Читать книгу Заповедное изведанное - Дмитрий Чёрный - Страница 5

они ввалились ночью, в Омске. хотя билет мой был на первую полку, я давно уже спал на второй, так как мне повезло ехать с овчаркой по соседству, и хоть пёс был молод и мил, всё же пах псиной сильно. вот я и влез на пустовавшую чужую полку – впрочем, так было, по идее, удобнее и одному из ввалившихся, он был сильно пьян, и со второй точно упал бы, если б вообще влез. увидев его алкогольно раскалённую, угро-финскую по типажу личность и помогая втолкнуть его сумку на третью полку, я уверился в правильности моего выбора. внизу произошёл скандал из-за собаки – громче всех права качал рабочий Ринат. это рабочие ввалились, строители, сразу полвагона…

вскоре завоняло острой маринованной закуской: нижняя полка как нельзя лучше подошла для продолжения пьянки. но это я всё обонял и слышал сквозь всевластный сон, а недосып накопился за несколько ночей… ярче всего звучал голос Рината – грозный. его, конечно, осадили. пьяные дурни совали лапы к овчарке, псу это не нравилось, и хозяин его, похожий на Розенбаума, разъяснил новоприбывшим пассажирам, что всё по закону и договору со мной как соседом, и намордник надевать не стал на меньшого брата.

наутро я слез с полки, нижний сосед куда-то надолго исчез, оставив вместо себя сумку – вскоре выяснилось, что продолжал пить в соседнем вагоне. черноглазый же и гибкий рабочий Ринат говорил в соседнем купе о боксе со знанием дела. по урывкам фраз выяснилось, что рабочие едут в Нижний Новгород строить мост, весь коллектив, включая начальство и секретарш, переселился на сутки в вагоны. вертикаль стала горизонталью. вскоре Ринат пересел на боковую нижнюю полку, ставшую столом-беседкой на дневное время. с нашим купе уже произошло примирение, и теперь он хвалил овчарика и хозяина, льстил. и присматривался ко мне. я же углубился в чтение – как-никак хорошо оплаченное время в поезде и можно использовать для чтения, чтобы потом написать рецензию, прочитывается в дороге много, дорогое рабочее время для книгочея…

я не хотел дискуссий, прямо-таки не выпускал язык из-за зубов, хотя с хозяином овчарика Ринат то и дело перебрасывался репликами, сползающими в политику. он стал выкладывать сразу фактуру, как некий упрёк обществу вообще, но без личностей. и тут я понял, что отмолчаться мне за чтением, увы, не удастся. сперва у него выходили абстрактные фразы, но вдруг пробилась из-за них правда жизни:

– А те же фермеры? Ведут себя, как баи. Мой брат повешался, поработав у такого бая лето. Брат сказал ему: «У меня день рождение, хочу отметить». А тот бросил ему сто рублей в лицо скомканные – мол, подавись. Но нельзя же так с людьми! Вот брат пошёл и повешался. Нет, он странноватый был, не отличник, чудил иногда, но не пьянствовал, не наркоманил, работал нормально.

я подумал, это разовая неграмотность («повЕшался»), но, читая и подправляя вчера оригинал очередной заметки политзаключённого правозащитника Курамшина – понял, что это такой вульгар-диалект Сибири, граничащей с Казахстаном. не только говорят, но и пишут это слово. однако сути это не меняет – Ринат, по идее, должен был теперь, как Ленин, преисполниться кровной классовой ненависти к буржуям сельским, а равно и прочим. однако он всё топтался вокруг…

– Друг мой вернулся с армии, проработал три месяца у фермера в Казахстане, а тот ему три тысячи рублей, и то вовремя не заплатил, весь сентябрь тянул. Баи… Работы нет в Омске! Я вот закончил по холодильным установкам техникум – нет работы по специальности! Наркотиков – полно, полиция контролирует всех наркоторговцев, у чужих не купишь. Водки полно. А работы нет.

