Читать книгу Изначальные. Часть 1 - Дмитрий Антонов - Страница 13

Оданион поправил повязку, которую наложил на поврежденное горло лекарь. В сумраке высокого бука, тени отбрасывающийся от кроны, играли замысловатыми рисунками. Облюбованная им лавка, одиноко стояла в тупике садовой аллей. Тут внутри столичной резиденции Маргеманов, средь пальм, кленов и буков Оданион находил покой и душевное равновесие.

Невдалеке виднелась беседка, так любимая старшей дочерью Виллой, теперь она долго там не появится, судьба отправила её в руки грязного и бесхребетного финикийца.

Маргемана передернуло от воспоминаний последней встречи с королем, сколько сил он приложил, чтоб не вырваться из его хватки и не вонзить Эйлестеру нож в горло, то была велика победа. Но если бы Оданион поспешил, то принцы разорвали бы его на части, и не только его, но и весь род Маргеманский.

Теперь король доверяет ему, не всецело, но достаточно для того, чтобы Оданион мог спокойно плести свой заговор и довести его до логического завершения. Вот только дочь Маргеман планировал выдать за знатного лорда Купера Дафта, что дало бы ему огромные возможности в плане сбора под своими знаменами лютых вингов, но теперь некогда великолепный ход обернулся позором, план придется немного скорректировать. Ведь все ещё можно поправить и вероятность заполучить огромные ресурсы, ещё не утрачена.

Дафты богатейший род в западном государстве после короля, разумеется, а вот вторыми по количеству войск были Янгвуды, и сегодня их лорд отец должен прийти к Маргеманам для переговоров о женитьбе единственного сына и наследника на младшей дочери герцога.

Взглянув на песочные часы, Оданион уяснил, Роберт запаздывает.

Хотя нет, это не так.

Похоже, ему дают понять, что теперь Маргеманы не столь влиятельны, как были ранее и будущее родство с финикийцами их позорит, причем сильно. Оданион согласился сам с собой. Пора действовать. Он должен был уж как два года назад стать лордом Маргеманским, но по какой-то случайности отец, упав с лошади и сломав спину, не собирался помирать, а продолжал жить и стал ему огромной обузой. Да именно обузой, потому как сыну и наследнику приходилось постоянно согласовывать со своим лордом отцом все без исключения шаги, разумеется, кроме тех, о которых сам Оданион не желал никого извещать.

Да если бы лорд-отец только знал.

Камень, запущенный из пращи, должен был ударить отцу в лоб, и наконец-то закончить его правление самым влиятельным домом западного королевства, но по нелепой случайности снаряд попал в глаз лошади, и та, взбрыкнув, лишь покалечила лорда Маргемана. К тому же Оданиону лично пришлось ликвидировать нанятого для этого дела убийцу, что в принципе вязалось с первым правилом – «никогда не оставлять свидетелей».

Послышались шаги, и герцог прервал свои размышления. По дорожке, ведущей к тупику, появился глашатай, а за ним посланник Янгвудов.

«Ха, не захотел мараться» – подумал Оданион, но никак не выдал сие презрение прибывшему.

– Посланник лорда Роберта Янгвудского – доложил глашатай.

Герцог коротко кивнул, вежливо поклонившемуся гостю.

– Мой великий лорд великодушно просит простить его, но дела в подготовке войска к походу на восток не оставляют времени на личную встречу.

– «Да» – подумал герцог – «ещё неделю назад все эти, высоко взлетевшие древне фамильные лорды, искали с ним встречу, дабы с помощью и при посредничестве Маргеманов возвысится в глазах короля, а теперь его считают недостойным своего круга. Забавно. Забавно. Что они скажут завтра».

– Я принимаю извинения твоего сюзерена – как не в чем ни бывало, ответил Оданион, – и передаю свой вопрос.

– Слушаю вас герцог – прервал Оданиона посыльный.

Проигнорировав подобную дерзость и неуважение, за которые сложно было не только плетей дать, но и голову срубить, Маргеман продолжил.

– Хочу подтвердить помолвку моей дочери Оливии с наследником лорда Янгвуда, Дагласом.

Посыльный ухмыльнулся.

– С прискорбием сообщаю следующее, завтра на приёме у леди Уэндем по случаю отбытия юного лорда Кристофера в кельтскую даль, мой лорд объявит о разрыве вашего соглашения.

– Воистину прискорбная весть – развел руками герцог. – Очень жаль, что твой господин настолько не дальновиден, более у меня нет к твоему лорду никаких дел и вопросов. Пошёл вон.

Посыльный, задрав нос, развернулся и зашагал прочь, сходство с Робертом Янгвудом выдавало в нем ублюдка, нагулянного от какой-то шлюхи, ну или трактирной девки, ибо знатные дамы и близко к себе не подпустят этого вояку с двумя бородавками на лице.

