Читать книгу Фикс - Дэвид Болдаччи - Страница 5

Грудь Уолтера Дабни поднималась и опускалась в спазматических конвульсиях, говорящих о том, что этому человеку недолго осталось жить на белом свете. Казалось, что его легкие – обессилевший арьергард, сдерживающий душу, уже готовую покинуть тело.

Алекс Джеймисон, высокая, стройная, симпатичная брюнетка с длинными волосами, сидела справа у его койки в отдельной палате реанимационного отделения. Росс Богарт, специальный агент ФБР лет пятидесяти, с идеально уложенными темно-русыми волосами, лишь кое-где тронутыми сединой, стоял слева, стиснув руками предохранительную загородку койки.

Дабни был подключен к сложному сплетению проводов, ведущих к мониторам, и трубок, по которым поступали лекарственные препараты. Вместо правого глаза у него зияла пустая воронка, потому что пуля, выпущенная в подбородок, вышла через глазницу, предварительно погуляв по различным отделам головного мозга. Кожа лица там, где она не отекла и не окрасилась в багровый цвет от лопнувших кровеносных сосудов, была мертвенно-серой, дыхание – отрывистым и неровным, и монитор выдавал информацию, что все показатели жизнедеятельности лихорадочно мечутся от одной крайности к другой. Дабни находился в реанимационном отделении, предназначенном для самых тяжелобольных, самых искалеченных пациентов.

Но Уолтер Дабни был не просто искалечен – он умирал.

Врачи, постоянно заходившие в палату, в один голос говорили, что это лишь вопрос времени, когда мозг скажет сердцу, что можно больше не качать кровь. И они ничего не могли с этим поделать. Повреждения были такими, что никакие лекарства, никакие операции уже не могли вернуть этого человека. Оставалось только отсчитывать время до его смерти.

Миссис Элеонора Дабни, больше известная как Элли, приехала через полчаса после того, как сотрудники ФБР сообщили ей о случившемся. Они намеревались допросить ее, однако в настоящий момент она была лишь убитой горем женщиной, которой вскоре предстояло остаться вдовой. Сейчас Элли Дабни была в туалете, где ее рвало. Вместе с ней находилась медсестра.

Богарт посмотрел на Джеймисон. Та, словно почувствовав его внимание, подняла взгляд.

– Есть какие-либо известия от Декера? – спросил он.

Проверив телефон, Алекс покачала головой.

– Он собирался отправиться в морг, куда доставили тело Беркшир. – Набрав большим пальцем текстовое сообщение, она отправила его. – Я отрядила туда Тодда.

– Хорошо, – кивнул Богарт. – Он поможет Декеру не сойти с рельсов.

Оба знали, что общение с другими людьми получается у Амоса не очень хорошо. Точнее, отвратительно.

Богарт снова посмотрел на Дабни.

– В досье на него нет ничего, что могло бы указать на подобный исход. И мы пока что ничего не обнаружили, что связывало бы его с Беркшир.

– Но что-то должно быть, если только это не была чистая случайность, – сказала Джеймисон. – Однако и подобное объяснение также выглядит полным абсурдом.

Богарт снова кивнул, выражая свое согласие, затем взглянул на монитор. Частота пульса и дыхания умирающего плясала подобно босым пяткам на раскаленных углях.

– Высока вероятность того, что он умрет, так ничего и не сказав.

– Но если он что-либо скажет, мы будем рядом, – заметила Джеймисон.

Открылась дверь ванной, и оттуда вышли медсестра и Элли Дабни. Это была высокая, широкоплечая женщина с длинными ногами, стройной талией и узкими бедрами. Черты лица у нее были довольно привлекательные, подбородок имел изящную форму, скулы были высокие и твердые, большие глаза обладали приятной светлой голубизной. Свои длинные волосы Элли Дабни предпочитала не красить. Судя по всему, в молодости она была спортсменкой. Теперь, в свои шестьдесят с небольшим, мать четверых взрослых детей и супруга смертельно раненного мужа, эта сраженная внезапно обрушившимся на нее горем женщина выглядела настолько близкой к смерти, насколько только может выглядеть еще живой человек.