пока мой умный, усатый и лысый сосед Анатолий кивал и кратко отвечал Ринату, я узнавал его, рабочего, положение: женат, отец, дом имеет частный, потратили на него четыреста тысяч. и тут уже он обратил ко мне свой пытливо-плутоватый взгляд. я вмастил насчёт государственного обмана с «материнским капиталом» и он тотчас согласился:

– Вот мы и не попали в материнский капитал! Говорят – надо было только новую квартиру брать по ипотеке, а мы купили дом уже не новый. Везде обман…

мы перебросились с Анатолием, постоянным слушателем «Эха Москвы», парой реплик насчёт недавнего наглого увольнения Кудрина и бесправия масс, и Ринат ещё больше ощутил себя в своей тарелке, стал интересоваться, как живут в Москве. всё ему надо знать досконально – почём съём квартиры, какая средняя зарплата. в глазах его горел молодой огонёк-костерок гастарбайтера. Москва магнитит. и тут же выдал слегка националистический поворот:

– Но заводы строят, в Тобольске завод полимеров строят! Это когда вообще было, чтоб заводы строили? Но работать возьмут кого дешевле – казахов, таджиков, а русские спиваются, на иглу садятся… Вон, у нас друг Путина, мэр хвастался, как китайцы огурцы выращивают круглый год в оранжереях, а они их пестицидами накачивают. Потом проверили – да там всё зашкаливает! А для своих работы нет. Вот чтоб не бросать в лицо эти пусть пять тысяч хотя бы, но чтоб заработать.

горячий он, Ринат – до всего есть дело. вполне современный рабочий. я хоть и отмалчивался, как настоящий большевик-подпольщик (как автор «Москвы в огне» в своём вагоне), реплики выпуская лишь общегражданского толка, но разок в качестве морали шепнул ему под громкий стук проезжающего слева поезда: «Ка-пи-та-лизм». но он точно и слышать не хотел, продолжая изливать слабо переваренные реалии в пространство нашего отсека-купе. и пояснение Анатолия, что завод полимеров строят иностранцы – пропустил мимо, как бы отвлекшись, а затем сделав боксёрский хук по воображаемому противнику. мол, я готов к неожиданностям…

жене его, чтоб ребёнка устроить в детсад, пришлось работать детсадовской уборщицей за зарплату, которая меньше прожиточного минимума, целый год. и ничего – работала. я уточнил: уже не пять тысяч по России прожиточный минимум.

– Да по России и по Сибири – не всегда одно и то же. У нас и маленькую зарплату не заплатят – всё держится на словах, на добром слове! Работаю по договору, в лучшем случае, в штат не берут. Меня вместо месяцев испытательного срока год так держали на договоре. Могут уволить, не заплатив – так у нас мусорный бизнес работает. Тоже бай заправляет один, я его знаю. Но наш, русский. Наберёт на вокзале бомжей, они месяц-два за водку работают, он не платит, не кормит, дождётся пока сами сбегут, новых набирает. Так оборот и делает.

нет, Ринат по омским меркам вовсе не гастарбайтер – зарплата на руки 49 тысяч. правда, за два месяца – вахтовик. месяц вкалывает, месяц дома. так работает уже пол-Сибири – заводов не осталось (увезли в Китай в виде металлолома), работать постоянно негде. сбывается предсказание моего коллеги-новреалиста Романа Сенчина: вся работающая Россия в лице мужиков-кормильцев становится вахтовиками. одни едут бурить скважины, другие следить, чтоб из её величества Трубы не откачивали, третьи вот, благороднее, хоть что-то строят. правда, кто знает – не мостом ли платной дороги станет их детище?

Ринат принялся доедать вчерашнюю благоуханную курицу – это она мне показалась помесью черемши и ким-чи, корейской квашеной «капусты», больше напоминающей аромат маринованного чеснока, а некоторым – помойки. ест впрок, с аппетитом человека, привыкшего к физическим нагрузкам, хлюпает чаем, проглатывает хлеб. карие глаза совершенно европеоидного татарина (таких, вроде актёра Шакурова, едва ли не больше, чем сохранивших монголоидные черты) загорелись свежим огоньком. я же скромно попиваю из стакана супчик растворимый сибирский, ровно двести грамм… Ринат, завершая короткий наш триалог с соседом насчёт возврата Путина и рабочей бесправности (которую сам и аргументировал примерами), выдаёт внезапно:

– Ну что ж, будем надеяться, что Медведев и Путин улучшат жизнь!

этот ход конём я не отследил и тотчас попросил уточнений.

