Читать книгу Клошар - Дмитрий Беркут - Страница 14

Я шёл размеренным шагом по то исчезающей, то вновь возникающей тропе. Над землёй стояло марево. Присев отдохнуть на берегу, я снял берцы и окунул ноги в бегущую воду.

Солнце нещадно палило, разогревая воздух, но каким-то загадочным образом оставляло воду в реке ледяной. От долгой ходьбы на свежем воздухе разыгрался аппетит. Чувство голода теперь стало моим постоянным спутником. «Где же хоть какая-нибудь деревня?» – думал я. Но никаких признаков жизни на пути не попадалось. Иногда я встречал красные пятачки земляники на полянках и жадно на них набрасывался, поедая самые крупные ягоды. Сегодня я вообще не думал о Ленке. Вернее думал, но только так, будто всё произошедшее – это всего лишь кино с нашим участием. Мы отыграли эпизод, вот уже развязка, финальные титры, и я иду к себе домой. А она – к себе. Чао, увидимся когда-нибудь потом. Новый день вытесняет прошлые, тающие в памяти события. Все это произошло лишь вчера, а кажется, что пока я переживал, время тянулось, словно жевательная резинка, никак не желая выпускать меня из своих липких объятий. Сейчас же я просто шёл вдоль бурлящей извилистой реки, думая о вещах совершенно бесполезных в данной ситуации. Например, о масонской символике в старых церквях. Или о горе Белухе и других местах силы. О том, существуют ли инопланетяне. Если они есть, то взлётные площадки у них, наверняка, где-то здесь – на плато Укок, с базами в Алтайских горах. Я шагал, попутно поедая подножный корм в виде земляники, отмечая про себя, что жизнь, собственно, не так уж и плоха, как мне могло показаться пару дней назад. И тут на полянке возле реки я увидел пасущихся лошадей. Деревня! Я ускорил шаг, и через десять минут уже входил в небольшое селение. На улице никого не было, зато довольно быстро обнаружился домик, приспособленный под магазин. Я вошёл внутрь и увидел женщину лет сорока. Судя по виду, это была казашка.

– Доброе утро! Скажите пожалуйста, далеко ли до Тюнгура? – спросил я, стреляя глазами по продуктам на прилавке. На полу, в большом деревянном ящике лежал свежий, вкусно пахнущий хлеб. Увидев его, я чуть не поперхнулся от мгновенно начавшегося обильного слюноотделения.

– Пешком далеко, парень, был бы ты на коне…

Женщина проследила за моим взглядом и, уловив суть проблемы, отломила кусок хлеба и протянула его мне:

– Голодный небось?

Она взяла кувшин и нацедила из двадцатилитрового жестяного бидона большую кружку молока.

– Да, спасибо огромное! – я взял молоко и стал запивать хлеб, стараясь делать это как можно спокойнее.

– Парень, ты поешь и уходи, – тихо произнесла женщина, – не надо, чтобы тебя видели. И следующую деревню вокруг обойди, от греха.

– Почему? – удивился я.

– Здесь-то казахи, а там – алтайская деревня, мужики без работы, пьют напропалую. Жалко тебя, убьют ведь. На вот, возьми, – она протянула мне оставшуюся буханку.

– Эээ… Спасибо, но… – только и смог промямлить я.

– Не нужно ничего, милый, ступай с богом.

Я быстро убрал хлеб за пазуху, поблагодарил женщину и вышел наружу. На улице сразу свернул в сторону леса и шмыгнул в первый же пролесок, краем глаза успев заметить каких-то людей, сидящих возле одного из домов. Похоже, они меня не увидели. Слова казашки наложились на недавние байки Андрея, которые тот травил возле костра. Мне стало не по себе. Рассказанное предстало передо мной в совсем в ином свете. Через пару километров я снова вышел к реке и пошёл уже спокойнее, обдумывая сложившуюся ситуацию. Уже столько пройдено, что возвращаться не было никакого смысла. Только вперёд. Тропа постепенно превратилась в ниточку, и по краю обрыва поднялась на сотню метров вверх над рекой. С другой же стороны выросла огромная скала. Выходило, что теперь я мог двигаться лишь по этой узенькой тропке. Слева – стометровый обрыв и бурлящая река. Справа – гигантская каменная стена. Постепенно сужая тропу, стена приблизилась вплотную к обрыву и слилась с ним. В этом месте тропа была рукотворно вырублена прямо в скале. Это впечатляло. Настоящий бом2. Я много раз слышал про такие дороги, но сам встретил впервые. Вдруг внутри меня всё похолодело, сердце бешено заколотилось. Прямо по середине этой, вырубленной в скале тропки, лежал длинный чулок, набитый камнями. Предназначение этого предмета не вызывало у меня никаких сомнений. Это была своеобразная праща-дубинка. Легонько поддев каменный чулок носком ботинка, я скинул его вниз. Через мгновение, правда, сообразил, что и сам бы мог им вооружиться. И всё же я не жалел о своём спонтанном действии. Слишком сильно было отвращение к этому предмету и самому факту возможности его использования. От того, как долго летела вниз эта хрень, мне стало ещё больше не по себе. Осознав, что спрятаться здесь просто невозможно, я припустил вперёд, как ужаленный, и даже ни разу не присел, пока не начало темнеть. Постепенно тропа вновь спустилась к Катуни. Окончательно стемнело. Голод притупился. Я напился холодной воды из реки, немного отошёл от тропы, надел на себя всю свою одежду, натянул на голову капюшон и улёгся спать под развесистым деревом. Я так устал, а происходящие в моей жизни события были столь стремительны, что все мысли о Ленке окончательно ушли на задний план. Я просто лежал и обдумывал, что делать дальше. Тюнгур стал целью. Неважно, что там меня ждёт, но мне нужно было обязательно добраться до этого места. Пусть Тюнгур решит, что будет дальше. А там хоть трава не расти. С этими мыслями я и заснул.