Богарт придвинул для Элли стул к койке мужа. Джеймисон встала и помогла медсестре довести ее до сиденья, на которое она скорее рухнула, чем села.

Проверив показания монитора, медсестра бросила на Богарта зловещий взгляд и ушла, закрыв за собой дверь. Прижавшись лбом к верхней планке ограждения, Элли просунула руку и схватила мужа за руку.

Росс отступил назад, а Алекс вернулась на свое место. Слушая негромкие всхлипывания Элли, они переглянулись друг с другом.

– Миссис Дабни, мы можем устроить так, чтобы ваших детей доставили сюда, как только они прибудут в город, – помолчав, сказал Богарт.

Она ничего не ответила, но через какое-то время кивнула.

– Вы располагаете информацией, или нам следует связаться с кем-то…

Подняв голову, Элли сказала, не глядя на Богарта:

– Моя дочь Джулис, она… она должна знать.

Достав из кармана телефон, она нажала несколько кнопок и протянула его Богарту. Тот записал номер, вернул телефон Элли и вышел из палаты.

Положив руку пожилой женщине на плечо, Джеймисон сказала:

– Я вам очень сочувствую, миссис Дабни.

– Он правда… Уолт правда кого-то… у-убил? ФБР… мне сказали… сказали…

– Не надо сейчас говорить об этом.

Элли повернула к Алекс свое красное от слез лицо.

– Уолт не мог. Вы уверены, что в него не стрелял кто-то другой? Понимаете, Уолт никого пальцем тронуть не мог. О-он… – Не договорив, она снова уронила голову на ограждение.

Монитор тревожно запищал; Элли и Джеймисон посмотрели на него, однако прибор быстро успокоился.

– Мы уверены, миссис Дабни. Мне очень хотелось бы сказать вам обратное. Но все это произошло на глазах у множества свидетелей.

Высморкавшись в носовой платок, Элли произнесла более твердым голосом:

– Он не выживет, да?

– У врачей нет никакой надежды.

– Я… я даже не знала, что у Уолта есть пистолет.

Пытливо посмотрев на нее, Джеймисон спросила:

– Вы в последнее время не замечали в своем муже никаких перемен?

– В каком плане? – рассеянно спросила Элли.

– Настроение? Отношение к работе? Пропал аппетит? Быть может, он стал пить больше обыкновенного? Какие-либо признаки депрессии?

Миссис Дабни откинулась на спинку стула, теребя в руках платок, и уставилась на свои колени.

За дверью слышались шаги, иногда топот бегущих ног, тревожный писк мониторов, приглушенные голоса, а также шум перевозимого по коридору оборудования и каталок с пациентами. В воздухе пахло так, как пахнет во всех больницах: антисептиком. И он был прохладным. К тому же в реанимационном отделении постоянно присутствовало зловещее напряжение, словно лишь внезапный пронзительный писк монитора отделял живых от мертвых.

– Дома Уолт никогда не говорил о делах. И почти никогда ничего не пил, хотя я знаю, что он выпивал на деловых ужинах и встречах. Я изредка бывала вместе с ним на подобных мероприятиях. Но Уолт выпивал совсем чуть-чуть – только чтобы установить контакт, заключить сделку, облегчить общение…

– Понимаю. У него были какие-либо финансовые затруднения?

– Если и были, то я ничего об этом не знаю. Но Уолтер всегда решал все свои проблемы. К нам домой никогда не приходили коллекторы, если вы это имели в виду.

– У него в последнее время не менялось настроение?

Промокнув глаза, Элли метнула взгляд на мужа и тотчас же отвернулась, словно ей было не по себе раскрывать постороннему информацию личного плана.

– У Уолта бывали разные настроения. Он очень напряженно работал, и когда дела шли хорошо, он бывал счастлив, а когда наступал спад, впадал в депрессию, всё как у всех.

– Значит, ничего необычного?

Смяв платок в комок, Элли выбросила его в мусорную корзину.

