Читать книгу На все 4 стороны - dichillustrator - Страница 23

Май 1942 год.

Вера сошла с поезда в Самарканде и её обдало запахом пыли и теплом. Май, а уже так жарко! Она вышла с вокзала, огляделась. У кого бы спросить? Мимо пробегала девочка лет десяти со множеством косичек, в тюбетейке и ярком атласном платье.

– Пожжжалуйста, – обратилась она к девочке, – как пройти к заввводу?

– Завод? – Переспросила та, – иди так, – она показала прямо, – потом вот так, – она показала налево.

– Спасссибо, – поблагодарила Вера.

Девочка дёрнула её за руку.

– Вы голодный, пойдем к меня.

– Нет, нет, спассибо.

– Идём я потом отведу на твоя завод.

И Вера пошла за девочкой.

– А вы из Москва? – спросила девочка.

– Нет, иззз Ленинграда, – ответила Вера.

– А это далеко от Москва?

– Не оченнь.

Они дошли до маленького домика, девочка толкнула калитку.

– Захады!

Вера нагнулась, чтобы войти.

– Сув (вода), – девочка протянула ковш с водой.

Вера вымыла лицо и руки. Девочка дала ей полотенце.

– Иди, садысь.

На земляном полу лежал коврик и Вера опустилась на него. Девочка протянула ей пиалу с чаем, кусок лепешки и поставила рядом тарелочку с белой массой.

– Вот чой (чай), нон (хлеб), катык (кислое молоко), ешь.

– Спасибо, как тебя зовут?

– Зухра.

– Спасибо большое Зухра. А я Вера. Очень вкусно. А теперь покажи, где зззавод.

Они быстро дошли до завода. Вера ещё раз поблагодарила девочку.

– А вы приходить к нам ещё, – сказала девочка.

Вера прошла к директору. Завод был эвакуирован из Ленинграда. Муж Веры Борис работал главным инженером. Когда началась война у него была бронь и он мог бы остаться. Но он отказался от брони и пошёл добровольцем на фронт.

В августе 1941 Вера получила похоронку. Тогда она, певица Кировского театра, лирическое сопрано, исполнительница ведущих партий в театре, Эльзы в «Лоэнгрине» и Антониды в «Иване Сусанине», потеряла голос. Из театра пришлось уйти.

Ей удалось эвакуироваться из блокадного Ленинграда с пятилетней дочкой Танечкой. В дороге Танечка простудилась и умерла.

Вера из молодой красавицы с пышными каштановыми волосами и яркими синими глазами превратилась в седеющую старуху. Она постучалась к директору.

– Можно, Владимир Михайлович?

– Войдите. Кто вы?

– Я Вера Сайко.

– Верочка, простите, не узнал. Рад вас видеть. Как вы? Как Борис, Танечка?

– Борис погиб, а Танечка умммерла в дороге.

Он вздохнул.

– Ох, горе какое. Сочувствую вам. Чем могу помочь?

– Возьмите меня на зззавод рабочей.

– Что вы, Верочка, это совсем не для вас работа. А почему вы не с театром?

– Я потеряла голос после смерти Бори, а когда Танечки не стало, вот говорю еле-еле.

– Верочка, я вам помогу устроиться в госпиталь, всё-таки там не так тяжело, как за станком, а жить будете у нас. Мы с Марией Ивановной здесь сняли домик. Она главврач в госпитале, им там и санитарки, и медсестры нужны.

– Спасибо, Владимир Михайлович.

– Да не за что.

Вера начала работать в госпитале. И полы мыла, и перевязки делала. Жила сводками Совинформбюро, но новости были неутешительные. В редкие выходные она выходила осматривать достопримечательности города. Средневековая архитектура её восхищала.

Она любовалась древними памятниками: Регистаном, Гур-Эмиром, Шахи Зиндой. Как будто оживали сказки «1000 и 1 ночь».

Однажды один раненый спросил её.

– Извините, вы не Вера Сайко?

– Да, я.

– Я до войны был театре и видел вас в» Лоэнгрине». А почему вы сейчас не поёте?

– Я потеряла голос, а вы значит тоже из Ленинграда!

– Да, мне очень нравилось, как вы поёте.

– Спасибо, – Вера улыбнулась.

Раненого звали Олегом и когда у Веры бывали редкие свободные минуты, она разговаривала с ним, вспоминая родной и любимый город.