Читать книгу Сокровище последнего самурая - Джей Джей Барридж - Страница 5

– рапторы не могут стрелять —

Проглотить эту правду было трудно. Кунава рассказал Теодору всё, что помнил, но не мог сказать, кто же стрелял в Кингсли.

– Грейс велела мне бежать, – сказал Кунава. – Виконт отрубил мне кисть, из раны хлестала кровь. Я слышал выстрелы, но узнал, что Грейс и Франклин убиты, только когда вернулся к дереву и увидел их. Я был как в бреду.

– Я слышал другую версию, – сказал Теодор.

– Что он выиграет, сказав тебе правду? Он никогда не признается, что убил их. Зачем ему это?!

Теодор задумался:

– Ты сказал, что был как в бреду, потерял много крови. Рапторы могли растерзать Грейс и Франклина, как Ламберт и сказал, а он, возможно, пытался их прогнать. – Он почесал в затылке. – Ты уверен, что с ними был Хейтер? – Теодор показал на перчатку с когтями на руке Кунавы. – Я не хочу сомневаться в твоих словах, но у людей не отрастают руки. Я за свою жизнь видел чудесные исцеления – чёрт побери, я и сам быстро поправился после выстрела Хейтера, – но чтобы отросла рука? В это трудно поверить. Как такое возможно?

Кунава покачал головой:

– Через пару дней, когда я похоронил их тела, я был в полном сознании. Рапторы не умеют стрелять. Когда вы найдёте Грейс и Франклина, там же вы найдёте и мою руку. Если бы на них напали рапторы, там ничего бы не осталось, нечего было бы и хоронить. – Он махнул рукой в сторону острова. – Я могу отвести вас, но ты и сам знаешь, как найти свой собственный путь, заврочеловек. Ты ведь уже и раньше находил дерево-храм, не так ли? Провидение привело тебя туда, к мальчику, в тот первый раз.

– К радужному дереву, где меня подстрелил Хейтер?

Кунава кивнул:

– Твой камень приведёт тебя к дереву-храму. Там ты и убедишься, что я сказал правду: ты увидишь следы пуль, а не рапторов.

Теодор тяжело вздохнул:

– Просто мне трудно смириться с тем, что всё это время Ламберт обманывал нас.

– Обман срабатывает там, где он кажется маловероятным, – сказал Кунава. – Нежелание признать то, что случилось, толкает на новую ложь.

– Просто я… слишком много стоит на кону.

– Если твой друг тебе солгал, ты должен выяснить, зачем он это сделал.

– О, я выясню, и скоро. Мы должны встретиться с Ламбертом в Гонконге, – Теодор спохватился. – Если, конечно, мы найдём возможность добраться туда. Наше судно… – Он посмотрел на успокоившееся море и закрыл глаза.

– Не спрашивай виконта прямо, – посоветовал Кунава. – Он прикроет свою ложь новой ложью. Ты должен выяснить правду – только тогда ты поверишь в неё.

Теодор обдумал его слова. Чтобы это сделать, детей придётся держать в неведении, иначе они могут свести на нет все его усилия наконец добиться правды.

– Чтобы я смог найти ответы и доказательства, давай ничего не говорить Би и Картеру о наших подозрениях, – сказал он. – Им пока не надо ничего знать. Но мне всё-таки нужно, чтобы ты внятно объяснил, каким образом у тебя отросла рука, – добавил он. – Без всякой абракадабры объясни мне так, чтобы я понял.

Кунава медленно снял с руки перчатку с когтями раптора. Пальцы на руке были короче и бледнее, чем на другой. Но, к удивлению Теодора, более живыми, чем в последний раз, когда он их видел. Кунава сжал новую руку в кулак и медленно разжал, растопырив пальцы.

