Читать книгу Национальное достояние - Дин Хук - Страница 9

Обучение было достаточно скучным. Главным фактором было отсутствие мотивации, а мотивация – это главное, что должен пробудить учитель в голове своего подопечного. По большому счету, не так важно, какой ты педагог, важно, как ты умеешь мотивировать. Да, безусловно, если ты хороший педагог и при этом способен мотивировать своих учеников, то их результаты будут впечатляющими. Но, на мой взгляд, достаточно хотя бы первого.

Вспоминая начало обучения в университете, на ум сразу приходит Ефим Артеманов. За глаза мы называли его просто Фима. Это был человек среднего роста, ухоженный, с гладко выбритым лицом и зачесанными назад короткими волосами. Ходил он всегда в костюме, достаточно дорогом в сравнении с другими преподавателями. Он обладал вальяжным тембром голоса и немного картавил. Поговаривали, что он любил мальчиков. Сначала я воспринял это, как типичный треп первокурсников, но затем решил проверить, давно ли так считают, или это реально сплетни моих новых коллег. Как-то я спросил у дяди Менделя, правда ли это?

– Ну, свечку я не держал, но да, ходили такие слухи даже во время моего обучения.

К гомосексуалистам я относился нормально, другой вопрос: если это действительно так, зачем он это скрывал? В нашей «свободной» стране свободные нравы, вряд ли его репутация пострадала бы, если он совершил каминг-аут.

Фима был своеобразным преподом. Если в его расписании стояло три пары подряд, то он мог прийти к середине второй или даже к началу третьей. Первую, ознакомительную лекцию он провел так, будто мы попали в центр подготовки НАСА, а не в рядовой университет. Но на деле все оказалось куда хуже. Самым запоминающимся событием на его парах стала дискуссия поющего транса с Лехой. Все, что мне было известно о Лехе, – это то, что он недостаточно хорошо знал историю, но этот факт выводил его из себя и он готовился к занятиям как сумасшедший. Тема дискуссии: «Петровские преобразования».

Леха был из консервативной семьи и на тот момент придерживался мнения, что все старое лучше нового. Его оппонент же – наоборот, верил в то, что все новое – хорошо, а все старое – плохо. Абсолютно безапелляционная позиция певца против чуть более, но все же слабо аргументированной позиции Лехи. Это был наш «потолок», на что мы, группа, были способны. Не потому что никто не мог подготовиться лучше, даже я бы это осилил, при том, что я тратил вечера скорее на перегонку через себя пива, чем на учебу. А потому, что у всех были свои заботы. Кто-то гнал пиво, кто-то не успевал из-за реальных дел, навязанных обстоятельствами, кто-то и хотел бы учиться, но ленился, а кто-то просто не мог, потому что был тупой, как самый старый пень. Самое обидное, что половина из нас обучались за счет государства.

Нашим старостой был парень маленького роста, с короткими русыми волосами. Звали его Андрей Глазнов. Он встречался с девушкой, тоже учившейся на нашем факультете на курс или два старше. Их отношения завязались еще до того, как он сюда поступил, поэтому, он знал многих на факультете. Как оказалось, на каждой кафедре были свои группы «сектантов», которые устраивали «чаепития» и обсуждали свои «сектантские» темы.

Как-то я сидел в кабинете, выделенном под такие собрания. В кабинет шагнул мужичок в очках и дешевом костюме. Его пузо серьезно выпирало из-под пиджака. Под носом красовались маленькие, ухоженные и убогие усики. Он зашел, присел, и с ходу начал интересоваться, как первокурсникам учеба.

– Не очень, – честно ответил я.

– Почему же?

– Когда я приезжаю к первой паре, учитывая, что я люблю поспать, а преподаватель приходит к третьей, меня это сильно демотивирует.

– Ну, ничего, на следующих курсах у вас буду вести я, и такого точно не будет.

Когда он вел у нас занятия на втором курсе, я вспоминал цитату из книги моего любимого писателя: «Никогда не доверяйте человеку с холеными усиками».