Читать книгу Идеальная пара …или идеальная ложь? - Джеки Каблер - Страница 4

– Да черт возьми, где же ты, Дэнни? Это уже не смешно!

Я перестала метаться из угла в угол по кухне и остановилась у окна, глядя сквозь исполосованное дождем стекло в уютный дворик возле дома, надеясь увидеть его там. Мои кулаки при этом сжались так, что ногти впились в ладони.

Был поздний субботний вечер. Все мои попытки найти мужа за целый день не принесли абсолютно никаких результатов. Мне нужно было сделать еще несколько телефонных звонков, но для начала надо было успокоиться. Я сделала глубокий вдох, пытаясь замедлить бешеное сердцебиение, и прислонилась лбом к холодному стеклу, устремив взгляд во двор.

Пространство двора было двухуровневым, разделено двумя рядами переплетенных буковых деревьев и красиво выложено белым камнем. Этот вид запал мне в душу с тех самых пор, как мы с Дэнни впервые пришли смотреть этот дом. В центре верхнего уровня, ближайшего к дому, на каменном пьедестале была установлена полированная металлическая чаша, из которой бил небольшой фонтан. Рядом располагался огромный стеклянный стол с шестью коваными стульями вокруг него. Эта столовая на открытом воздухе создавала экзотическую атмосферу тропиков, которая больше напоминала Бали, чем Бристоль, благодаря украшающим ее бамбуковым зарослям, формиуму и папоротнику. Все пространство было освещено сотнями крошечных гирлянд, сверкающих в листве.

От верхней террасы к нижнему уровню вели ступеньки. По обе стороны ворот были расставлены декоративные деревья в графитовых горшках, а забор красиво оплетен зелеными зарослями. Это был наш собственный сад в самом центре города. Даже в эту дождливую мартовскую субботу, даже будучи в отчаянии, я все равно ощутила теплые нотки удовольствия, глядя на него.

– Фонтан! Там фонтан, Дэнни! – восторженно вскрикнула я, когда мы впервые вошли через задние ворота, и он засмеялся и сжал мою руку.

Сначала мы недоумевали, почему агент предложил нам встретиться у задней части дома, а не у парадного входа, но теперь все стало понятно. Это было великолепно.

– Это, скорее, водная инсталляция, хотя ладно. Ты ведь давно грезила о заднем дворе, – шепнул Дэнни, когда мы вошли в дом.

Мы оба уже знали, какая бы обстановка ни была там внутри, решение уже принято, это место зацепило меня. Он был прав, я всегда мечтала о садике вокруг дома. О спокойном месте, где можно было принять гостей, посидеть на солнце с бокалом вина в летний вечер, отдохнуть с книгой в руках воскресным днем, и не надо косить никакие газоны.

Это просто идеальный вариант, прямо как со страниц моей книги. У нас был чудесный дом в Лондоне, но как часто бывает в столице, в центре города очень трудно найти место с более или менее приличной придомовой территорией. Мы сделали небольшую крытую террасу у дома, но, конечно, это ни шло ни в какое сравнение с нашим огромным двором в Бристоле.

– Здесь есть даже велосипедный сарай, вон там, с краю нижнего уровня, и мне теперь не придется привязывать свой велосипед к перилам, а ты наконец перестанешь причитать, что это портит весь вид, – сказал Дэнни, а я захлопала в ладоши и станцевала перед ним танец счастья, чем рассмешила его.

Но в ту субботу, когда я смотрела в окно, я видела, что место в деревянном сарае, где он обычно ставил свой любимый велосипед, по-прежнему пустовало, как это и было, когда я вернулась из своей поездки. Я задержала взгляд на пустующем месте еще на несколько секунд, мои глаза наполнились слезами. Вдруг холодный влажный нос уткнулся в мою руку.

– Привет, Альберт. Ну, и где же наш Дэнни, а? – прошептала я, и пес поднял голову, заглянул мне в глаза и заскулил.

Я не осуждала его. Я и сама готова была заскулить. У меня скрутило живот, глаза чесались от слез и бессонной ночи. Я еще раз взглянула на пустой двор, а потом отвернулась от окна и занялась домашними делами. Альберт стоял, наблюдая за мной еще какое-то время, потом тихо заскулил и поплелся к своей лежанке в углу кухни.

