укромных местах лес пересекали мелкие речушки, умиротворенно журчащие по гладким синим и черным камням, отполированным бережными прикосновениями кристально-прозрачной воды. В воздухе витали нежные ароматы. Луговые цветы, смоченные прохладной утренней росой, ослепительно искрились в лучах летнего солнца.  Дивная природа Хины очаровывала своей красотой.

В самой гуще лесного лабиринта, там, где обрывались все знакомые тропы и кончались ориентиры для обычных людей, начинались владения искусных мастеров охотничьего дела, скрывающихся за стеной из могучих деревьев. Между сильными стволами, под покровом живой крыши из листьев, стояли деревянные домики, которые были частью одной большой спрятанной деревни. Деревни Сугор.

На улицах поселения было достаточно просторно, несмотря на близкое соседство с деревьями и другими растениями. Охотники не стремились вырубать лес без надобности, считая его своим духовным защитником, что приютил мирный народ в своих надежных зеленых объятьях. У каждого дома был свой маленький колодец, который набирался с помощью грунтовых вод и никогда не высыхал, поэтому умелые сугор не страдали от жажды. Маленькие овощные и травяные огороды были почти у каждой семейной женщины, заботящейся о том, чтобы ее близкие оставались сыты и довольны, а незримый дух леса оберегал их скромные посадки от диких зверей, не подпуская тех вредить деревне.

Недалеко люди построили школу, а еще – общую трапезную, в которой каждый вечер после утомительного и долгого трудового дня собирались жители. Закусывая свежим мясом и попивая травяные настойки, они весело судачили о своих подвигах, мечтали о богатой добыче, что подло ускользала в лес, заметая за собой следы. Сельчане хвастали детьми, которые были уже достаточно взрослыми, чтобы отправиться на охоту и преподнести свою первую жертву богине.

Легенда об основателе деревни служила началом традиций Сугор, и, как считали жители, именно Цитри помогала им не нуждаться в помощи других народов, делая охотников почти независимыми от суеты внешнего мира. Но для защиты дома богине нужны были силы, чтобы вершить свою праведную магию. Тогда люди творили обряд жертвоприношения, проливая кровь лесного зверя на заложенный алтарь.

Лишь преподнесший дар мог именовать себя истинным сугор, лишь принявший опеку Цитри мог просить у нее спасения.

Веселые музыканты задорно играли мелодии, надрывая скрипки в быстром темпе и выстукивая бойкие танцевальные ритмы. Взрослые охотники громко смеялись и выпивали за столами, расставленными чуть поодаль от алтаря. В это время взволнованные матери украшали пристанище духа Цитри пестрыми гирляндами из цветов, убирались внутри и до блеска намывали каменные фигуры миниатюрной девы с длинными вьющимися волосами. Маленькие дети непоседливо бегали по праздничной поляне, задирая друг друга и громко смеясь. В их шумной компании было место для каждого будущего охотника из деревни, потому что народ сугор во всем был един и дружен.

Сегодняшний день неспроста был отмечен вкусными яствами и громкой музыкой, ведь именно он был началом посвящения молодых охотников в ряды настоящих сугор. Было так заведено, что, когда подросткам исполнялось тринадцать лет, их отправляли в лес, чтобы получить видение о жертвенном звере, которого попросила принести Цитри. Юные охотники возвращались домой с этим ценным знанием. Когда подростки были готовы исполнить волю богини, они вызывались уйти на первую в их жизни полноценную охоту. С собой они имели право взять лишь одно оружие, которым лучше всего владели. Прошедший обряд жертвоприношения мог гордо и уверенно назвать себя сугор.

Группа из нескольких мальчишек и девчонок стояли у выхода из деревни. Каждый из них был облачен в походную одежду, состоящую из рубашки с коротким рукавом, легкого бронника, защищающего грудь и жизненно важные органы, специальной обуви для путешествий и оружия. В зависимости от того, каким способом охотился сугор, у него было свое особое вооружение. Кто-то мастерил хитроумные ловушки, а после забивал зверя острым кинжалом. Кто-то шел лоб в лоб с хищником и дрался с ним мечом или копьем. А кто-то бесшумно сидел в засаде, выслеживая добычу, и, выждав лучший момент, выпускал шуструю стрелу, разящую точно и быстро.

Юная охотница застенчиво мялась немного в стороне от всех, растерянно опустив глаза на свой деревянный лук, украшенный резьбой ручной работы. Ее светлые волосы пшеничного оттенка были заплетены заботливыми руками матери в красивую косу и теперь блестели под лучами солнца. За узкой спиной девочки висел кожаный колчан, в котором покоились ровные деревянные стрелы. Однако мысли о том, что когда-нибудь это оружие вонзится в горячую плоть невинного животного, до слез печалили ее. Она ни за что не хотела убивать зверей, не увлекалась охотничьим делом, в отличие от своих сверстников. Но расстраивать родителей тем, что была не такой, как все сугор, тоже было нельзя. А теперь, перед лицом этого нелегкого испытания, она просто не знала, что ей делать…

Сзади неслышной поступью подошел один из взрослых и положил руку на хрупкое детское плечо.

