Читать книгу Кровь на холсте - Дэн Райт - Страница 10

Трек: Apartment #604 – Howard Shore

Трыть… – звук ключа, входящего в замок.

Как только Эшли проворачивает его трижды, она вдруг замирает, только сейчас уловив странные звуки, доносящиеся из квартиры…

Чуть ли не прикладываясь ухом к двери, она прислушивается к ним внимательней, и лишь после этого бесшумно кладёт пакет с продуктами на пол, убедившись в том, что странный шум – приглушённые автоматные очереди.

Так и не сказав ни слова, но подумав про себя: «Что за херня?», Эшли опускает руку на кобуру и расстёгивает её, не в силах отогнать от себя дурного предчувствия…

С ладонью на рукояти ствола она, наконец, аккуратно открывает дверь:

Фук-фук… – звук механизма круглой поворотной ручки.

Эшли, сперва сунув голову во мрак образовавшейся щели, проходит внутрь, не закрывая за собой до конца дверь и оставляя ключ с брелоком в замочной скважине…

В прихожей-коридоре, как и во всей оставшейся квартире, было темно, только из спальни Кэрол доносилось какое-то мерцание, и слышались выстрелы. Разумеется, Эшли сразу поняла, что это звуки фильма, но руку с пистолета убирать не стала – всё потому, что в воздухе витала нездоровая атмосфера трудно передаваемого безумия, которую только подчеркивал едкий запах табака, пропитавший всю квартиру…

Но не успевает Эшли сделать и двух шагов по проходу, как она вдруг снова замирает, заметив боковым зрением, как из мрака кухни на неё уставились два красных переливающихся глаза… Чуть ли не свернув шею от испуга, она тут же устремляет взгляд туда, но, несмотря на парализовавший её страх, Эшли быстро понимает, что это не глаза какой-то кровожадной твари, а два тлеющих огонька среди горы окурков на тарелке, которую Кэрол, судя по всему, использовала вместо пепельницы за неимением последней.

«Так и пожар можно устроить…» – подумала Эшли, немного придя в себя.

И только мгновением позже, когда её зрительный аппарат чуть лучше адаптировался к темноте, она разглядела, какой на самом деле кавардак творится на кухне… Повсюду были осколки разбитой посуды; один из стульев валялся прямо на полу, а стол был сильно сдвинут со своего привычного места – всё указывало на то, что недавно тут произошла серьёзная потасовка… или же у кого-то не выдержали нервы…

Всё это ещё больше смутило Эшли, и она, плотнее стиснув пистолет во взмокшей от волнения ладони, помедлила немного, прежде чем продолжить двигаться по коридору дальше.

Однако, преодолев буквально пару метров, она вновь приостанавливается, правда теперь напротив распахнутой двери в уборную, в которой бардак был не меньше, чем на кухне: большинство предметов личной гигиены валялось на полу, штору вместе с карнизом над ванной кто-то сдернул, зеркало над раковиной – разбито вдребезги, а его кусочки, равномерно рассыпанные повсюду, мягко переливались в свете томно-оранжевого городского освещения, что проникало сквозь покрытое матовой пленкой окно на противоположной стене от двери.

«Какого чёрта тут происходит?..» – прошептала себе под нос Эшли.

Лишь после этого она набралась смелости и двинулась вперёд – к комнате Кэрол, из которой по-прежнему доносился звук и мерцающий свет включенного телевизора…

«Повезло, хоть пол не деревянный…» – подумала она, отметив, что ей удается продвигаться практически бесшумно.

Правда стоило ей высунуться из-за дверного косяка, как она вновь врастает в землю, заметив сидящую на кровати Кэрол, которая с какой-то странной, восковой неподвижностью уставилась в окно сбоку от себя. Но Эшли, оставаясь незамеченной, ничего ей не сказала – сперва она обвела взглядом комнату перед собой…

Как и в остальной квартире, в ней был полный беспорядок: дверца шкафчика, оставшаяся висеть на одной петле после прошлой вспышки гнева Кэрол, на этот раз была окончательно оторвана и валялась где-то в стороне, а его содержимое (одежда, обувь и другие вещи) были разбросаны по комнате. Та же участь постигла и электронику вместе с остальными предметами рабочего стола: лампа, ноутбук, небольшой музыкальный центр и канцелярия – всё было будто снесено одним яростным движением. А телевизор – по которому продолжал идти фильм в жанре зомби-экшена, где живых мертвецов, как обычно, отстреливали пачками – чудом уцелел после того, как его попытались скинуть с низкой тумбы. Он остался стоять, накренённый, одним углом касаясь пола и немного повернутый в сторону Эшли, отчего в её глазах и на взволнованном лице отражались сцены кинофильма…

– Эй, Кэрол, – осторожно произносит она. – Ты снова разнесла всю квартиру?

Кэрол же, совершенно не пугаясь, поворачивается к ней:

– А, это ты… – бормочет она спокойно, даже безразлично, подняв на подругу вялый, отсутствующий взгляд, который, казалось, смотрел сквозь неё. – Что у тебя там? – спрашивает, заметив, что Эшли держит руку убранной за спину.

– Девятьсот одиннадцатый, – отвечает, покосившись на Кольт.

