Читать книгу Клошар - Дмитрий Беркут - Страница 24

Изо дня в день мне приходится носить своё мутное похмелье по Большой Подьяческой к каналу Грибоедова. Затем – через Сенную площадь до блюзового «Мани Хани» на Апрашке, где я выпиваю кружку разливного пива, чтобы запустить колёсики у себя в голове. Затем, как правило, следует продолжение – в чьей-нибудь компании. Когда я поддатый, я люблю с кем-нибудь поболтать. Говорить, слушать, обсуждать. А чтобы двум людям вести интересный разговор и при этом понимать друг друга – необходимо быть примерно в одинаково изменённом состоянии сознания. В этом сакральный смысл слова «собутыльник». Здесь, в Питере, моим лучшим и единственным собутыльником обычно является Саня. Ему я, по крайней мере, доверяю, а это немаловажно. Время пролетает очень быстро, или же это мои мозги работают медленно? Дни чередой вываливаются из жизни и все, как один, тонут в разнообразии жидкостей.

Болтаем с Саней на углу Сенной, попивая пиво. Я сижу на краешке длинной деревянной скамьи, он – напротив меня на корточках. Саня излагает мне одно из своих жизненных наблюдений:

– Всегда хочется того, чего не можешь получить, – говорит он и смотрит на меня своими голубыми глазами. – А то, что тебе нафиг не нужно, приходит само, прямо в руки. Поэтому, не нужно ничего хотеть. Надо быть как Далай-лама: тренировать свой ум и избавляться от желаний. Они нас разрушают, а счастье приходит, когда внутри тебя спокойствие.

– Да брось ты, Сань, сам-то хоть веришь, что можно ничего не хотеть? Только покойники ничего не хотят. И ещё, может, твой Далай-лама, если не врёт.

– Не знаю. Поехали в Тибет, может там и узнаем, – отвечает Саня, отхлёбывая большой глоток пива из бутылки. Он частенько упоминает названия каких-то мест, о которых я читал лишь в романах.

Я посмотрел на Саню с тоской:

– Я тя умоляю… Да то ж конец географии. Может, ты и съездишь, а я – нет. Не моё это. Я просто хочу нормально жить. Здесь. Где родился, как говорится, там и пригодился.

– Ну и чем ты тут пригодишься?

– Устроюсь фотокором в какой-нибудь журнал, – говорю я, будто не замечая Саниного сарказма, – с бухлом завяжу, девчонку найду, семью заведу, детей. И жить буду до тех пор, пока не помру.

– Ну, коли так, дело хорошее. Саня протянул ко мне руку, и мы демонстративно чокнулись открытыми пивными бутылками.

– Мне, Саня, другие варианты совсем ни к чему. Когда машинист ищет новые пути, поезд сходит с рельсов. Допив пиво залпом, я поставил пустую бутылку на асфальт и махнул рукой бомжам, стоящим поодаль и отслеживающим освобождающуюся тару. Один из них, в засаленной куртке, быстро подскочил и спрятал пустую бутылку в рваную сумку, перекинутую через плечо.

Я задумался. По-своему Саня был прав. Но то, что правильно для него, далеко не всегда подходит мне. Хотя Саня мне как брат. И, скорее всего, верит в меня, в отличие от всех наших приятелей, стремящихся подогнать окружающую действительность под свою планку.

Открываю очередную «Балтику» -тройку, нараспев приговаривая:

Сижу на подоконнике,

Пью томатный сок

Рядом Шива стреляет,

Сам себе в висок

Шива пулей выбивает

Свой прокуренный мозг

А я делаю затяжку,

И подбираю «Глок».

– Что за хрень? Откуда это? Ты стихи начал писать? – ворчит Саня.

– Ниоткуда, во сне приснилось.

Он отвернулся от меня и тоже показал бомжам на пустую бутылку.

– Сань, у меня появился покупатель на комнату, – тихо произнёс я.

– В какой момент ты решил рассказать мне об этом?

Саня вздохнул, достал из кармана пачку «LM», чиркнул зажигалкой и прикурил сигарету. Потом вытащил из пачки вторую и протянул её мне.