Читать книгу Радужная Топь - Дарья Зарубина - Страница 38

– Больше не потревожу…

Она не ответила, отвернулась, пряча взгляд, темный и ледяной, какой бывает в ноябре вода широкой и полноводной Черны. По пунцовой от жара щеке поползла одинокая слезинка, скользнула с подбородка и, едва не разбившись о ключицу, двинулась дальше, за край сорочки новобрачной.

Владислав не спеша оделся, нисколько не смущаясь стоявшего у двери тестя. За дверью билась и сыпала ругательствами Агата, и в какой-то миг Владу показалось, что зря он отпустил Игора – великану под силу было бы утихомирить расходившуюся бабу. Влад знал тещу не так давно, но и этого хватило Черному князю, чтобы понять: тяжел нрав у бяломястовской хозяйки. Да только дело сделано.

А как Элька от колдовства отцовского отойдет – в три ручья плакать станет. Пусть уж мать успокаивает. Князь не терпел бабьих слез и впредь твердо решил придерживаться своего слова: не ходить в спальню к жене. Мало ли в Черне девок, которые не станут реветь, если хозяину захочется «перестелить постель», мало ли мертвячек, которым не под силу сломать полюбовнику кости и пустить кровь.

Пожалуй, с усмешкой подумал Влад, завтра на воротах следует вывесить не Элькину простыню, а его залитую кровью рубашку.

– Не стоит плакать, дорогая, – стараясь скрыть раздражение, выговорил Владислав. – Если ты понесла, то опасаться меня тебе больше незачем…

Эльжбета казалась отрешенной. Тело, еще опутанное заклинанием Казимежа, почти не слушалось ее. Но в одно мгновение глаза молодой княгини вспыхнули бешенством.

– А тебе, муженек, стоит опасаться, – глухо прорычала Элька чужим, сдавленным злобой голосом. – И не ложись спать, не замкнув двери. Вдруг не сумеешь проснуться…

Влад не боялся людской злобы. Она была вернее всего другого, искреннее, правдивее. И в этот момент он отчего-то подумал, что из Эльки выйдет неплохая жена. Девчонка – не податливое серебро, кость. И в руках мастера…

Влад улыбнулся ее словам, однако Казимеж, напряженно следивший за дочерью и зятем, видимо, превратно истолковал эту улыбку. Страх вновь вспыхнул в его глазах, а правая ладонь тотчас ударила Эльжбету по влажной от слез щеке.

– Молчи, дура! – рыкнул он, опасаясь, что равнодушный прежде Владислав наконец потеряет терпение и тогда худо придется негоднице. – Почитай мужа, как почитает любая достойная жена!

Словно в ответ на эти слова его собственная супруга вновь ударила плечом в дверь и заголосила, причитая о судьбе дочери.

Владислав резко отворил дверь, отчего бушевавшая за нею Агата едва удержалась на ногах, и вышел. Спустя десяток шагов прислушался и с удовольствием отметил про себя, что княгиня едва ли не с порога сцепилась с мужем.

Уж если не пойдет наследник Черны в отца, так хоть с норовом будет…

Владислав неспешно затворил дверь в свои покои. И уже через мгновение забыл и об угрозах молодой жены, и о тесте. На подоконнике, нетерпеливо скребя коготками, ждал пестрый голубь Коньо.

Влад торопливо прикрыл окно, перенес птицу на стол и отвязал прикрученной тонкой бечевой к лапке письмо. Видно, тому, кто послал в такую дурную ночь крылатого вестника, нечем было обрадовать своего господина. Пробежав глазами послание, хозяин Черны нахмурился, отчего в глубине кровавого рубина на его обруче вспыхнуло багровое пламя.

Проклятая вечоркинская ведьма добралась до Черны. Его Черны. Черны, которую не трогали ни мор, ни голод, на которую даже во сне не разевала рта соседская жадность. В Рябинках, за чередой сторожевых башен, под самыми чернскими воротами проклятая топь изломала до смерти дружинника-палочника, покалечила троих.

– Проклятая девка, – зашипел Влад. – До Черны добралась, радугина дочь. Башни обошла. Хочешь показать, что под носом у Черного Влада людей ломать можешь? Войны хочешь…

Владислав отворил дверь и кликнул мальчишку:

– Голубя мне, да вели, чтоб пленников, что в приданое княжне, в Черну тотчас снарядили.

Мальчик замешкался, протирая глаза.