Читать книгу Тамада. Исповедь с микрофоном - Денис Басацкий - Страница 5

Нам пора возвращаться. Провожая, я плелся рядом, специально разными тропами. Самым долгим способом. Я обязан послушать песню ещё раз. Хоть на расстоянии через колонку к тебе прикоснуться. Чувства могут нас предать, но только не музыка.

Город постепенно вымирал. Время приближалось к полуночи, означая, что большинство людей уже добрались до своих мест празднований. Лишь скучающие таксисты в надежде ухватить двойную таксу, курсировали по безлюдным улицам. Казалось, даже бездомные собаки, всегда снующие стаями возле общепита, нашли себе более уютные места. Вся страна ожидала скорое наступление нового года. Все, кроме него.

Парень шел по главной улице города в сторону офиса, в котором договорился встретиться коллегами по ивент бизнесу сразу после мероприятий. Иштван не сильно любил этих напыщенных, искусственных ведущих с постоянным раздражительным позитивом. Люди, не создающие ровным счетом ничего, за что их можно ценить и уважать. Только лишь вечные обсуждения мероприятий, количества заказов и того, насколько они были хороши. Скука. Подобные разговоры казались ему полнейшим моветоном. Словно брошенные дамы оправдывались перед своими подругами, рассказывая, что именно они совершили акт соития в доминантной роли, затем и вовсе не перезвонили. Врать и свято верить в свою ложь – штука крайне опасная. Он не хотел стать похожим на них, слащавых и ленивых, всячески открещиваясь от подобных встреч. Но судьба распорядилась иначе. Ведущий не успевал доехать до друзей, гулявших загородом, заранее договорившись приехать первого января. Домой тоже совсем не хотелось. Посиделки с семьей сводились к разговору о его будущем и тому, каким он был миленьким. Раньше. В детской кроватке. Так что выбор оставался небольшим.

На улице заметно похолодало. Столбик термометра опустился до отметки в минус тридцать девять, ветер усилился, продолжая гнать последние минуты старого года. Ведущий совсем продрог. Если вы не проживали зиму в Сибири или на Дальнем Востоке, то вам, скорее всего, неизвестно чудо текстильного производства, как кальсоны. В народе их называют подштанниками – мужское нательное белье, защищающее от ветра и мороза. Есть и женский вариант, шерстяные колготки с начесом, натянутые до самой груди. Высший секс. Не каждый осмелиться выйти на прогулку без зимних, спасающих будущее потомство, аксессуаров. Именно сегодня Иштван, поленившись переодеться, оставил дома такую нужную форму одежды. Да и летние туфли не самый лучший выбор для преодоления снежного покрова. Парня колотило от холода. Все тридцать два зуба выдавали зажигательный канкан, без устали продолжая свое выступление. Пальцы рук побелели, лицо же, наоборот, становилось ярко красным. Нужно срочно согреться – до офиса еще минут двенадцать быстрым шагом. Большинство бутиков и офисов закрылись, последние сотрудники торопливо снимали кассу в ожидании заветного окончания работы. Свет в зданиях погас, лишь в некоторых окнах продолжали гореть яркие люминесцентные лампы. В них такие же одиночки, как и ведущий, готовы встречать самый долгожданный праздник вдали от родных и близких.

Срезая путь через дворы, ведущий увидел цепочку прохожих, ютившихся возле подвального помещения с вывеской продукты. Компания была явно навеселе, о чем – то жарко беседуя и разливая спиртное в пластмассовые стаканчики. Закон о запрете продажи алкоголя в вечернее время вовсю бушевал по региону, разнося малый бизнес в щепки. Забрать единственное, на чем держалась клиенториентированность таких мест – серьезный удар по прибыли. Но как показала практика, оплоты борьбы с законодательством существовали. Тем более, что война велась 24/7, часто без лицензии, с откатом еженедельных процентов от выручки блюстителям правопорядка, местному криминалитету и иным неустановленным лицам.

Продажа запрещенки велась организовано, наращивая темп в дни празднований и без всякого смущения. В узком подвальном помещении, с энтузиазмом считая купюры, командовала парадом Изольда – местная бизнесвумен, с противной бородавкой над верхней губой. Местные алкаши прозвали ее Мэрилин. Толи в честь секс – символа пятидесятых годов, американской актрисы и певицы Мэрилин Монро, толи почитая героиню фильма Брата 2 – бритую проститутку из России. Доподлинно неизвестно, каким образом женщина получила свою характеристику, но она предпочитала порядок и не терпела медлительность, поэтому правил в магазине существовало всего два. Четко и громко огласить желаемое, литраж, количество. И оплатить товар без сдачи. Находиться здесь, больше требуемого времени не приветствовалось, о чем напоминал грозный, надутый стероидами, как пузырь, охранник. Либо бери товар, либо не заходи вовсе. И никаких тебе колбас, и сметаны, как обещала вывеска.

Погреться среди ящиков не виделось возможным, да и пристальный взгляд качка, явно не ожидавший увидеть человека в костюме, тем более в чистом, намекал на скорейшее совершение транзакций. Все-таки его глазу привычней стиль местных амбассадоров, сопровождающийся густым шлейфом перегара. Изольда продолжала ловко считать купюры, не поднимая головы, раскладывая пачки денег особым способом. От пятитысячных к менее крупным и обязательно рубашкой вниз. Лишь, почувствовав молчание, она подняла ярко нарисованные брови и уставилась на ведущего в упор:

– Так и будем стоять?

