Читать книгу Погоня за судьбой - Диана Найдёнова - Страница 10

Я вырвалась из Аниных объятий и убежала в заросли за корпус. Хотелось умереть, слёзы лились из глаз. Не знаю, сколько я просидела так, привалившись к стене и уткнувшись лицом в колени, но через некоторое время рядом со мной бесшумно села Вера. Она сказала:

– Его задушили ночью подушкой. Подозревают соседей по комнате, их увели в карцер под конвоем… Знаешь, это не самая худшая смерть, может, он и не мучился почти…

Мне захотелось ее ударить, но я продолжала сидеть без движения.

– Я понимаю, как тебе хреново сейчас. Но ты жива, твоя-то жизнь продолжается. И я жива, и Анюта. Нам надо держаться вместе, и всё будет хорошо!

– Да что будет хорошо-то? Что вы можете сделать… Вы даже не знаете, что происходит! И если хочешь знать, Отто погиб из-за меня!

– Не говори ерунды! Даже если тебя к нему кто-то приревновал, ты просто не можешь быть виновата…

Я подняла голову и посмотрела на неё. Она вздохнула:

– Ох, девочка моя, на тебе лица нет… Дай я тебя вытру… – и, достав откуда-то платок, принялась обтирать мне щёки.

– Он велел мне никому не рассказывать, но, наверное, это уже не имеет значения… Сегодня, может быть, ночью, директор впустит сюда мародёров. Вчера меня заперли в карцере, а рано утром Отто меня оттуда вызволил. Если бы не он, не знаю, где я была бы сейчас…

Вера сделалась очень серьёзной, помолчала некоторое время, переваривая информацию, а потом встала, отряхнулась и заявила:

– Лиза, отсиживаться здесь смысла нет. Нужно вставать и действовать. Вспомни, через что ты уже прошла, и пусть это придаст тебе сил. Пойдём, лучшее лекарство для тебя сейчас – это работа…

Она протянула руку и помогла мне подняться…

Про меня, кажется, все забыли, а может быть, решили не трогать от греха подальше, и только Гарри Маккейн, сидевший с сигаретой в зубах на крыльце главного корпуса, сверлил меня взглядом, пока я понуро брела в цех, чтобы там отдаться делу. На душе было пусто, и мною овладело тупое безразличие, но где-то в глубине сознания пульсировала единственная мысль, которая тонкой нитью связывала меня воедино – нужно было дождаться приезда доктора Хадсона и встретиться с ним, пока не поздно. У самого цеха, вспомнив недобрый взгляд Маккейна и то, как за мной пришли вчера, я решила свернуть и добраться до лазарета, чтобы переждать в кустах под его стенами до возвращения доктора.

На территории было безлюдно и, кажется, меня никто не заметил. Затаившись под окном кабинета доктора Хадсона, я слышала, как кто-то выкрикивал моё имя, но не отзывалась. Похоже, старшие обходили территорию, пытаясь меня найти. Путь назад был надёжно отрезан…

Хадсон вернулся, как и обещал, ближе к вечеру. Едва открылась дверь в его кабинет, я встрепенулась в своём убежище и быстро, как могла, обогнула здание. Заглянув за угол, убедилась, что возле входа в лазарет никого, затем шмыгнула внутрь и в несколько шагов оказалась в кабинете доктора. Схватившись за косяк, тяжело дыша, прямо с порога я выпалила:

– Доктор, они убили его!

– Я знаю. Очень жаль, отличный был парень…

– Всё это из-за того, что он сначала рассказал мне, а потом помог выбраться из карцера. А сегодня ночью они откроют лагерь бандитам, и тогда всё пропало… У директора, похоже, какие-то давние договорённости с ними…

– Я знаю, Лиза, знаю… Прикрой, пожалуйста, дверь. И говори потише, тебя могут услышать… снова.

– Что? В смысле, вы знаете?

Хадсон опустился в кресло.

– Я знаю, что Травиани давно вышел на контакт с местной бандой. Взамен на продукцию они гарантировали безопасность интернату и логистическим маршрутам.