В пятницу вечером я все-таки заказала пиццу. Я постоянно обновляла свою электронную почту, ожидая, что вот-вот придет сообщение с извинениями от Дэнни. Но ничего не пришло. Так ничего и не дождавшись, я наконец с недовольством предположила, что он завис на какой-нибудь вечеринке, и отправилась спать. Обратила внимание, что он постелил чистое постельное белье к моему приезду, потому что свежая наволочка захрустела от соприкосновения с моей щекой. «Ох уж эта его чертова работа», – думала я. Ему она нравилась, но я не разделяла его восторгов. Дэнни был специалистом по информационной безопасности. Он анализировал и устранял нарушения в системе, защищая организацию от хакерских взломов.

– Я борюсь с киберпреступностью. По сути, я супергерой безопасности, – артистично жестикулируя, рассказывал он на нашем первом свидании. А я закатывала глаза и посмеивалась, но, если честно, не совсем понимала, чем он вообще занимается, и была глубоко впечатлена его деятельностью, хотя и старалась не показывать ему этого.

На самом деле, как оказалось, его работа представляла собой задержки допоздна, частые экстренные звонки и порой необходимость работать ночь напролет, если где-то в системе важного клиента обнаруживалась ошибка. На этой (новой) работе такое случилось впервые, а вот на прошлой происходило частенько.

Когда мы познакомились, он работал в компании в Чизвике, на западе Лондона, и получал неплохую шестизначную зарплату. Когда мы обсуждали переезд из столицы, я предполагала, что он будет зарабатывать меньше. Но это было не так, что поначалу удивило меня, пока я не узнала, что его новая компания ACR Security сама переехала из центра Лондона пару лет назад, руководствуясь более низкой арендной платой в одиннадцатом по величине городе Великобритании.

– Имеет смысл, – сказал Дэнни, начав разговор о переезде из Лондона, – есть отличная работа в Бристоле, а интернет, который является моей работой, везде одинаковый. Да и зарплата будет такая же. И при этом цены там пониже, чем в Лондоне, понимаешь? И ты тоже можешь делать свою работу откуда угодно, не так ли, Джем? Тебе там понравится, я уверен, и качество жизни будет намного лучше. Бристоль – прекрасный город, и у тебя будут Девон и Корнуолл всего в нескольких часах езды. И Котсуолдс будет недалеко. Это большой город, там много хороших баров и ресторанов, да и архитектура там великолепна…

– Хорошо, хорошо, тебе удалось продать мне свою идею, давай так и сделаем!

По правде говоря, ему не пришлось меня долго уговаривать. Он был прав: как внештатный журналист я могла работать из любой точки страны, откуда хотела, а Лондон больше меня не прельщал. Он был слишком суетливым, слишком стрессовым, а мне в последнее время хотелось более спокойной жизни, меньше шума и больше зелени вокруг.

Дэнни принял предложение о работе, и мы освободили нашу современную квартиру в Чизвике и переехали в этот чудесный дом с высокими потолками, архитектурой в викторианском стиле и прекрасным двором в живописном пригороде Бристоля Клифтоне. Мы были женаты всего год и до сих пор арендовали жилье в Лондоне, не желая брать на себя обязательства по неподъемной ипотеке, пока не решим, где бы нам хотелось жить.

Хотя Бристоль и понравился нам обоим, мы не хотели торопиться с покупкой жилья, желая с течением времени убедиться, что нам обоим по-прежнему нравится и наша работа, и бристольский образ жизни, и осознать, что мы наконец нашли идеальное место, чтобы остаться там навсегда.

– Мы будем арендовать год или около того. Хотя здесь неплохо. Ведь это лучшая часть города, – сказал Дэнни, когда мы взволнованно прокручивали ленты онлайн-объявлений, пораженные тем, какой низкой там была арендная плата по сравнению с ценами в Чизвике.

В новом месте мне все настолько понравилось, что уже через несколько дней я чувствовала себя как дома. Дэнни, похоже, чувствовал то же самое, хотя его рабочий день был таким же продолжительным, как и в Лондоне. Мне это совсем не нравилось, но я вынуждена была с этим смириться.