– У вас есть джек дэниэлс?

– Есть, но не по вашу честь.

Продавщица усмехнулась, поправляя прическу:

– Тысяча восемьсот за ноль семь. Бери лучше столичную – экспортная серия, на утро никакого похмелья. Цена всего тыща.

– Беру виски. Запить есть?

– Мужчина, я вам что, супермаркет? Мы в новый год работаем, семью не видим, чтобы вас порадовать. Продать кое-что, чего во всей округе не найдешь, а он еще выделывается. Не нравится – иди в ресторан, девок щупать.

– Я только оттуда.

Со вздохом произнес ведущий, протягивая смятые купюры, врученные Сергеем. Совсем не так он планировал провести сегодняшний вечер.

– Сдачи не надо, с новым годом!

– И тебе не хворать.

Иштван проглотил хамоватую наглость со стороны престарелой властительницы погреба, забрал бутылку и отправился восвояси. Ему стало всячески наплевать на призрение продавщицы, невыплаченный гонорар, азербайджанских братьев, самого себя и женщину, которою он когда – то любил. Да что скрывать, до сих пор любит всей душою, проживая каждую минуту своей жизни. Откупорив виски, ведущий сделал несколько больших глотков. Пойло по вкусу напоминало деревенский самогон, раскрашенный пакетиком дешевого чая. Организм плохо воспринял влитое, сопротивляясь этиловому спирту, который явно присутствовал при изготовлении. Поборов рвотные потуги и дождавшись пока содержимое уляжется, парень выдохнул струю пара в морозный воздух. Стало легче. Приятная, теплое облегчение пробежало с головы до пяток.

Все не так уж плохо на сегодняшний день. С долей самоиронии подумал Иштван. Строчки из песни группы Кино как нельзя кстати, всплыли в сознании. Усмехнувшись, ведущий вновь сделал несколько глотков, но уже поменьше, закрутил бутылку крышкой и закурил. Находясь в своих размышлениях, он совсем не заметил перемен. Или градус паленого вискаря дал свой эффект или метаморфозы случились прямо здесь и сейчас, но на улице стало тихо. Ветер, прежде беснующийся леденящей вьюгой, стих. Мороз тихонько звенел, уже не обжигая, а крупные хлопья снега медленно опускались на припаркованные автомобили, строения и осветительные столбы. Небо окрасилось красным, приятным для человеческого глаза. Наступила настоящая зимняя сказка. Пожалуй, выпью еще.

На первом этаже офисного здания располагалась вахта, где ответственный сотрудник коротал рабочие часы за просмотром сериалов. Настоящий маньяк дешевых мыльных опер, с появлением в его жизни платформы нэтфликс совсем тронулся головой. Пожалуй, он единственный человек в мире, посмотревший все сезоны зачарованных в сознательном возрасте. Иштван поприветствовал охранника, заставив его оторваться от экрана, взял ключи и поднялся на третий этаж по винтовой лестнице. Офис пустовал. Ведущий нарочно не стал зажигать свет, ограничившись гирляндой, протянутой по всему периметру комнаты. Разноцветные лампочки мерцали праздничными огнями, тихонько щелкая во время смены режимов. Уютно, тепло и спокойно. Главное никого еще не появилось, кто сможет испортить настроение, и без того крайне подавленное. Иштвану комфортней находиться одному, без гудящей толпы из числа сомнительных знакомых. Он умел вести прямой диалог с самим собой, со своими мыслями и переживаниями, никогда не чураясь своего состояния. Такие вечера выливались в несколько десятков строк, написанных в толстый ежедневник и бесчисленные заметки в телефоне. Стихи, куски прозы и оборванные мысли, стеснительно ложившиеся на разлинованный лист – без особых планов на то, чтобы стать цельным произведением в будущем.

Для попадания в состояние безысходности, ведущий использовал нехитрый метод. Музыкальное самобичевание. Если по молодости все уважающие себя девочки страдали под творчество Максим, а мальчики фанатели по группам Демо, Вирус и Фактор 2, то в нынешнее время выбор более чем грандиозен. Иштван выдумал даже специальный жанр, чтобы объединить все любимые композиции – грустный рэп про телку. Естественно, в русской интерпретации. Что нужно сделать такого мужчине, чтобы он в полном здравии стал сочинять квадратные рифмы, ласково называя своих возлюбленных сучками? Хотя, не секрет, что психическое здоровье большинства звезд эстрады вызывает опасение. Знакомый мотив Леши Маэстро заполнил комнату, на то время самого любимого страдальца, постепенно заменяя сегодняшние события на трагические переживания песенного героя. Приятная спокойная грусть. У ведущего был специальный песенный топ, способный довезти адекватного человека до суицида – вдох выдох, дороже золота, последний раз ты со мной и бесчисленное множество исполнителей – однодневок с единственной песней. Их объединяло одно. Все треки тематически сводились к взаимной теме. Часто к неразделенной.

– Почему у тебя все песни о любви? Разве можно хотеть жить, когда сутками слушаешь подобную страдальческую чушь?

– Любовь для меня губительна. Она разрушает всякую индивидуальность. А когда звучит песня – она напоминают мне, что я все еще существую. И могу полюбить вновь, не беспокоясь, что сердце раздавят каблуком. Хотя бы до того момента, пока финальная кода не затихнет.

– Ты странный.

– Согласен. Потому что живой.