Читать книгу 9 измерений души. Эннеаграмма: в поисках истинного «Я» - Дэвид Хэй - Страница 3

В поисках рая

В самом раннем детстве я начал понимать, что у меня есть личная задача, которая, как мне тогда казалось, больше никого не интересовала: мне хотелось узнать, кто я. Я чувствовал, что мне надо что-то найти, но не понимал, что именно и где это искать. Возле дома, где прошло мое детство, было открытое поле, летом мне нравилось там гулять. Я ложился на землю, смотрел на проплывающие по небу великолепные облака и чувствовал, что вхожу в иное измерение. Оно было таким огромным и таким далеким от моей семьи и друзей, что выглядело запретным и странным. Казалось, что даже смотреть на него, переживая эту невероятную мощь настоящего момента, было неправильным. Я словно бы растворялся в своем дыхании, в изменчивой форме облаков, как будто сам летел вместе с облаками по небу. Проживание настоящего момента поглощало меня целиком, а когда я «выныривал» назад, то чувствовал, насколько мелка и незначительна моя повседневная жизнь. Кто я? В чем смысл жизни? Это было загадкой, которая продолжала сопровождать меня, даже когда я повзрослел.

Спустя много лет я наблюдал облака совсем в другом месте. Это случилось в горах неподалеку от Катманду, рядом с тибетским монастырем. Я видел все то же безграничное голубое небо, а знакомое переживание было таким сильным, что мне потребовалась вся моя энергия, чтобы только остаться с ним, чтобы просто присутствовать вместе с каждым вздохом, полным экстаза. Ястребы кружились в небе медленно-медленно, казалось, что они движутся во сне. Время почти остановилось, и мои мысли текли так же неторопливо, как меняющие форму облака. Я мог наблюдать свои мысли с огромного расстояния: вот они медленно втекают в мое сознание и вытекают из него. Я чувствовал себя похожим на птицу, подхваченную теплым полуденным бризом, на белые облака, плывущие по ветру в голубом небе – я был экстатичным присутствием, не принадлежащим ни времени, ни месту, ни форме.

В то время я думал, что нашел ответы на все вопросы или, по крайней мере, растворил их в реальности, которая лежит за пределами любых вопросов. Я знал, кто я. Или, скорее, я знал, кем я не являюсь: ни телом, ни умом, ни обусловленностями, ни верованиями, ни личностью. Мое состояние напоминало мне ответ Гаутамы Будды. Когда кто-то из окружения Татхагаты спросил Будду: «Откуда ты знаешь, что достиг просветления?», Будда ответил: «Земля – мой свидетель», и дотронулся до нее рукой. «Мир таков, каков он есть, и я таков, каков я есть, – и это правильно». В то время я ежедневно подолгу медитировал и получал наставления от тибетских лам. Это было время экстаза, блаженства и изумления. Жизнь казалась похожей на чудо, и каждая вещь приобретала значение, лежащее далеко за ее пределами. Все было полно жизни, даже так называемые неодушевленные объекты. Мой дух и мое тело стали прозрачными и проницаемыми, как будто я обрел тело света. Я ощущал, что становлюсь все более чувствительным ко всему, что меня окружает. Даже к тем странным насекомым, которые пробирались в мою хижину. Это было особое измененное измерение, похожее на то, что я знал в детстве, только теперь я входил в него осознанно, я открывал реальность, лежащую за пределами форм, я входил в рай.

Падение в Ад

Рай оказался очень хрупким. Всего через несколько лет я обнаружил себя в отвратительном процессе развода с женой, одинокого, потерявшего направление изгнанника в полнейшей пустоте. Каждый день напоминал кошмарный сон, полный отвращения к себе, отчаяния и тоски. Я попал в ад, из которого не видел никакого выхода, кроме самоубийства. И я никак не мог соединить то переживание блаженства, экстаза и света с этой темнотой, депрессией, беспомощностью и стыдом. Какой смысл жизни в свете, если в душе остается темнота? Как можно понять и соединить эти два переживания, если они разнятся как день и ночь? Эти вопросы горели во мне многие годы. А ответы пришли в виде Эннеаграммы[1], древней системы, направленной на понимание личности.

Первая встреча с Эннеаграммой

Впервые я встретился с Эннеаграммой в Иране, где многие мои друзья использовали в своих занятиях методы Гурджиева, русского мистика, который первым познакомил Запад с Эннеаграммой. По настоянию друзей я прочел книгу Петра Успенского[2] «В поисках чудесного», которая произвела на меня огромное впечатление. Но интерпретация Эннеаграммы Гурджиевым показалась мне запутанной и непонятной. Я узнал, что Эннеаграмма – это система, представляющая девять типов личности, и что каким-то образом она связана с духовным ростом, но это все, что я тогда понял.

Многие годы спустя я снова встретился с Эннеаграммой, на сей раз в Индии, и это была уже совсем другая история. Во-первых, каждый тип личности был описан психологически обоснованными характеристиками, такими как «зависимый», «избегающий», «самовлюбленный» и так далее. Это поразило меня как приятное улучшение христианского набора характеристик, в котором доминировали грехи и пороки вроде похоти, зависти, гордости, обжорства и алчности – недостатков, которые, на мой взгляд, в большей степени принадлежат «Аду» Данте и «Кентерберийским рассказам» Чосера, чем современному миру. Новая система рассматривала и негативные, и позитивные аспекты личности, что несколько смягчило какие-то мои суждения о каждом из типов. Я смог определить и свой собственный тип: Романтик, тип номер четыре. Точность описания моего собственного типа поразила меня. Как могла какая-либо система иметь обо мне настолько точную информацию? Как могла система личностных характеристик знать так много о моей личной жизни, моем эмоциональном состоянии, моих верованиях и мотивациях? Но хотя я и был поражен точностью поздней версии Эннеаграммы, по-прежнему я не видел для нее практического применения.

Сущность и Эннеаграмма

Я не осознавал истинного значения и ценности Эннеаграммы до тех пор, пока не понял, как она отражает Сущность. Сутью каждого типа личности, описанного в Эннеаграмме, является какое-то сущностное качество, важный аспект нашего Существа, который оказался недооцененным, искаженным или отвергнутым в процессе нашего взросления. Эннеаграмма – это своего рода космическое зеркало, которое отражает для нас не только нашу личность, но и все измерения нашего Существа, нашу истинную природу. Для меня Эннеаграмма стала дверью к окончательному пониманию в себе тени и света, боли и экстаза. Через изучение Сущности и Эннеаграммы я открыл, что ядром каждой сложной ситуации или вопроса являются сущностные качества. Работа с Эннеаграммой помогла мне вновь обрести связь с утраченными сущностными качествами. Кроме того, Эннеаграмма оказалась ключом к полному пониманию ограничений моей личности и трансперсональных переживаний, которые лежат за пределами личности. Это понимание стало ответом на самые глубокие стремления моего сердца.

1

«…Любое законченное целое, космос, организм, растение представляет собой эннеаграмму. Эннеаграмма – это универсальный символ. В эннеаграмму можно заключить все знание, и с ее же помощью можно его истолковать. В этой связи правильно утверждать, что человек по-настоящему знает, то есть понимает, только то, что он способен заключить в эннеаграмму» – это высказывание Гурджиева приведено в книге П. Успенского «В поисках чудесного». Здесь автор знакомит нас с Эннеаграммой, в которую заключено знание о психологическом и духовном развитии личности. – Примеч. ред.

2

Петр Успенский – ученик Гурджиева. – Примеч. ред.