– Так в Чечне вот Путин наладил же, с кризисом вроде справились.

тут пришлось проводить ликбез, однако впереди оказалось много сюрпризов. как-то от кризиса мы перешли к революции, и Ринат выдал по-расеянски «общее место»:

– Все кризисы и революции приходят из-за границы. Как в семнадцатом и девяносто первом. Народ сам не пойдёт на революцию, его провоцируют. Вот Ленин привёз же немецкие деньги сюда?..

во мне будто катапульта сработала, я скинул ногу с ноги, подался вперёд к нему, и неожиданно для себя быстро продолжил ликбез. Ринат даже стушевался, однако продолжал стоять на своём: рабочие, пускай, хотели революции, но крестьянство – нет. тут уж я не отмалчивался:

– Да кто были эти солдаты, с фронта бежавшие и Питер переполнившие, как не крестьяне-то?

– Эти – может быть, но не, которые с землёй…

– Так им не революция землю-то дала ли, бедным?!

– А потом в колхозы сгоняли, Тухачевский газами травил…

вот на этом этапе я и понял уникальность сознания не только Рината как рабочего наших дней, но и ещё многих таких рабочих. двадцать лет пропаганды либерал- и чекистов-капиталистов впечатали свои скрижали и туда. кстати, тут же, почему-то при упоминании революции, Ленина, Тухачевского, из соседнего купе пересел вдрызг пьяный сотрудник всё того же «Мостовика» и промямлил:

– Вы зумаете, что вы изнаете что-то ипро и-историю? Вот мама у меня канзизат историческхх наух… Ничего вы не ззнаете, а что читали – это фффукх!

стало ясно, что разговорчивый Ринат – ещё хороший случай. деградирующий рабочий класс, даже имея образованных советской системой родителей, не в состоянии взять ничего впрок, как раз те знания, которые помогли бы укрепиться как классу. тут, сбивая алкогольный градус дискуссии, Анатолий отечески поинтересовался, насколько надёжна работа в «Мостовике» для Рината, спросил – есть ли пенсионные отчисления. Ринат поспешно, как от осы отмахнулся: «Вот не знаю». значит, нет. и тут же снова добавил в оправдание, что это хоть какая-то работа, с очень хорошей зарплатой, позволяющей детей воспитывать, поднимать.

мимо прошёл выпивший начальник Рината, сделал неясный жест рукой и что-то промямлил, Ринат дружелюбно ответил, подыгрывая: «Ага, понял, никого не принимать, вы заняты». какой-то начальник отдела. смешно смешалась их иерархия – пафос вроде неуместен, так у них ролевые игры. и всё это радует огненноглазого рабочего: он рад услужить, рад быть винтиком вертикали «Мостовика»…

к ночи снова напившиеся трудяги стали вспоминать армию, а заодно всплыло и то, что «Мостовик» имеет два собственных самолёта. вот куда пошли пенсионные денежки таких, как Ринат…

утром мы говорили меньше. Ринат побаивался откровенного разговора и даже попытался уколоть ответно за вчерашний ликбез по поводу НЭПа и индустриализации: мол, мы, журналисты, раззадориваем, не думая о таких, как он, что ему семью надо кормить, что ему не до политики. спите, моё классовое сознание и советская идентичность!

я понял главное: он не глуп, он заставляет себя быть глупым. мифы о ГУЛАГе, немецком шпионе Ленине и газовом Тухачевском (а я подробно рассказал, как неохотно, сперва поуговаривав выйти из леса и сдаться, Полномочная комиссия ВЦИК принимала решение не травить, а лишь выманивать из леса антоновцев! есть доскональное исследование по этому вопросу, никаких признаков террора и погибших именно от газа там не было, это была вынужденная мера, манёвр) – успокоительны для бесправного пролетариата. с этими мифами он как бы приобщается к манящей его Москве. думает, что там-то уже все так думают… от хорошей жизни. ощущаете корреляцию?

комфортно жить, работая на буржуя, отдавая ему прибавочную стоимость – можно только «под газами», не Тухачесвкого газами, а Ельцина-Путина. козырь Рината насчёт того, что он как рабочий должен в первую очередь думать о семье, я перебил джокером:

– А бастующие рабочие ведь тоже именно поэтому требуют зарплат – домашних нечем кормить.