– Так вы договорились с врагом? Но это же… предательство.

– Это политика, девочка. И не исключено, что эти договоренности сохранили множество жизней, а то и весь интернат.

Горькая правда щипала глаза, и я воскликнула:

– Но то, что готовится, намного страшнее перемирия! Он хочет сдать им весь лагерь, вместе с нами! А ещё они убили Отто!

– Мне очень жаль, но его уже не вернуть…

– Ну сделайте же что-нибудь! В ваших силах изменить ход событий!

Он протер ладонями усталые глаза.

– Хорошо, я поговорю с начальником охраны. Он – правильный человек. Ситуация с убийством – это то, к чему я не могу относиться спокойно. А ты оставайся здесь, не включай свет и веди себя тихо. Я закрою тебя снаружи.

Я кивнула и села на кушетку в углу. Хадсон вышел, замок щёлкнул, и я осталась наедине с чувством опасности. Там, снаружи, меня наверняка искали, конечно, не особо стараясь, ведь я уже не представляла угрозы. События развивались стремительно, и повлиять на них я уже не могла. Или могла? В любом случае, мне следовало попробовать как-то защитить себя…

Я вскочила и принялась обыскивать ящики стола в поисках хоть какого-то подобия оружия. Верхний ящик стола был заперт. Какие-то бумаги в нижнем ящике, подписанные пузырьки с лекарствами в шкафу, коробка с бинтами в тумбочке, небольшой скальпель… Скальпель! Я кое-как замотала его несколькими слоями найденного тут же бинта и спрятала в карман робы, после чего вернулась на кушетку и застыла в ожидании. Я чувствовала холодок в желудке, а тело трясло мелкой дрожью. Чувство опасности усиливалось, но мне придавало уверенности твёрдое лезвие, которое я ощущала под слоем ткани…

Доктор Хадсон вернулся довольно скоро, запер дверь изнутри, подошёл и присел рядом со мной на одно колено. В его блестящих глазах читалось волнение и какая-то неуловимая нотка безумия.

– Ты оказалась права, он договорился впустить сюда настоящих отморозков… Охрана в курсе происходящего, но не все согласны с таким раскладом. Травиани непреклонен, Симмонс не смог его переубедить, поэтому они решили помешать его планам, захватить КПП и силой заставить его передумать. Это должно случиться во время вечернего мультфильма, когда будет происходить смена караула…

– Очень надеюсь, что они справятся…

– Должны справиться… Чёрт, ума не приложу, как я на это подписался, просто у нас совсем не осталось времени… В общем, Симмонс и его отчаянные ребята в меньшинстве, поэтому подельников Травиани надо будет отвлечь…

Переведя дыхание, он сунул руку в карман и достал оттуда небольшой тёмный цилиндр. Взвесив его в руке, заговорщически продолжил:

– Они дали мне светошумовую гранату, представляешь? Где-то в полдесятого я взорву её за корпусами. Шум будет что надо… Дьявол, я и сам до конца не верю в этот план…

Я взяла его за руку. Он опустил глаза и машинально уставился на железную кисть.

– Я пойду с вами.

– Это исключено. Тебя ищут, и если найдут…

– Если найдут… или если ваш план провалится, то в любом случае хуже мне уже не будет.

– Пожалуй, ты права… Отчаянная ты девчонка… Я не смогу держать тебя взаперти, но имей в виду – с того момента, как мы выйдем отсюда, ты сама за себя в ответе.

– А когда было иначе?..

В назначенный час, когда было уже темно, мы выбрались из лазарета и направились в сторону от ворот, за мужской корпус. Хадсон шёл впереди, я старалась не отставать. Пробираясь под самыми окнами, я вдруг услышала сверху громкий хохот. На втором этаже горел свет, окно было открыто, и я отчётливо услышала голос Маккейна:

… – Что буду делать я? Выйду на свободу отсюда вместе с этими ребятами! Понимаешь, вот это – настоящая свобода! Брать, что хочешь, трахнуть любую девку, которую захочется! И никто мне не указ! Ну, за свободу!

