Читать книгу Бог и Зло. В еврейском контексте - Дэвид Бирнбаум - Страница 3

10.01 Определение

Теодицея – от греческого «θεός» (Бог), и «δίκη» (правосудие) – слово, означающее проблему существования зла при Боге. Кроме того, его используют для формулировки решения проблемы зла. Общее определение слова теодицея: «защита (справедливости и праведности) Бога перед лицом зла». Некоторые утверждают, однако, что было бы абсурдным, если не кощунственным, защищать Бога. Является ли это так или нет, мы будем, в любом случае, использовать следующее определение:

Теодицея есть примирение Бога и религии перед лицом зла.

10.02 Обсуждение

Теодицея является проблемой в основном для монотеистических религий, которые провозглашают Бога всемогущего и всеблагого. Цель ранних теорий теодицеи в целом была скромной, а именно, защитить справедливость существующей веры. Мы считаем, однако, что всеобъемлющее решение проблемы теодицеи связанно с разрешением общих богословских вопросов и приведет к более динамичной и последовательной теологии.

Теодицея на самом деле не представляется однородной проблемой даже для тех, кто разделяют общие религиозные традиции. Разные мыслители определяли различные пороговые значения, при которых тема зла становится серьезной философской проблемой. По всей вероятности, у людей, выросших во время эпидемии чумы в Европе в средние века, был другой порог, чем у тех, кто жил в 1980-х годах в Европе. Камю сказал: «Я по-прежнему воюю с этой вселенной, в которой дети страдают и умирают.«¹² Иван Карамазов Достоевского протестовал: «Не может быть никаких оправданий слезе даже одного страдающего ребенка.«¹³

Гамма еврейских ответов включает в себя явно гротескные. Эли Визель рассказывает историю небольшой группы евреев, собравшихся на молитву в маленькой синагоге в оккупированной нацистами Европе. Вдруг вбежал благочестивый еврей, который, как и все евреи, был к тому времени слегка помешанным. Он молча слушал молитвы, а затем медленно сказал: «Тсс! Евреи, не молитесь так громко: если Бог услышит вас, то он будет знать, что есть еще в Европе несколько евреев, оставшихся в живых”¹⁴. Эта история сочетает в себе две темы теодицеи: нееврейская теодицея о Боге, превратившегося во Зло и фундаменталистская еврейская теодицея о Божьем наказании Израиля за всяческие преступления.

Решение задачи теодицеи должно включать в себя определения гипотезы о происхождении зла, добра и Бога, а также цели существования человека. Божественное всемогущество, всеведение и всеблагость должны быть определены. Подход к проблеме так, как было принято в течение нескольких тысячелетий, вряд ли принесет внезапную вспышку гениальной прозорливости. Необходима переориентация. Тем не менее, мы должны прежде всего исходить из установленных основ.

10.03 Надир и уточнение

Многие утверждают, и мы с пониманием относимся к их аргументам, что Холокост представляет собой новый экстремальный вариант зла, за счет своей интенсивности, масштабов, организованной структуры, и, в подавляющем большинстве, дьявольской природы. Есть и другие, которые утверждают, что Холокост был, по сути, просто еще одним злодеянием, хотя и в более широком масштабе, в длинном ряду позорных зверств против евреев и человечества. Независимо от того, какое из этих двух общих рассуждений используется, никто не может утверждать, что наше поколение не встретилось лицом к лицу с великой мерзостью зла.

При всем уважении к требованиям абстрактного интеллектуального и исторического анализа, качественные и эмоциональные различия, полученные в результате нынешней встречи со злом, должны привести нас к тщательному исследованию теологической доктрины в свете нашего собственного опыта. Доктрины могут быть убедительны в абстрактности, но достигают результатов только в случае успеха перед лицом суровой реальности. И если философское учение не может справиться с проблемой, в том числе и с задачей личного опыта, то пересмотр догмы может быть необходим.

«Святой, да будет Он благословен, радуется диалектике Торы. Читайте здесь не „диалектика“ (рilpul), но „творческая интерпретация“ (hiddush).»

Соловейчик¹⁵

«Избегать темы Освенцима, или действовать так, как будто это в голову не приходило, было бы кощунственно. Но как [можно] смотреть правде в глаза и быть верным памяти жертв? Нет прецедента, не существует – ни в еврейской истории, ни за ее пределами. Даже тогда, когда еврейский религиозный мыслитель едва начинает сталкиваться с темой Освенцима, он становится перед отчаянным выбором между верой тысячелетнего еврейского прошлого, которая до сих пор сохраняется в каждом испытании, и верностью нынешним жертвам. Но на краю этой пропасти должна быть большая пауза, долгое молчание, и выносливость.»

Факенхайм¹⁸

Не соглашаться с общим богословским устоем не означает, что человек борется с Богом. Следует отметить, что еврейская традиция дает широкое поле агрессивному дознанию.¹⁹ Иногда Бог открывает Свое одобрение тех, кто борется с ним напрямую, как он сделал в случае Иова. Он отвергает доброхотных защитников Его «справедливости» в отношении Иова в словах, с которыми он обращается к Елифазу Феманитянину:

«гнев Мой на тебя и на двух друзей твоих: потому что вы не говорили обо Мне так верно, как мой слуга Иов…».

Иов 42:720

Хотя это может быть философски верно, и даже, возможно, доказуемо, что смерть одного невинного – такая же большая философская проблема, как и смерть нескольких миллионов невинных, именно это последнее не дает покоя человечеству. Именно смерть миллионов открывает ворота для общественного самоанализа и богословской переоценки.²¹ Ибо когда основы всего международного сообщества все еще в процессе землетрясения, в отличие от основы непосредственного круга жизни одной невинной жертвы, философская мудрость общества получает творческую энергию.²²

Многие теодицеи, в том числе и еврейские, так философски тонки или непостижимы, что они объяснимы только предполагая, что запутавшийся исследователь должен изучить весь корпус произведений автора и его источники, если не большую часть собрания сочинений Masorah (собрание иудейского канона, экспликации, и подлинных традиций). Теодицея, однако, должна быть понятной и приемлемой для большинства людей, чтобы быть эффективной. Недостаточно для теодицеи быть просто эмоционально интригующей для нескольких богословов в башне из слоновой кости. Поскольку человек является ключевым героем в религии, философия взаимодействия человека с Богом должна быть в пределах досягаемости человека.²³

10.04 Последствия

Хотя через несколько тысяч лет традиционных разъяснений, редакций, толкований, рассмотрений и chiddushim (новых прозрений) может создаться впечатление, что иудаизм, как правило, не склонен оставлять свободные концы, это не так в случае теодицеи. Многие богословы и раввины, особенно из более современных направлений, открыто заявляли, что ни одна из ранее сформулированные теодицей не приемлема полностью. В результате появляется уныние, остывание религиозного пыла и отказ от веры.²⁵ Это – проблема как для верующего, так и для неверующего. В сознании последнего она выступает основным препятствием на пути к религиозной приверженности, а для первых она устанавливает внутреннее напряжение, постоянно бросающее вызов и сомнения об обоснованности своей веры.²⁶

10.05 Связанность

Иудаизм требует как безудержной веры, так и усилия воли. Вера требуется чтобы принять полную Masorah как добросовестную и достоверную; усилием воли будет принятие ига еврейского закона и канона. Этим усилиям религиозного разумного человека противоборствуют нерешенные задачи теодицеи.

Богословская формулировка в иудаизме должна быть в состоянии ответить на все спорные вопросы, чтобы быть по-настоящему жизнеспособной! Иудаизм – это комплексная система, требующая внутренней логики и последовательности.