Читать книгу Неоцифрованное детство - Дмитрий Ашаев - Страница 8
Про городскую жизнь
Про сладкие ворота
ОглавлениеПрямо напротив нашей пятиэтажки был детский сад «Полет». Это был специализированный детский сад для детей работников авиации, к коей в нашей семье никто никакого отношения не имел. Но всё моё детство прошло в играх и прогулках с друзьями на территории садика. Сперва в песочницах, позже – на крашенных колёсах, наполовину закопанных в землю, потом – в хоккей и, наконец, на крышах веранд. Нас, как мартовских котов, влекла наверх неведомая сила.
Попасть на территорию садика можно было через дырку в железных воротах. Это был кратчайший путь.
Помню случай с этими воротами. Что-то подобное, я уверен, произошел у каждого в жизни. И друг такой, как Славка, у каждого есть. Так вот, как-то зимой мы гуляли в садике «Полёт», и Славка сказал:
– Лизни ворота языком, они сладкие на морозе.
– Ты пробовал? – недоверчиво спросил я.
– Конечно! – не сомневаясь ни минуты, выпалил Славка. – Вчера.
Я чувствовал подвох, но не верил в него.
– Да чо ты? – подначивал меня Славка.
«Друг же не подведёт», – подумал я и осторожно кончиком языка прикоснулся к когда-то голубой трубе ворот…
Тем, кто не понимает подвох, я просто скажу, что они не сладкие.
Если серьёзно, то за долю секунды кончик языка намертво примерз к металлу. Инстинктивно я пытался убрать его в обратно рот и не мог это сделать. Из открытого рта капали слюни. Мыча, я дергал головой по сторонам. Славка всё это время даже не смеялся, а в голос ржал, сложившись пополам. Он останавливался, чтобы перевести дыхание, и заливался снова. Так продолжалось не больше пяти минут.
Наконец, с силой через боль я оторвал язык от ворот. Кажется, на месте соприкосновения остался кусочек кожи языка.
– Ты козел! – кричал я на бывшего друга.
– Дурак ты сам! Ты чего? Не знал? – Он продолжал взахлёб смеяться.
– Нет!!!
Обиженный я оттолкнул его со своего пути и ушел домой.
Порой жестокие розыгрыши друзей учат больше чем любые прочитанные истории. Конечно, со Славкой мы помирились. Но на слово я уже ему не верил.