– Вас ожидает посол Эрзац Финикийский – громогласно сообщил глашатай, а удаляющийся ублюдок громко рассмеялся, ускоряя ход.

Герцог махнул платком, велев привести нового гостя.

«Очень кстати» – подумал Маргеман, – «Величие начнется сегодня».

Спустя несколько минут в сопровождении доверенного рыцаря Уилла Блека показался посол со своей сиятельной супругой.

«Что же меня так в ней привлекло? – размышлял Маргеман, вожделенно глядя на приближающуюся женщину. – Возможно, её довольно пышная грудь, или округлые манящие сладострастием бедра. Нет. Это что-то иное».

Давненько у него не было такой спелой и сладкой ягодки, возможно, потому, что она запретный плод, хотя какая она запретная, в его власти даже сейчас взять финикийку прямо на глазах у мужа. Но это неприлично, и подобная забава сродни лишь с королевским развратом. Нужно действовать тоньше, изящней, что ли. Посол приблизился, отвесив поклон, а супруга склонив голову, безмолвствовала у него за спиной.

– Чем обязан столь позднему визиту? – поинтересовался герцог.

– Ваш лорд отец призвал меня для аудиенции – проговорил Эрзац.

– Это мне известно – отмахнулся Оданион. – Зачем вы здесь?

Посол задумался, взвешивая следующие фразы или последствия.

– Она – указал Эрзац на стоящую рядом супругу. – Более мне не жена. Я подумал, возможно, вы захотите на прощание ещё раз вкусить её сок? – Оданион приподнял брови как бы в удивлении. – По нашим законам – пояснил Эрзац, – если её тело более не мой храм, то брак разорван. Она отправится домой, где её обреют наголо и отправят в храм Венеры.

– То есть она станет шлюхой? – уточнил посол.

– Если вам так удобнее, то да.

– А вы не задумывались над тем, что она такая же служащая, как и вы, и когда её брали против её же воли, она служила интересам вашего же государства?

Посол отмахнулся от этих доводов, словно от назойливой мухи и как не в чем не бывало, продолжил.

– Мы скоро породнимся, это главное. В остальном, если вам так удобнее, то рассуждайте как угодно, но суть от этого не поменяется.

– Как и не изменится то, что вы не защитили своё, – парировал герцог. – В подобной ситуации я не могу доверить вам свою дочь!

– Как я понимаю иерархию вы ещё не лорд Маргеманский, а посему права отказать мне, у вас нет, – надменно задрав нос, проговорил Эрзац. – Что же касается ваших обычаев, то мне глубоко на них плевать. Если для того чтобы продвинуть мои интересы будущей супруге понадобится раздвинуть ноги перед чужаком, она раздвинет и столько, сколько я того пожелаю, а затем я посмотрю расторгать теперь уже этот брак или нет.

«Вот значит, как» – подумал Оданион, – «Финикиец хочет играть грязно! Ну что ж тогда поглядим кто кого!» – вслух же он ответил:

– Раз у вас нет члена, значит мне нечего переживать за мою дочь. Мысль что более достойное семя взрастет в ней, греет мне сердце куда сильней, нежели наше будущее родство и ваши ублюдки в её чреве.

Лицо посла сделалось красным и тот выпалил не думая:

– Я не трус в отличие от тебя!

– Правда?! Тогда почему вы как побитая шавка стояли и смотрели, как я кувыркаюсь с твоей супругой?

– Весь зал стоял и смотрел! – повысил голос посол.

– Но опорочили именно вашу жену, – все так же спокойно ответил Оданион. – Трижды!

Эрзац сделал к нему шаг и сир Блек, схватился за рукоять меча, говоря, что дальше подходить не стоит.

– Будь мы в Финикии – процедил посол, – я бы изрубил тебя на куски.

– Будь мы в Финикии, я бы умер, но не позволил при живом муже насиловать жену!

Финикиец в ярости замер, ему нечего было сказать в ответ, похоже, до него дошло, теперь успех нужно закрепить и размазать этого выскочку. Герцог посмотрел на стоящую за спиной посла его бывшую супругу.

– Иди сюда дорогая – сказал он ей. Та, приблизилась и Маргеман притянув её за талию, усадил к себе на колени. – Хороша да?! – спросил Оданион, измываясь над гостем и жадно осматривая свой приз, он запустил руку под тунику, сильно сдавив грудь, женщина охнула, ослабив хватку и потеребив пальцами её сосок, который сразу же откликнулся на нежную ласку, герцог продолжил. – Как тебя зовут дорогая? – Эрзац гневно фыркнул и отвернулся, а она покраснев, ответила:

– Галатея – прекратив играть с соском, Оданион опустил руку вниз и проник в лоно.

