Читать книгу Повелительница волн - Дженнифер Доннелли - Страница 9

В голосе Талассы не было и намека на веселье.

Волшебница вплыла в вестибюль, сложив руки на внушительных размеров груди, рассекая воду сильными щупальцами. Ее седые волосы цвета неба во время урагана были уложены в элегантную прическу. Шею под затылком украшали похожие на розы красные анемоны. Довершали картину темно-красное платье и длинный черный плащ из раковин мидий. Волшебница щелкнула пальцами, и две каракатицы унесли плащ.

В комнате воцарилась тишина. Таласса, хранительница магии Миромары, была самой могущественной волшебницей в королевстве. В ее присутствии никто и никогда не отваживался плохо себя вести. Даже Изабелла сильнее выпрямляла спину, стоило Талассе появиться в комнате.

– Опять доставляешь неприятности, Лючия? – спросила наконец волшебница. – Ничего другого я от Волнеро и не ожидала. Ты помнишь, чего стоило дурное поведение твоему предку Калумнусу? Нет? Позволь, я тебе напомню: оно стоило ему головы, как и твоей двоюродной бабушке Ливилле. На твоем месте я бы следила за тем, что говоришь и делаешь.

Услышав напоминание о темных делишках своих предков, Лючия злобно сверкнула глазами. Калумнус пытался убить Мерроу, чтобы править вместо нее. Его поймали и обезглавили, а семью предателя отправили в ссылку. Две тысячи лет спустя Ливилла Волнеро попыталась собрать армию и напасть на Мерровингов. Ее тоже казнили. Хотя эти события произошли столетия назад, к Волнеро по-прежнему относились с подозрением, ибо репутация их оказалась запятнана.

– Что же до тебя, Бьянка, – продолжала Таласса, – ты истинная ди Ремора. Всегда следуешь за большой рыбой. Возможно, тебе надо бы задуматься, кому стоит хранить верность. Мерровинги – это и есть Миромара, и так будет всегда. Алитея это подтверждает. – Волшебница взмахнула унизанной тяжелыми перстнями рукой и приказала: – Вон, немедленно. Все вон, кроме принцессы.

Серафина знала: Таласса явилась, чтобы «погонять» ее по заклинанию. Ведь именно Таласса обучала принцессу.

– До твоего докими остается всего несколько часов. Что касается вчерашнего, та трель в пятом такте звучала совершенно неправильно. Она должна быть быстрой и яркой, как прыжок дельфина, а не тяжелой, точно китовая акула. У нас есть над чем поработать, – сказала Таласса.

– Да, магистра, – вздохнула Серафина.

– С самого начала, пожалуйста.

Серафина запела… и немедленно сбилась.

– Еще раз, – потребовала волшебница. – И на этот раз никаких ошибок. Заклинание должно продемонстрировать твою совершенную технику, а ты пока даже до «приемлемо» недотягиваешь!

Серафина начала снова. На этот раз получилось хорошо – она пропела сложную трель без ошибок. Принцесса быстро перевела взгляд со стены (на которой она выбрала точку, чтобы сосредоточиться на ней) на Талассу.

– Хорошо, хорошо, только перестань выплевывать слова, – проворчала волшебница. – Легато, легато, легато![6]

Серафина кивнула, показывая, что все поняла, и попыталась заставить свой голос звучать мягче, плавно переходя от фразы к фразе. Теперь она не просто пела, она сплетала высшее заклинание.

Заклинание Мерроу – если спеть его правильно – рассказывало слушателям о происхождении русалок. Как и все остальные принцессы до нее, Серафина должна была сотворить само заклинание и добавить несколько строк от себя, в которых следовало рассказать о жизни русалок после правления Мерроу. Она должна была спеть о своей роли в этой жизни и о своем обручении, использовав цвет, свет и движение. Чем лучше русалка владеет магией, тем ярче получается заклинание.

Принцесса как раз начала создавать образ Мерроу, как вдруг Таласса замахала руками и закричала:

– Нет, нет, нет! Стоп!

– Что такое? Что случилось? – спросила Серафина.

– Образы получаются слишком невыразительными. В них нет жизни!

– Я… я не понимаю, магистра. Я сделала ударение на каждой ноте. Я пропела ту фразу совершенно правильно.

– В том-то и дело, Серафина! Ты слишком сильно концентрируешься на правилах, на технике. У тебя всегда с этим проблемы. Мне нужны эмоции и страсть. Я жду волнения, а не спокойствия. Еще раз!

Серафина сделала глубокий вдох и продолжила петь с того места, где ее остановила Таласса. Принцесса пела, а волшебница кружила вокруг, понукая, требуя, придираясь то к одному, то к другому. Когда Серафина приступила к особо мудреной части заклинания, посвященной ее будущему мужу, Таласса подплыла ближе, быстро рассекая воду сильными щупальцами.

– Выразительность, Серафина, больше выразительности! – потребовала она.

Серафина наколдовала водоворот, чтобы произвести больший эффект, потом добавила еще два.

– Хорошо, хорошо! Теперь используй магию, чтобы заставить меня что-то почувствовать! Удиви меня!

Силой своего голоса Серафина подняла водовороты, сделала их больше и заставила вращаться быстрее. Она забыла, что находится во дворце, забыла, что должна держать магию в узде. Ее голос окреп и зазвучал громче. Она грациозно взмахнула рукой, заставив водовороты изогнуться. Потом согнула их раз, другой, третий, заставляя одни водяные струи заворачиваться вокруг других, преломляя солнечные лучи.

– Прекрасно! – вскричала Таласса.

Голос Серафины взвился вверх. Взлетали ввысь арпеджио, принцесса без малейших усилий переходила с одной октавы на другую. Она заставила водяные вихри изогнуться еще раз, и еще, и еще дюжину раз, пока они не разлетелись на множество осколков, во все стороны брызнули лучи света, словно на солнце заблестела вдруг гора алмазов. Теперь принцесса приступила к той части заклинания, во время которой нужно было создать образ наследного принца.

Она постаралась сделать его настолько красивым, насколько возможно, но едва перед ней появилось мерцающее лицо Махди, ее голос дрогнул. Она могла думать только о словах Лючии, про то, что у принца есть подружка. А вдруг это правда?

Неожиданно ее эмоции забили через край, она потеряла контроль над заклинанием. Водовороты дрогнули и разлетелись на части, залив пол, сбив столик, разнеся на куски стул и разбив два окна.

– Я не могу! – сердито закричала Серафина, ударяя по воде хвостом. – Создать это заклинание просто невозможно!

Принцесса повернулась к Талассе, ее спокойствие улетучилось.

– Скажите моей матери, что докими отменяется. Скажите ей, что я недостаточно хороша! Недостаточно хороша для нее! Недостаточно хороша, чтобы сотворить это мерзкое заклинание! И недостаточно хороша для наследного принца!