И все же я с нетерпением ждала его в пятницу вечером. Я чувствовала себя несчастной, плохо спала, просыпалась каждый час, чтобы посмотреть, не появился ли он на своей половине кровати, согревая меня своим теплым, разморенным сном телом.

Когда он не появился и к девяти часам утра субботы, я уже не на шутку разволновалась. Что-то было не так. Отбросив всякое стеснение по поводу того, покажусь я ревнивой женой или нет, я набрала номер его офиса. Мой звонок был переведен на голосовую почту, где сообщалось, что офис ACR Security в данный момент закрыт и откроется только в понедельник с девяти утра, и если у клиентов возникла срочная проблема, требующая безотлагательного решения, то необходимо набрать номер экстренной службы.

– А что насчет жен, у которых возникла срочная проблема? – рявкнула я и повесила трубку, мое сердце начало бешено колотиться.

Если офис Дэнни был закрыт, то где, черт побери, он был? Может, попал в аварию по дороге домой? Этот ненадежный велосипед! Мне всегда казалось странным, что он не водит машину, но каждый раз, когда я его об этом спрашивала, он только весело пожимал плечами:

– Я никогда в ней не нуждался. В Дублине было полно общественного транспорта, когда я был студентом. А потом я уехал в Лондон. Я хочу сказать, кто вообще отважится водить в Лондоне? Вечные пробки, платная парковка. А вот велосипед – это вещь, Джем. А на случай крайней необходимости у нас же есть твоя машина, не так ли? Нет смысла тратить деньги на две.

Он был прав. Но я все равно всегда беспокоилась из-за того, что он разъезжает на этой штуке. И лишь после того, как я не обнаружила его в офисе, после полдюжины тщетных звонков по скайпу я начала обзванивать больницы. В Бристоле, казалось, было не так много отделений неотложной помощи. После того как я исключила детскую и глазную больницы, осталось всего две – Саутмед и Бристольская королевская больница. Трясущимися руками я набирала номера обеих, но ни в одной из них не было записей за последние двадцать четыре часа о поступивших мужчинах того же возраста, что и Дэнни, или схожих по описанию.

На мгновение я почувствовала облегчение, но вскоре меня снова обуял страх. «Если его не было ни на работе, ни в больнице, где вообще он мог быть? Если бы он вдруг решил навестить друга, разве он не позвонил бы мне? Но такого быть не могло, ведь он обещал быть дома и приготовить ужин к моему приезду. А может, он все-таки был на работе, а коммутатор просто работал в режиме выходного дня? Но почему он не отвечал мне по электронной почте и не связался со мной, чтобы сообщить, где он? Ведь как бы он ни был занят, он нашел бы пару минут, чтобы это сделать. Он ведь знает, как я буду беспокоиться».

Стараясь дышать глубже, чтобы не позволить волнению окончательно меня подавить, я напечатала еще одно сообщение:

«Дэнни, где ты? Я серьезно обеспокоена. Я пыталась дозвониться в твой офис, но там отвечает голосовая почта. ПОЖАЛУЙСТА, сообщи, с тобой все в порядке? Дж. Целую».

Я нажала «отправить» и посмотрела на время. Полдень. Суббота. Я не получала от него ни одной весточки с момента того пожелания спокойной ночи, которое он мне отправил в одиннадцать вечера в четверг и которое я прочитала в гостиничном номере. Прошло чуть больше тридцати шести часов. Это было очень странно. Это было ненормально для нас. Может, стоит позвонить в полицию? Но что, если он действительно был отчаянно занят на работе, пытаясь исправить какую-то онлайн-катастрофу у крупного клиента, полностью потеряв счет времени? Можно только представить, какая у него будет реакция, если вдруг полиция явится в его кабинет, а коллеги начнут бормотать себе под нос, что у него жена – истеричка. Нет, я не могла звонить в полицию. Прошло еще недостаточно времени. Это была глупая затея. «Сейчас он ответит на мое сообщение, и все будет хорошо, – успокаивала я себя. – И этим вечером мы будем валяться на диване, пить вино и смеяться над моей глупой реакцией».