– Нет, у нас кто решается на забастовку, обязательно делают накопления, миллион отложат.

я посмеялся: откуда у них такие деньги? Ринат понял, что запутался в самообмане. но тут же продолжил:

– Я теперь спокойнее смотрю на всё, а раньше тоже был агитатор, когда бригадиром. Боролся с пьянством, коммунизмом переболел – думал, это правильно, за справедливость. Православие тоже изучал, а теперь у меня своя линия, выверенная годами: домой деньги привезти.

ну да: по схеме «коммунизм у нас уже был». мол, сам бунтовал, но теперь притёрся. это он сказал, уже надев клеёнчатую чёрную кепку, вмиг сделавшую его типичным гастарбайтером. они вышли всей гурьбой – всеми эксплуатируемыми и эксплуататорами в полном составе и в полном согласии. никто не пытался мстить начальству в пути, душить его – все мирно пили вместе. классовый компромисс… да, они хоть и свои, российские, но гастарбайтеры – какого чёрта их бы из такой дали выписали нижегородские чинуши? само собой, и они экономят на омской рабочей силе – и так на каждой ступени.

вышли, я не успел сказать Ринату: дорогой, твоё примирение с буржуем объяснимо, но временно! ты умнее тех «седативных» мифов о Советской власти, которые позволяют тебе не надеяться на собственный, на рабочий контроль. да-да: «фабрики – рабочим» был не просто лозунг смутного для тебя 1917-го. вырвав их из рук буржуев и создав своё, рабочее государство, пролетариат уже не на дядю работал, а на себя. это сложно понять бетонщику на вахте – но вот дома будет время, почитай в интернете или библиотеке!

не только на самолёты из вас выкачивают далеко не самые богатые буржуи. каждый бетонщик недополучает не только пенсионных отчислений – добрую половину своего труда отдаёт задаром. за право… успокаивать себя телевизионными сказками о злодеях-большевиках. эти сказки сделали историю СССР настолько нелогичной, что водить этими кривыми переулками теперь могут только самые отъявленные шизофреники по убеждениям – Млечины да этот пьяноглазый бородач на «Культуре», на пирожок купеческий похожий.

в голове твоей, в отличие от боксёрских рук – не сила, а слабость. слабость умышленная, использующая силу твоих мышц и рабочих навыков – не в твоих интересах. ты поддаёшься пропаганде и продаёшься, чтобы кормить семью, так неужели ты думаешь, что государство рабочих, таких как ты, снизу доверху – не даст тебе работу куда с большими гарантиями и адекватной оплатой? именно как было в СССР – и это ты признал: «Вот говорят, что плохо было… но не всё было плохо в СССР».

ты боишься что-либо менять? ждёшь, что это сделаем мы в столице, побыстрей и почище? и сам же боишься перемен, все остатки религиозности вперив в тандем? «Будем надеяться» – как «Отче наш»…

я знал, что когда-то само по себе знание истории и своего места в обществе, честное – станет пугать людей. как в «Матрице»: комфортнее быть батарейкой. пробуждение классового сознания – пугает. но не знал я, что этими трусами окажутся рабочие, которым кроме цепей терять… но ведь есть что – в том-то и дело. и за эту кишку капитализм крепко взял наследников социализма, не могущих потребовать назад советское наследство у буржуев.

нет, Ринат, ты не прав. коммунизм, о котором ты в техникуме явно не получил никакого представления – не корь, не свинка, им переболеть нельзя. болезнь – капитализм. знание – выздоровление, учи историю Советской Родины заново! ибо капитализм – убивает. кого-то медленно, выжимая пот на стройках, кого-то сразу – фермерским манером. когда ты это поймёшь на своей шкуре и, желательно, не на шее, как брат – вот тогда мы продолжим разговор. кто знает, может и в столице. и я напомню тебе те пораженческие слова, сказанные из-под чёрного гастарбайтерского козырька. а будущее-то за рабочими и в руках рабочих – когда даже та информация, которой владеешь ты сам, станет достоянием других рабочих, и они узнают, как работодатель обманывает вашего брата. дальше – профсоюз. школа коммунизма. ты меня младше, дорогой, хоть этого и не заметил. значит, если не мне, то тебе суждено узнать, что такое революция на самом деле.