Читать книгу Ведомый одним лишь ветром - Диэнтони Картон - Страница 3

Чувствую мягкое, едва теплое прикосновение и журчание воды. Отдаленные звуки знакомой песни, которую слушал в последний раз там в переулке под проливным дождем. Странно. Значит, я еще жив. Попытался открыть глаза, но ничего не получилось. Будто что-то склеило веки. Скорее всего, кровь с разбитой брови залила мне пол-лица и запеклась. Попытался помочь открыть глаза руками, но от того, что пошевелил одним лишь пальцем, ужасно заболела вся рука (наверное, сломана), со второй то же самое. Приходится просто лежать и ждать. Тяжело жить в неведении. Тяжело не видеть мира таким, какой он есть на самом деле. Пускай грязным, но главное, настоящим, без розовых очков, которые носит каждый второй.

Продолжая лежать и размышлять подобным образом, чувства осязания и обоняния медленно, но начали возвращаться ко мне. Пахло мятой, лавандой, был еще один запах… духов, который я уже где-то вдыхал, но где – убей не помню. Я точно лежал в теплой ванне, а кто-то медленно и нежно, едва касаясь, боясь потревожить мой покой и причинить боль, водил по воде рукой… Вдруг я неожиданно вспомнил про самую главную вещь, которую должен был проверить в первую очередь. Зубы! Начал медленно проводить языком по верхнему ряду, опасаясь обнаружить отсутствие даже одного. Там все было в порядке, а вот в нижнем ряду не хватало самого дальнего коренного зуба, еще один чуть шатался. Благо моя улыбка от этого не пострадала.

– Уже очнулся? – женский голос прервал мои изыскания и вернул к действительности.

– Да, – краткий ответ дался мне нелегко, болело все ужасно, конечно, не так, как тогда, но еще довольно ощутимо. – Не могла бы ты помочь моим глазам увидеть спасительницу? – попросил я с трудом.

Мой голос звучал неестественно и слабо.

– Конечно. Говно вопрос. И это не я твоя спасительница, а ты мой спаситель.

Стоило ей договорить, и мне стало ясно, у кого в ванной я лежу и чей аромат вдыхаю. Этими духами пропах тот короткий верзила, который разрывал одежду на шлюхе.

– Если бы не ты, я не знаю, что бы эти ублюдки сделали со мной, – продолжила она, не дождавшись моей реплики. – Я так тебе благодарна.

«Она даже не подозревает, почему я сделал это».

– Ага, всегда пожалуйста, – буркнул я. – Глаза.

– Да-да, прости, заболталась.

Она опустила мочалку в воду, отжала ее и аккуратно коснулась моего лица, минуя опухоль вокруг левого глаза и старательно протирая правый. Затем пальцами медленно развела мои два века – и я наконец прозрел. То, что предстало передо мной, я никак не ожидал увидеть. А точнее, того, кто предстал передо мной. То была не шлюха, а прекрасная девушка, моя ровесница. Лет двадцать, максимум двадцать два. Без вульгарного макияжа и откровенного наряда, она походила на миловидную студенточку-зазнайку, идущую с занятий, прижимая к груди кипу драгоценных книг, с синяками под глазами от бессонной ночи, проведенной в погоне за знаниями. Встреть я ее на улице, никогда бы не сказал, что передо мной профессионалка совсем в другой области. К тому же она смотрела на меня двумя разными по цвету глазами. Голубой – левый, правый – янтарный. Обладательница потрясающей гетерохромии! А еще рыжие волосы, едва достающие до плеч. (Когда я только собирался ее спасти и видел двумя глазами, она была блондинкой.) Бледная кожа, аккуратный вздернутый носик и такое маленькое милое личико, что я бы покраснел, не потеряй столько крови. Из правого уха у нее торчал белый наушник, вставленный в мой разбитый плеер. От того порванного платья не осталось и следа. Сейчас на ней было полупрозрачное белое поло, слегка намокшее и потому обнажавшее небольшую грудь с маленькими розовыми сосками.

– Меня зовут Надин, – представилась обладательница потрясающей гетерохромии, увидев мое замешательство, и сильно покраснела.

В ванной было жарко, и она, соответственно, была вся потная и разгоряченная. «Этот румянец вызван смущением или стыдом?» – я искал ответ, но он сам вынырнул из-под воды и гордо встал штоком. Осознав это, я завопил что есть мочи:

– Я что, голый?!