Подводя черту.

Она повернулась к Джеймисон. Та терпеливо ждала. Если общение с Амосом Декером и научило ее чему-либо, то как раз терпению, как по положительным, так и по отрицательным причинам.

– Недавно Уолт уезжал по делам.

– Куда?

– В том-то все и дело. Он мне не сказал. Такого прежде никогда не случалось.

– Как долго он отсутствовал? – спросила Джеймисон.

– Кажется, дня четыре. Возможно, дольше. Сначала Уолт отправился в Нью-Йорк по другому делу и уехал уже оттуда. Затем позвонил мне и сказал, что стряслось нечто непредвиденное и ему нужно этим заняться, и он точно не знает, как долго будет отсутствовать.

– Самолет, поезд? Другая страна?

– Не знаю. Уолт только сказал, что это связано с каким-то потенциальным заказчиком. Ему нужно было уладить кое-какие вопросы. Он говорил об этом как о чем-то несущественном. Полагаю, всеми вопросами, связанными с дорогой, занимался его офис.

– Хорошо, и ваш муж по возвращении домой ничего не сказал об этой поездке?

– Ни слова. Я просто предположила, что речь шла о делах. Но с того дня… не знаю, но что-то уже было не так.

– И когда это случилось?

– С месяц назад.

– У вашего мужа фирма, выполняющая государственные заказы?

Элли кивнула:

– «Уолтер Дабни и помощники». Она располагается в Рестоне. Практически все, с чем работает муж, засекречено. Начиналось все, по сути дела, с одного Уолтера, но сейчас на фирме работает человек семьдесят. У Уолтера есть партнеры, но он является президентом и владеет контрольным пакетом акций. – У нее широко раскрылись глаза. – О господи, наверное, теперь все это принадлежит мне. – Она в тревоге взглянула на Джеймисон. – Это означает, что я должна руководить фирмой? Я ничего не смыслю в делах мужа. У меня даже нет допуска к государственной тайне!

Джеймисон взяла ее за руку.

– Полагаю, миссис Дабни, сейчас вам можно не беспокоиться об этих вещах.

Несколько успокоившись, Элли оглянулась на своего мужа.

– Повторите еще раз, как там звали эту женщину? Ту, которую Уолтер… Мне говорили, но я не могу вспомнить. У меня в голове все смешалось.

– Анна Беркшир. Она преподавала в католической средней школе в Фэрфаксе. Вы ее знаете?

– Никогда не слышала о такой, – покачала головой Элли. – И я не представляю, как Уолт мог ее знать. Вы говорите, школьная учительница? Детей мы с Уолтом завели довольно рано. Джулис, нашей старшей, уже тридцать семь. А старший внук только пошел в первый класс. Да и живут наши дети не в Вирджинии. К тому же мы не католики. Мы пресвитерианцы.

– Хорошо. Что ж, благодарю вас за информацию. Вы нам очень помогли.

– Мне нужно будет нанять адвоката? – вдруг выпалила Элли.

Ее вопрос смутил Алекс.

– На самом деле не мне давать вам советы в таких вопросах. Если у вашего мужа был свой юрист или вы знаете кого-нибудь, вам лучше проконсультироваться с ними.

Рассеянно кивнув, Элли снова просунула руку сквозь поручни и схватила руку мужа.

Через минуту вернулся Богарт.

– Всё в порядке, миссис Дабни, – сказал он. – Как сказала ваша дочь, сегодня к вечеру здесь будут все, кроме Натали.

– Натали живет в Париже. Я попробовала дозвониться до нее, но никто не ответил. А такое… такое я не могла оставить на автоответчике или отправить по электронной почте.

– Ваша дочь Джулис связалась с ней и объяснила положение дел. Натали постарается как можно быстрее прилететь сюда.

– Я просто не могу в это поверить, – пробормотала Элли. – Когда Уолт сегодня утром уходил из дома, все было… в полном порядке. А сейчас… – Она подняла взгляд. – Все рухнуло. Абсолютно все.

«Абсолютно все», – мысленно повторила Джеймисон.