Раздался приглушённый стук стекла об стекло. Я замерла под окном. Доктор тоже остановился в метре и теперь, вопросительно подняв брови, глядел на меня. Я превратилась в слух, тем временем заговорил другой голос:

– А я Дженни себе заберу. Как только всё это закончится, она уже не сможет так просто меня отшить. Заберу по праву сильного!

– Трофей, да?

– Точно, трофей. Кто сильнее – тот и прав. Но, как ни крути, всё-таки мне жаль этого лопуха Отто. Он был неплохим парнем так-то, всё в благородство играл…

– Да с чего вдруг жаль-то? Он – поганый нюхач! Был крысой и закончил, как крыса. Я бы не задумываясь придушил его ещё раз…

Внутри меня что-то щёлкнуло. Сознание стало абсолютно ясным, а я, придвинувшись к доктору, ловко выхватила гранату, которую он зачем-то всю дорогу держал в руке. Хадсон выпученными глазами смотрел на меня и отрицательно мотал головой, и где-то в глубине души я мимолётом удивилась, насколько легко справлялась теперь с протезами. Сжав губы, я развернулась и вдоль стены направилась обратно – ко входу в корпус.

Я чувствовала невероятный прилив энергии, кровь бурлила в жилах. Ничто было не в силах остановить меня, и я уверенным шагом проследовала к лестнице на второй этаж. Пока я шла по длинному коридору, в сторону от меня шарахнулись пара ребят и, ускоряя шаг, скрылись где-то за моей спиной.

… Дверь. Ещё дверь. Ещё одна… Здесь. За дверью гоготали, а из щели под ней бил яркий свет. Я аккуратно распрямила усики, вытащила чеку и, прижав скобу к цилиндру левой рукой, зажмурилась и сделала глубокий вдох. Подняв правую руку, постучала в дверь, открыла глаза. С той стороны затихли, бас Маккейна произнёс:

– Кто это ещё, на хрен, припёрся?

Дверь распахнулась. Гарри Маккейн возвышался надо мной, а лицо его расплывалось в ухмылке.

– Ба, да ты погляди, кто к нам пожаловал! А мы тебя уже обыскались! Ну заходи, выпьешь с нами…

– Сейчас, милый, только с тараканами разберусь…

Я сделала лёгкое движение рукой, разжимая протез, и металлический цилиндр, отскочив от паркета, покатился в центр комнаты. Рывком в сторону я прислонилась спиной к стене и, зажмурившись и открыв рот, прижала руки к голове. Из помещения раздалось:

– Мля, да это же…

Оглушительный хлопок со стекольным звоном сотряс помещение, уши забил свистящий гул, а из дверного проёма брызнули пластиковые осколки. Вслед за взрывом из комнаты последовал утробный рёв. Пора! Я, путаясь в ткани, нащупала твердую ручку скальпеля, резким движением сорвала с него обмотку и вошла в помещение.

Внутри столбом стояла пыль, по полу была разлита лужа с плавающими в ней рыбьими ошмётками, а прямо посреди комнаты, схватившись за голову, сидел и корчился Маккейн. Двое его приятелей стонали и хрипели на кроватях, между ними стоял столик с закусками. Сквозь гул в ушах я слышала трёхэтажный мат. Мною овладело дикое возбуждение, руки дрожали, и я поняла – вот он, мой шанс! Отто, ты будешь отмщён!