Я лишь выходила ненадолго, чтобы забрать Альберта из питомника, расположенного неподалеку от дома. Я оставила его там в среду вечером перед отъездом, намеченным на утро четверга. Долгая и непредсказуемая работа Дэнни была несовместима с уходом за собакой. Возвращаясь из питомника, я надеялась, что, когда мы с Альбертом придем, Дэнни будет уже дома – устало заваривать кофе или лежать на диване без сил после бессонной ночи в офисе. Но его не было, поэтому в обеденное время я включила радиоканал «БиБиСи Новости Бристоля», что было мне несвойственно, так как новости всегда нагоняли на меня тревогу и страх.

До перехода во фриланс я много лет работала журналистом в новостном отделе, освещая столько историй, которые шокировали меня и от которых становилось дурно. Со временем я стала проще к ним относиться, но, когда мне пришлось рассказывать об очередном серийном убийце, хладнокровно расправлявшемся со своими жертвами, я подумала, что это уж слишком для меня, поэтому я ушла из новостей и оставила все это в прошлом. В течение нескольких месяцев после увольнения я не могла смотреть новости и даже перестала читать газеты, находя утешение в блаженном неведении о том, что творится в мире. Я просто переключилась на журналистику о повседневной жизни, оставив преступность и политику позади. Но теперь мой муж исчез, и поэтому я включила радио, чувствуя, что еле держусь, когда в эфире прозвучали известия об автокатастрофах с неопознанными телами.

Днем я пристегнула на поводок Альберта и, чувствуя себя немного глупо, отправилась с ним по маршруту Дэнни – до его работы и обратно. У меня появились смутные предположения, что его велосипед могла сбить машина, что он, возможно, был без сознания и его могли выбросить куда-нибудь в канаву или оставить в глухом переулке. Было нелепо так думать, потому что в таком большом городе подобный инцидент не мог пройти незамеченным, но я все равно пошла по его маршруту. Я также отдавала себе отчет в том, что как у велосипедиста у него было много вариантов маршрута, и я не могла точно сказать, какой именно он пожелал выбрать. Поэтому я изучила карту, попыталась определить два наиболее вероятных маршрута между нашим домом на Монвилл-роуд и его офисом на Ройал Йорк Кресент и решила пойти по одному из них к офису, а по другому – обратно домой.

Его офис был явно закрыт, когда я добралась туда, но я все равно нажала на дверной звонок и заглянула в темные окна, за которыми просматривались пустые, неосвещенные комнаты. На пути от офиса к дому я почувствовала, как во мне растет отчаяние. Как и следовало ожидать, я ничего не нашла ни на одном из маршрутов. Ни велосипеда, ни шлема, ни Дэнни. Остаток дня я провела, слоняясь по дому, выглядывая в окна, выкрикивая имя мужа и заливаясь слезами. Наконец я посмотрела на часы. Было почти шесть, и я заставила себя сесть и сделать еще несколько звонков. Его не было уже слишком долго.

Мне нужна была помощь. Я больше не могла справляться с этим самостоятельно. За то короткое время, пока мы жили в Бристоле, я успела познакомиться кое с какими людьми, некоторые из них, как мне казалось, могли бы стать впоследствии нашими близкими друзьями, но пока у нас были не настолько близкие отношения, чтобы я могла обременять их своими проблемами. Что касается наших давних друзей, то они в основном были изначально моими друзьями, но я не думала, что на данном этапе они могли бы мне помочь. Было маловероятно, что Дэнни уехал навестить кого-то из них и не сказал мне. Скорее он мог бы уехать к какому-то своему приятелю. У меня не было контактных данных его ирландских друзей, но я нашла номера двух его коллег, с которыми он общался в Лондоне. Я позвонила им, оба казались ошарашенными новостью об исчезновении Дэнни и говорили, что не получали весточек от него с тех пор, как он ушел.

– Ты же знаешь, что у него за работа. Он, наверное, потерял счет времени и через пару часов обязательно появится. Ты, главное, не волнуйся, Джемма. И держи нас в курсе. Хорошо?

Было бы неплохо, если бы у меня был личный номер нового босса Дэнни, но я так и не удосужилась его узнать, я даже имени его толком не помнила. Значит, нужно обзвонить его родственников? У Дэнни был двоюродный брат в Лондоне, но остальные члены его семьи жили на западе Ирландии, и после непродолжительных раздумий я решила все же не звонить им, по крайней мере еще некоторое время.