– Вижу, Эрзац нечасто взбирался на тебя Галатея, раз твой «Храм» все ещё так хорошо запечатан? – дева усеялась мурашками, закрыв глаза от удовольствия.

– Однажды – ответила она, – и лишь для консумации брака, двенадцать лет тому назад, – дыхание Галатеи участилось, чувствуя её возбуждение, Оданион продолжил ласки, только теперь с сильным нажимом, да так, что лоно принялось изливать влагу безмерно.

– Хочешь сказать, Эрзац или кто-то другой не трахал тебя более десяти лет?!

– Да-а-а-а – изнывающе от страсти простонала она. Оданион уже и сам сильно возбудился, Галатея это почувствовала. Соскочив, она высвободила его ствол, и раздвинув ноги, села верхом, пустив в себя естество Маргемана. Её необузданная страсть вырвалась наружу.

«Да вот что мне в ней понравилось – думал он. – Пламя, тлеющее под маской целомудрия брака».

Галатея двигалась все стремительнее и быстрее, заставляя любовника ускорить момент «триумфа».

– Хочешь знать, как он брал меня? – нагло спросила Галатея, в порыве страсти не подумав, остановится, когда посол закряхтел, пытаясь угомонить их соитие. Герцог кивнул. – Эрзац не мог войти в меня без помощи своего помощника, – она немного сжалилась над Маргеманом, почувствовав его чрезмерное напряжение, и дав тому отдышаться, продолжила медленно двигаться. Герцог весело рассмеялся, а посол скрючился словно старик.

– Хочешь сказать, ствол Эрзаца встал лишь тогда, когда ему взад вонзился другой?

Момент истины настал, и Оданион почувствовал, как семя низверглось и Галатея закричала:

– Да-а-а-а!

Более не в силах сдерживать свой необузданный темперамент, движения Галатеи стали настолько мощны, что Маргеман вновь ощутил давно ушедшее сладострастное чувство изнеможения, его естество безмерным потоком хлынуло в деву, заставляя её питаться собой и ставя жирную точку о теперешней принадлежности. Галатея замерла в крепких объятиях своего нового господина, она опустила голову на плечо герцога, пытаясь отдышаться, а Оданион громко расхохотался.

– Как много можно узнать через пастель, не правда ли, Эрзац? – Тому пришлось повернуться раз к нему обратились. – А знаете ли вы, как мы наказываем мужеложцев? – по побледневшему лицу было ясно, что да. – Так вот слушай меня грязный финикиец, – сказал Оданион, присаживая рядом теперь уже свою любовницу. – Ты ни при каких условиях не прикоснешься к моей дочери. Через год ты заявишь, что был нечестен с нею и расторгнешь помолвку, признавшись в измене непорочной деве, лишь в таком случае я сохраню твой секрет и позволю тебе отбыть в вашу загаженную мужеложцами столицу. Ты меня понял?!

Посол молча кивнул. Маргеман зачехлил свой ствол в штаны и далее продолжил светским тоном:

– Более не смею вас задерживать посол, мой лорд отец ждет вас всенепременнейше к себе. Постарайтесь не опаздывать. – Эрзац низко поклонился и в сопровождении Блека устремился в покои на аудиенцию.

Галатея встала, нагнувшись чтоб поправить завязки на сандалиях, туника слетела, оголив её вожделенный зад и черноволосую ложбинку меж ног. Маргеман хлопнул в ладоши глядя на это зрелище.

– Так, время ещё есть – сказал он, и схватив Галатею, впился в её сахарные губы, вновь отдав себя страсти и наслаждению.

Прошло сорок минут. Отец, как обычно, будет беседовать с визитером ровно один час, а значит пора. Взяв гостью за руку, Оданион сопроводил Галатею до её теперешних апартаментов.

– Какого ты роду? – спросил он, открывая дверь.

– Я троюродная сестра двоюродного брата младшего царя Клинтаса.

– Насколько знатно это в вашем обществе? – ничего не поняв из сказанного и предлагая ей войти первой, уточнил он.

– Высшая знать – пояснила Галатея. – Эрзац женился на мне именно для того чтобы получить титул посла. Он из средней знати.

– Ясно – Маргеман подошел к столу наполнив две чаши вином из стеклянного кувшина. – Это твои покои. Ты моя гостья и если не возражаешь, то и любовница тоже.

Галатея, сделав маленький глоток, игриво на него посмотрела.

– Ты уже владел мною больше чем мой бывший муж за все годы нашего брака, и после этого ты спрашиваешь моего разрешения?

Маргеман осушил свой бокал, поставив его назад на стол. Похоже с этой девицей нужно быть несколько честнее, чем с другими, её происхождение в будущем, может ему понадобится для решения отдельных задач.