Опустившись на колени, я дёрнула кверху голову орущего что-то Гарри и со всего размаху всадила скальпель ему прямо в горло. Брызнуло красное. Ещё удар, и ещё, и ещё… Я вошла в раж и била его острым лезвием, а он уже лежал на полу и булькал кровавыми пузырями из пробитой гортани, даже не пытаясь защититься. Я не могла остановиться, брызги горячей крови с каждым ударом орошали металл протезов, робу и лицо…

… Из кровавого безумия меня выдернул последний предсмертный хрип Маккейна. Издав какой-то неестественный свистящий звук, он затих. Будто бы очнувшись ото сна, я услышала топот ботинок где-то в коридоре, швырнула скальпель на пол, в три прыжка оказалась у окна и, оттолкнувшись от столика, сиганула вниз. Кувырок, примятая трава и хруст осколков выбитого стекла… Больно не было, адреналин ослеплял меня, я вскочила и увидела прямо перед собой доктора Хадсона. Он вцепился в свои взъерошенные волосы и ошарашенно смотрел на меня круглыми, как блюдца, глазами.

– Лиза, ты что, рехнулась?!

– Доктор, нам некогда! Бежим отсюда!

Мы обогнули здание. Выглянув из-за угла, я заметила, как со стороны ворот ко входу в корпус трусцой бежала охрана. Когда они скрылись из виду, я устремилась к воротам, а Хадсон, тяжело дыша, последовал за мной. Добравшись до ворот, я увидела нескольких охранников в полной экипировке. Пара человек стояли на крыше КПП, ещё двое внизу при виде нас подняли стволы, и зычный голос скомандовал:

– Стоять, кто идет?!

– Это Хадсон! Со мной беглянка, на неё идёт охота!

Из дверей КПП вышел начальник охраны Симмонс.

– Ну, доктор, нашел, тоже мне, время гостей водить. Сейчас сюда весь лагерь прибежит… Боже правый, что стряслось, девочка? – он всплеснул руками. – Откуда на тебя вся эта кровища? Тебя ранили?

– Нет, я в порядке! Но мне нужно уходить!

– Куда ты пойдёшь?! Там же тьма кромешная… И скоро здесь, у ворот, будет очень жарко!

Хадсон заговорил:

– Эрик, для неё здесь больше нет места… Как ты ни крути, снаружи она будет в меньшей опасности, чем здесь.

– Чёрт подери, что же я делаю… – пробормотал Симмонс. Крикнул в вполоборота, глядя куда-то поверх наших голов:

– Приоткрой створочку, Игорь, пропусти девчонку!

Механические ворота с лязгом шевельнулись, образуя небольшой зазор. Я выпалила:

– Спасибо большое!

– Не благодари, и давай скорее. У нас гости…

Симмонс взял автомат наизготовку и передёрнул затвор, а я проследила за его взглядом и увидела, как через полумрак от корпусов в нашу сторону бежит дюжина вертухаев. Протискиваясь в щель ворот, я в последний раз обернулась и посмотрела на спины Симмонса в бронежилете и стоявшего рядом с ним доктора Хадсона, уперевшего руки в бока. Его серая рубашка с коротким рукавом выделялась в ночном мраке, а бегущие силуэты позади них были уже совсем близко.

Я покинула периметр интерната, и ворота со скрежетом задвинулись в паз. Мне вдруг стало невыносимо одиноко. Обернувшись на дорогу, исчезающую во тьме где-то за лучом прожектора, я услышала голос Симмонса:

… – Господа! Я знаю, что вы задумали, и мой долг – вас остановить!..

Не дожидаясь дальнейших событий, я заковыляла прочь от ворот. Когда глаза начали привыкать к темноте, я стала различать дорогу, уходящую куда-то в лес, и клочья тумана, стелющиеся в низинах по бокам от насыпи. Адреналин сходил на нет, а его место постепенно занимала ноющая боль.

Где-то за спиной раздался выстрел, и я вздрогнула. Оглянулась и увидела далёкие ворота и луч прожектора, освещавший небольшой кусок дороги. Застрекотали автоматы и одиночные выстрелы. Через полминуты всё стихло. Со стороны леса, приближаясь, доносился гул многочисленных двигателей, а между деревьев мелькали лучи фар. Оскальзываясь и спотыкаясь, я быстро спустилась с дороги, прошла несколько десятков метров, а когда насыпь скрылась из виду, привалилась к дереву и тихо заплакала…