Если честно, мне не очень-то нравилось общаться с его двоюродным братом Куинном и его матерью Бриджит. Его отец Донал умер незадолго до того, как мы поженились, и Дэнни никогда не поддерживал близких отношений ни с одним из своих родителей. Поэтому не было смысла нагонять панику на Бриджит, ведь, возможно, и не о чем было волноваться. Своим родителям я тоже не звонила – они оба были очень впечатлительными, и мне бы пришлось как-то справляться не только с моими переживаниями, но и с их тоже. И сейчас, находясь в совершенном отчаянии, я точно не была к этому готова. Поэтому я продолжала звонить по другим номерам. Безрезультатно переговорив с друзьями Дэнни, я решила позвонить своим. Пусть они и не могли ничего знать о том, куда он исчез, но, по крайней мере, могли бы дать какой-то совет, успокоить меня, насколько это возможно.

«Черт, Джемма, это как-то настораживает. На твоем месте я позвонил бы в полицию». «О, Джем, дорогая, как это ужасно! Может, мне стоит к тебе приехать? Ты только скажи. Но я уверена, что он скоро появится. Наверняка это просто работа». «Черт бы побрал этих мужиков! Но Дэнни же всегда такой надежный, правда? Я даже не знаю, что думать, Джем. Может быть, подождать до завтра, а потом сообщить о его исчезновении? Ты не… Не хотелось бы спрашивать: но ты не думаешь, что у него есть другая женщина?» Вот это как раз и не приходило мне в голову до тех пор, пока я не положила трубку после разговора с Евой, одной из своих ближайших подруг. Я сглотнула, размышляя о такой вероятности. Нет, это просто не может быть правдой.

С тех пор как мы переехали в Бристоль, мы не ночевали отдельно друг от друга до четверга, когда я уехала в свой пресс-тур. Мы все наше свободное время проводили вместе, приводя в порядок новый дом. Когда бы у него было на это время? Мы и до переезда были практически неразлучны. Мы все еще были фактически молодоженами, в конце концов. Конечно, иногда разлуки бывали – это деловые поездки, иногда устраивали мальчишники и девичники, да и Дэнни порой просто хотел побыть наедине с собой, но… Я покачала головой. Если бы у него был роман, я бы об этом знала, не так ли? Не имеет значения, было ли что-то такое или нет, но ведь он мог оставить меня и по какой-то другой причине?

Я встала, накинула свой кашемировый кардиган – небесно-голубой, который когда-то Дэнни подарил мне на Рождество, теперь он сидел на мне немного плотнее, и медленно направилась по коридору на кухню, чтобы снова заглянуть в темный пустой двор. Альберт тоже вскочил и поплелся позади меня так близко, что касался носом моих ног. Он тревожился почти так же, как и я, часто перенимал мои переживания. Я остановилась и присела рядом с ним, поглаживая его мягкую голову, глядя в его темно-коричневые глаза и бормоча какую-то чепуху, потому что мой мозг продолжал усиленно обрабатывать скачущие мысли.

«Если бы Дэнни действительно бросил меня, какая у него могла быть причина? И он ведь ничего с собой не взял, да?» Я вдруг с дрожью во всем теле осознала, что до сих пор даже не догадалась это проверить. Сломя голову я бросилась наверх, в спальню, и стала выдвигать все ящики в его шкафу, перетряхивая одежду. Затем судорожно осмотрела содержимое его прикроватной тумбочки, сама не зная, что я там хотела найти. Но все везде казалось нетронутым и аккуратно сложенным. Его паспорт лежал в ящике, в котором он всегда его хранил. Вся одежда, нижнее белье, коллекция часов – все было на месте, ничего не исчезло, во всяком случае, насколько я могла знать. Все выглядело так, как обычно. Так что же пропало? Только его пальто, ноутбук, планшет, черный рюкзак, с которым он ходил, его велосипед и шлем. Обычные вещи, которые он всегда брал на работу. Все остальное ждало его дома, так же, как и я. И как Альберт.

Тяжело дыша, я рухнула в неразобранную постель. Альберт какое-то время не решался, потому что в обычные дни ему не позволялось лежать на кровати, но затем забрался и лег рядом со мной, понимая, наверное, что сейчас его никто не прогонит.