– Да, способность заврочеловека быстро залечивать раны понять легче, чем способность заново отрастить кисть руки, – согласился он. – Даже я не верил, что это возможно, и удивился, когда рука начала отрастать. Мой отец умер задолго до этого, и я жалею, что невнимательно слушал истории, которые он рассказывал. Жалею, что не могу спросить его о пророчестве, предсказавшем появление Избранника, и о различных способах использования ключ-камня. Но я расскажу тебе то, что знаю. – Кунава посмотрел на свою отросшую руку и продолжил под треск сырых поленьев: – Завры, ящерицы, крокодилы – древнейшие существа, которые жили на Земле миллионы лет, – умеют отращивать утраченные части тела. Люди – новый вид, мы умеем только залечивать и отращивать маленькие частицы нашего тела. Например, залечивать рану, покрывшуюся коркой, максимум – вырастить новый кончик пальца.

– Признаться, я слышал, что ящерицы, лягушки и крабы отращивают хвосты, лапы и клешни. – Теодор почесал в затылке. – Но я никогда не видел, чтобы это делал завр, а ведь я был рядом с ними всю жизнь.

– С какими заврами ты был рядом, мистер Логан?

– С сотнями разных завров, – ответил Теодор. – Поверь мне, я видел множество раненых, искалеченных аллозавров – и ни у одного из них ничего не отрастало!

– Это были дикие или фермерские аллозавры? – уточнил Кунава.

– Чистокровки с лучших племенных ферм.

– Не дикие?

– Нет.

– Те завры выводились в гнезде? – продолжал допытываться Кунава. – Их растили родители – а как растили тех родителей и родителей тех родителей?

– Скорее всего, так же.

Кунава покачал головой:

– Раз ты никогда не видел, тогда наверняка их растили так же.

– Давай всё с начала. – Теодор озадаченно потёр лоб. – Я уже сбился. Значит, чтобы уметь отращивать пострадавшие конечности, завр должен быть абсолютно диким?

– Как можно более диким, – подтвердил Кунава. – Цепочка, передающаяся от родителей к детям, никогда не должна прерываться.

– Они вылизывают детёнышей! – воскликнул Теодор. – Ты участвовал в церемонии завролюдей, где тебя кладут в гнездо завра как младенца, и завры тебя вылизывают?

Кунава кивнул:

– Правильно – после нашей последней встречи ты многому научился.

– В Мексике мы познакомились с заврочеловеком по имени Поппо Мигель, – сказал Теодор. – Он объяснил, что слюна и кишечные ферменты, которые передаются ребёнку от родителей при вылизывании, обеспечивают ему долгую жизнь и способность к самоисцелению. Мы собственными глазами видели, как дикие юкатанские брахиозавры исцелили его внука.

– Да, – подтвердил Кунава. – Я не знаю, что такое фермент, но догадываюсь, что это мельчайшая частица, которая передаётся от родителей к ребёнку и всё это делает.

– Значит, выросшие в неволе животные – которых растят на мясо – не обладают такой способностью? – спросил Теодор.

– Завры не рождаются с этими… ферментами, как ты их назвал: ферменты передаются им в слюне – так, как были переданы тебе, мне и мальчишке-завру. Их можно передать только младенцу, у которого ещё растёт организм. Это как с хлебной опарой – чтобы она поднялась, нужно правильное время и правильные добавки.

– Дрожжи, – тут же кивнул Теодор, – это как дрожжи для хлеба.

– Да. Хлеб без дрожжей – тоже хлеб, но он не пышный. И чтобы вырастить новые дрожжи, нужно совсем чуть-чуть старых – они быстро размножаются, – объяснил Кунава.

– О’кей, я понял, – сказал Теодор. – Если ты младенцем не получишь кишечных ферментов, они не будут жить внутри тебя, и ты не передашь их следующему поколению. – Он улыбнулся. – Значит, когда меня в младенчестве вылизывали фалоксы Леди и Чемпион, я получил эту способность к исцелению – ведь они были настоящими дикими заврами и их связь с предками не прерывалась.

– Тебе повезло, – сказал Кунава.

Теодор кивнул на крепко спавшего Картера:

– Мальчишке тоже повезло, что его спасли и вырастили тенезавры.