– Эрис, что с тобой, дочка? На тебе лица нет, – ласковый мужской голос раздался над ухом, и девочка мигом стрельнула зелеными глазами, обернувшись.

– Отец… – немного удивленно выдохнула она, а после снова понурила голову, нежно поглаживая деревянное плечо лука. – Нет, что ты, все хорошо, отец. Просто немного волнуюсь перед первым походом, вот и все.

– Не стоит тебе волноваться, глупенькая, – легко улыбнулся мужчина, отчего его светлые усы забавно изогнулись. – Сегодня ты лишь узнаешь, кого тебе предстоит выследить для богини, а уж охотиться на него пойдешь только тогда, когда полностью овладеешь навыками лучника. Разумеется, я не отпущу тебя в лес на зверя, пока не увижу, что ты готова, – успокоил отец, заботливо потрепав по руке.

– Да, спасибо, – невесело поблагодарила сугор, поджав губы.

Родитель Эрис был знатным охотником, прославившимся в деревне тем, что на первой же своей вылазке в лес добыл редкого алого медведя, которого в одиночку дотащил до самого алтаря и преподнес богине. Точно рассчитав запас стрел, он несколько суток обстреливал того из лука. Сам же находился на опасной вышине дерева уже почти без еды и воды. Охотник изматывал разъяренного хищника до тех пор, пока тот обессилено не свалился на землю, испустив последний вздох. Алый Клид был уважаем среди сугор, и с его смекалкой и хитростью считались все жители деревни. Поэтому юная Эрис до дрожи в коленях боялась опозорить семью и не оправдать возложенных на нее надежд.

Вдруг кто-то из взрослых окликнул отца и попросил срочно подойти, сетуя на какой-то очень важный вопрос. Клид махнул тому рукой, давая понять, что скоро присоединится ко всем, а сам присел на корточки перед дочерью и посмотрел на нее добрыми мудрыми глазами.

– Я верю, что ты справишься, Эрис. Твой лук никогда не подведет тебя, если ты направишь его и вложишь в пущенную стрелу не только все умение, но еще и желание. Всем сердцем пожелай сразить зверя, и твое оружие само подскажет тебе, как это сделать, – дал последнее быстрое напутствие Клид и, прежде чем уйти, горячо поцеловал дочь в лоб.

Эрис неуверенно покивала и виновато подняла взор на отца, а потом, беззвучно умоляя не покидать ее, смотрела вслед удаляющейся мужской фигуре, замерев на месте, будто заколдованная.

– А что, если я не хочу никого убивать? – тихо прошептала она и поникла, когда широкая спина Клида скрылась за одной из хижин.

Поправив ремень, фиксирующий колчан на спине, Эрис побрела к толпе шумных возбужденных ребят-ровесников, громко обсуждающих предстоящий поход. Пристроившись с краю за спинами девочек, она смиренно ждала, когда наступит роковой час, и за ними придет наставник, чтобы разрешить покинуть деревню. Мальчишки позировали со своим оружием и показывали новые приемчики, которые они освоили специально для будущей охоты. А один из них был настоящим хвастуном. Он манерно покачивал играющим мечом, играющим бликами на ярком солнце, и заявлял, что готов сразить любого, даже самого опасного, зверя и пролить его кровь на алтарь. Эрис брезгливо поморщилась, не понимая всеобщего веселья.

Этим главным заводилой среди подростков сугор был сын кузнеца Далима – Диас. Крепкий задиристый парнишка сильно выделялся на фоне остальных ребятишек.

– Наконец-то я завалю первого в жизни зверя! Надеюсь, это будет кто-нибудь страшнее, чем дичь моего старика, – сквозь довольную улыбку высказывался он. Выставив клинок вперед и представив, что противник был напротив него, мальчишка сделал пару замахов, со свистом разрубая прозрачный воздух. – Уже не терпится узнать, кто мне достанется! Наверняка Цитри припасла самого грозного хищника для меня! Хе-хе!

– Эй, эй, не зарывайся, Диас.

– Точно, точно. А то еще получишь какую-нибудь белку или мелкую куску!

В толпе разразился звонкий смех ребят, на что паренек немного обиженно насупился, осматривая всех присутствующих, а затем обескураженно убрал меч в ножны. Дети охотников были вдохновлены предстоящей прогулкой и буквально трепетали в предвкушении познать настоящее чудо в видении, посланном богиней Цитри. Их оживленная беседа длилась еще несколько минут, после чего они стали замечать, что родные и близкие постепенно собирались на полянке перед выходом из деревни, чтобы проводить своих чад на встречу к их судьбе.

Эрис все это время молчала, а когда заметила среди жителей деревни свою мать, пришедшую поддержать любимую доченьку, чуть не сорвалась с места к ней, умоляя не заставлять идти в лес и лишать жизни несчастное животное, что ей достанется. Но как только женщина тепло улыбнулась девочке, то мимолетная слабость, что охватила душу юной сугор, развеялась по ветру, оставляя лишь чувство долга и ответственности перед близкими.