– Взаимное согласие, – разъяснил Оданион – это то, что нас отличает от варваров. Теперь ты свободная женщина и если примешь мою опеку, то и защищенная. Но я более не возьму тебя как раньше, теперь ты моя гостья и обладаешь соответствующими правами, чтобы там ваши финикийские обычаи себе не напридумывали.

Галатея игриво улыбнулась.

– Хочешь сказать, что сможешь защитить меня от храма Венеры?

– Сегодня многое изменится в моём доме – уклончиво ответил он. – Кто знает, может быть завтра ты станешь непросто свободной, но и вновь непорочной в глазах собственных соплеменников.

– Разве такое возможно? – удивилась она.

– Мы живем во времена эпических перемен, кто знает, где окажется твой зад лет эдак через десять, при твоём должном поведении и действиях, разумеется. Возможно, это будет моя пастель, а возможно, и финикийский трон.

– Я согласна – вот ещё одно что ему в ней нравится, быстрота принятия решений. – Я согласна выступать в твою игру, но при одном условии.

«А умна то как!» – подумал он, но вслух сказал иное.

– Выкладывай.

– Дело отдельно от тела.

– Договорились – хищно ухмыльнулся Оданион.

– Тогда чтоб выглядеть твой шлюхой в глазах короля, я буду отдаваться тебе где желаешь и когда ты того захочешь, но если пообещаешь быть таким же страстным как в эти дни. К тому же чтоб не пострадал наш тайных союз, ты должен дать мне слово отпустишь меня стразу как я тебе надоем. – Оданион подошел к ней и поцеловал, не веря в то, что ему так несказанно повезло с подобной властной нимфоманкой. А какие возможности открываются! Однако ухо нужно держать востро всегда, пока их интересы совпадают он не сомневается в ней, но однажды и нужно не проморгать сей момент их союз перейдет лишь в деловое русло, если не в предательство.

– Не надейся грязная шлюшка – прижав её к себе, схватив жестко за ягодицы, пошутил герцог – ты мне ещё нескоро надоешь. – Она томно охнула, возбуждение вновь начало охватывать их готовые к соитию тела. – Мне пора – отстранившись, сказал он. – Вечером жди.

Как говорит, король – «наслаждение не должно мешать делу» и у Оданиона Маргемана сегодня есть наиважнейшее дело. Выйдя из гостевых апартаментов, он приказал ожидавшей служанке быть в распоряжении новой гостьи, а его в случае необходимости, если того захочет гостья, разумеется, можно будет отыскать в саду на излюбленной лавке. Служанка вошла внутрь, сделав перед финикийской леди книксен.

Все, времени почти не осталось.

Быстрым шагом направившись в сторону сада, на повороте Оданион свернул в неприметный чулан второго этажа, где за сложенными плетеными корзинами укрытым от стороннего глаза были входы в тайные хода столичной резиденции. По дороге никто не встретился, и он, плотно прикрыв за собой дверь, начал реализацию своего плана.

Этот малый замок Оданион строил сам, поэтому отец не подозревает, что в его комнату ведет тайный ход, сделанный для экстренной эвакуации. Подойдя к нужному смотровому окну, герцог оглядел покои лорда отца, тот явно заканчивал беседу с финикийским послом и выпроваживал.

Блека не было.

Рыцарь остался снаружи, а значит все должно получиться. Меж тем отец, пытаясь приподняться и подать на прощание руку, но от резкой боли потерял сознание и его длань безвольно упала перед протянутой мужеложской рукой. Эрзац обеспокоенно огляделся, немного погодя додумавшись, склонился над лордом Маргеманским послушав биение сердца. После этого посол встал и перед уходом поклонился бесчувственному телу, громко произнеся:

– До свидания лорд Маргеман, уверен слияние наших домов будет плодотворным.

«Ха! Как же!» – подумал Оданион, проследив за уходом гостя.

Теперь действовать нужно быстро, несколько мгновений и вернется служанка, до этого момента все должно быть кончено.

Через пять минут тяжело дыша, он аккуратно прикрыл за собой потайную дверь и сквозь окошечко услышал, как в покои отца постучали.

Времени почти не осталось.

Быстро протиснувшись сквозь узкий проход, герцог вышел вновь в чулан, где оставил свою верхнюю одежду, дабы не измарать её в пыли и паутине, накинув её, герцог-отцеубийца открыл второй ход, ведущий вниз. Спустившись по винтовой лестнице, Оданион вышел по подземному ходу к беседке Виллы.

Вечерний сад всё так же пуст.

Удобно расположившись на своей скамье, пытаясь унять дрожь в руках, новоиспеченный лорд Маргеман достал из кармана текущую корреспонденцию, нарочито делая вид, что всецело ею поглощён и в этот миг прогремел сигнал колокола.