– Хм, это было вовсе не везение.

– Что ты имеешь в виду?

– Это была судьба.

– Как это?

– Когда мальчик исчез, я думал, что его съели, но ошибся, – объяснил Кунава. – Приблизительно через год после той стрельбы возле храмового дерева я снова услышал его плач. Сначала я решил, что это призрак, что меня преследуют крылатые духи джунглей. Но потом увидел младенца, живущего с рапторами в их гнездовье. Только тогда я точно понял, что он уцелел.

Теодор впился в него глазами:

– Расскажи, расскажи мне об этом!

– Как мог новорождённый младенец выжить в джунглях хотя бы неделю? Я знал эти острова всю свою долгую жизнь, блуждал в джунглях, падал, меня жалили, кусали, но я уже был взрослым – а младенец?! Невозможно выжить… если только он не Избранный.

– Но это совсем не объясняет, почему его взяли к себе тенезавры, – упрямо заявил Теодор.

– Они существа неглупые, – ответил Кунава. – Они очень разумные. Конечно, они видели, что это человеческий детёныш, а не пушистый цыплёнок-раптор. Они знали, что делают. Говорю тебе, он Избранный, о котором говорится в древних преданиях завролюдей. Мой отец велел мне смотреть за храмовым деревом и защищать завров, которые приходят туда. Ещё он говорил, что однажды туда придёт Избранный. Об этом говорили и мои предки. Но я никак не ожидал, что он явится при мне.

– Вот почему ты смотрел за Картером, когда он рос?

– Да. Я понял, что должен наблюдать за его жизнью, чтобы потом рассказать о нём всем. Я знал, что придёт другой заврочеловек и возьмёт его в следующий этап его жизни, где он будет жить как человек. Через одиннадцать лет явился ты.

– А чем мы отличались от всех остальных приезжих? – Теодор пожал плечами. – Мы даже не догадывались, что Би его сестра, когда встретили его в первый раз.

– Я был единственным человеком, кто знал о его существовании, – ответил Кунава. – Он прятался от всех, но показался мне и Би, его сестре. Это он вас нашёл, а не наоборот.

– Твои друзья и другие люди из твоего племени – они не завролюди? – спросил Теодор.

– Нет-нет, – Кунава покачал головой. – Вот почему я ношу перчатку – мне было бы трудно объяснить им всё это. Завролюди – тайный орден, давший клятву беречь храмы и завров до того времени, когда придёт Избранный, полумальчик-полузавр, и вернёт миру равновесие. Моя задача – смотреть, как это происходит. Мои друзья, – Кунава показал рукой на людей, возвращающихся от гнездовий, – хорошие парни, но они не завролюди. – Он сунул руку в перчатку и улыбнулся.

– Ещё один вопрос, Кунава, – сказал Теодор. – Могу я спросить, сколько тебе лет?

– Ха! Заврочеловек никогда не говорит свой возраст.

– Даже другому заврочеловеку? – Теодор подмигнул. – Ладно, тогда скажи: сколько тебе было лет, когда ты перестал стареть?

– Я был примерно твоего возраста, мистер Логан, – ответил Кунава. – Завролюди всё-таки стареют, но гораздо медленнее. Вероятно, это связано с их способностью излечиваться лучше, чем остальные люди. – Кунава подмигнул. – У меня полно времени на то, чтобы моя рука полностью зажила. Когда это случится, мои друзья станут стариками и все забудут про однорукого Кунаву, который ушёл жить в другое племя.

Теодор сделал глоток из своей фляжки. Всё переменилось за одну грозовую и штормовую ночь. Ещё несколько часов назад он думал, что потерял всё. Он сомневался в своей вере в тайны завролюдей. Сейчас ему было тепло и сухо, рядом с ним мирно дремали Би, Картер и Бастер, его семья. Предания завролюдей стали ещё понятнее. И теперь ему было труднее всего понять истории, которые рассказал Ламберт. Зачем он лгал ему?!