– Ты же в ванной! – расхохоталась девушка.

– Бог ты мой, как стыдно! Дай мне чем-нибудь прикрыться!

– А зачем? – вызывающе спросила спасенная мной.

Я заметил, как страстный огонек сверкнул в ее глазах. Она бросила мочалку в воду, и та начала медленно тонуть. А Надин нежно обхватила мой член рукой и начала чувствовать нарастающую пульсацию.

– Пожалуйста, не надо! – взмолился я. – Оставь. Прошу.

Она резко отпустила его. Заметив одновременно смущение, досаду и обиду на лице девушки, я попытался ее обнадежить:

– Прошу не расстраивайся, прозвучит немного грубо, но по крайней мере это правда. Дело не в тебе и не в том, что ты шлюха… Ты прекрасна. Дело во мне. Прости, если обидел. Я не хочу подбирать слова, мне надоели двусмысленность и ложь.

– Ничего страшного, все в порядке, – для ее внешности и возраста голос звучал слишком грубо, скорее всего, алкоголь и сигареты.

После этих слов ее лицо приняло первоначальное милое выражение. Она чуть пригнулась, одной рукой обхватила меня за талию, а мою правую руку помогла положить себе на плечо. Должен заметить, Надин была еще и довольно сильной, несмотря на хрупкую комплекцию. Или я настолько похудел от частого голодания и недоедания?

Еле поднявшись и переступив ванну, мы на долю секунды задержались у зеркала. Надин постаралась как можно быстрее увести меня от него, но не вышло – я успел взглянуть на то жалкое зрелище, в которое превратился. Длинные волосы и длинная густая борода не смогли скрыть впалых, ввалившихся щек. Исхудавшее анорексичное тело, которое местами было синим от ударов, местами красным от ушибов, припухшим. Будто кто-то извалял меня в синих и красных чернилах. Лицо похоже на неудачную глиняную фигурку, искусанную осами. Но мы продолжали шагать. Каждый шаг, каждое резкое движение сопровождалось жуткой болью и неприкрытым, постоянно дергающимся стыдом в области паха, который никак не желал успокаиваться.

Надин стоило неимоверных усилий, чтобы довести меня до старого вельветового диванчика, на краю которого стояла небольшая лампа, единственный источник света. Было очень темно, и осмотреть всю квартирку не удалось. Спасительница медленно помогла мне сесть. Вся раскрасневшаяся, еще больше вспотевшая, но не менее прекрасная. Только такой дурак, как я, придерживающийся своих нерушимых принципов, мог отказаться от такой красавицы. Она уложила меня в постель, подсунув под голову небольшую подушечку, и накрыла старым дырявым пледом. Я почувствовал облегчение от того, что лежу на мягком диване, что живой, а главное, все мое бесстыдство скрыто под колючим пледом.

– Надин – твое настоящее имя? – спросил я немного смущенно.

– Нет. Мое имя знают немногие, только друзья. И оно мне не нравится.

– Ну я практически спас тебе жизнь, – сказал я без всякой скромности.

– Ну а я спасла тебя, – произнесла она с улыбкой, – и не знаю ни твоего имени, ни кто ты вообще.

– Я и сам не знаю, кто я. Когда узнаю, ты будешь первой, кому я об этом расскажу.

– Но как ты оказался в том гиблом районе ночью и попер на тех горилл?

– О, это длинная история…

– Так расскажи.

– Хорошо. Тебе подлиннее или покороче?

Ни секунды не раздумывая, она ответила:

– Разумеется, подлиннее. С самого начала, со всеми пикантными подробностями и деталями. Думаешь, раз шлюха, значит тупая телка, помешанная на сексе?!

– Ничего я такого не думаю.

– Я люблю хорошие истории. Можно сказать, я охотница за хорошими историями. И у нас полно времени. Я не вернусь на свою точку еще пару дней, пока Джесси не разберется и не найдет тех мудаков. Ну а ты никуда не денешься без моей помощи в таком-то состоянии, – подытожила она.

– Спасибо за честность, – едва улыбнулся я.

– Ну ты же не любишь двусмысленность и ложь, – парировала Надин.

– Я ненавижу ложь и двусмысленность. Но предупреждаю, это длинная, местами забавная, местами гадкая, просто паршивая история, и я пока не очень хороший рассказчик, хотя прочитал много книг.

– Давай уже начинай.

– Хорошо-хорошо. Вот как все было…