Я даже не могла определить, хорошо это или плохо, что вещи Дэнни остались на месте. Волнение нарастало, мысли путались, и я вдруг почувствовала себя очень одинокой. Если бы мы все еще жили в Лондоне, то, по крайней мере, у меня были бы старые друзья рядом, люди, которые могли бы просто успокоить, поддержать, но здесь, в этом новом для меня городе…

Я сделала несколько глубоких вдохов, мое сердце снова бешено колотилось. «Может, все же стоит позвонить новым знакомым в Бристоле и не бояться обременить их своими проблемами?» С Клэр я познакомилась в Нижнем Клифтоне через несколько дней после переезда. На самом деле я приехала в Бристоль на неделю раньше, чем Дэнни – ему надо было закончить кое-какие дела по работе в Лондоне, и только потом он присоединился ко мне.

В тот день я решила немного отвлечься от утомительного разбора коробок и заодно выгулять Альберта. У Клэр был пудель, белый кудрявый сгусток энергии, который приблизился к Альберту, с любопытством его обнюхал и побежал дальше, оглядываясь на бегу. После недолгих раздумий Альберт бросился вслед за ним, оставив меня и Клэр беспомощно стоять в ожидании их возвращения, еле удерживая дергающиеся поводки в пальцах.

– Ее зовут Винни. Винни – пудель. Узнали? – приветливо сказала Клэр, чем сразу мне понравилась.

Клэр была высокая и стройная, как тростиночка, с копной блондинистых локонов на голове.

– Да, я выбрала собаку, которая похожа на меня, – добавила она.

Мы сидели на скамейке и болтали уже полчаса, когда я наконец сказала ей, что была новичком в Бристоле и хотела найти занятия йогой где-нибудь поблизости, а она настояла на том, чтобы следующим вечером я пришла к ней.

– Я езжу на аштангу со своей приятельницей Тай два раза в неделю, на занятиях приходится попотеть, но после них чувствуешь себя превосходно. Иногда после занятий мы заходим в бар через дорогу, можешь к нам присоединиться, если хочешь.

Мне понравилась эта идея, и аштанга пришлась по душе, хотя я только два раза туда сходила, так как у меня было много хлопот по обустройству нового дома по вечерам, когда Дэнни возвращался с работы. Я встречалась с Клэр и Тай – красивой миниатюрной китаянкой с заразительным смехом, которая переехала в Великобританию, чтобы поступить в университет, и так и не вернулась назад. Несколько раз за чашкой кофе я пропустила с ними по паре коктейлей и чувствовала, что между нами начинает зарождаться крепкая дружба. Они были чем-то похожи на меня – энергичные и сильные, добрые и смешные, и я точно знала, что тоже им нравлюсь. Но не слишком ли рано было звонить им и говорить, что мой муж пропал, взваливать на них все это и просить поддержки? Нет, я просто не смогу так поступить.

Я застонала. Где он был? И сколько времени должно пройти, чтобы можно было официально сообщить об исчезновении взрослого человека? Были ли установлены какие-то правила для этого? Я встала с кровати, направилась обратно вниз, схватила свой iPad и снова проверила почтовый ящик. Пустой. Забила запрос в поисковик Google.

Нет. Правил не было.

«Бытует мнение, что нужно ждать 24 часа до подачи заявления о пропаже, но это неправда. Вы можете заявить в полицию сразу, как только подумаете, что человек пропал. Большинство пропавших без вести людей находят в течение 48 часов с момента подачи заявления, и всего один процент находят живыми по прошествии года».

Года… Мне стало страшно. Но большинство людей возвращались живыми и невредимыми в течение сорока восьми часов. Сейчас на часах было девять. Значит, прошло уже сорок шесть часов с тех пор, как я последний раз связывалась со своим мужем.

Ну же, Дэнни, давай. У тебя два часа. Будь как большинство людей. Приди домой. Пожалуйста, Дэнни.

«А если его не будет, если он не вернется домой? Что тогда? Тогда мне придется это сделать, ведь так? – подумала я. – Утром первым делом я пойду в полицию и сообщу о его исчезновении».