И неохотно убирает руку от кобуры.

Всё потому, что то дурное предчувствие, которое появилось у неё перед входом в квартиру, стало только сильнее после того, как она увидела Кэрол…

– А у тебя что в руке? – интересуется Эшли, только сейчас обратив внимание на какой-то прибор, вдавленный в матрас у Кэрол под ладонью. Его алюминиевые грани слегка поблескивали в свете мерцающего телевизора.

– Диктофон… – скупо отвечает она, сперва опустив на него взгляд. Затем щёлкает по кнопке «Остановить запись» и, как только тот перестаёт крутить кассету, откладывает его на тумбочку неподалёку.

– Слушай, – продолжает Эшли и кивает в сторону кухни. – У тебя там целая гора незатушенных окурков, по-твоему, это нормально? Так же весь дом можно спалить…

– Да, да, – вяло отмахивается Кэрол. – Знаю. Я и сама думала убрать, просто последние пару дней меня тошнит, и напала жуткая слабость…

– Тошнит? – Эшли сводит брови. – Ты случайно не того? – произносит она и касается собственного живота рукой, намекая на беременность.

Но Кэрол как отрезает:

– Нет… Конечно нет… – произносит уже спокойней. И добавляет чуть позже, отводя глаза: – Я проверила…

После этого Эшли с облегчением вздыхает, но уже в следующую секунду она инстинктивно бросает взгляд на свернутый набок телевизор, из которого стала доноситься тревожная музыка, что играет всегда, когда герои фильма подобрались к чему-то важному очень близко, однако их за углом поджидает затаившийся монстр…

– Тогда объясни, что вообще с тобой творится? – Эшли возвращает внимание к напарнице, по-прежнему стоя в дверном проходе и опасаясь подходить. – Из дома ты не выходишь, квартиру разносишь во второй раз, на мои сообщения не отвечаешь…

Пустые глаза Кэрол на время тоже прилипли к телеэкрану, но позже, словно под тяжестью собственного веса, опускаются в пол:

– Не знаю, – вяло пожимает плечами и задумывается на мгновение. – Просто последнее время мне кажется, что я сорвалась… Кхм… – Кэрол собиралась закончить фразу словами: «в пропасть…», но неожиданно подступившее к горлу ощущение тошноты не позволило ей это сделать.

– Сорвалась? – с недоумением повторяет за ней Эшли. – Кэрол, ты уверена, что тебе не нужна помощь? Выглядишь какой-то бешеной… и взгляд у тебя странный…

Убрав руку ото рта, Кэрол облокотилась на колени и перевела взгляд за окно в стороне от себя.

– Знаешь, Эшли… – бормочет она довольно тихо, словно разговаривая сама с собой. – Последние дни я много думала о том, что делать дальше…

– Неужели? – с подозрением интересуется у неё подруга. – Ну и что же ты надумала?

– Прежде чем покончить со всем этим, я решила, что должна кое-что сделать… – отвечает Кэрол.

И выдерживает паузу, не отрывая глаз от светящихся окон домов по другую сторону стекла, но Эшли всё это время молча выжидала – и не зря. Вскоре Кэрол продолжила сама:

– Я решила, что обязана отомстить ему за то, что он отнял у меня Дэни…

– Кому? – ошарашено переспрашивает Эшли. Но быстро смекнув, о ком речь, заговаривает опять: – А если это всё-таки не он? Откуда ты можешь знать наверняка?

– Эшли, – Кэрол поворачивает голову к напарнице, правда не поднимая на неё глаз. – Я же не сумасшедшая… Конечно, сперва я всё хорошенько проверю… а уже когда удостоверюсь…

Но она прервалась. На её замершем, словно из воска, лице вспыхивало отражение холодного сияния продолжающегося кинофильма.

– Что ты собралась сделать? – не выдерживает томления Эшли.

– Ничего особенного, – мрачно отвечает Кэрол, глядя перед собой, но в то же время в никуда, и переминая сплетённые между собой ладони, – просто заставлю его страдать… Я собираюсь посмотреть, как он мучается, и то, как медленно будет вытекать из него жизнь… а когда он окажется на самом краю…

Однако тут она снова замолкает. Было стойкое ощущение, что всё то, о чем она рассказывает, стоит прямо у неё перед глазами, и несмотря на неподвижное лицо, тени эмоций на нем всё-таки проступали, так что было очевидно – она упивается своим видением.

Антуража этой мрачной сцене добавляли звуки фильма, где с остервенением кого-то кромсали…

– А когда он окажется на краю и будет извиваться в предсмертной агонии… – наконец продолжила Кэрол. И, садясь прямо, она стала возвращать до безумия серьёзные глаза на растерянное, побледневшее лицо напарницы: – Я выдавлю остатки жизни из него собственными руками…

После её слов по телу Эшли пробежала нервная дрожь вместе с противным холодком. Она почувствовала, как все темные эмоции Кэрол перекинулись на неё, и это до жути её испугало. Ей казалось, что она поняла, что за дурное предчувствие – что за привкус безумия преследовал её всё это время. И, не выдержав этих, мягко говоря, неприятных ощущений, она выдавила из себя:

– Ты совсем спятила, Кэрол…